Остров Вкуса

Она давно поняла, что друзья никогда не порадуются твоему счастью и не посочувствуют горю, все только слова, а в душе позлорадствуют или же позавидуют. Ну не повезло ей ни с друзьями, ни с подругами. Родители были теми людьми, к которым всегда бежала со всем – и с счастьем, и с печалью, но их уже нет, и Ларисе их обоих очень не хватало. Мужу она тоже могла бы, наверное, доверить, но в последнее время стала замечать, что он к ней будто охладел. Начал намекать неоднозначно, что годы все-таки берут свое, что осень жизни наступает. То расскажет, что прочел в интернете, что женщины стареют раньше чем мужчины, то намекнет, что жена перестала следить за собой, как когда-то. Лариса этого не понимала. Ей казалось, что ничего не изменилось. Она все также посещала парикмахера, правда, маникюр стала делать сама после неудачного в салоне, когда больше месяца лечила палец. И одежду покупает современную, и каблуки все также носит. Конечно, время наложило отпечаток свой на внешности, но муж как будто специально намекал, что Лариса стала старше выглядеть. Так он и сам не молодел. Другие пары их возраста вечерами гуляли, держа друг друга за руки, о чем-то мило разговаривали, смеялись, а Лариса все чаще сидела одна у окна, когда муж задерживался на работе. Она прекрасно понимала, от чего такие перемены происходят с мужчинами, но повода открыто обвинить мужа в измене не было. Еще были дети, но с ними обсуждать такие важные вопросы она пока не была готова. Дочь вышла замуж год назад, готовилась стать мамой и волновать ее Лариса точно не хотела. Сын учился в другом городе, а по телефону говорить такие вещи было бы неправильно. Поэтому Лариса решила поговорить с мужем, но сначала ей хотелось убедиться, что он все тот же человек, каким был, когда они познакомились – понимающий, любящий, верный. Вот именно в последнем-то она и сомневалась. Но делать было нечего, время поджимало, поэтому Лариса собралась с духом и встретила мужа с работы с трагичным выражением лица. –Что-то случилось?– Спросил Олег, когда посмотрел на супругу. – Да, – ей было трудно говорить такое, но она убедила себя, что иначе не узнает правду, – Мне поставили неутешительный диагноз. Скажи, Олег, ты стал бы ухаживать за мной, если придется? Мне важно это знать. Ты не уйдешь от меня? – Ты чего? Какой диагноз? – Муж занервничал. – Неважно, какой диагноз, важно, сможешь ли ты оставаться со мной, если потребуется помощь? Олег плюхнулся в кресло, взъерошил волосы, и шумно выдохнул. – Видишь ли, Лар, я давно хотел с тобой поговорить, но вот и выдалась возможность, раз сама ты начала. Я ведь уйти от тебя собирался, да решиться все не мог. Ты просто начала стареть раньше срока, понимаешь. А теперь еще и заболела. Нет, мне такая обуза совсем ни к чему. Я подаю на развод, пока не поздно, чтобы алименты еще платить не пришлось, если вдруг, нетрудоспособной станешь. Что смотришь? Да и такое бывает, я в интернете читал. Так что, не обессудь, но мне то еще и жить. Да и есть у меня женщина уже. А ты справишься, ты всегда со всем справлялась, и сейчас… Олег нервно встал, прошел в комнату и вышел оттуда с пакетом. – Я немного вещей взял, потом приеду в выходной и остальное заберу. Давай, лечись, не поминай лихом! Лариса проводила мужа взглядом и горько усмехнулась: «Что и требовалось доказать!». Оставался только сын, с кем можно было посоветоваться в этой ситуации, но он был далеко. Лариса набрала все же его номер и услышала родной голос, от которого и все невзгоды отошли. – Сынок, скажи, а ты когда приехать собираешься? – спросила с надеждой в голосе и сын восторженно затараторил. – Скоро, не хотел говорить, но раз ты сама спросила, сюрприз не удался, ну и ладно! Меня на практику отправляют в наш город, представляешь, как повезло! Буду в солидной компании работать, представляешь? – Так это замечательно! – Лариса так обрадовалась, что и о муже-подлеце забыла на время. Через неделю Артем был уже дома и Лариса в тот же вечер начала серьезный разговор. – Тёма, тут такая ситуация произошла. Я даже не знаю, что думать, что делать. Мне недавно позвонил какой-то человек, представился нотариусом и сказал, что я должна вступить в наследство. Я, конечно, в полном шоке от услышанного, но оказалось, что я была неродной дочерью своим родителям. Они меня удочерили. Мать моя бросила меня в младенчестве, как выяснилось, сбежала за границу с богатым человеком и там жила, потом овдовела и принялась искать меня, вспомнила, как говорится. Наняла детектива и когда он все раскопал и сообщил ей мои данные, она оформила завещание и хотела встретиться со мной, но самолет, в котором она летела, потерпел крушение. Теперь меня приглашают вступить в наследство и я на распутье. Во-первых, настоящим шоком было узнать, что родители, которых я так любила, оказались мне не кровными, но я еще больше ценю их сейчас. Во-вторых, я все еще не верю, что такое может быть на самом деле, ну и в третьих, если все это правда, должна ли я принять наследство от той, которая меня когда вышвырнула просто как ненужную вещь. Артем приподнял брови. – Ничего себе! Вот это новость! Мам, я сам в шоке. Но если это правда, то почему ты должна отказываться от наследства, я не понимаю. В таком случае это все просто достанется не ясно кому, а так ты ни в чем не будешь нуждаться, если там, конечно, солидное состояние, – Артем усмехнулся, – А то вдруг и поездка не оправдается, как помнишь, фильм смотрели. – Ну я так поняла, что там всего очень много, – сказала Лариса и показала сыну в телефону электронную переписку. Артем присвистнул. – А как отец отреагировал? – Спросил Артем, – И, кстати, где он? И Лариса рассказала, что отцу она вынуждена была соврать про болезнь, чтобы проверить, нужна ли она ему на самом деле, можно ли ему доверять, ведь, хоть и наследство, а было бы в браке получено и кто его знает, что может людям в голову прийти, если они предатели. И он не прошел испытание. – Вот же! – Артем с трудом сдержался, чтобы не выругаться, – Он мне больше не отец! – Но так нельзя, Тем, он ведь был хорошим человеком, просто сейчас другую встретил, сердцу не прикажешь. – А если б ты на самом деле заболела? Такое нельзя прощать, и вопрос закрыт, – сказал сын полным уверенности голосом, – Я так решил! Лариса вздохнула и покачала головой. – Тема, ну а как же я поеду? У меня и паспорта нет заграничного, и я язык не знаю, как я там буду? Даже представить сложно. – Слушай, мам, раз ты теперь будешь богатой, заплати юристу со знанием языка, который сможет поехать с тобой и помочь во всем разобраться. – А где его найти такого? – Ларисе эта идея почему-то не особо нравилась. – А это я решу, если ты согласишься ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ...

Он не может сопротивляться, не хочет. Он хочет лететь к этому свету, слиться с ним… Он может, потому что чувствует удивительную лёгкость в теле, словно его вовсе нет. Но что-то мешает, что-то крепко держит его, тянет назад, прочь от этого света. Он силился сказать: «Опусти», но не может. Вдруг что-то ударило его в грудь, отбросило назад. Лицо девушки исчезло, свет погас, а тело налилось тяжестью, стало каменным. Разве камень чувствует боль? Из темноты возвращались звуки: чей-то плач, кто-то звал его и крепко держал за руку. Он снова хотел попросить отпустить его, позвать исчезнувшую Вику, но в этот момент он провалился куда-то, где нет даже темноты. Ничего нет. Его нет… *** За день до этого – Пап, можно я поеду с Олей и Дашей на юг? У Дашиных родственников там свой дом. Деньги нужны только на дорогу, ну и немного с собой. – Голос дочери просящий, заискивающий. Владимир всегда знал, когда она обманывала его. Иногда делал вид, что верит ей, но не сейчас. Он отложил в сторону газету, которую читал, и внимательно посмотрел на Машу. Точно, обманывает. Уши горят, взгляд отводит, пальцы нервно теребят складку юбки. – И надолго вы едете? – спросил спокойно. – Недели на две, – оживилась Маша. – Воздух, море. Надоело в пыльном городе сидеть. – С Олей и Дашей, значит? – переспросил Владимир. Уловив в голосе отца сарказм, Маша поняла, что её ложь на счёт подруг не прокатила. – Ты не умеешь врать. Я вчера разговаривал с отцом Даши. Они втроём едут на Алтай. Уши Маши не просто алели, они горели огнём. Краска заливала уже всё лицо, шею. Она подняла голову и с вызовом посмотрела на отца. – Я знала, что ты не отпустишь меня с Игорем, поэтому соврала. У него действительно на юге тётя живёт. – Ты правильно поняла. Не отпущу, – невозмутимо ответил Владимир. – Понимаю, влюблённость, всё такое. Ты не находишь, что этого мало, чтобы поехать вдвоем с парнем на море? – Я люблю его, – с отчаянием в голосе сказала Маша. Теперь её лицо побледнело. – А он тебя любит? Любовь и желание – разные вещи. Я мужчина и знаю, что когда парень зовёт девушку поехать с ним, это значит совсем не то, что она думает. Уж точно не любовь. – Значит, не отпустишь? – спросила Маша. – Нет. Через месяц у меня будет отпуск, тогда и поедем на море. Маша покусывала губы, о чём-то думая. Сердце Владимира сжалось. Как она похожа на мать! Та тоже кусала губы, когда волновалась, злилась или была не уверена в себе. Дочь совсем взрослая стала. Как объяснить ей, что он пережил столько потерь, что не может лишиться последнего, что у него осталось. – Пап, ну пожалуйста. Вдвоём мы будем только в поезде. А там будем жить с родственниками Игоря. – Маша смотрела с надеждой. – Нет. Если хочешь, заедем к нему и его родственникам, но через месяц, – отчеканил Владимир. – Я не думала, что ты такой… – вспыхнула Маша. – Я могла бы не спрашивать разрешения, написать записку и уехать. Я совершеннолетняя. Но я хотела по-человечески. – Ты не сбежала, значит, моё мнение для тебя имеет значение. А если это так, то прислушайся к нему, – сказал Владимир и потянулся за газетой. Но читать не стал, положил на колени. – Поверь, пройдёт время, и на этот наш разговор ты посмотришь совсем другими глазами. – Пап, разреши поехать. Мы любим друг друга. – предприняла Маша ещё одну попытку уговорить отца отпустить её. – Ты, может, и любишь. А он? Если бы любил, не толкал бы тебя на ложь. – Ты всё знаешь? Про него, про меня? А сам-то… – Маша вдруг замолчала, поняв, что нанесла запрещённый удар ниже пояса. – Потому и говорю, что сам прошёл через всё это. За ошибки молодости приходится расплачиваться всю жизнь, – философски заметил Владимир. – Ага. Скажи ещё, как тяжело было растить меня одному. Как пожертвовал личным счастьем ради меня… Я благодарна тебе за всё, пап, но я могу сама решать, делать мне ошибки или нет. Ну пожалуйста. – Брови Маши сложились домиком, в глазах застыла мольба. – Нет, – подвёл черту Владимир и взял в руки газету, показывая этим, что разговор окончен. Маша фыркнула, развернулась на пятках и ушла в свою комнату, хлопнув дверью. Владимир снова отложил газету. Какое уж тут чтение новостей?… *** Сколько же лет прошло? Кажется, совсем недавно он уговаривал Вику поехать в Питер на выходные. Он забыл спросить, наврала она родителям про подруг или сказала правду? Родители её отпустили. Съездили они отлично. Вернулись счастливыми и совершенно другими. Так показалось Владимиру. А потом Вика уехала в Москву, поступила в институт. Он остался в городе, учился в политехническом, где и познакомился с Яной. От любви голову потерял, забыл про Питер, Вику, про свои признания в вечной любви. Хотя нет, про любовь он не говорил Вике. Он точно помнил. А потом приехала Вика и сказала, что беременная. Он испугался. Не её беременности, а того, что из-за неё потеряет Яну. Она приехала к нему прямо с вокзала. Он стал уговаривать её сделать аборт. Что-то мямлил про молодость, что не готов, что сейчас это безопасно… Вика плакала, говорила, что уже двенадцать недель. – Так чего же ты тянула? – закричал он в бещенстве. – Чего раньше-то не приехала? В двенадцать недель ещё можно… Она ушла. Он был уверен, что она избавилась от ребёнка, потому что три года не слышал о ней. Если бы родила, он бы знал. Её родители давно бы пришли за восстановлением справедливости. Он женился на Яне и готовился провести медовый месяц у моря: купил билеты, собирал чемоданы. Звонок в дверь отменил поездку. Владимир не узнал её. Вернее, не сразу понял, что это она – бледная и похудевшая Вика. Она держала за руку маленькую девочку. – Здравствуй, – через силу улыбнулась Вика. Владимир замер ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ...

У каждого пассажира в этом вагоне, да в поезде в целом, была своя история, свои радости и свои трагедии. Но каждый из них знал - самое тяжелое осталось позади. Они все возвращались в свои дома, к своим родным с победой. Вот и Михаил возвращался домой, к матери и дочке Анфиске. Девочке уж шесть годков на днях справили, а он ее помнит совсем крохой, всего двух лет от роду. Мать Анфисы в родовой горячке померла, так бабы говорили. Татьяна девчонку на свет произвела, да так и не вышла из комнаты - ушла на тот свет, дав жизнь новому человечку. Мать Миши взяла все хлопоты на себя. В 1941 году Анфисе два года исполнилось, когда после призыва отца на защиту Родины она осталась с бабушкой. У Люды была другая история - она блокадница. Всех родных потеряла среди холода и руин. Не стало бабушки, матери и младшего брата Василька. Отца она и не помнила, растили детей две женщины. В 1944 году, когда была снята блокада Ленинграда, Людочка пошла в военный комиссариат и отправилась на фро.нт в качестве санитарочки. Опыт у нее был уже - в Ленинграде она жила при госпитале, там же и работала, там же и выживала... Весной 1944 года на службе они сблизились с Михаилом. Люда знала, что он вдовец, что у него дочка есть. Что старше он ее на одиннадцать лет. Но нисколько это не пугало молоденькую девятнадцатилетнюю девчонку, грезила она семьей, любовью и счастьем. Вот только нужна победа. И нужно выжить! Выжили, победили. В день Победы, когда люди ликовали, играли на музыкальных инструментах и кричали от радости, Михаил сделал Людочке предложение: - Люда, выходи за меня замуж! Поехали со мной, будем жить семьей. - Ты шутишь, Миша? - она не поверила своим ушам. Ей казалось, что едва все закончится, как он вернется в родное село и думать о ней перестанет. - Какие уж шутки? Али тебя дочка моя пугает? Так не беда, воспитаем, да своих родим. - Что ты, Мишенька! - она прильнула к нему и посмотрела своими голубыми глазами в карие глаза любимого. - Я буду счастлива выйти за тебя замуж и полюблю твою дочь. Они не стали медлить - командир поженил их на следующий день. А когда подписали рапорт, отправились в путь-дорожку, на Урал, на Родину Михаила... **** - Мишенька, что-то боязно мне, - впервые она призналась в своем страхе мужу, не сводя взгляд со окна, за которым мелькали пейзажи. - Отчего боязно, душа моя? - он обнял ее и прижал к себе. - Чем ближе поезд приближает нас к твоему дому, тем сильнее меня все пугает, станет ли твой дом моим, станет ли твоя дочь моей дочерью? А как мама примет? Вдруг невесть что подумает обо мне? - Глупенькая ты, - он улыбнулся и погладил ее плечо. - Мама у меня - самая лучшая. Тебя она ждет, ведь не раз и не два я писал ей в письмах о тебе. И дочка моя тебе понравится. Хотя, признаться, я сам боюсь встречи с ней. Я даже не знаю, как она сейчас выглядит, нет у мамки возможности фотокарточку сделать и прислать мне. Двое взрослых людей держали путь домой, предвкушая радость встречи и испытывая волнение перед маленькой Анфисой. **** Но все прошло, как по маслу: мать Михаила, Евдокия Никитична, молодых встретила, с Анфиской Людмилу познакомила, да и отцу представила. Тот слезу пустил увидев, как подросла его дочка. - На Татьяну похожа, - ком в горле застрял, слезы стали душить его. - Да, лицом в мать пошла, а вот нравом в тебя - такая же непослушная и своенравная, - рассмеялась Евдокия Никитична. - Ох, намаетесь вы с девкой. Наказывать бы надо, да рука не подымается. Все жалела внучку - мамки нет, отец врага бьет. А теперича всё, пора за воспитание браться. Анфиска выглядывала из-за шторки, сидя на печи и улыбалась, не веря бабушке. Как наказывать? Это как Егорку, прутиком? Нет, папка не будет, вон, какие глаза у него добрые. И у тети Люды они тоже добрые. Красивые и ласковые... **** Несмотря на уверения Евдокии Никитичны, Анфиса была послушной девочкой и наказывать ее не за что было. Шалости были, конечно, как у многих детей её возраста, но Люды и Миша не считали нужным за это ругать - ну кто в детстве не шалил? К Люде она быстро привыкла, и так же быстро стала называть её мамой Люсей. Свою-то родную маменьку она не знала, и ей, как любому ребенку, нужна была мать. И все было хорошо в семье Кузнецовых, пока не наступил холодный студеный февраль. Он-то и унес жизнь Евдокии Никитичны. Люда горевала - эта женщина заменила ей маму, как она заменила мать Анфисе. Женщины очень были дружны, оттого и потеря была болезненной. Но едва сорок дней провели, как Миша разговор с женой затеял: - Люсенька, вот уж сколько дней маюсь, не знаю, с какой стороны уж подойти к тебе. - О чем тревожишься? Что-то случилось? Ты болен? - обеспокоилась Людмила, пристально глядя на мужа - Помнишь то письмецо, что Шарин мне прислал? - Когда только матушку схоронили? Помню. Ты говорил, что наш боевой товарищ Максим добрался до дома, встретился с родителями, что сестренка его нашлась. Вернулась домой живой и здоровой. - Так и есть. Я об одном смолчал, не стал говорить тебе, пока не обдумаю все хорошо. Понимаешь. Максим на стройку зовет работать. Там платят хорошо, да и страну восстанавливать надо - дома, дороги, заводы разрушенные. А у нас тут что? Заработок маленький. К тому же, я не колхозник. Да и не собирался вступать - почто мне эти трудодни? Дом того и гляди, разваливаться начнет. Крышу надо латать, крыльцо перебрать, да и Анфиске в школу в этом году идти, а она в перешитых тобой платьях ходит. А сама... Ты вон в одном платье ходишь, а когда стираешь его, то в форму облачаешься. - Ты хочешь на заработки поехать, я верно понимаю? - Верно, - кивнул он. - Как надолго? - она понимала, что муж прав, что им действительно нужны деньги - Анфиска растет, да и ей самой одеться бы не помешало. И дом подправить бы надо, но одна только мысль о разлуке казалась невыносимой. - Я не знаю, Люсенька. Не знаю. Вот подзаработать бы, да домой со средствами вернуться. А там, глядишь, и ребеночка родим. - Миша, надо обдумать все хорошо. И ежели уедешь, как мы тут с Анфисой будем? **** Думали они не долго. Едва сошел мартовский снег, как Михаил уехал на заработки.. Он ездил по стройкам по всему Союзу со строительной бригадой. Дома не появлялся, но средства исправно присылал, как и письма. Люда в город ездила, ткани купила, чтобы сшить Анфиске платье в школу, да сарафанчик. Туфельки прикупила, красивые, лаковые, ни у какой другой девчонки в селе таких не было, даже у дочки председателя. Шла Анфиса в первый класс в обновках, на голове аккуратные косички, в которые старательно Людмила заплела длинные ленты бантов. - Мамочка, я ужасно волнуюсь, - шепнула ей Анфиса по дороге в школу. - Я тоже. Но мы справимся, - шепнула Люда ей в ответ и улыбнулась, вспомнив свои волнения по пути сюда. Как ехала она в поезде и переживала о предстоящей встрече и знакомстве. Если бы она тогда знала, какая Анфиса замечательная девочка, то так бы не волновалась! В октябре сосед Борис починил крыльцо, залатал крышу и перебрал печь, которая чадила. Миша деньги присылал, а вот сам не приезжал и Люся очень скучала по нему, так же, как и Анфиса. Бабоньки уже подтрунивали и разные домысли и слухи по селу разносили. И вдруг спустя больше года, в мае месяце Людмиле пришло странное письмо. Поначалу она не верила, что это от Михаила, но почерк был его... " Люда, пишу тебе последнее письмо. Я не могу больше обманывать, врать - хочу быть честным. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Дело в том, что в погоне за заработком я нашел и свою истинную любовь. Прости меня, я виноват перед тобой и перед Анфисой. Знаю, что ты сейчас чувствуешь боль и, наверняка думаешь, как быть дальше. Я все решил - в село не вернусь, свой родительский дом я оставляю тебе. По возможности заберу Анфису как только мы с Машей устроимся и как только она родит ребенка. Не могу Марию бросить сейчас, она на седьмом месяце и чувствует себя неважно. Прости меня еще раз, Люда. Я чувствую себя ужасно, понимаю, как поступаю с тобой, но ничего не могу поделать со своими чувствами. Если бы не ребенок, который у нас родится, возможно я бы боролся с собой, вернулся и лгал бы тебе в глаза каждый день. Но, повторюсь, лучше горькая правда." Людмилу разобрал истерический смех. Вот оно как выходит! Пока она здесь ждет его, воспитывает его дочку и тоскует по мужу, он крутит шашни на стороне, он заводит новую семью! Недолго же он тосковал по семье. Если неизвестная ей Мария вот уже на седьмом месяце, следовательно случилось у них это в сентябре. А то и раньше... Недолго без семьи тосковал Миша... И не зря женщины сельские подтрунивали да сплетни распускали, а она считала его порядочным и любящим мужем и отцом. - Мама, что случилось? Письмо от папы пришло? - Анфиса выглянула из комнаты, а Людмила посмотрела на нее невидящим взглядом. Что она должна сказать ей? Папа нашел другую и у него теперь новая семья? Что скоро у Анфисы будет новая мама и братик или сестренка. А главное, когда он заберет её? При одной только мысли, что Миша приедет и заберет у нее Анфису, сердце Люды сжималось от тоски. Если она потеряет девочку, у нее никого не останется больше рядом... За то время, которое Люда провела рядом с ней, молодая женщина научилась быть мамой, хозяйкой, обрела ответственность и главное, почувствовала себя нужной. А теперь? Миша будет счастлив с другой, у него будут дети, а Люда останется одна в тоске и печали? *** Она так и не решилась сказать Анфисе об отце. Он присылал деньги, правда, меньше, чем обычно, но не было больше ни строчки. Прошел месяц, второй, третий, полгода, а он не ехал. Ожидание было хуже всего. За это время Люда все обдумала - она кинется к нему в ноги и попросит не забирать Анфису. Страшно только было от того, что девочка сама захочет с отцом поехать. А потом вдруг и переводы прекратились. Адреса Михаила Люда не знала, он всегда отправлял их с почты без обратного адреса. Последние штампы были Красноярские...ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ...

Торт "Ферреро Роше" Напоминает всем известные конфеты. В нем много шоколада и орехов. Получается очень легкий и нежный на вкус, а рецепт настолько прост, что справится каждый. ИНГРЕДИЕНТЫ Диаметр формы -24-26см. Мука -380гр. Какао порошок – 75 гр. Сахар – 450гр. Ванилин -1гр. Соль-1/2ч.л. Сода -2ч.л. Уксус 9% -2ст.л. Яйца -3шт. Сливочное масло – 90гр. Растительное масло -90гр. Молоко – 420мл. Для пропитки: Кофе -1,5ч.л. Вода кипяток -150мл. Ликер -2ст.л. Для начинки: Фундук -130гр. Вафли -30гр. Белый шоколад -150гр. Сливки 20%-3ст.л. Для крема: Сливки 33% -300мл. Нутелла -4ст.л. Для шоколадной глазури: Шоколад темный -150гр. Сливки 20% -100мл. ПОШАГОВЫЙ РЕЦЕПТ ПРИГОТОВЛЕНИЯ Для начала подготовим форму для выпечки диаметром 24 см, и включим духовку. Застелем бумагой для выпечки и смажем сливочным маслом. Отмерим 380 гр муки добавляем 75 гр какао порошка, и просеиваем в глубокую миску, Добавляем сахар 450гр, ванилин 1гр., половину чайной ложки соли, 2 ч.л. соды, разбиваем 3 яйца, кладем 90 гр, сливочного масла комнатной температуры, вливаем 90 грамм растительного масла и 420 мл. молока. Теперь все перемешиваем миксером до однородности, сначала на маленькой скорости, чтобы не было брызгав на максимальной. Теперь обязательно добавляем 2 ст.л. 9 % уксуса, чтобы погасилась сода и перемешиваем. Тесто готово. Переливаем в подготовленную форму, ставим в разогретую духовку и выпекаем при 170 градусах 50-60 минут, готовность можно проверить деревянной шпажкой. Извлекаем из формы и адим бисквиту остыть на решетке. За это время подготовим начинку для торта. В стакан кладем 1,5 ч.л. заливаем кипятком 150 мл, перемешиваем и добавляем 2 ст.л. ликера у меня вишневый. И оставляем остывать. 130гр фундука подсушим в духовке, как только кожура потрескается достаем и убираем шелуху. Измельчим фундук слегка блендером. Вафли 30 гр. разломаем на кусочки. Белый шоколад 150 гр заливаем 3 ст.л. сливок жирностью 20%, ставим на водяную баню и растапливаем. Теперь к растопленному шоколаду добавляем орехи, вафли и перемешиваем. Раскладываем получившуюся массу по пергаменту тонким слоем, чтобы потом его было легче раскладывать на коржи. Приготовим крем. В миску наливаем 300 мл сливок для взбивания жирность не меньше 33% и взбиваем до устойчивых пиков, главное не перестараться иначе сливки превратятся в масло. Добавляем 4 ст.л. шоколадно-ореховой пасты нутелла Перемешиваем. Остывший корж разрезаем на 3 коржа, сначала делаем ножом надрезы по кругу, затем разрезаем при помощи нитки. Собираем торт. Кладём первый корж, пропитываем пропиткой, смазываем кремом, кладем половину Орехово вафельной начинки. Кладем второй корж, пропитываем, смазываем кремом, кладем вторую половину начинки. Верх тортика пропитываем пропиткой и смазываем кремом бока и верх торта. Дадим торту пропитаться в холодильнике на 4 часа или на ночь. Растопим 150гр темного шоколада с добавлением 100 мл сливок жирностью 20%. И поливаем торт, украшаем сверху конфетами Ферреро Роше. Торт готов можно подавать его к чаю. Подробности и детали приготовления Вы можете посмотреть в мое коротеньком видео ниже. Приятного аппетита!

ЭТОТ РЕЦЕПТ ИЗБАВИТ ВАС ОТ БОЛИ В НОГАХ И ШЕЕ ЗА 7 ДНЕЙ Работает! Давным-давно я прочитал совет военного врача о том, как сохранить свои суставы в хорошем состоянии и устранить проблемы, с ними связанные.

Это скрывали все хирурги! Так лечатся суставы дома за сутки Эта микстура «скорая помощь» от боли в суставах. Такая микстура должна быть в каждом доме. Ингредиенты: 1 сл. ложка крупной соли, 1 литр воды, нашатырный спирт, камфорное масло. Всыпьте 1 ст. ложку соли крупного помола в 1 л воды и размешайте. Отдельно возьмите 80-100 мл 10 %-го нашатырного спирта и влейте туда 10 г камфорного спирта. Смесь взболтайте и соедините с солевым раствором. Появятся белые хлопья. Закройте емкость крышкой и взбалтывайте сосуд до тех пор, пока хлопья не исчезнут. Микстура готова. Для снятия головной боли подогрейте микстуру на водяной бане, намочите ею всю голову и повяжите голову на ночь теплым платком. При болях в суставах сделайте примочку на сустав, сверху положив компрессную бумагу или целлофан, и укутайте. Примочки можно делать 2-3 раза в день. Дешево и эффективно. КАК ОЧИСТИТЬ СУСТАВЫ ОТ ВРЕДНЫХ ОТЛОЖЕНИЙ? Как утверждают многие медики – большинства болезней суставов можно избежать, регулярно проводя их профилактическое очищение. Существует множество способов очищения суставов (в основном это диеты и упражнения). В этой статье мы приводим самые эффективные из них. Как очистить суставы? – эффективные рецепты и методы 1. Отвар картофеля Берём один килограмм свежего картофеля, промываем его под проточной тёплой водой (не очищая от кожуры) и нарезаем мелкими кусочками. Пересыпаем измельчённые клубни в кастрюлю и заливаем его очищенной водой (вода должна слегка покрывать картофель). Теперь ставим кастрюлю на слабый огонь и варим около двух часов. Готовый отвар необходимо процедить сквозь мелкое сито или несколько слоёв марли. Употребляют отвар трижды в день по одному стакану на протяжении двух – трёх недель. При необходимости время одного курса продлевают ещё на месяц. 2. Чёрная редька Принимайте свежий сок из этого корнеплода трижды в день по две чайных ложечки. Приготовление сока: необходимо перекрутить немного редьки через мясорубку, после чего отжать получившийся сок из мякоти при помощи марли или сита. Для прохождения одного курса лечения нужно приобрести десять килограмм редьки. Запомните, что чистить корнеплоды не нужно – достаточно тщательно их промыть. 3. Рис Для очистки суставов нам понадобится около двух килограммов риса. Рекомендуется приобрести в магазине рис с удлиненными, неотбеленными зёрнами с желтоватым оттенком. Вечером берём один стакан риса, перебираем, вымываем и замачиваем его в очищенной воде на ночь. Утром рис необходимо промыть, залить двумя стаканами очищенной воды и варить на среднем огне до приготовления (зёрна должны развариться). Промываем крупу и делим весь рис на четыре одинаковые порции. Съешьте все порции каши за один день, медленно пережёвывая. Рекомендуется начать рисовое очищение с утреннего употребления одного стакана отвара из плодов шиповника. В первый день очистки кроме стакана этого напитка принимать жидкость запрещено! За полчаса до каждого употребления риса (в последующие дни) нужно выпивать по одному стакану кипячёной или очищенной воды. Продолжительность курса – один месяц, по схеме: два дня очищения – три дня перерыв. После одного курса рекомендуется сделать месячный перерыв, а затем провести ещё один очистительный курс. 4. Регулярная профилактика Для профилактики суставных заболеваний употребляйте в пищу только свежие фрукты и овощи. Кроме того, хотя бы раз в неделю ешьте домашний творог и морскую рыбу.

- Сама позвоню. - Звони! Я тоже подъеду. Ника набрала другой номер: - Бабушка, меня выписывают. Вы подъедете? Где-то через час. - Подъедем, подъедем! Заплакал ребёнок. - Сейчас, Тимоха, накормлю тебя, - посмотрела на малютку и невольно улыбнулась. Стала кормить своего сыночка. Продолжая разговаривать с ним: - Как мы с тобой жить будем? Папка твой только через полгода вернётся. Если только вернётся. Велел тебя родить и беречь. Отослала ему твою фотографии, что-то не отвечает. А где жить будем? Бабушке твоей ты, похоже, не нужен. Ей всего, как она говорит, тридцать пять, сама ещё не пожила. Да и квартира у неё однокомнатная, - ребёнок наелся и заснул. – Ладно, начну собираться. Собрала свои вещи. Попыталась завернут малютку в одеялко, привезённое бабушкой, но что-то не получалось красиво. Зашла медсестра: - Давай помогу. Там за тобой уже приехали. *** Вышли на порог больницы. Погода мрачная, капает нудный осенний дождь. Подбежал дедушка, взял из рук медсестры сверток с ребёнком: - Как там мой правнук, Тимоха? Подошла бабушка и прабабушка. Тут из двери вышла другая мамаша с ребенком, далеко не молодая, и Ника увидела, что её мама, ставшая бабушкой, выглядит гораздо моложе этой мамаши. - Побежали в машину! – скомандовал дедушка и бросился к своей старой «Ниве». - Куда мы едем? – спросила Ника. - К бабушке, - стала объяснять её мать. – Не к нам же в однокомнатную. Ох, и наделала ты дел. - Карина, ты как будто лучше была, - не выдержала бабушка. - Я, по крайней мере, родила в восемнадцать, а не в шестнадцать. - Только в этом и разница, а ума у тебя не больше, чем у Ники было. Да и сейчас не прибавилось. - Хватит ругаться! – прикрикнул на них дед. *** Приехали в посёлок недалеко от города. Он был вторым домом Ники. Все каникулы проводила здесь. Да и после школы часто приезжала сюда. Здесь всегда было что поесть, и комната у неё здесь своя была, не то что в их однокомнатной городской квартире. Ребёнка искупали накормили. Помылась после больницы и Ника, и сели за обед, а на деле, за обсуждение дальнейшей жизни. - Ника, рассказывай! – потребовал дед. - О чем? – внучка сделала вид, что не понял. - О том, от кого родила? Где он? А то вы с матерью, как партизаны, до последнего молчали. - Папа, ну что ты… - Помолчи, Карина! - Ну, он…, - начала, заикаясь, Ника. – Его сейчас нет. Он уехал деньги зарабатывать. - Лет-то ему сколько? – задала наводящий вопрос бабушка. - Восемнадцать, скоро девятнадцать будет. - Да-а, всё как у твоей матери. Тот тоже деньги уехал зарабатывать, так ни его, ни денег и не видели. - Как отчество хоть у правнука? – поинтересовался дед. - Викторович. Я и в свидетельстве о рождении записала. - Карина и как вы теперь собираетесь с Никой жить? – обратился дед к дочери. - Папа, мама, пусть они у вас немного поживут. Я устрою свою жизнь и потом… - Аня, - перебил её отец, обращаясь к жене. – Придётся нам с тобой и правнука воспитывать. Не смогли по нормальному дочь и внучку воспитать, будем на правнуке свои ошибки исправлять. - Юра, когда твой правнук вырастит, мне восемьдесят будет, а тебе восемьдесят три. - Деда, баба, вот Витя вернётся…, - начала внучка. Но плач ребенка прервал её оправдания, и она вместе с прабабушкой бросилась в детскую. *** Через четверть часа бабушка вернулась одна: - Оба уснули. - Я тогда пойду, - встала из-за стола Карина. - Иди! – махнула рукой Анна Васильевна. Когда дочь ушла Юрий Сергеевич спросил: - Ну, что Аня, делать будем. - Надо кроватку купить…, нет, сначала коляску. Гулять-то с ребёнком надо, пока ещё зима не наступила. - Завтра суббота, давай поедем, - согласился дед. - Денег у нас лишних нет. - Ты Карине всё время деньги давала, больше не будешь. - А думаешь, на этих, - она кивнула головой в сторону комнаты внучки, - меньше уходить будет? - Больше. Всё равно, коляска нужна. Возьми с похоронных. - А если с кем-нибудь из нас что случится, кто поможет? На Карину надежды мало. - Ладно тебе. Рано ещё умирать ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ...

"Мужичьё на вид испитое. Всё, как у нас," - подумала она, впервые взглянув на стоящих у трактора колхозников. Она неловко кивнула им, чувствуя стыд за свой непрезентабельный вид: в зеркало с семи утра себя не видела, только в отражении стекла грузовой кабины. Знала она, что растрёпана и юбка вся пыльная, пятно впереди от мороженого - проехался рожком ребёнок на станции. Да и вообще не мылась трое суток пути в поезде. Мужчины, в свою очередь, расшаркавшись, глазели на неё, как на заморскую птицу, даже поснимали с шевелюр кепки-восьмиклинки и прижали их к себе в знак почёта. Едва Оля скрылась за дверью, как накинулись они с вопросами на водителя: - Это что ещё за птица, Шурик? Откель взял? - Председатель попросил встретить на станции. Наша новая агрономша, после техникума девушка. - Вот эта вот сопля молодая? Она, что ль, за работой нашей следить будет? - Выбирай выражения! - остудил его Шурик, - человек издалека приехал и не по своей воле, распределили её к нам. Девочке и так тяжело. Оля оставила в коридоре сумку и постучалась к председателю. - Входите! Она толкнула дверь. В кабинете было светло, из-спины председателя заливалось в помещение послеобеденное солнце. - Здравствуйте... - И вам не хворать. Мужчине было немного за пятьдесят. Коротко остриженные усы и светлые, почти прозрачные глаза - это первое, что заметила Оля. Волосы его, как и усы, были белыми, словно лён, выжженными на деревенском солнце. Он смотрел на Олю приветливо и мягко, по-отцовски. Мужчина оправил пиджак на округлом и сбитом теле. - Так это вы у нас, значит... - Агроном Ольга Макарова! Пришла оформляться! - звонко и взволнованно отрапортировала Оля. - Ух, как щебечешь, хе-хе. Ну что ж, давай посмотрим на твои документы. Оля протянула ему паспорт и диплом, другие бумаги из техникума. - Председатель взялся изучать их с улыбкой. - Макарова Ольга Игнатьевна... - медленно прочёл мужчина. - А меня, кстати, Иваном Алексеевичем величают. - Иван Алексеевич, - повторила Ольга. - Запомню. Пока он что-то выписывал из документов, Оля рассматривала стоявший на его столе прозрачный графин, наполненный светло-рубиновым напитком. Даже слюну сглотнула - так пить хотелось, да и кушать тоже. Иван Алексеевич словно прочёл её мысли, поднял быстрый взгляд: - Устала с дороги? Давай я тебя компотом напою, жена только утром сварила. Малиновый с нотками красной смородины, освежает! - Благодарю. С радостью. Запыхалась я. Председатель нагнулся под стол и выполз оттуда с чистым стаканом. - Хе-хе, ничего... День-другой, и оклемаешься. Наливай сколько хочешь. Оля залпом выпила сладковатый напиток. Председатель пролистал до конца её паспорт. - Не замужем, значит? Ничего, жениха мы тебе быстро найдём. Вот у нас тут из армии Николай вернулся, замечательный парень, чем не жених? — сказал он с улыбкой, не скрывая своего намерения. Оля, однако, сдержала ответную улыбку, и взгляд её стал серьёзным. Видела она этих мужчин, на отца насмотрелась... Себе зарок дала замуж не выходить. Она ответила сухо: - Спасибо, не надо. Я сюда работать приехала, а не замуж выходить. - Ну, как знаешь! - развёл руками председатель. - Но тут не только работой пахнет, девочка, но и жизнью, а какая жизнь без любви? Я тебя не заставляю, не тороплю, но Коля и правда парень хороший. Авось присмотришься, - закончил он, подмигнув. Оля поджала губы и ничего не ответила. - Тэкс! Ну, думаю, с обязанностями завтра начнёшь знакомиться, наш главный агроном Никита Фёдорович тебе всё объяснит, покажет фронт работ. Пока сильно нагружать тебя не будем... Два поля дадим под твою ответственность. В самое пекло ты попала! Как раз начался сбор урожая. - Можете на меня рассчитывать! Не подведу! - заверила его Оля и председатель опять выдохнул по-домашнему мирно: "хе-хе". Понравилась ему звонкая и симпатичная девчонка. Сразу видно, что руки у неё так и чешутся поработать, себя показать. - Я сейчас прикрикну, не пугайся, - предупредил её Иван Алексеевич и напряг глотку, как петух: - Зоя!!! Орешкина!!! Зооояяяя! Оля выпрямилась, как струна. Пыталась она прикрывать плащиком своё пятно на юбке. Председатель пояснил: - Это учётчица наша. Она тебя проводит на постой. Будешь в квартирке жить. Видела длиннющие дома на въезде? Вот там-то. Сам для тебя выбил. Вода в доме, не колодец какой-нибудь - уже благо. А на весну у нас стройка запланирована - недалеко от нашей конторы будут строить двухквартирные дома, фундамент уже залит. Дай Бог замуж выйдешь, тогда точно получишь собственное жильё. Зоя! - Ииидуу! - пропели из коридора. Оля услышала стук каблуков. Появилась Зоя - молодая женщина лет тридцати, с ленивым выражением на лице. Очень средненькая внешне, но явно пытающаяся быть заметной, яркой. Председатель их познакомил и велел учётчице сопроводить Олю на квартиру. Зоя довела её до перекрёстка, с которого виднелись дома. По пути как-то ревностно расспрашивала о личном: откуда? есть ли муж? нравится ли здесь? Смерила её напоследок оценивающим взглядом. Оле она не понравилась, сразу чувствовалась со стороны Зои какая-то женская конкуренция, хотя Оля и повода не давала. - Постучись в первую квартиру, там тётя Катя, хозяйка, она тебе всё покажет. До завтра... Оля. Хм... Оля уже приготовилась к тому, что все женщины здесь будут её недолюбливать, но тётя Катя, по возрасту чуть ли не бабушка ей, оказалась очень радушной. Квартирка была вполне благоустроенной, видно, что хозяйка постаралась: и половики чистые настелила, и скатерть новую на стол. Скромно, но чисто. - А подушки с одеялами есть у тебя? - уточнила она. - Ничего нет. И постельного тоже. Но я куплю! Мне суточные выплатили и подъёмные, разберусь. - Вот ещё! Всё я дам тебе! У меня этого добра навалом. Как же твои родители не подумали, без белья отпустили ребёнка... - Да не нужна я родителям. Сирота, считай, - улыбнулась невесело Оля. Тётя Катя покачала седой головой и проворчала что-то нечленораздельное себе под нос. Похлопала её по плечу и прошла дальше, к кровати, чтобы подвигать её непонятно зачем - должно быть, просто хозяйская привычка всё в своих руках держать. - Ничего, теперь не пропадёшь, может здесь и останешься... Прошлый агроном, паренёк, сбежал через три года, сверкая пятками. Всё твердил - глушь, глушь, холодрыга... Тебе как у нас ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ...

Какой ребенок-то получится? Пришедшая в палату уборщица тетя Люся по секрету сказала, что женщина постарше, та, что сидела за столом с девушкой-дауном, не роженица вовсе, а ее мать. Как уж так получилось, что эта девочка забеременела, одному Богу известно. Но в скором времени эта история стала известна и нам. Когда Кристина, та самая “солнечная” девочка, была на процедурах, в комнату отдыха, где мы с девчонками смотрели телевизор, пришла ее мама - Варвара. “Девочки, - обратилась она к нам, - вам стоит услышать нашу историю, прежде чем поползут сплетни и осуждения по роддому”. И она начала рассказывать… Когда она родила Кристину, то в роддоме ей предложили отказаться от ребенка, муж бросил и даже родная мать не поняла того, что какой бы ребенок не был, он часть тебя. Но Варя выжила и дочь вырастила. Кристина освоила шесть классов общеобразовательной школы, вполне могла сама себя обслужить. Когда дочери исполнилось пятнадцать, Варя познакомилась со Степаном, милым парнем, как ей тогда казалось. Они сошлись и стали жить вместе. А через полгода женщина вдруг заметила, что дочка как-то странно округлилась. Педиатр направила их к гинекологу. Вердикт был страшен - Кристина была беременна. Так как дочь всегда выходила из дома только с матерью, отцом ребенка мог быть только… Степан ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ...

- Я забыл, - крикнул муж, звеня ключами от машины, и опять улизнул, даже не взглянув на битую посуду на полу. Кристине стало совсем горько, а Мирон надрывается в своём стульчике, в голове уже звенит от его криков, он то спит целыми днями – мальчик-ангелочек, то орёт, не заткнёшь. Обычно именно в такие дни, когда мама на взводе, когда ненавидит всех, даже его - единственного, любимого он вопит на всю квартиру. - Когда же ты заткнёшься, - в слезах крикнула на него Кристина, выкидывая в урну под раковиной битый фарфор. Но тут же отбросила в сторону совок и щётку и кинулась к сыну, взяла на руки и стала целовать, прижимать к себе, прося прощение за свои слова. Она покормила сына, отправила в манеж играть, сама принялась за уборку квартиры. Закончив на кухне, в комнате, она добралась до прихожей, а там недопитая кружка с кофе, она села на пуфик и вновь расплакалась – накатило. Лёша изменился после рождения сына, да и Кристина тоже, всё изменилось – их семья стала больше. Мирон стал ядром их ячейки общества, центром внимания. Родился он недоношенный, роды были сложными у Кристины, двое суток мучилась схватками, потом перепады давления, упадок сил и её прокесарили. Не помнит она радости от вскрика сына в операционной, не помнит комочка тепла, когда его положили ей на грудь. Помнит только радость внутри: она справилась, он жив! А потом темнота и возвращение в сознание только на следующие сутки. Мирон стал для неё центром вселенной в первые месяцы, чувство вины, оправдание за те первые минуты, когда она ничего не почувствовала как мать, Кристина старалась восполнить бесконечной заботой дома. О муже и о доме она не забывала, старалась не выглядеть, как потрёпанная мочалка, по вечерам, когда Лёша возвращался с работы, прекрасно понимала его желание спать на диване в гостиной в первый месяц: у неё швы, Мирон мог проснуться и не спать полночи. Самой Кристине так было легче – не видеть недовольного лица мужа, не злиться, когда он закрывал подушками уши, лишь бы выспаться – ему на работу, а работа у него сложная, требует концентрации внимания. Кристина понимала мужа, старалась справиться сама. Но месяцы бежали, Мирон рос и менялся на глазах: вот он начал держать спинку, садиться, первые два зубика прорезались внизу – это такая радость! Незаметно, без температуры и бессонных ночей, мама неделю носилась с его зубками, говоря только о них. Но папу это не трогало, а самое главное возвращаться в собственную спальню он не собирался. Не мог. Пробовал несколько раз, но ночью уходил обратно на диван. Близость сначала была. Но это было не так, совсем не так, как до рождения Мирона. И Кристина опять отнеслась к этому с пониманием: муж просто боялся навредить ей, ведь швы ещё свежи, и обвисшая кожа на животе никуда не уходит. Она молчала, пока интимная жизнь не пропала вовсе, а вместе с нею и нормальное человеческое общение. Алексей начал избегать разговоров, по утрам спешил на работу, вечерами просил не доставать его, кривясь от отвращения. Кристина уже не проявляла заботы, ей неприятны такие взгляды мужа, отговорки, ужимки, нежелание обсуждать проблемы. Начались скандалы. Вот дошло и до битой посуды, до ненависти к собственному ребёнку, быстро переходящей в самую нежную любовь и обратно. Кристина сходила с ума, а Лёша даже слушать её не хотел. После сегодняшнего она сделала свои выводы, скорее всего, у мужа появилась другая женщина, и, как обычно, в таких ситуациях, начала копаться в себе, мол, она сама виновата: слишком много понимала, слишком много на себя взвалила, ограждая мужа от бытовых проблем, очень много уделяла внимание сыну, забывая о нём. Но что-то внутри, в голове подсказывало ей: это не только её вина. Она не одна хотела ребёнка, они вместе приняли это решение, и она не виновата, что всё так трудно прошло в больнице, а теперь ещё и дома. Муж тоже должен! Он обязан участвовать в их жизни! И спать с ней в одной постели. Она вновь рыдала одна дома, замыкалась в себе, становилась ещё нервознее, злее, срывалась на сына, а вечером выплёскивала гнев на мужа. Он уходил, а она опять оставалась одна одна в квартире с его ребёнком. Что только ей не приходило в голову в такие минуты, каких только женщин она не представляла рядом с Лёшей. Бессонными ночами закрывалась в ванной с его телефоном и судорожно искала в нём следы женщин, следы измен, подлости и предательства, но ничего не находила, только скупую служебную переписку, в которой ничего не понятно. Соцсетей у Лёши никогда не было, он ненавидел их, всегда слушал книги, читал новости, с раздражением перелистывал рекламу или очередного интернет-коуча, если попадался на глаза ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ...