Жизненные истории

☑️☑️☑️ ВСЕГО 2 КАРТОФЕЛИНЫ. БОЖЕ, КАК ВКУСНО И ДЁШЕВО! Лучше, чем картофель фри — честно! Я сделала на пробу и тут же повторила. Хруст снаружи, мягко внутри, и никакой лишней возни — только сковорода и волшебство. Обязательно попробуйте. ИНГРЕДИЕНТЫ: ✅ Картофель — примерно 2 средних клубня... Смотреть рецепт 👉 https://clcker.ru/link/b/641331?erid=2VtzqxW7U58

- Скажи ещё, что тебя мама не пускает! - Продолжает горячиться Настя. Ира знает, Кирилл ей нравится. Очень. Ей и самой нравится один человек. Валера. Правда, в школе они не особо общаются. А здесь был бы повод познакомиться поближе. - Почему не пускает? Наоборот, говорит: "Иди, веселись, Иришка. Какие твои годы!" - И что тогда?! - Настины глаза становятся совсем огромными, удивлённо-требовательными. - Правда, не понимаешь? - Ира прищуривается. - Ну как я её одну оставлю? Она меня сама растит, без отца. Делает для меня всё, подработки берёт. - Ну и? - Настя не понимает. - Это нормально, Ир. Это просто жизнь. Ты - её ребёнок. Она сама тебя рожала, ты не просила. И делает то же, что делают все другие родители. Все ли? Ира вдруг вспоминает мамины глаза, когда ей позвонили из детского садика, что Ира заболела, и у неё перед тихим часом поднялась температура. Мама примчалась тут же, хотя начальник не отпускал. Как же она смотрела тогда на дочь. В её глазах было столько тревоги, что Ира сама немного испугалась, хотя до этого было совсем не страшно, просто очень сильно болела голова и хотелось спать. Ира вообще часто болела тогда, и маме пришлось уйти с очень хорошей работы, потому что терпеть сотрудницу, постоянно уходящую на больничные, никто не будет. Откуда она это знает? Нет, мама не жаловалась. И, тем более никогда не упрекала Иру. Девочка просто услышала однажды её разговор с подругой. - Рит, нельзя было уходить с такого места. С твоими способностями ты бы сделала там карьеру. И зарплата. Людмила Фёдоровна посидела бы с внучкой, не развалилась. - Валя, во-первых, когда ребенок болеет, ему мамина забота нужна. А во-вторых, ты же знаешь, как моя мать относится к Иришке. - Конечно. Помню, как она метала громы и молнии, когда ты сказала, что хочешь оставить ребёнка, как требовала, чтобы избавилась от дочери. - Тогда ещё непонятно было, мальчик или девочка, но мне это казалось не таким важным. Главное, это маленький живой человечек, родной, мой. Как можно? Мама с тех пор так и не смирилась с этим моим решением. Ну и пусть. Я всё сделаю, чтобы Иришка была счастлива. Маму тогда вынудили написать заявление по собственному желанию. Другую работу она нашла быстро. Вот только работать она там вынуждена была больше, а платили меньше, и ей постоянно приходилось брать какие-то подработки. Зато, на больничный с ребёнком можно было уйти без проблем. Правда, Ира потом выросла, окрепла и болеть стала гораздо меньше, но, как говорила тётя Валя, свою возможность мама уже упустила. - Ну, знаешь, Ирочка, подруги так не поступают! - Настя уходит, обиженно хлопнув дверью. Мама никогда не запрещала Ире приглашать кого-то в гости. Не ругалась даже тогда, когда девчонки вытаскивали из шкафа её вещи, играя в принцесс или модельное агентство. Это сейчас Ира понимает, что никаких особенных красивых и дорогих вещей у мамы никогда не было. Просто им, малявкам, тогда все взрослые платья казались необычными. Той же Насте подружек в дом водить не разрешали. - Убираться потом за нами. Вот ещё. Мама сказала, нет. - Она по-взрослому поводила плечом. А Ирина мама не ругалась, и убирала вместе с дочерью стихийно возникающие при постройке домиков из одеял и подушек беспорядки. И пекла вкусное домашнее печенье, щедро угощая им дочкиных друзей. Все... А когда Иру пригласила на день рождения, которое отмечали в кафе, самая популярная девочка класса Вероника Максименкова. - Мама, я не пойду. - Ира испуганно смотрела на мать. - Скажу, что заболела. - Почему? Тебе ведь хочется пойти, я вижу. - Хочется. И Вероника, если я не приду... Да, эта девочка могла настроить класс против любого, кто ей не понравится. Но Ире, как ни странно, она благоволила и, если и не делала её своей подругой, то обижать никому не позволяла. - Мам, я не смогу подарить такой подарок, которые дарят все. Это дорого, у нас таких денег нет. - Ты пойдёшь. - Решительно сказала тогда мама. - Пойдёшь ради своего и моего спокойствия. Потом Ира узнала, что то платье, красивое и дорогое, которое мама приносила накануне померить и в котором собиралась пойти на праздник восьмого марта на работе, вернулось обратно к тому, кто его продавал. И на торжественный вечер мама отправилась в своём обычном офисном костюме. Вероника потом ушла из их класса, но Ира до сих пор училась спокойно, поддерживая со всеми одноклассниками ровные отношения. Вот тебе и просто жизнь. А этот Новый год. Он для мамы и так какой-то грустный. Тётя Валя переехала в другой район на краю города, там построили новые дома, и они с мамой теперь почти не встречаются. Так, созваниваются иногда. И на работе опять сложности. Не только у её мамы, вообще. Может быть, их даже будут закрывать. Ира видит, что мама старается держаться, но ей трудно. Поэтому и тормошит её то и дело. Они вместе убрали квартиру, достали с антресолей ёлку, нарядили. Ира теперь всё время маме подсовывает рецепты из интернета, спрашивает, что готовить будут. И Насте не понять. Ира знает, что мама не обидится на неё, если дочь уйдёт отмечать праздник с друзьями. Только девочка сама не сможет. Не сможет оставить её одну. Она не предательница какая-то. А с мальчишками, между прочим, можно потом договориться пойти в кино или в кафе. Каникулы длинные, увидятся ещё. * * * * * - Как там наша утка? Ира смотрит на маму с улыбкой. Она повеселела. Наверное, на работе налаживаться начинает. Последний день перед праздником они вечером вместе салаты резали, смотрели старый фильм, его всегда в это время показывают, каждый год, смеялись. И сегодня мама приготовила наряды себе и Ире, положила в холодильник шампанское. - Детское покупать не будем. - Подмигнула дочери. - Тебе уже пригубить можно, а там ещё сок есть. - Иришка, как же я тебя люблю! - И я тебя, мамочка! Ира и подарок приготовила. Тонкий серебряный браслетик под мамино блестящее платье. Специально выбирала именно под него. Положит среди ёлочных ветвей. Сюрприз. Они с самого Ириного детства так делают. Вернее, сначала только мама, а потом, когда девочка стала постарше, тоже начала прятать сначала самодельные открытки, потом, купленные на сэкономленные деньги, милые безделушки. Что с того, что нет Деда Мороза? Если хочется подарить радость близкому человеку, очень просто самому им стать. В хлопотах день пролетел незаметно. Зимой темнеет быстро. Вот уже и гирлянду на ёлке включили. - Мам, смотри, сегодня почти во всех окнах разноцветные огоньки! Мама встала рядом, обняла за плечи. - Да. Праздник. Людям всё равно его хочется, Иришка, даже если не всё в жизни ладится. Звонок в дверь прервал разговор. - Мам? Мама пожала плечами, но Ире вдруг показалось, что она смутилась немного. - Здравствуйте, девицы-красавицы! Не ждали? А я к вам! Через рощи и дубравы, через реки и озёра, полями широкими, лесами густыми добирался, чтобы поздравить! Ира с изумлением смотрит на стоящего на пороге Деда Мороза. Ну мама! Ну даёт! Да, к маленькой Иришке как-то приходил Дед Мороз, да не один, со Снегурочкой. И песенку она им пела. И подарок тогда они принесли, кукольный домик, о котором она так мечтала. Но сейчас. Ира переводит взгляд на маму. Она стоит счастливая и смущённая одновременно и смотрит на Иру и неожиданного гостя. - Стишок требовать не буду, а вот подарочки подарю! И Дед Мороз вручает Ире и маме по блестящей коробочке. Но не уходит почему-то. - Что же ты. - Говорит Ире мама. - Не интересно? Давай вместе откроем. - Давай. - Соглашается девочка. Они начинают разворачивать блестящую бумагу. - Мамочка! Телефон! - Ира бросается маме на шею. - Тот самый! Спасибо, мама! Мама держит в руках коробочку со своими любимыми духами и смотрит на Деда Мороза. - Спасибо, Володя. Да ты раздевайся, проходи. Ира кладёт коробочку с телефоном на стол, смотрит, как Дед Мороз снимает шубу, шапку с прикреплённой к ней окладистой бородой, отлепляет белые брови и остаётся в светлом свитере и джинсах. Он старше мамы, но глаза весёлые, с искоркой, и гладко выбритое лицо делают мужчину моложе. - Иришка, знакомься, это Владимир. Отчества он не признаёт. Мы работаем вместе. Он сегодня захотел нас с тобой вот так поздравить. А я хотела вас раньше познакомить. Но потом мы подумали, что такой повод хороший - Новый год. Отметим все вместе и как раз... - Вы решили... - Улыбка почему-то сбегает с лица девочки. Ну, не хочется улыбаться. Совершенно не хочется. И ничего особенного не произошло, а изнутри вдруг захлёстывает обида. И выплёскивается наружу. - Я из-за тебя с Настей поссорилась! К Кириллу не пошла! Думала... Не хотела, чтобы ты одна... А ты! Мама пытается остановить, но Ира уже срывает с вешалки куртку, суёт ноги в сапожки и выбегает, захлопнув за собой дверь. - Ира! Шапку! - Доносится вслед беспомощно и отчаянно. Не нужна ей шапка. Это мама не знает, что Ира каждый раз снимает её за углом. И пусть взрослые не говорят, что они так не делали раньше. Когда человек начинает сам, добровольно, надевать шапку, это означает, что он постарел. Ну, или просто вырос. Хотя, между прочим, на улице холодно. Может быть, Насте позвонить? Только вот телефон, её собственный, старенький, остался дома, там же где и этот новый. Ира идёт через двор и не замечает воробьём сидящего на ограде парнишку. - Эй! - Окликает он. - Постой! - Чего тебе? Он встаёт, и Ира видит, что мальчик выше неё. Ничего так, симпатичный. Он пристально разглядывает Иру, а потом произносит. - А я тебя узнал. - А я тебя нет. Вообще первый раз вижу. - Ты её дочь, да? - Кого её? - Ну, этой женщины, с которой отец встречается. Я вашу с ней фотографию у него в телефоне видел. - Твоего отца Владимир зовут? - Ага. Владимир Семёнович. Как Высоцкого. Певец такой, и поэт. - Знаю. - А меня Пашка. Ты чего молчишь? - А что говорить? Ты знал, что они встречаются? - Знал. Отец сказал. Правда, фотографию не показывал. Я сам случайно увидел. Он меня сегодня с собой звал. Только я не пошёл. - Не пошёл? - Усмехнулась Ира. - Вижу. - Официально не пошёл. - Паша неловко поводит плечом. - Глупость какая-то, как смотрины. Я сказал, что лучше с бабушкой Новый год встречу. - А мама? - Она yмepла, когда я ещё маленький был. Я ему сказал, что с бабушкой буду, а бабушке сказал, что с отцом пойду. Хотел сам, дома. А потом подумал, что одному сидеть, и тошно стало. Вот и пошёл за ним потихоньку. Пришёл, а что делать дальше, не придумал. А ты чего как ошпаренная выскочила? - Не знаю. - Она смотрит на Пашу и не может понять, нравится он ей или нет. Глупый какой-то. Зачем было отказываться, а потом идти следом и прятаться? Хотя, можно подумать, она сильно умная. Человек к маме в гости пришёл... - Просто я из-за мамы сегодня к ребятам одним не поехала на праздник, с подружкой поругалась. Мне жалко было, что она одна останется. А тут твой отец... - Понятно. - Ничего тебе не понятно! - Сердится Ира, и обида вспыхивает в ней с новой силой. - Ты хотя бы знал, а мне мама вообще ничего не сказала. Думаешь, не обидно? - Обидно, наверное. Знаешь, раз мы и без них уже познакомились, пойдём погуляем. Пусть они сами там разбираются. - Пусть. - Мстительно соглашается Ира. - Идём. Только не вздумай звонить своему отцу. Иначе, считай, что мы с тобой не только познакомились, но уже и поссорились тоже. - Хорошо, не буду. - Спрятав телефон в карман, соглашается Паша. - Давай в центр, посмотрим на ёлку! - Смотри, какая! Красиво, правда? Они доходят до площади быстро, но Паша всё время косится на девочку, потом снимает с себя шапку. - Возьми. Холодно. - Мне не холодно. - Упрямится Ира. - А как же ты? - У меня капюшон тёплый. Врёт. Никакой он не тёплый, такой же, как у неё самой. Она косится на Пашу. Почему-то приятно, что он отдал ей свою шапку. Для Иры ещё никто ничего такого не делал. Только мама, но это совсем другое. У Паши звонит телефон. - Отец. - Не отвечай. - Просит Ира. Паша укоризненно смотрит на неё, но слушается. А там, у них дома, Владимир тоже смотрит на Риту. - Не отвечает. Не волнуйся, Рит, если она с Пашкой, то всё хорошо будет. - Если... С чего ты вообще взял, что она с ним? - Что я, родного сына не узнал по-твоему? Ты же в окно видела, что они вместе ушли. - Он вдруг улыбается. - Упрямился, упрямился, а всё равно пришёл. Это возраст у них такой, Рита. Всё хорошо будет, вот увидишь. - Ой, Володя, всё равно страшно. Она теперь думает, что я специально так всё подстроила, чтобы её к друзьям не пускать. А я ведь не возражала совсем. Просто не знала, как сказать ей, что мы с тобой... Она привыкла за столько лет, что мы только вдвоём. - А я Паше сказал. Но он никак не отреагировал, а я не стал напрягать. Подумал: пусть свыкнется немного с этой мыслью, обдумает. Он вообще рассудительный у меня. - А Иришка добрая. Ты, наверное, подумал, что она избалованная какая-нибудь. Но нет, она заботливая и, знаешь, Володь, благодарная. Это сегодня просто получилось так. - Я же говорю, возраст. Рит, ты не переживай. Она мне понравилась. Хорошая девочка. А вот я ей, кажется, не понравился. - Она растерялась просто. Володя, а позвони ещё раз. Паша вопросительно смотрит на девочку и на телефон. Она отрицательно качает головой. - Ой, смотри, Кирилл! Что это он здесь? И родители его. Кирюш, привет! - Ира машет рукой. - Привет, Ир! - Он подбегает к ним. - Мам, я сейчас! А у меня родители никуда не поехали, представляешь! Теперь вместе отмечаем. Вот пришли погулять! - А как же ребята? Настя? - Пацаны поняли всё. А Настю вообще не отпустили. Ладно, я пойду. С Новым годом вас! Держите хлопушку. У нас ещё есть. Он суёт в руку Паше большую золотистую трубку и убегает к своим. - Выходит, зря мы поссорились с Настей. - А, может быть, и ушли зря? - Может быть. У нас утка в духовке. И новый салат... Первый раз делали. Вкусный. Паш, а пойдём к нам. - Пойдём. - Он пожимает плечами. - Раз уже все всё знают. А то двенадцать скоро. * * * * * - Говорил же, что придут. - Ну, говорил, говорил. Володь, помоги лучше утку порезать. Ира с Пашей сидят на диване, разбираются с новым телефоном. - А галерею ведь тоже можно перекачать? - Конечно. А это та самая Настя? - Ну да. Мам, а можно мы в двенадцать хлопушку хлопнем? Это нам Кирилл подарил. Мы его на площади встретили. Он тоже с родителями отмечает. - Слышал, с родителями. - Рита многозначительно посмотрела на Владимира. И крикнула в комнату. - Можно. Но убирать последствия будешь сама. - Я помогу. - Раздался голос Паши. - Я и сама справлюсь. Мам. - Ира заглянула в кухню. - Можно тебя на минутку? - Извини, Володя. Рита вышла. - Мам, что делать с подарком для Пашки? Получается, для него ничего нет? Мы же не знали. - Иришка, прости меня. Это я виновата, что так получилось сегодня. Мне надо было всё рассказать раньше. - Да ладно, мама. Он, кажется, ничего так, этот твой Владимир. А Пашка вообще классный. - Спасибо, доченька. А подарок для Паши есть. Мы ведь надеялись, что он будет отмечать Новый год с нами. - А, ну хорошо тогда. - Ира развернулась на одной ножке. - Паш, ну что, получается? - Получается. За столом сидят четверо. На столе оранжевые доспехи покинувших поле кулинарной брани мандаринов, на полу золотистые кружочки из бабахнувшей вместе с бoем курантов хлопушки. На запястье Риты тонкая серебристая ниточка браслета. У Иры и Паши в ушах по одному новому Пашкиному наушнику, подключённому к Ириному телефону. Они смотрят друг на друга, и сейчас им кажется, что они всегда сидели здесь вот так вместе. А почему бы и нет? Пусть так и будет. В конце концов, в этом ведь даже нет ничего необычного. Просто жизнь. Автор: Йошкин Дом. Пишите свое мнение об этом рассказе в комментариях 👍 И ожидайте новый рассказ совсем скоро ☺

Рядом с ней на фото был мужчина. Примерно, ровесник Андрея. Как он выяснил, они познакомились на работе. Нет, они вместе не работали, этот мужчина был клиентом фирмы, в которой числилась его девушка. Она заключала договора с различными компаниями, и некоторым, особо важным клиентам, отвозила все документы лично. Вот и этот был, видимо, особо важный, раз Даша с ним настолько сблизилась. Подозревать свою невесту в неверности Андрей начал где-то два месяца назад. Он стал замечать, что она подолгу сидит с телефоном в руках, с кем-то переписываясь. На вопрос, кто ей пишет так поздно, всегда отвечала, что это по работе.Потом она стала задерживаться. Приходила позже обычного, рассказывая, что навалилось много дел. Но при этом возвращалась домой не уставшая, а наоборот, довольная и счастливая. Потом Андрей совершенно случайно нашел чек из магазина нижнего белья. Он, видимо, вывалился из ее кармана. Ничего, казалось бы, такого, вот только нового белья Андрей и в глаза не видел. Бытует мнение, что мужики не замечают обновок, но Андрей был не из них. Он очень любил смотреть на Дашу, любовался ей, когда она красивая выходит из душа, и подмечал, в чем она. А тут, купила новое белье и не похвасталась. Она же прекрасно знала, что он всегда с удовольствием рассматривает ее красивое тело в кружевах. А тут тишина. А две недели назад он увидел, что кто-то подвез Дашу после работы. Андрей никогда не был ревнивым, и не видел ничего страшного, если какой-то коллега подбросит его невесту до дома. Но в этот раз он случайно выглянул в окно и увидел, как во дворе остановился автомобиль. Как будто шестое чувство включилось у Андрея, и он стал ждать, когда из машины кто-то выйдет. И, в итоге, вышла Даша. Вот только в заглушенной машине она просидела не меньше пяти минут. На то, чтобы сказать «спасибо» тому, кто тебя подвез, хватит и тридцати секунд. Мужчине казалось, что он стал параноиком. И чтобы не бросаться голословными обвинениями и не думать ничего плохого, он нанял частного детектива. Он был уверен, что тот придет к нему спустя несколько дней, и скажет, что все у них с Дашей хорошо. Что она ни с кем не встречается и не изменяет ему. Но сегодня его мир рухнул, когда частный детектив принес ему фотографии. И если большинство из фото, на котором она с мужчиной, можно было бы как-то объяснить, то вот одну из них, на которой она целуется с этим человеком, ничем другим, кроме как изменой, объяснить было нельзя. Наверное, многие устроили бы скандал, набили бы рожу тому мужику, с которым изменяет невеста, а саму невесту выгнали бы с позором. Но Андрей был не таким. Ему хотелось как-то наказать Дашу, хотелось, чтобы она нервничала и переживала, как переживал он все это время. И ему в голову пришел отличный план. На следующий день он купил с рук симкарту и вставил ее в свой старый мобильный телефон. Затем с этого номера он отправил Даше фотографию. Ту самую, на которой она целуется со своим любовником. Никаких подписей, только лишь фото. Девушка прочитала довольно быстро сообщение. И тут же попробовала позвонить на его номер. Но Андрей отклонил вызов и выключил телефон. Вечером он с нетерпением ждал ее прихода. Она звонила ему днем, видимо, удостовериться, что все хорошо, но он ее скинул, сбросив сообщение, что занят. - Привет, дорогой, - влетела она в квартиру, внимательно смотря на мужчину. - Привет, - улыбнулся он ей, помогая снять пальто. – Как твой день прошел? - Все хорошо, - осторожно ответила она. – А твой? - Нормально все. Пойдем ужинать, я нам заказал еду. Было видно, как Даша выдохнула. Но Андрей не даст ей расслабиться. Когда они сели есть, мужчина открыл бутылку вина, разливая его по бокалам. - Ты определилась с датой свадьбы? – спросил он. Даша все думала, когда лучше играть – летом или осенью. - Да. Думаю, конец августа, как тебе? - Отлично. Нужно начинать подготовку, - проговорил мужчина, внимательно следя за девушкой. Та расслабилась окончательно. Раз Андрей говорит про свадьбу, значит, все и впрямь хорошо. - Знаешь, - произнес мужчина, - мне сегодня пришло какое-то странное сообщение. Он с удовольствием наблюдал, как напряглась Даша. - Какое сообщение? – побледнев, спросила она. - Да не знаю, - пожал он плечами, - кто-то с незнакомого номера написал, что знает одну тайну. И если я ему заплачу, то он ее расскажет. Представляешь, какой развод? - Конечно, это развод! – тут же вскрикнула Даша. – Заблокируй его, и все. - Да я и думал это сделать, но интересно, что он там еще придумает, - с ухмылкой произнес Андрей. - Не нужно ждать, - подаваясь вперед, проговорила Даша. – Я слышала, это мошенники. Они как-то влезают в телефон, если продолжать переписываться, и воруют потом с карт деньги. Затаив дыхание, Даша ждала, что же ответит ей ее жених. Ей нужно было, чтобы он заблокировал этот номер. Потому что она уже прекрасно понял, о какой тайне сообщил коварный некто. Не знала он лишь одного, что это и был сам Андрей. - Да как они в телефон влезут, - рассмеялся Андрей, - я же по ссылкам никаким переходить не собираюсь, личную информацию давать тоже. А вдруг, - он замер, - этот некто и впрямь обладает важно информацией. Вдруг, что-то насчет бизнеса. - Я бы не стала рисковать, - тяжело дыша, проговорила Даша. – Это опасно. - Не думаю, - улыбнулся мужчина, убирая со стола. Весь вечер его невеста кружила вокруг него. Андрей знал, что она хочет добраться до мобильного, чтобы внести тот номер в черный список. Он и впрямь отправил себе это сообщение на случай, если она захочет удостовериться, и сейчас решил еще немного развлечься. Сказав, что пойдет в душ, он оставил мобильный на тумбочке. Он был уверен, что Даша воспользуется возможностью и внесет номер в черный список. Так и произошло. Пока девушка расслабленно смотрела телевизор, думая, что угроза миновала, Андрей исключил тот номер из черного списка, а затем, уйдя на кухню отправил сам себе еще одно сообщение. - Смотри, опять этот номер пишет, - невинно проговорил он. - Как?! Даша явно хотела добавить, что этого не может быть, ведь она все исправила, но признать то, что она лично занесла этот номер в черный список, духу не хватило. - Прикинь, - проговорил он, - пишет, что близкий человек меня обманывает. И что у него есть доказательства. Смешно, да? - Ага, - снова бледнея, произнесла Даша. – Мне по работе нужно позвонить, я пойду на кухню? - Конечно, - улыбнулся ей Андрей. Естественно, девушка снова попробовала позвонить на этот номер. Но Андрей сразу же, как отправил себе сообщение, выключил телефон. - Дозвонилась? – спросил он, когда Даша вернулась. - Нет, - буркнула она, ложась спать. На следующий день девушка была вся на нервах. И к обеду ей снова пришло сообщение с того самого номера. Она тут же попробовала его набрать, но телефон опять был выключен. «Скоро твой жених обо всем узнает» - гласило сообщение. Так как Даша не смогла дозвониться, она отправила ответное сообщение. «Что ты хочешь?» И к концу рабочего дня пришел ответ. «Признайся сама, или это сделаю я». Домой Даша шла, как на эшафот. Она ожидала скандала от Андрея, но тот был как всегда спокоен. Тогда она сама завела разговор. - Тебе сегодня не приходили сообщения с того номера? - С какого? Ах, с того. Нет, ничего не было. А что? - Да ничего, просто интересно. Когда Даша уже засыпала, Андрей снова отправил ей сообщение. «Даю тебе двадцать четыре часа. Время пошло. У меня еще и видео есть». Видео у Андрея, конечно же, не было, но оно ему и не нужно было. Даша проснулась от пиликанья телефона, прочла сообщение и тут же спрятала мобильный под подушку. - Кто тебе так поздно пишет? – спросил Андрей, укладываясь. - Да так… Реклама. - Эти рекламщики совсем обнаглели, - вздохнул он, - никакого чувства такта. Пишут, практически среди ночи. Весь следующий день Даша думала, что ей делать. Да, она изменяла Андрею. Но разве она виновата, что на нее нахлынула страсть? Максим оказался таким необычным, а с Андреем у них уже давно все было слишком просто. Но между тем с Максимом у Даши будущего нет, потому что он женат. А вот с Андреем они собираются сыграть свадьбу. Но если она признается, то он явно все отменит. А если не расскажет сама, то, возможно, ему об этом сообщит некто. Она даже подумала, что это жена Максима про них узнала и, встретившись с ним, истерично рассказала о том, что происходит. Но Максим отрезал, что его супруга точно не в курсе, и что ему проблемы не нужны. Так что видеться они больше не должны. И ушел. Когда Даша вернулась с работы, она все также не знала, что ей делать. Надеялась «на авось»: а вдруг этот некто блефует и ничего не расскажет ее будущему мужу. Но когда они собирались спать, Андрею опять пришло сообщение. - Странно, - проговорил он, - написано, что остался один час. О чем это, интересно? Даша прикрыла глаза, вздохнула, а затем, сев поудобнее на постели, начала разговор. - Андрей, я должна тебе кое в чем признаться… - В чем, дорогая? – с улыбкой спросил он. - Я тебе изменила, - на Дашиных глазах выступили слезы. – Прости меня! Я не знаю, как так вышло! Я люблю только тебя! Я просто не смогла молчать. Это съедает меня изнутри! Мне так стыдно… - Понятно, - на удивление спокойно проговорил Андрей. – Но только ты призналась, потому что тебя заставили. Точнее, заставил. - Что? – удивленно спросила она. - Это я тебя заставил признаться. Это я писал тебе и себе эти сообщения. И я, вроде, никогда не был садистом, но все эти дни наслаждался тем, как ты себе места не находишь. Потому что ты даже представить не можешь, что я почувствовал, когда узнал, что ты мне изменяешь. - Как ты мог? – прошептала она. – Мы могли просто поговорить… - Могли. Но я решил, что таким образом смогу тебе отомстить. Мне не стало легче, увы. Но тебе стало тяжелее. Ну а теперь… Андрей взглянул на девушку, победно улыбаясь. - Думаю, ты и сама понимаешь, что тебе пора. Ах да, об отмене свадьбы родителям и друзьям сообщишь сама. А я проконтролирую, чтобы ты назвала истинную причину, а не выставила меня виноватым. Даша смотрела на Андрея и не узнавала. Она и не думала, что он на такое способен. Девушка молча встала и начала собирать свои вещи. Андрей же включил свой любимый фильм и постарался абстрагироваться от этой боли в груди, которая никуда не делась. Но он знал, пройдет время, и она исчезнет. Как и исчезнет Даша из его жизни. Автор: Юля С. Спасибо, что прочитали этот рассказ 🎅 Сталкивались ли вы с подобными ситуациями в своей жизни?

Сегодня у Насти день рождения, исполнилось двадцать восемь лет, не замужем, и можно сказать не встречалась с парнями. А все потому что считает себя некрасивой, молодые люди и впрямь как-то обходят стороной, на свидания не приглашают. У неё сегодня прекрасное настроение, родители с утра пораньше уже позвонили и поздравили, пообещали подарок вручить вечером после работы. - Какой сегодня прекрасный день, и сон я видела легкий и красивый. И погода за окном прелесть, солнечный день, - радовалась Настя. На работу не шла, а летела, хоть в одной руке был пакет с шампанским и двумя коробками конфет, в другой большой торт, купленный накануне. По сложившейся традиции у них в коллективе, после работы задерживались на часок и отмечали с коллегами день рождения. Настя считала себя некрасивой, и действительно ничем не выделялась, серенькая такая внешность, одевалась тоже скромно, но какая она добрая и покладистая, на это конечно никто не обращал внимания. Комплекс некрасивости был у неё со школы, девчонки в старших классах вовсю крутили с парнями, а Настя всегда одна. Кто ей это внушил, она и сама не знает. Поэтому и вещи на себя покупала нейтрального цвета, чтобы не бросались в глаза. Дождавшись автобуса, она осторожно вошла в салон, оберегая торт, как дорогую хрустальную вазу. Оберегала от спешащих, занять свободные места пассажиров, и увидев свободное место уселась у окна, поставила на колени коробку с тортом. Улыбнулась думая: - Ох, как мне повезло, нашлось свободное место, видимо сегодня мой день. Не зря же у меня сегодня день рождения. Настя вздохнула с облегчением, улыбнулась солнцу, городу и счастливому утру. Глядя в окно на проплывающие мимо знакомые улицы и дома, парк, ей нравилось все в это утро. Напротив неё сидели два молодых человека, она на них и не смотрела, но вдруг услышала: - Ром, посмотри на эту кикимору напротив. Сама страшненькая, а с таким самодовольным видом сидит, как принцесса. Наверное мечтает о принце. Настю словно кипятком ошпарили, все краски этого утра померкли, и она снова почувствовала себя некрасивой. Брошенная фраза стрелой вонзилась в её сердце. Она глянула на парня, который сказал эту фразу. Из себя ничего не представляет, серая личность с маленькими бегающими глазками и неприятными тонкими губами, но позволил себе громко сказать о ней гадость. Она с пренебрежением посмотрела на него и отвернулась к окну. Но тут вдруг услышала другой голос, рядом сидящий парень, сказал: - Прекрати нести ерунду, Колян. Мне каждый раз за тебя стыдно, за твою невоспитанность. За что ты обижаешь людей? Девушка, не обращайте на него внимание, такой уж он… Ей казалось, что все на неё смотрят глазами того парня, вжала голову в плечи и изо всех сил старалась, чтобы не заплакать от обидного комплимента. Даже от защиты его соседа, обидные слова к сожалению, не уменьшили боль души. Дальше Настя ехала без настроения, на одной из остановок тот, что оскорбил её вышел, а второй остался. На своей остановке она обратила внимание, что молодой человек тоже вышел вслед за ней. И всё, она направилась в свой офис, думая, что нужно как-то сбросить с себя то, что она услышала в автобусе. Уже на своем рабочем месте она пришла в себя, а все потому что коллеги встретили её весело с шариками и все разом кричали: - С днем рождения, Настя! Рабочий день Насти прошел в обычном режиме, правда немного веселей, она забыла об утренней неприятности в автобусе. Коллеги нет-нет, да напоминали ей о дне рождении и даже руководитель офиса на расширенном совещании преподнес ей цветы и некоторую сумму в конвертике. - Анастасия, с днем рождения, желаю дальнейших удач, мы все знаем, как ты ответственно относишься к обязанностям, и чтобы дальше у тебя был стимул, вот тебе небольшой конвертик. Лично мне нравится твой подход к решению рабочих вопросов, и мы все ценим тебя, как отличного специалиста. Уж такого услышать о себе Настя даже и не мечтала. Да, она старалась, она старательно исполняла свои обязанности и другие поручения руководства, но считала, что так все работают. Она раскраснелась от похвалы и чуть не расплакалась, тихо поблагодарила: - Спасибо. Я стараюсь. После работы посидели с коллегами, правда недолго, часа полтора и разъехались по домам. А дома её ждали родители, отец вручил розы, а мать преподнесла серьги, о которых мечтала Настя, и шелковый платок на шею, как раз к осеннему пальто. День закончился хорошо, проводив родителей, Настя посидела немного в интернете и легла спать. Проснулась рано от того, что ей приснился сон, где она с каким-то мужчиной, держась за руки шла по полю с ромашками и оба громко смеялись. Ей показалось, что она проснулась именно от смеха. - Ну надо же какой сон, а ромашек видимо-невидимо и незнакомец с карими глазами, но черты лица не запомнила. Как легко и спокойно мне сегодня. Ну ладно, это сон. А сейчас начинается будний день. Кофе, бутерброд и бегом на автобус. Работу никто не отменял. Войдя в автобус, Настя уселась на переднее сиденье у прохода, у окна место занято. Сидел мужчина и смотрел в окно. Казалось он задумался о чем-то, даже не повернул голову, когда Настя приземлилась рядом. Автобус дернулся, и она слегка задела соседа локтем, а он взглянув на Настю карим взглядом, с улыбкой сказал: - Доброе утро. Как дела? Она удивленно смотрела на молодого незнакомого человека, но вдруг вспомнила вчерашнего утреннего защитника. Смутилась. - Здравствуйте, - тихо пролепетала и опустила глаза, почему-то покраснев. - Вы на работу? Я вчера видел, что вышли мы на одной остановке. Причем вы с тортом, - проговорил он. - Да, на работу. У меня вчера был день рождения. - Ну тогда поздравляю, лучше поздно, чем никогда, - смеялся он. - Меня зовут Роман, а вас? Если конечно не секрет. - Да какой секрет. У меня самое обыкновенное имя Настя. - Настя, очень приятно. А я-то думаю кого вы мне напоминаете. Настенька из сказки «Морозко», такая же скромная и смущенная. Настя - самое доброе и сказочное имя, - смеялся он, и она тоже улыбалась. И кстати белозубая улыбка у неё была просто обезоруживающая. Это отметил про себя Роман. Так незаметно разговорились и доехав до своей остановки, оба вышли из автобуса, Роман вперед и даже подал ей руку. Настя подумала: - Я уж думала, что таких вежливых молодых людей не существует, а оказывается есть. От жизни что ли я отстала? - Ну пока, Настя, мне туда, махнул рукой Роман вправо. А ваш офис через дорогу. Я вчера видел, как вы туда направились, верно? - Да, вон то огромное здание с темной, стеклянной витриной. До свидания. Роман со вчерашнего дня потерял покой. Ему было неудобно перед незнакомой девушкой за своего соседа, как неприлично он высказался о девушке и поставил её в неловкое положение. - И почему Колян назвал её кикиморой, ему совсем было не понятно. Обыкновенная, скромная девушка, а как достойно она отреагировала на его оскорбление. Гордо отвернулась к окну и не ответила. Другая бы, наверное, на весь автобус закатила скандал, или еще хуже, а эта промолчала. Респект девушке. Роман видел, как выйдя из автобуса, незнакомка поспешила на переход и перешла на другую сторону, а потом затерялась среди пешеходов. Да и он спешил в автосервис, куда сдал свою машину накануне, его просили зайти по поводу ремонта, а потом к себе на работу, как раз рядом с этим автосервисом. У него небольшой бизнес по грузоперевозкам. Настя после окончания работы вышла из офиса и направилась к переходу, когда на её пути встал Роман с букетом оранжевых роз. От неожиданности она вздрогнула: - Роман? - Он самый. С днем рождения, прошедшим, желаю счастья и любви! Пусть поздно, но зато от души. Ты спешишь? – улыбался он, подавая ей в руки цветы. - Нет, не спешу. Дома меня никто не ждет, у меня даже кошки нет, - как-то легко и беззаботно ответила она и даже не засмущалась. - Тогда приглашаю в кафе, нужно же день рождения отметить. - Так уж прошел он. - А мы будем считать, что продолжается, - взяв её за руку пошел к переходу, кафе было неподалеку. Они сидели за столиком напротив друг друга, общались и вдруг Насте пришло в голову, что этот взгляд карих глаз она и видела во сне. Но промолчала, боясь, что Роман истолкует как-нибудь неправильно её сон. Уже стемнело, когда они поехали домой на такси. Роман рассказал, что машина его в ремонте и через неделю будет готова. А пока им придется ездить на автобусе. Роман не навязывался, не напрашивался в гости, просто довел до подъезда, сказав: - До завтра, Настя, созвонимся, - и заскочив в такси, уехал домой. Настя не могла уснуть, перед глазами стоял Роман, симпатичный молодой человек тридцати двух лет, так он сказал. Утром встретились в автобусе, когда вошла Настя, он сидел на втором сиденье, вскочил и уступил ей место. Вечером он вновь встретил её у офиса, правда уже без цветов. Им было легко и комфортно вместе, ходили на фильм, гуляли в парке, а потом он встречал её на машине. Утром забирал на работу, вечером приезжали вместе. Романа она пригласила в гости сама, пили чай с тортом. А потом как-то незаметно все у них произошло, Роман был поражен, что был у неё первым. А Настя была рада, что встретила такого необыкновенного Романа, добропорядочного и заботливого. Однажды он сказал: - Настя сегодня вечером идем знакомиться с моей бабулей. Ты же знаешь, у меня кроме неё никого нет, воспитала она меня, родителей и не помню, погибли они, когда я был совсем маленький. А когда ты меня познакомишь со своими родителями? - Ну не знаю, да хоть завтра. Бабушка Анна Семеновна встретила Настю настороженно, приглядывалась, потом пригласила в комнату. Сели пить чай из красивого чайного сервиза. Роман улыбался, а потом сказал: - Бабуль, расслабься, Настя, как из сказки «Морозко», такая же добрая и приветливая. Ты убедишься в этом. А завтра мы едем знакомиться с Настиными родителями. - Ну, Ромашка, походу у тебя все серьезно на сей раз? – спрашивала бабушка и рассказала Насте историю. - Настенька, ты не обижайся, что я тебя так встретила настороженно. Год назад Роман привел девушку знакомиться со мной. Я как увидела её, мне чуть плохо не стало. В боевом раскрасе, глаза вокруг черным нарисованы, губы ярко-красные, а самое главное, сразу со мной на «ты». Только перешагнула через порог и выдала: «Привет, ты что бабка крутых девчонок не видела, ну что уставилась?» Я опешила и нырнула в свою комнату, а Рома быстро увез её из квартиры. Он и сам не ожидал от неё такой выходки. Знал, что шустрая, но не настолько. Хорошо, что все на этом и закончилось. Роман смеялся, Настя тоже улыбалась. - Да ладно, бабуль, ну не разобрался, да и знакомы-то мы были две недели всего… забудь, как страшный сон, - говорил Роман бабушке. Настя понравилась Анне Семеновне, а когда та уходила, шепнула ей на ушко: - Вот такую жену, как ты, я хочу моему внуку. Ромашка мой хороший, вы подходите друг дугу, я вижу. Родителям Роман тоже понравился, серьезный, вежливый и рассудительный, особенно отцу, который нашел общую тему, он сам автомеханик. А потом была свадьба, Роман счастливый говорил Насте: - У меня самая красивая невеста! Как хорошо, что я тебя встретил! Настя смеялась, она верила своему любимому новоиспеченному мужу, и еще смеялась от радости, ведь в ней уже зародилась новая жизнь. Хотя об этом секрете пока знали только они с Романом, потом преподнесут родным сюрприз. Вот радости будет! Автор: Акварель жизни. Пишите свое мнение об этом рассказе в комментариях 👍 И ожидайте новый рассказ совсем скоро ☺

– И тут же в открытую дверь ворвался горячий воздух и клубы дыма. – Эх-хе-хе, потеплело, как на Юге, знаю-знаю, Змей-Горыныч прилетел. Не рано ли? – Баба- Яга слезла с печи, потянулась, чуть не оступилась на сломанной половице. - Однако первым будешь, ишь, как услышал о празднике, так и примчался, - Яга распахнула дверь, - токмо в избушке у меня не поместишься, больно громоздкий, как-никак три головы. - Здорово, Яга, мы пунктуальные, поэтому и первые. У нас тут пассажир есть, глянь, кого доставили. - То же мне, доставили! Телепало всю дорогу, - недовольно высказал Кощей Бессмертный. - Ну, ты еще поворчи, безбилетник, скажи спасибо, что с собой прихватили, а то из своего замка только после Нового года пришел бы. - Ладноть вам, нашли время, - цыкнула на них Яга, - гостей жду, лучше помогите, печку растопить. - Да, пожалуйста, волшебства на одну минуту – и печка готова будет, - похвастался Кощей. - А нам вообще раз плюнуть, - громыхнул голосом Горыныч, и в один миг дыхнул огнем на печь, растопив ее. - Ну, спасибо, Горынушка, - приплясывая, радовалась Яга, - хорошо с тобой, ты как горелка керосиновая… - А вот и мы! – Возле избушки, по протоптанной тропинке, шли две красавицы в голубых узорчатых шубках. - Ишь, щеголихи какие! – Проворчала Яга. – Явились! - Чего-то я не признаю вас, - Кощей смотрел подслеповатыми глазами. - Настя я, из сказки «Морозко». - А я Василиса Прекрасная, неужто не узнаешь?! Мы ведь тоже с тобой в сказках были. Кощей Бессмертный приободрился, выпрямился, взял Василису под локоток. – Э-эээ, нет, Кощей, ты ко мне не придвигайся, мы теперь в другой сказке. Да и муж у меня законный есть. Кощей оставил Василису и засмотрелся на Настеньку. – Вот для кого злато-серебро храню, все тебе, красавица, отдам. - Не смотри так, не умасливай, муж у меня есть… да и сказки у нас с тобой разные. - Нечего лясы точить, беритесь-ка за квашню, пироги печь надо, - распорядилась Яга. - Хорошо, бабушка, скажи только, где у тебя мука, сито, дрожжи… Яга обмякла, присела на крылечко, подперев морщинистое лицо суховатым кулаком. – В кои-то веки бабушкой назвали… тепло-то как, - Яга расчувствовалась, даже слезу смахнула. - Ну что ты, бабушка, разве нам трудно, ты же… хорошая. Яга еще больше расчувствовалась, подобрела, перестала ворчать. – А где же третья? - забеспокоилась она. - Иду-иду! – Среди ветвей мелькнула Варвара-краса, длинная коса. – Вот она я, убежала от батюшки, царя морского, тоже хочу новый год встречать. Похлопывая рукавицами, слегка прихрамывая, появился Леший. За плечами - мешок с ягодой замороженной, грибами сушеными. – Несу, несу, к праздничному столу! - Спонсор ты мой, чего бы я без тебя делала! – Яга похорошела, поправила платок, сменила старый фартук на новый. Кощей Бессмертный, получив отказ от Василисы и Настеньки (к Варваре не посмел подойти, царя морского испугался), приобнял Бабу Ягу, сделав вывод, что она вполне еще ничего… Тут же прилетело ему увесистой палкой по плечу. Леший, метр с кепкой, сверкнул глазами из-под мохнатых бровей. – Ты чего к чужой бабе клеишься, доходяга залетная?! Покажешься раз в год… а я туточка каждый день околачиваюсь, ягодой, грибами снабжаю… Баба Яга, услышав спор, так и села, в аккурат в ступу. – Батюшки-светы, то ни одного, то сразу двое! - Кто там? – Крикнули все хором услышав, как поскрипывает снег. - Это я иду, Новый год вам несу! – У избушки появился Дед Мороз. - Проходи, родимый, без тебя и праздник не праздник. А где же Снегурочка? - Так вот она я! – Русоволосая красавица закружилась, поднимая легкий снежный вихрь. Баба Яга вдруг расплакалась. - Ты чего, бабушка? – спросила Снегурочка. - Жалко… ты же из той сказки, где весной от солнышка таешь, а я не хочуууу, - заревела Яга. Снегурочка рассмеялась. – Так то же весной будет, а сейчас зима, праздник, давайте праздновать. Да и не растаяла я вовсе, я ведь каждую зиму прихожу… - Правда? – Да ты на елках у деток спроси. Как крикнут: «Сне-гу-ро-чка!» - так я и прихожу. Кощей, Змей Горыныч и леший хором позвали Снегурочку. - Да здесь я, здесь, ну вы прямо как маленькие. - А что-то я Ивана не вижу, без него ведь ни одна сказка не обходится, - хватился Леший. – Помню-помню, не раз его за нос водил, ох и плутал он у меня в лесу. - Так вот же они! – Крикнула Василиса и кинулась к Ивану. - И у Настеньки Иван, ох и много Иванов в сказках, - озаботилась Баба-Яга, как же вы их не путаете? - Да разве же можно любимого с кем-то спутать! – Ответила Настенька и пошла навстречу своему Ивану. - А вот еще один Иван на Сером волке! Легок на помине! – Прогрохотал Змей-Горыныч. - Батюшки! А куда же я всех вмещу? Избушка-то маленькая! – Сокрушалась Яга. - Посторонись! – Кощей отстранил гостей и принялся за волшебство. – На время праздника избушку твою расширим, хоромы будут. Заскрипели полы, зашевелились бревна, затрещал лес, раздвигаясь, - избушка расширилась, вытянулась в длину и поднялась в высоту, появились столы и лавки. - Удивил, Кощеюшка, - восхитились гости. - А то! – Гордо заметил Кощей. – Я ведь архитектурных дел мастер, замок себе вон какой отгрохал! - А печка-то маленькой осталась! – Крикнула Василиса. – Хватит ли все пироги испечь? - Хватит! – Позади раздался веселый голос Емели. Он сидел на дымящейся печке, посмеиваясь. - Ну, тогда пир горой! – Обрадовались Василиса, Настенька и Варвара. - А где же остальные? – Забеспокоилась Яга. – Сказок-то много, все обещали приехать. - Будут-будут, Ягуша, - ластился Леший, - все приедут, только бы сказки не перепутать, а то ведь давеча филин пролетал, так известил, что на Дзене про нас напишут… так что не хочется оплошать. - Батюшки-светы, - всплеснула руками Яга, - мало того, что каждый год показывают нас по телевизору, так еще и напишут… Она отряхнула фартук, поправила платочек, похлопала себя по щекам, чтобы порозовели, улыбнулась, блеснув вставленным зубом (подарок себе к Новому году) и с улыбкой сказала: - Ну, вы уж там не обессудьте, читатели дорогие, ежели чего не так. Мы старались. Здоровьица вам, пирогов на каждый стол, гостей долгожданных… ну и… не шалите там и про нас читайте! ___________ Завьюжило в лесу, снег с деревьев полетел, скрылась избушка, не видать совсем за ветвями. Только горит огонек где-то в глубине, не каждый его разглядит и поймет, что там за огонек… А ведь это сказочный огонек из нашего детства… Автор: Татьяна Викторова. Пишите свое мнение об этом рассказе в комментариях ❄ И ожидайте новый рассказ совсем скоро ⛄

- Что теперь, Наташа? Вы разойдетесь? У вас же дети! Как им без отца? Наташа подняла голову и пристально посмотрела на Ольгу. - А без матери? Ольга молчала. Что тут скажешь… Брат ее, Руслан, был хорошим человеком, но очень уж горячим и скорым на гнев. Всегда таким был, с самого детства. - Уйди! Ты - плохая! – железный игрушечный грузовичок летел в голову десятилетней Оли. Увернувшись от тяжелой игрушки, она продолжала ласково уговаривать трехлетнего братика: - Не скандаль! Чего ты? Давай-ка, лучше ручки вымоем, и я тебе яблочко дам. Мама сказала, чтобы ты его съел. - Не буду! - А витаминки? - Не хочу витаминки! - Не вырастешь большим и сильным. - Ну и пусть! Оля вздыхала и принималась сама грызть злополучное яблоко. Это всегда работало безотказно. Пусть и грязными руками, но Русланчик вырывал у Оли яблоко и принимался грызть его сам. Что поделаешь? Поздний ребенок в семье, где родители просто бредили сыном... - Когда родится Руслан… Эту фразу Ольга слышала чаще, чем свое имя еще тогда, когда ребенка еще и в помине не было. Ребенка не было, а имя уже было. Как и осознание того, что надежд своих родителей Оля в свое время не оправдала. Она появилась на свет февральским хмурым утром. Закричала, негодующе приветствуя этот мир и тут же стала причиной разочарования для большой семьи Поповых. - Девочка? – Анна Тимофеевна Попова отвернулась от своей первой дочери и тихо заплакала. Столько усилий и все зря! Чего она только не перепробовала! И китайский календарь, по которому каким-то хитрым способом высчитывали пол, и диета, и определенные дни… Даже к бабке-ведунье какой-то в деревню ездила! А все зря… Девочка… Что теперь мужу сказать? Он ведь сына ждал… Сергей Юрьевич Попов дочь принял на руки при выписке осторожно, но не без шуточек. - Сначала нянька! Все правильно, Аня. Теперь за парнем пойдем. Пусть только Олька чуть подрастет. Чтобы помощница тебе была. Помогать Оле пришлось. И много. Анна сама не справлялась. Роды второго ребенка дались ей тяжело. Все-таки возраст уже – сорок три стукнуло. Да и ходила она тяжело. Не то, что с Олей. А еще говорят, что второго ребенка носить и рожать легче! Да ничего подобного! Знала бы – двадцать раз подумала еще. Но как мужу отказать? Мечта все-таки! Сын! Пусть и поздний, но такой долгожданный… Анна после родов резко сдала и с радостью доверила часть забот о сыне своей старшей дочери. Оля, две бабушки, тетушка – женское царство семейства Поповых с удовольствием возилось с малышом, не уставая восхищаться красотой ребенка. - Аннушка, это же ангелочек! Ты посмотри! Рафаэль бы с ума сошел от счастья, увидев такую модель! Одуванчик наш! Чудо Божье! Ольга, которая никогда не слышала в свой адрес ничего подобного, хмурилась. Настроение у нее портилось, но всегда ненадолго. Да и как можно было сердиться на брата? Все вокруг твердили, что она должна быть счастлива тем, что теперь не одна. И она пыталась… Быть счастливой… Но получалось, мягко говоря, неважно. Запала бабушек хватило ненадолго. Руслан рос, становился все более подвижным и им уже тяжело становилось уследить за своенравным мальчишкой. Оставив эту проблему Ольге, бабушки и тетушка занялись своими делами, решив, что девочка уже достаточно взрослая, чтобы присматривать за братом. Оля Руслана нянчила, легко управляясь с пухлым щекастым мальчишкой, но никакого влияния на него не имела. Слушался мальчишка, да и то через раз, только отца. - Не говори мне ничего! Я сам знаю! – первоклассник Руслан, рвущийся к дверям школы никак не хотел понять, что нужно идти вместе с другими детьми и в свой класс. – Пусти меня! Крепкие, давно уже не пухлые пальчики, щипали Олю, которая держала брата за руку, но той оставалось только сдержанно уговаривать мальчика: - Потерпи немного. Так нельзя. Видишь, все ждут. - Я не хочу, как все! - Знаю. Но теперь тебе придется слушаться учительницу. - Зачем? - Чтобы маму не расстраивать. Видишь, она и сегодня прийти не смогла. У нее голова болит. - Пройдет! – совсем по-взрослому махал рукой Русланчик. Так делал отец, когда мама Руслана начинала жаловаться на здоровье, и мальчик виртуозно научился копировать этот жест и интонации, с которыми отец, морщась недовольно, отмахивался от жалоб. Вот только голова у Анны не прошла… Она болела раз от раза все сильнее и дольше, к специалистам женщина обращаться не спешила, а когда все-таки решилась, было уже слишком поздно. Прощаясь с мамой, Оля ревела так, что ничего не видела вокруг от слез. Только чувствовала в руке закаменевшую ладошку брата, которого ей было велено не отпускать от себя ни на шаг. Руслану происходящее очень не нравилось, и он громко, не стесняясь, выражал сестре свое недовольство. - Перестань, пожалуйста, Русланчик! – Ольга все-таки не выдержала. – Неужели ты не понимаешь? Мамы больше нет! - Ну и что! Я не хочу здесь быть! Уведи меня! Сейчас! Или я скажу папе, и он тебя накажет! Ольга, конечно, угроз не испугалась. Сжала руку брата, призывая к порядку, но сделала то, о чем просил мальчишка, прекрасно понимая, что скандал никому не нужен. На них и так уже поглядывали неодобрительно и молчали пока лишь потому, что рядом стоял отец, осунувшийся и совершенно растерянный. Он никак не мог понять, что произошло. Бабушки хором высказали Оле свое недовольство поведением Руслана и отбыли, оставив девочку одну с отцом, погрузившимся с головой в свое отчаяние, и братом, капризничающим по поводу и без. Никто их них почему-то не подумал о том, каково самой Оле. А ей было не до себя и собственных переживаний. Нужно было налаживать как-то жизнь. Странную, пустую без мамы, сложную… И девочке это ничуть не удавалось. Стало совсем плохо. Отец Ольги ушел с головой в работу, напрочь забыв о детях и лишь иногда вечерами спрашивал отчета у дочери, как здоровье Руслана и не нужно ли ему чего. Об нуждах Ольги речи не было. Статус взрослой она получила в тот самый день, когда вывела из зала, где прощались с ее матерью, брата и извинилась перед качающими укоризненно головой родственниками. - Я прослежу, чтобы Руслан вел себя хорошо… На ней был дом, брат, отец, и все те, кто считал нужным дать ценный совет, но не спешил помочь этой молчаливой девчонке, которая несла свою ношу с таким достоинством, что соседи, провожая ее долгим взглядом, когда Оля спешила в школу, вздыхали: - Какая девочка чудесная растет! Как жаль, что ей так достается… Им неведомо было, что творится за закрытыми дверями большой просторной квартиры. А у каждого ее обитателя было свое, раз и навсегда строго определенное место. - Ольга, почему мне опять из школы звонили? – уставший отец был раздражен и смотрел с укором. – Что там у Руслана? - Подрался. - Поговори с ним. - Уже. Папа, он меня не слушает! - Значит, мужик растет… Ладно, я сам. - Спасибо… За что она благодарила отца, Ольга и сама не понимала. Ей давно уже казалось, что Руслан ее ребенок, а родители всего лишь исполняют роли наблюдающих во всей этой истории. И пока была жива мама, Оля еще чувствовала, что есть человек, которому судьба Руслана небезразлична. А когда матери не стало, девочка поняла, что по сути этот сердитый, колючий мальчишка принадлежит теперь только ей… Переломным моментом стал тот день, когда Ольга потеряла Руслана. Сначала брат не вернулся вовремя домой из школы, а потом она полночи искала его по друзьям и знакомым, боясь даже заикнуться отцу о том, что происходит. К счастью, тот задержался на работе допоздна и об инциденте так и не узнал. Она бегала по району, размазывая по щекам слезы, и костеря братца на чем свет стоит, но внутри росло что-то страшное, ледяное, острое... Ольга никогда еще не испытывала такого страха. Пьяненький, почти невменяемый, Руслан нашелся только ближе к рассвету. Сидел на лавочке у дома друга, покачиваясь и что-то бормоча себе под нос, и даже не удивился, когда увидел перед собой сестру. - Олька… Впервые в жизни Ольга сорвалась. Влепила брату одну за другой пару пощечин и затрясла его за плечи: - Что ты творишь?! Голова Руслана моталась туда-сюда, будто у тряпичной куклы, и он, промычав что-то непонятное, вдруг прижался к ней, пытаясь обнять. - Не злись… Я не хотел… Оль… Но было уже поздно. Ольга поняла, что не сделай она сейчас хоть что-то – брата потеряет! На подготовку разговора с отцом ушло несколько дней. Ольга знала, что ее слушать он не станет. А потому попросила бабушку поговорить с отцом, расписав на листочке все, что сама хотела бы ему сказать. - Оля, ты меня подбиваешь на странные авантюры! К чему это все?! – бабушка Ольги, мать ее отца, крутила в руках листок, вырванный из школьной тетради девочки. - К тому, бабушка, что вы все никак мне не помогаете! Сделай уже хоть что-то! Руслан же твой внук! Ты хочешь, чтобы он через несколько лет оказался в колонии? - Что ты такое говоришь?! - То, что знаю! Поговори с отцом! Тебя он послушает. Все очень плохо! Иначе, я бы к тебе не пришла! Ольга говорила уверенно и очень зло. Может быть, именно эта злость и стала тем толчком, который заставил Олину бабушку все-таки сделать то, о чем ее просили. Разговор состоялся. С аргументами, которые Ольга снова и снова выверяла, сидя по ночам над своей тетрадкой и черкая в ней так, что рвалась бумага, а ручка переставала писать, отец, пусть и не сразу, но согласился. Подключил свои знакомства и связи, и с нового учебного года Руслан пошел уже не в свою школу. Его отправили в кадетский корпус. - Я тебе этого никогда не прощу! – Руслан собирал вещи и ругался с сестрой. – Это ты виновата! Ты! Ты остаешься дома, а я должен куда-то уехать! Жить в чужом месте! Ты – плохая! Машинка, все та же, железная, стояла на полке стеллажа, и Ольга протянула ее брату. - Можешь бросить в меня ее, если тебе так станет легче. Руслан взял игрушку из рук сестры, покрутил ее, разглядывая, и сунул в свой рюкзак. - Не хочу. - Ну хоть что-то… - Ольга вышла из комнаты брата, уже зная, что прежних отношений у них не будет. Так и получилось. Через какое-то время Руслан остыл, успокоился и их отношения с Ольгой перешли на совершенно новый уровень. Теперь он не упрекал ее, понимая, что, по сути, никому, кроме сестры, в этом мире не нужен. Отец жил своей жизнью, пытаясь в работе и мимолетных связях утолить свою печаль по утерянному, бабушки старели, сдавали и становились все более капризными и требовательными, но все это совершенно не касалось его жизни. Им не было теперь дела до его успехов и неудач. Они и вспоминали-то о Руслане лишь тогда, когда он приходил с Ольгой к ним в гости. Ахали, разглядывая его форму и гордо заявляли: - Какого внука мы вырастили! Руслан каждый раз сердито оглядывался на Ольгу, но та грозила ему пальцем, а после объясняла: - Русланчик, они же уже старенькие! Что ты хочешь от них? Пусть! - Они врут! Кроме тебя, меня никто не растил! - Вот видишь? Ты это понимаешь. И для меня это важно, а не то, что кто-то скажет! - И тебе не обидно?! - Нет. Мне все равно, что скажут. Для меня главное, что знаю я. Время шло. Ольга вышла замуж, и отец купил ей небольшую однокомнатную квартиру, ворча, что она могла бы найти себе пару и получше. Но Оле не было дела до его мнения. Мужа она любила и понимала, что он молод, воспитан одной лишь бабушкой, которая жила в поселке неподалеку от города, и в обозримом будущем позволить себе жилье просто не сможет. А потому приняла от отца этот дар с благодарностью. И не ошиблась. Через десять лет муж перенесет ее на руках через порог их собственного дома, который построит за эти годы, а квартиру Ольга продаст с разрешения отца, и на эти деньги откроет свой первый цветочный салон. Двое детей, вполне прибыльный бизнес, любовь… В ее жизни будет все то, о чем Ольга мечтала когда-то. Но ни к одному из своих детей она не будет испытывать такой болезненной, до дурноты острой, почти слепой привязанности и любви, как к своему брату. Руслан так и останется ее первым ребенком. И она будет с тревогой следить за его жизнью, понимая, что кроме нее поддержать этого горячего, порывистого человека, попросту некому. Отец уйдет вслед за бабушками и теткой, и брат с сестрой останутся одни. И это еще больше укрепит их связь. Ольга станет единственной кому Руслан расскажет о своей любви. Познакомившись с Натальей, она одобрит выбор брата и немного выдохнет, рассчитывая на то, что уж теперь-то все пойдет иначе и Руслан обретет, наконец, то спокойствие, о котором Оля всегда мечтала для него. Поначалу так и было. Руслан и Наталья жили душа в душу в квартире Ольгиного отца. Она отписала брату свою долю, чем очень удивила родственников Наташи. - Зачем? – мать Натальи, приехав проведать дочь, подливала Ольге чай и потчевала ее пирогом. – У тебя же дети, Оля… - Мои дети не останутся обиженными. У меня есть еще бабушкина квартира. Да и мы с мужем можем сами о них позаботиться. А Руслан… Он тоже мой ребенок. И я хочу, чтобы у него все было хорошо! Ее не поняли. Вопросы множились, но Ольга решила не обращать внимания на это. С Натальей у нее отношения сложились как-то сразу и портить их Ольга не собиралась. Первого племянника Ольга приняла на руки уже через год. - Оль, я самый счастливый человек в мире! – Руслан светился, будто лампочка, от радости. – У меня есть сын! Теперь я хочу дочку! - Погоди немного! Дай Наталье хоть с одним разобраться! – смеялась Ольга. Она думала, что уж теперь-то все пойдет хорошо и как надо. У брата есть свое любимое дело, семья, стимулы жить. Что может пойти не так? Как же она ошибалась… Пить Руслан начал как-то незаметно для всех. Сначала по праздникам, а после – больше. Наталья, которая носила второго ребенка, уговорила Ольгу вмешаться. - Поговори с ним! Тебя он послушает! - Конечно, поговорю! Не волнуйся! Но насчет послушает… Я не уверена, Наташа. Он всегда слушал только себя… - Попытайся хотя бы! Ольга старалась. Говорила, говорила, говорила… Но Руслан ее не слушал. - Отстань! Я же не алкоголик! Что вы взялись с Натальей ныть? Успокойтесь! - Руслан! То, что с тобой происходит – не нормально! - Следи за собой, Оль. А меня оставь в покое. Я взрослый мужик! Сам разберусь! Времена, когда ты рассказывала мне о том, что такое хорошо, а что такое плохо, давно прошли! Ты уже однажды лишила меня дома. Думаешь, я не знаю, что это ты уговорила отца отправить меня в кадетское училище? Я жил там, а хотел жить дома… Но ты мне этого не позволила… - Я виновата?! - Не знаю. Наверное... Ты почему-то считала, что я должен тебя слушаться. - Я считала, что для тебя так будет лучше. - А кто дал право тебе решать?! Кто?! У меня был отец! И если бы не ты, он никогда бы так со мной не поступил! - Да? И где бы ты был сейчас? Ответь! Имел бы ты то, что имеешь?! Семью, бизнес, детей? - Одного пока. - Уже двоих, Руслан! Очнись! Наталье рожать со дня на день! - Ладно… Пусть двоих… В любом случае, хватит работать моей мамочкой! Это время прошло! - А жаль! Мне кажется, тебе не помешала бы сейчас хорошая, материнская такая, порка! - Ты никогда не понимала на меня руку. - Было дело. Ты просто не помнишь. И сейчас я врезала бы тебе еще крепче! Ты тащишь на помойку свою жизнь, брат! И сам этого не замечаешь! Ты же так хотел дочку! Кого она увидит? Такого вот папу? А нужен ли он ей? - Оля! – Руслан грохнул бокал, который держал в руках, об пол и замахнулся было на сестру. – Прекрати! Ольга не дрогнула. Посмотрела прямо в глаза брату, дождалась, пока тот опустит глаза, а потом молча развернулась и вышла из комнаты. На выписку дочери Руслан приехал совершенно трезвым. И какое-то время после все было тихо и спокойно. Ольга уже начала робко мечтать о том, что все наладится окончательно и брат будет счастлив, но тут случилось то, что чуть было не поставило точку в жизни Руслана. Не зря Ольга старалась лишний раз не общаться с родственниками Натальи. После ухода из жизни Наташиной мамы, в дом Руслана почему-то зачастили родственники его жены. Тетушки, дядюшки, какие-то кумовья… Наталья всех принимала радушно. Выросшая в поселке, где все друг друга знали, в большой семье, она привыкла к таким отношениям, а для Руслана это стало настоящим испытанием на прочность. - Русланчик, посиди с нами! – сестра Натальиной матери, Галина, протягивала Руслану рюмку с собственноручно приготовленной наливкой. - Я не пью. - Да что тут пить-то?! Одна ягодка! Не обижай меня! Я сама готовила! Руслан отказывался. Тетка обижалась. А Наталья пыталась объяснить родственнице, что лучше не настаивать. - Не уважает меня твой муж! Не уважает! - Тетя Галя, ну что ты! Разве уважение только в рюмке? - Ты не понимаешь! Ох, Наташка! Не тот тебе мужик достался! То ли обида на Руслана была так велика, то ли тетка Натальи не отличалась большим умом и добрым сердцем, а только натворила она таких дел, что Ольге пришлось сильно постараться, чтобы хоть как-то все уладить… Как-то вечером Оля, заработавшись допоздна и собираясь было уже лечь спать, стояла у окна в темной кухне, прислушиваясь к сонной тишине своего дома. На душе было почему-то муторно и неспокойно. И может быть поэтому, телефонный звонок, который раздался в тот самый момент, когда она прикрыла на мгновение глаза, вознося молитву за своих детей и за семью Руслана, не удивил ее нисколько. Она подобралась, понимая, что вот-вот грянет то, чего она подсознательно ждала, и на отчаянный крик Натальи ответила коротко: - Еду! Разбудила мужа, объяснила, что нужно отлучиться, перецеловала спящих детей и, сев за руль, взмолилась уже совсем иначе: - Господи, дай мне мудрости и терпения! Помоги! Она твердила эту молитву всю дорогу до дома Руслана. Твердила, пока поднималась по ступенькам к дверям когда-то своей квартиры. Твердила, пока Наталья возилась с замком. Но когда та все-таки распахнула дверь, Олина молитва закончилась. Потому, что Наташа выглядела так, что первым желанием Оли стало найти брата и дать ему понять, что материнский инстинкт – это не только об охране и защите. Это еще и о том, чтобы не дать ребенку уничтожить себя и свою жизнь… Большой синяк, из-за которого глаз Натальи почти закрылся, изуродовал ее красивое лицо, и Ольга ахнула, развернув невестку к свету. - Боже мой! Что это?! - Оля… - Наталья буквально рухнула в объятия золовки. – Он… Верни его! Я не знаю, куда он пошел! А вдруг с ним что-то случится! О том, что произошло, Ольга узнала не сразу. Ей пришлось потратить какое-то время на то, чтобы успокоить Наталью, а потом и детей. Малыши проснулись, и чтобы они не увидели маму в таком виде и не испугались, Ольге пришлось долго уговаривать их снова заснуть, варить кашу, читать сказку и спеть не одну колыбельную. И лишь после того, как все утихло, и дети снова уснули, Ольга пришла в свою бывшую комнату, которую Наталья и Руслан превратили в свою спальню, и обняла невестку. - Тише, Наташенька! Не плачь! Лучше расскажи мне, что случилось! Оказалось, что виной всему стал очередной приезд Галины. В этот раз тетка Натальи решила, что с «глупостью» в виде брака племянницы нужно кончать. Ни словом не обмолвившись о своих планах Наташе, она буквально пару минут поговорила с Русланом на кухне, и результат этого разговора цвел теперь на лице Олиной невестки, набирая силу. - Что она ему сказала? – Ольга гладила Наташу по голове, успокаивая ее так же, как буквально пару минут назад пыталась успокоить своих племянников. – Ты знаешь?! - Нет! Он ничего не сказал мне! Ударил, крикнул что-то о том, чтобы мы убирались из его жизни, и ушел! Что с ним, Оля?! Он никогда на меня руку не поднимал! - Не знаю… - Ольга и правда не знала, что сказать. Руслан всегда был вспыльчивым, но до рукоприкладства никогда не опускался. – Мне нужно найти его, Наташа! Куда он мог пойти?! - Я не знаю! Что мне делать, Оль? Собирать детей и уезжать? Это ведь его дом! Он сказал, чтобы я убиралась отсюда! - Не пори горячку! Мало ли, что он сказал! Нужно для начала во всем разобраться! - Оль, я больше так не могу… А если он снова пьет? Что будет дальше?! - Я его найду! – Ольга отстранила от себя невестку. – Галина где? - Уехала. Сразу после всего этого. Я даже не сразу заметила, что она ушла. - Ясно. Жди меня. Запри дверь. И если Руслан вернется – сразу звони мне! Поняла? - Куда ты?! - Искать. - Его? - Нет. Сначала мне нужна Галина. Наталья всхлипнула, хотела еще что-то сказать, но Ольги уже не было в комнате. Через какое-то время она гнала машину по ночной трассе прочь от поселка, где жила Галина и думала о том, как глупы бывают люди. Верят всему, что слышат, сразу и безоговорочно, если это сказано человеком, которого они хоть немного знают. Никто не доверяет незнакомцам. А если ты знаешь, как зовут твоего собеседника или он является тем, кто хотя бы иногда появляется в твоем доме, кредит доверия тут же возрастает. И каждое слово, сказанное таким человеком, воспринимается уже совсем иначе. Ты веришь… Вместо того, чтобы поделить сначала на пять, а потом еще на десять, заглянуть в свое сердце и подумать о том, с чем пришел к тебе этот человек – с плохим или хорошим. Свет он принес в твою жизнь или тьму… Теперь Ольга знала, что именно было сказано Руслану. И эта правда ужаснула ее. Как могут быть так циничны и жестоки люди?! Придумав себе повод для того, чтобы «причинить добро» они порой сносят, будто ураган, все на своем пути, не задумываясь о последствиях и будучи полностью уверены в своей правоте. - А как ты хотела?! Зачем Наташке такой муж? - Какой такой? – Ольга смотрела на раскрасневшуюся, злую Галину, и не понимала, что происходит. - Непутевый! То пьет, то не пьет. Кто его разберет?! Мужик своему слову должен быть хозяин! А от твоего братца только и толку, что квартира в городе. Да и ту поделят! Наташка на улице не останется! Я позабочусь! Там дети прописаны! Пусть живет на свободе! Хватит! Натерпелась! - Она вам жаловалась? - Дождешься от нее! Но я же вижу! - Что вы видите?! – Ольга начинала терять терпение. - Все не так у них! Не по-людски! Она дома сидит, не работает! Он не дает? Или сама не хочет? И так, и сяк неладно это! - У Наташи младшей дочери года нет! Какая работа?! - А как мы работали?! Родила, чуть очухалась, и в поле! А она, что за барыня такая?! Или ей нравится, что мужик ее содержит? Так это по-другому называется нынче! На поводок посадит ее, и все! Не отвертится потом! Только бежать! А куда она пойдет с детьми? Ко мне и прибежит! Так что, я все правильно сделала! - Что вы сделали? – голос Ольги стал таким вкрадчивым, что любой, кто знал бы ее, испугался бы. Но Галину было уже не остановить. - Я сказала Руслану, что дети не его! Пусть попляшет теперь! А еще сказала, что у Натальи здесь, в поселке, любимый остался! И когда она в гости ко мне приезжала, то встречалась с ним. И, что сын, что дочка – не от твоего братца! А еще, знаешь, что я тебе скажу? Поверил-то он сразу! Даже на минуту не усомнился! Значит, не любит ее! А я права была! - Какое вам дело?! – Ольга рассвирепела. – Куда вы лезете? Кто вы такая?! - Я ей мать заменила! И имею право… Дальше Ольга слушать не стала. Впечатала дородную Галину в стену так, что та только икнула, подавившись очередным бранным словом. Голос изменил Ольге и она не сколько сказала, сколько прошипела, совсем, как разъяренная кошка: - Подойдешь еще хоть раз к моим близко – уничтожу! Поняла?! И такая сила была в тот момент в севшем от волнения голосе Ольги, что Галина невольно присела, побледнев, и закивала мелко-мелко, пытаясь оторвать от себя цепкие пальцы разъяренной женщины. Но Ольга и сама уже разжала их, отряхнула брезгливо руки, и кинулась к машине. Нужно было найти Руслана. Она уже не видела, как выскочила вслед за ней на крыльцо Галина. Как плюнула ей вслед, посылая проклятия и заревела, размазывая по щекам злые слезы. Галине казалось, что обидели ее несправедливо и грубо. И даже на мгновение эта женщина не усомнилась в том, что сделала все правильно и «по справедливости». А Ольга про нее уже не думала. Она гадала, где ей искать брата. Ответ пришел тогда, когда она уже проехала полгорода, направляясь на улицу, где в рядок стояли питейные заведения. Раньше Руслан был там довольно частым гостем, переходя с друзьями из бара в бар и не желая слушать увещевания сестры. Но почему-то на полпути туда Ольга поняла, что не найдет Руслана там. Она развернула машину, и нажала на педаль газа, торопя время. Только бы успеть! К своему дому она подъехала уже на рассвете. Выскочила из машины, забыв запереть ее, и кинулась через двор к темной фигуре, маячившей на ступенях крыльца. - Ты приехала… - Руслан! - Оль, мне плохо… - Руслан был совершенно трезв, и Ольга поняла это сразу. – Я… Оль, что мне делать? Ольга, пряча слезы, уселась рядом с братом и обняла его: - Я все знаю. - Оль, я так виноват перед Натальей! Какой же я… - Не ругайся! – Ольга закрыла ладонью рот брата. – Толку от твоего раскаяния, если ты только ругаться будешь? Натворил дел – исправляй! - Как?! Она никогда меня не простит! - И правильно сделает! – сердито буркнула Ольга, отпустив Руслану увесистый подзатыльник. – Приятно? Мало тебе! Совсем с ума спятил – на женщину руку поднимать?! Я так тебя воспитывала?! - Я сам не знаю, как это получилось… Она что-то говорила, говорила, а я… - Кто – она? Галина? - Да! Она приехала, уговаривала меня выпить с ней. Я отказался. Тогда она предложила чаю. А потом… Я почти ничего не помню, Оль! Только этот удар и глаза Наташки… Я – подонок, Оль! Как я мог?! – Руслан уткнулся в плечо сестры и заревел, совсем, как маленький – в голос, не тая своих эмоций впервые за долгое время. - Плачь! Может, что-то в тебе и шевельнется! – прошептала Ольга, гладя брата по голове. – Нельзя жить истуканом, Русланчик! Душа у человека должна быть живой… - У меня ее нет! Души этой самой! Нет! Понимаешь ты?! Я всю жизнь думал, что пуп земли! Вокруг меня плясали все – родители, бабушки, ты! Стоило мне попросить, и я получал все, что хочу! Я привык думать, что все может быть только так, как захочу! - А теперь ты понял, что так случается не со всеми и не всегда? - Да! Когда Галина мне сказала, что дети не мои… Я не знаю, что со мной случилось! Оль, я почувствовал, как что-то внутри сломалось! Совсем сломалось, понимаешь? Этого уже не починить и не исправить! - Ой, ли? Ты уверен? Человек, Русланчик, способен на многое. На подлость и зависть. На зло… Такое, что невозможно будет ни объять его, ни понять. Но так же он способен и на любовь. На прощение. На то, чтобы жить по-человечески, не причиняя боль другим людям! Мне кажется, что теперь ты это понял. А что поймешь еще – зависит только от тебя! - Наташа меня никогда не простит… Если доверия нет, то как жить дальше? - А может быть ты не будешь решать за нее? Поговори с ней! Или хотя бы попытайся уговорить, чтобы она дала тебе шанс и выслушала! - Ты пойдешь со мной? - Нет. Эту проблему я за тебя решить не могу и не стану даже пытаться. Я только позвоню ей и скажу, что ты едешь. А она уже сама решит, станет ли разговаривать с тобой и давать ли тебе этот самый шанс. Ольга встала, и потянула за руку брата. - Иди! Ключи в машине. Я не закрывала. Поезжай. И постарайся исправить то, что натворил. Наталья и Руслан помирятся. Это будет очень непростое решение, которое с трудом дастся всем и далеко не сразу. Галина в доме племянницы больше никогда не появится. Наталья разорвет все связи как с ней, так и с теми родственниками, которые поддержат эту странную женщину, обвинив Наташу в том, что она приняла неверное решение. Ольга, после всех этих событий, заболеет и какое-то время проведет вдали от семьи. Нервный срыв, который она получит, будет настолько серьезным, что ей понадобится помощь специалистов. Но пройдет несколько лет, и в доме Ольги в день ее рождения соберется вся семья. Будут носиться по лужайке дети и голосить в коляске младший, третий, сын Руслана и Натальи. Мужичины будут жарить шашлык, а Ольга, поставив на стол очередные тарелки с нарезанной зеленью и салатом, приобнимет за плечи невестку. - Как дела, Наташа? Как ты? - Хорошо, Оль. Все в порядке. Устала немного. Малыш спать по ночам не дает. Правда, Руслан пока справляется. – Наталья улыбнется. – Встает сам к нему. Мне не разрешает. Но Ромка у нас парень старательный. Голосит так, что я все равно просыпаюсь. Так и гуляем втроем по кругу. Ничего! Скоро Рома подрастет и все наладится. Хотя… Я не уверена, что этого хочу. - Почему? - Мне будет недоставать ночных посиделок с Русланом. Нам в это время никто не мешает. Не отвлекает. А потом все начнется снова – заботы, беготня, работа… И опять не будет времени просто сесть и услышать друг друга. - Ох, чувствую, что появится у меня еще один племянник! – Ольга усмехнется, но выдохнет с облегчением. Если люди говорят с друг другом – это уже полдела. А если еще и слышат друг друга – то вообще хорошо. Главное, не мешать им. Она спустится по ступенькам веранды, поцелует на ходу мужа, и потреплет по макушке брата, крутящего шампуры. - Ой… - Что ты, Оля? - У тебя седина, Руслан… - Ольга удивленно проведет по волосам брата, вглядываясь в серебристые отблески. - Не молодею. Они посмотрят друг другу в глаза, и Руслан усмехнется. - Ты права, Оль! Главное, чтобы умнел! - Я ничего такого не сказала! - Но подумала. Не отрицай! Я знаю. И в этом ты, как и всегда, совершенно права! Знаешь, что? Я рад, что ты у меня есть! Ольга еще раз коснется макушки брата и шепнет тихо, так, чтобы услышал ее только Руслан: - Я тоже рада, что ты у меня есть, одуванчик мой… Я тоже… Автор: Людмила Лаврова. Пишите свое мнение об этом рассказе в комментариях 👍 И ожидайте новый рассказ совсем скоро ☺

- Спасибо. Беги, играй. Скоро ужинать будем, - сказала Татьяна. Сын убежал, а она глянула на экран. В который раз звонили с одного и того же номера, из больницы. И как узнали её номер? Татьяна накрыла крышкой сковороду и выключила под ней газ. После этого отключила телефон и положила его на подоконник за занавеску. Она накрыла на стол, думая о звонках. Потом пошла к мужу. Арсений сидел за компьютером. Татьяна подкралась к нему сзади и обняла, упёрлась подбородком в его макушку. - Что делаешь? - Да так, ленту листаю. Ужинать скоро будем? – спросил Арсений. - Всё готово. Матвей, ужинать! – крикнула Татьяна, выпрямившись. - Проследи, чтобы он руки вымыл, – сказала она мужу и хотела вернуться на кухню, как Арсений удержал её за руку. - Постой. Кто звонил? - Не знаю. Номер незнакомый, я не стала отвечать. Ты вроде есть хотел? – Татьяна отняла руку и ушла на кухню. После ужина она включила телефон. Уже поздно, звонить никто не будет. Ночью она долго не могла заснуть. И зачем ответила, когда звонили в первый раз? - Это вас беспокоят из … больницы. Ваша мама лежит у нас в отделении... Не могли бы вы подойти? Нужно обсудить некоторые вопросы… - Извините, но у меня нет мамы, - ответила Татьяна и сбросила звонок. Ей звонили снова и снова с того же номера, но она больше не отвечала. «Придётся ехать, а то ведь не отстанут, не хватало ещё, чтобы домой пришли. Лучше бы она умерла…» Татьяна давно для себя похоронила мать. На следующий день она работала до обеда и после работы поехала в больницу. Когда она вошла в кабинет заведующего отделением и сказала, что её просили зайти, мужчина в белом халате тут же оторвался от бумаг. - Наконец-то. Как вас зовут? - Татьяна. - А по батюшке? - Просто Татьяна, - сухо сказала она. - Что же вы, Татьяна, ни разу не пришли, не навестили вашу маму? Мы её выписываем, а вы на звонки не отвечаете. Нехорошо. - Я же сказала, что у меня нет матери, - с раздражением повторила Татьяна. - А кем вам приходится Анна Тимофеевна Борисова? Доктор изучал её. Татьяне стоило большого труда не сказать, что не знает такую. Но ведь не отстанет. - А как вы узнали мой номер телефона? – вопросом на вопрос ответила она. - В её телефоне. Вы были записаны, как дочь Танечка. - А откуда у неё мой номер телефона? - Это вы у неё должны спросить. Конечно, когда к ней вернётся речь. - Доктор развёл руки в стороны. - Она что, не говорит? - Не говорит, не двигается, не ходит. Парализовало вашу маму после инсульта. А вы не знали? Как же так, Татьяна… - Так ей и надо. – Слова вырвались помимо её воли. Как говориться, что у пьяного на уме… - Что вы сказали? Я не ослышался? – Доктор прищурил глаза. Татьяна прямо посмотрела ему в глаза. - Да. Вы не ослышались. Она бросила меня, сдала в детский дом… Нет, не так. Она отвезла меня к какой-то родственнице и там оставила, а сама сбежала. Родственница сдала меня в детский дом. И около двадцати лет я не слышала о своей матери, она умерла для меня. Как вам такое, доктор? Взгляд доктора смягчился. - Это ваши с ней проблемы. Меня они не касаются. Вашу мать нет смысла больше держать в больнице. Если вы отказываетесь её забирать... Я правильно понимаю? - Абсолютно верно. - Тогда мы вынуждены будем отправить её в интернат для инвалидов. Вы единственный родственник, поэтому и вызвали вас, чтобы… - Я подпишу любые бумаги, - торопливо сказала Татьяна. Она и не надеялась, что всё будет так просто. - Не спешите. Есть одно но. В связи с тем, что она не ходит, не может самостоятельно ничего делать, даже есть, за ней нужен постоянный уход. В обычный государственный интернат её могут не взять. Есть частные дома престарелых и интернаты, можно договориться с ними, но пребывание в нём недешёвое. Мы лечебное учреждение, наша задача лечить людей, а не заниматься такими делами. Это должны делать родственники. Вы подумайте… Вы готовы оплачивать содержание вашей матери там? - Я уже сказала, что не возьму её, - повторила Татьяна. - А если бы меня не было? Не нашли бы вы меня? Кто её оформлял бы туда? - Этим занимаются социальные органы. Что ж, мы передадим туда необходимые документы на вашу мать, но без вашего согласия не обойтись. Сами понимаете, нужны гарантии оплаты… - Я могу идти? - Татьяна так и стояла у двери. Доктор вышел из-за стола, подошёл к ней и подал визитку. - Вот телефон и адрес. Ваша мама лежит в четвёрто й палате, - добавил он. Татьяна шла по коридору, и боролось с собой. С одной стороны ей хотелось сразу уйти, но с другой хотелось посмотреть и порадоваться, как мать, которая когда-то бросила её, наказана за это. Она приоткрыла дверь в четвёртую палату, потом вошла. На трёх кроватях лежали женщины, примерно одного возраста. Две из них безмолвно смотрели на Татьяну, а третья спала или просто лежала с закрытыми глазами. Татьяна сделала шаг к её койке, а потом развернулась и быстро вышла. Она видела мать мельком полгода назад, но сразу поняла, как та изменилась и постарела. В сердце шевельнулась жалость, но Татьяна сразу прогнала её. Всю дорогу до дома она думала, что делать, вспоминая лицо матери. «Это всё равно мать, не чужая женщина. Бесчеловечно бросать её в таком положении. Но с другой стороны, за эти годы со мной могло случиться что угодно, а она не только не пришла бы на помощь, но и не знала бы об этом. Она ведь бросила меня, отказалась от меня, больше двадцати лет не интересовалась мною. Так какие ко мне претензии? Пусть делают с ней, что хотят. Но тогда, чем я лучше её? А если Арсений узнает? Он возненавидит меня, не поймёт. У него нормальные родители, он не знает, как это, когда тебя бросают. За одно то, что его мать разрешила сыну жениться на детдомовке, приняла меня в свою семью, я должна доказать, что я стоила того…» Доктор дал ей визитку с номером телефона социальной защиты. И она каждый день до или после работы, в зависимости от того, в какую смену работала, ходила туда и оформляла документы на мать. Ей сказали, что возможно будет суд, всё равно, главное, чтобы побыстрее всё закончилось. - Что с тобой? Ты уже который день ходишь задумчивая. Случилось чего? Тебя что-то гложет? – спросил однажды Арсений. - У меня всё в порядке, просто устала, работы много. - Татьяна прижалась к мужу. Как хорошо, что у неё есть он, Арсений. Она не может, не должна его потерять. Она всё сделает, что нужно, но не для матери, а для себя, для Арсения, для них… *** Когда-то у Татьяны были отец и мама. Лица их давно забылись, но ведь они были. Она уже не знала, что правда, а что фантазии из того, что она помнила. Мама часто задерживалась на работе, приходила поздно, они с отцом ругались. Это Татьяна помнила хорошо. Таня её ждала, притворяясь, что спит. Иногда, правда, засыпала, но от криков просыпалась, когда родители снова ругались. Однажды мама не отвела её в садик, а отвезла к какой-то сердитой женщине. Таня её никогда не видела раньше. Когда мама уходила, Таня расплакалась, но мама сказала, что скоро вернётся. И не вернулась. Женщина обратилась в милицию, что пропала её родственница, оставившая у неё своего ребёнка. Но мать так и не нашли, а Таню забрали в детский дом. Она долго ещё ждала маму, потом перестала. Жизнь в детском доме не была мёдом. Перед самым уходом оттуда Таня упросила директора дать адрес той родственницы, и поехала к ней. Та и рассказала, что мать забеременела от кого-то и быстро женила на себе другого. После рождения Тани «отец» заподозрил, что его обманули, поэтому и ругались они часто с матерью. А когда мать начала гулять, просто выгнал её вместе с Таней. Его данные тоже были в деле, он же числился её отцом. Но Таня не хотела его видеть. Он ей никто. После детского дома Таня поступила в училище, жила в общежитии, выучилась на парикмахера. Потом ей выделили убитую крохотную квартиру. С Арсением она познакомилась, когда он пришёл в салон. Ему понравилась стройная симпатичная девушка, они стали встречаться. От его предложения руки и сердца Таня сразу отказалась. Сказала, что его родители никогда не позволят им быть вместе, не разрешат ему жениться на детдомовке. Арсений схитрил, сказал родителям, что у Тани отец инженер, а мама врач, но они погибли в аварии, а Таня оказалась в детском доме. Почти правда, но всё же ложь. - Врать нехорошо. А если они узнают правду? – возмутилась Таня. - Не узнают. И потом, я не врал, просто чуть исказил правду, - невозмутимо ответил Арсений. И они поженились. Свекровь приняла Таню тепло. Казалось, все беды её остались позади. У неё была семья, муж, родился Матвей. И вдруг её нашла мать. Она окликнула Таню во дворе, когда они с сыном шли домой из садика. - Вы ошиблись. Не приходите больше, иначе я буду вынуждена обратиться в полицию, - сказала Татьяна. Больше она мать не видела, или та удачно укрывалась от её глаз. Но с тех пор Таня лишилась покоя. Знала, рано или поздно она объявится снова. *** Татьяна не могла простить мать, что бросила её, не хотела знать её больше двадцати лет. Разве можно простить? И теперь она беспомощная лежит в больнице. Лучшим решением было бы, отказаться от матери. Но Арсений… Арсений не поймёт её, будет взывать к её совести, мол, это же мать. У него- то она нормальная, он не знает, что может быть иначе. Нет, нельзя чтобы он узнал. Жалости к матери Татьяна не испытывала, если только самую малость. Она заслужила это. Но всё же мать… Татьяна пошла в храм, всё рассказала священнику. Тот не стал стыдить её, уговаривать выполнить свой дочерний долг, сказал, что понимает Таню, но мать есть мать. Посоветовал сделать для неё всё, что в её силах, молиться о ней и о себе, чтобы Господь простил их обоих. Сказал, что Татьяна приняла правильное решение, и посоветовал всё рассказать мужу. Долго объяснял, что ненависть, обиды и злость съедят её саму. Таня не знала, как мать жила все эти годы, почему не забрала её из детского дома, да теперь и не узнает. Но оправдать её не могла. Мать поместили в один из частных интернатов для инвалидов, не самый дорогой. Татьяна согласилась доплачивать к материной пенсии. Мужу она говорила, что подменяет кого-то, поэтому работает почти без выходных, чтобы он не заметил нехватку денег. Всё, теперь можно выдохнуть. Мать под присмотром и вряд ли выйдет оттуда. Возвращаясь домой после работы, Татьяна завернула в храм. Она иногда заходила туда. После храма становилось спокойнее на душе. На службы не ходила, просто стояла перед понравившейся иконой и просила простить её и мать. Она слышала шаги за спиной, но не обратила внимания. Вдруг на плечо легла чья-то рука. Татьяна вздрогнула и резко обернулась. Арсений! - Что ты здесь делаешь? – удивлённо спросил он. - А ты? - Я шёл за тобой. Что ты так смотришь? Я давно понял, что ты что-то скрываешь от меня… - Пойдём, выйдем, я тебе всё расскажу, - попросила Татьяна. И она всё рассказала мужу. Про мать, как та объявилась полгода назад, про больницу. - Не могу я её простить. Не могла взять к нам. Я оплачиваю её содержание, поэтому работаю много. - Почему скрывала? Почему сразу не сказала? – спросил Арсений. - Боялась, что будешь взывать к совести, мол, мать, и всё такое, заставишь взять её к нам. А я не смогла бы за ней ухаживать. Она лишила меня детства, отняла у меня себя. Мы бы из-за неё начали ругаться, а я очень боялась тебя потерять. - Глупая ты, Танька. Какая же ты глупая. – Арсений обнял её. – Кто я такой, чтобы судить тебя? Я-то думал, что у тебя любовник. Всё время куда-то уходила, задерживалась, звонки эти… Извёлся совсем, вот и начал за тобой следить. - Это ты глупый. Я же люблю тебя. Мне никто не нужен, кроме тебя. - А твоя мать поправится? – спросил Арсений. - Вряд ли. Не называй её так. Прости меня. - За что, глупая? Несмотря на то, что она бросила тебя, ты устроила её в частный приют, оплачиваешь. Я не уверен, что поступил бы таке на твоём месте. Больше не скрывай от меня ничего, ладно? Автор: Живые страницы. Пишите свое мнение об этом рассказе в комментариях 👍 И ожидайте новый рассказ совсем скоро ☺

Детей у них не было, поэтому -то тётка Варвара и вытребовала себе Мишиного отца, да с семьёй. Была тётка Варвара строгая, да и жадноватая, никому не доверяла, всё сами делали. Мама Мишина бельё стирала, в номерах убирала, тётка на входе сидела, все расчёты - подсчёты сама проводила. Никаких тебе приказчиков, они же все воры и жулики, Миша на побегушках был, пол мыл, с мелкими поручениями для гостей бегал, в общем старался как мог, помогать маме. Мама у Миши работящая, а вот отец. Он, хороший, папка -то, да только больной. Слабый он, до выпивки. Ему много не надо, выпьет, уснёт где - нибудь, его обнесут всего, однажды до исподнего раздели, под кустом бросили, он даже примёрз к земле с той поры и заболел. -Что же ты, Егорушка, - скажет тётка Варвара, младшего брата своего, Мишиного отца, очень уж любила тётка, - ты что пьёшь-то, её окаянную, нечто не хочется пожить, по - человечьи? Маму Мишину тётка недолюбливала, считала, что все беды от неё. -Не женился бы тогда Егорка на Насте, - говорит тётка Мише, за неимением слушателей приходится мальчику это всё выслушивать, так по другому жизнь у него бы пошла, отец его в ремесленное отдавал, у него планы были, так нет же, встретил эту Настю. Мещанка эта, всю жизнь Егорушке испортила, мы хучь и крестьяне, но знаете ли, крепко на ногах стояли, да и сейчас. Где бы она была, если бы не Егорка? Ну жила бы с таким же мещанчиком, - рассуждает тётка, - а так вон, при должности, сыта, обута и одета. Молчит Миша, видит, как тяжело маме вот и помогает ей, как может, на речку бегает, бельё полоскать. А однажды, увидел парнишка, как бегают по речке мальчишки и на ногах их блестят словно искры...коньки. Откуда приехал мальчик там рядом ни речки, ни озера не было, но про коньки он знал, мама рассказывала, а тут...вот они, рядом, весёлые, счастливые, краснощёкие, бегут высекая изо льда голубоватые брызги. Для Миши они какие-то сверхсущества, ах, как же ему хочется тоже, вот так, рассекая лёд, навстречу ветру...чтобы щёки были красными, словно яблоки, чтобы ветер в лицо и свист в ушах... Смотрит с замиранием сердца на бегущих мальчишек Миша, понимает что никогда не испытать ему этого чувства... - Мальчик, мальчик идите к нам. Смотрит на него прехоршенькая девочка он таких и не видел, нет, он конечно всяких видел, но вот таких, золотые кудри выбиваются из-под тёплого чепчика, губки, словно вишенки, большие глаза на пол-лица. -Мила, что ты там, идём кататься, - мальчик постарше берёт девочку за руку, девочка оглядывается, а Миша понимает какова же пропасть между ним и этими детьми... Вечером не спится Мише, думает он про коньки, что серебряными искрами скользят по льду. Выдался выходной у Миши, тётка с утра в церковь ушла, мама за неё на хозяйстве осталась, отец кашляя и держась за грудь вышел на улицу. -Тять, ты не ходи никуда. -Так нет же, сынок, куда я...Вот постою, с мужиками, хоть поговорю. Побежал мальчик маме помочь, а та отпустила его, беги мол, отдыхай, с друзьями встреться, а какие у него друзья? Откуда они возьмутся. Пришёл домой, сестричка дома одна, видно плакала. -Алёнушка, а где же папка? -Он сказал, что сейчас придёт и ушёл... -Слушай, а пойдём гулять? - Гулять? - вытирает слёзы малышка. -Ну да гулять, мама разрешила, а тётка выходной мне дала идём, я тебе петушка на палочке куплю. -Петушка? Самого настоящего? Того, сладкого? -Ага. -А где же ты денежку возьмёшь? -Смотри, - мальчик полез под кровать и достал оттуда железную баночку, открыл её и показал сестрице денежки. -Ух, ты...Мишенька, а где же ты взял? -Я же выполняю поручения разные, мне за это денежку дают. -Но, ведь тётушка всё забирает у тебя... -Тссс, я стал ей копеечку отдавать, а что сверх дают, то моё. Ну идём гулять? -Идём, братец... Идут дети, взявшись за руки, туда - сюда снуют вездесущие мальчишки, гуляют барышни с кавалерами, почтенные отцы семейств вывели своих детей на прогулку. -Ах, Миша, как красиво, столько огоньков, это так всегда будет? -Это, перед Рождеством так наряжают, - говорит проходящая мимо бабушка, - когда я была маленькая, а я тоже была маленькая и прехорошенькая, моя девочка, вот такая, как ты, я тоже любила смотреть на огоньки... Дети идут и смотрят на светящиеся витрины, они останавливаются, прижимаются носами к витрине и смотрят... -Идём, я куплю тебе леденец,- ребята заходят внутрь кондитерской лавки, к ним подбегает продавец и хочет...Он хочет прогнать детей. Ходят здесь разные, читается на его лице, но Миша ловко обходит его и подводит Алёну к витрине, глаза у девочки разбегаются. Она видит большого петушка на палочке, показывает на него пальчиком, но Миша -то знает, сестрица хочет пирожное маленькое, воздушное... -Может это? -Нет, - чуть не плачет малышка,- мне вот, его. - Дайте петушка и...вот это пирожное. - Оно дорогое, - разглядывая свои ногти, говорит продавец. - Дайте пирожное и леденец, - спокойно говорит мальчик, продавец вдруг начинает суетиться, Миша ничего не понимает, оглядывается и видит высокого молодого господина, он улыбается и подмигивает Мише. Вроде это их жилец из седьмогоь номера к нему ещё молодой госпдин приходит и денежку даёт Мише. Дети забирают покупки и выходят на улицу. Счастливые и весёлые они идут дальше по улице, ноги сами приводят Мишу к магазину с...коньками. Он тяжело вздыхает и смотрит на эти чудесные блестящие штучки. -Миша, не надо было покупать эти сладости, надо было лучше купить тебе коньки, - чуть не плача, говорит сестрёнка. -Ты что, Алёнка...они знаешь сколько стоят. И тут Мишу осенила мысль. -Ты моя умница точно, я же могу накопить на коньки, - Миша кружит сестрёнку, подхватив её на руки, такая худенькая, с бледными щёчками и впалыми глазками, он вдруг замечает, что Алёна слишком отличается от других детей. -Может домой? Ты не устала? -Нет, Миша...покажи мне, как это, ребята катаются на коньках? И Миша повёл сестричку к реке. Она стояла замерев, смотрела на эти весёлые гуляния. -Ах, Миша, скорее бы мне вырасти, я бы тоже помогала вам с мамой и мы бы с тобой быстро смогли накопить на коньки. -Так и будет, Алёнушка. Домой ребята пришли поздно и думали что им попадёт от мамы, но нет, будто никто не заметил, что детей не было дома. Плакала мама, выла тётка, сновали какие-то люди... Мише сказали, что отца больше нет, его организм не вынес нагрузки. Миша сидит около уснувшей сестрёнки, и вспоминает какой отец был в его раннем детстве, когда они жили не здесь. Как он строгал для Миши и соседских пацанов свистульки, как ставил силки на птиц, а потом они жили у них, летая по всему дому. Миша вытирает слёзы набежавшие на глаза, ему надо быть сильным, теперь он у мамы и Алёнки один. Тётка, как-то притихла, стала заговариваться так на неё повилял уход брата, при этом она стала в несколько раз подозрительнее и жаднее, теперь могла и проверить карманы у Миши, даже в рот заглядывала, не спрятал ли он там копеечку. Миша же, брался за любую работу, помогал маме на которую сваливалось всё больше работы, бегал соседям за молоком и булочками и складывал каждую копеечку. Мама знала, Миша копит на коньки, она тоже пыталась давать сыну денежку, но мальчик гордо отвергал это предложение. Они перебрались жить в номера, тётка выделила им самую холодную сырую и маленькую комнату. - Зато не надо платить, - говорила мама, - работы у неё ещё прибавилось, Миша тоже крутился, как мог, основной заработок он отдавал маме, а остальное складывал в жестяную баночку и они с Алёнкой считали раз в три дня денежки, мечтая, как Миша будет кататься с этими ребятами на коньках. Каждый день его мечта становилась всё ближе ребята бегали смотреть на коньки, любовались на то, как они сверкали в витрине. -Хочешь купить?- подмигивал добродушный продавец - покупай. -Мы копим, - сказала Алёнушка, - как только накопим, мы купим у вас эти коньки, вы пожалуйста никому их не продавайте, мы их обязательно купим и мой брат будет кататься со всеми теми красивыми ребятами. -Конечно, малышка, я никому не продам эти чудесные коньки с острыми лезвиями, они обязательно достанутся твоему брату. И вот, наконец-то Миша, почти накопил на коньки, скоро, скоро наступит этот день и они с Алёнкой побегут за коньками. Но, случилось нечто страшное, утром Алёна не хотела вставать, ножки её не держали, она закрывала глазки и ложилась спать... Вызванный доктор сказал, что у девочки малокровие, её надо кормить хорошо иначе... -Иначе она у м р ё т - спокойно сказал доктор вытирая руки, - вот лекарство, поите девочку и кормите её, я вас умоляю. -Мы не голодаем, - гордо сказала мама. -Угу, я вижу...Дело ваше, но ребёнок может не дожить до весны... Мама пошла к тётке просить жалованье, но та начала кричать, что они и так живут бесплатно, не хотят работать, едят, за её счёт и вообще. если мама ещё раз заикнётся, она просто выгонит их вон, терпела из-за брата... Мама заплакала горько, словно маленькая. -Мама не плачь...у меня есть деньги, вот возьми. -Нет нет, сынок, ты что? Это же твои, ты собирал по копеечке, ты копил себе на коньки нет, я не возьму этих денег, нет, сын... - Возьми, мама, зачем мне коньки если не будет моей Алёнушки. неужели ты думаешь, что я буду смотреть на то, как погибает моя сестрица и кататься на коньках? Неужели ты так плохо меня воспитала? -Мой мальчик, - заплакала мама, - мой маленький мальчик, прости меня. -За что, - удивился Миша. -За то, что тебе пришлось так рано повзрослеть. Мама купила для Алёнушки лекарство, а ещё вырезку говядины, они варили малышке бульон и силком кормили её, потому что глотать она его уже могла через великую силу. Тётушка. что-то совсем поплохела, она стала заговариваться, везде ей казались враги, а однажды чуть не спалила гостиницу. Миша теперь каждую лишнюю денежку тратил на сестрицу, какие уж тут коньки. Алёнушка начала поправляться её щечки стали покрываться румянцем, самый счастливый день был для мамы и Миши, когда девочка сама встала с кровати и сделала несколько шагов. Да, им приходилось трудно и тяжело, но они были живы. Тётка сдавала день отт дня, а потом и вовсе слегла. Когда она приходила в себя, то требовала, чтобы мама предоставила ей все отчёты, пересчитывала каждую копейку и проклинала маму за транжирство. -Мама, давай съедем, мы с тобой найдём другую работу. -Сынок, как мы её бросим у неё, кроме нас, нет никого... Алёна хорошо стала ходить ножками, однажды она попросила Мишу, сводить её к конькам. Девочка так волновалась, будто должна была увидеть какое-то чудо... Она выдохнула, когда увидела коньки. -Что же вы, скоро и зима кончится, а за коньками так и не пришли, не накопили? -Накопили, да только я заболела, пришлось Мише денежки все на меня по тратить, я бы могла улететь к папе, на небо. -Дай бог тебе здоровья, малышка. А на следующее утро, в дверь их номера кто-то постучал. Мама открыла дверь, но там никого не было, а на пороге стояла большая корзина, на ней было написано имя Миши. Мама посомневалась, потом занесла корзину в номер. Сверху лежали два круга колбасы, французская булка, яркое красное яблоко, пряники, леденец и что-то завёрнутое в газету. Мама развернула, а это была куколка, ну до чего прехорошенькая. -Алёна...это видимо тебе... Девочка не веря своему счастью прижала куколку к себе. На самом дне корзины лежали...блестящие, с острыми лезвиями коньки... Там же лежала открытка. С прошедшим Рождеством, вы переехали и я не сразу нашёл вас. Это ваши подарки, будьте счастливы... -Кто же это, мама? -Не знаю, - мама расплакалась. -Это святой Николай, - с уверенностью сказала Алёна, - он приходил ко мне когда я болела... Мимо двери прошёл постоялец из седьмого номера, он задержался, чтобы немного послушать, потом улыбнулся, подкрутил свой ус и задорно насвистывая, поехал по своим делам, прыгнув в кибитку извозчика. К весне тётушки не стало и как оказалось, мама с ребятами стали наследниками всего её состояния. Оно было не такое уж и маленькое. Они сделали ремонт, навели порядок, в холле повесили портрет тётушки, гости стали появляться с деньгами, порядочные. Миша смог учиться. А зимой, вместе со всеми ребятами, катался мальчик по хрустящему ледку, разбрызгивая синие брызки искр из под своих новеньких, острых лезвий коньков. -Мальчик, как вас зовут. -Миша. -А меня Мила. А это мой брат Сергей. Мальчик сконил голову в приветсвии и протянул Мише руку. -Сергей. -Михаил. А там моя сестричка Алёна. -Алёнушка идём к нам, мы возьмём тебя за руки и прокатим, - позвала Мила и весёлые дети покатились по исрящему, синему льду. Автор: Мавридика д. Пишите свое мнение об этом рассказе в комментариях ❄ И ожидайте новый рассказ совсем скоро ⛄

Исключение – когда в доме гости. Ну, не нравилось ей это время. Вот уже несколько раз подряд, когда в доме были гости, Верба ночью начинала подвывать. Может потому, что кормили её в этот период как-то нерегулярно, хозяйка забывала о ней, закрученная встречей гостей. А потом доставалось и собаке немеряно, стол ломился от мясного, а все кости кому – конечно, ей, Вербе. Зубы у Вербы были уже не те, что в молодости, но кости от этого не стали менее вкусны. Она переедала, а от этого болел живот и все нутро. Может и поэтому, а может и – нет. Раньше она крутилась среди гостей, как юла. Очень любила детей, их игры, но опасалась. Однажды соседский мальчишка случайно попал в нее из рогатки, перебил ногу. Верба хромала до сих пор. Вот тогда и стала Верба сторониться детей. Сделала вывод – с ними надо осторожнее. И если в молодости ещё порой забывалась, то сейчас, с годами, вспомнилось. То ли усталость накатывала, то ли нога, в которую попали из рогатки опять начала болеть. Но теперь у нее уже не возникало желания развлекаться играми. Верба была стара. Она иногда бродила по двору за хозяйкой и бегала по своим нуждам в самый дальний угол двора, за вишняком. Это и была самая далёкая её прогулка. Она уже не выходила за калитку, не совала носа в свой лаз под забором. Зачем? И вот опять гости! Во двор вваливалось шумное знакомое семейство. Вербу потрепали, поздоровались и она ушла за конуру, хотелось спать. – Стареет наша Вербочка! – грустно сказала только что приехавшая дочь хозяйки. – Так уж и лет-то ей сколько ..., – подтвердила мать, – Чай уж не будет выть опять? Надеюсь... Все переглянулись. После обеда приехал старший сын хозяйки. А с ним какое-то совсем маленькое создание – его внучка. Её Верба видела впервые. – О, собатька! Собатька, собатька, дай лапку! – мило прочирикала девочка. Верба посмотрела на удивительное создание в жёлтом платьице, развернулась и ушла за конуру. Понаехали ... Вечером девочка, уже одетая в штанишки, нашла лежащую за конурой Вербу, присела рядом на корточки. – Ну, дай лапу! Задина да? Не дашь? Ну и ладно, ну и не буду с тобой дружить ... Верба этой ночью опять решила повыть. От тоски. Выходила хозяйка, ругалась шепотом. Верба послушалась – задремала до утра. На следующий день взрослые члены семьи поразъехались, а вот маленькая гостья Лерочка осталась. Она, хоть и обещала не дружить с собакой, но все равно от скуки часто разговаривала с ней. Шепелявя, не выговаривая некоторые буквы, она рассуждала довольно по-взрослому: – Я знаю почему ты воешь. Ты, наверное, тоже по маме скучаешь, как и я. А ты смотри на облака и думай, что мама там. Мне сказали – она там. Но я не очень верю. Наверное, она в том доме осталась, где мы раньше жили, а теперь переехали. Я найду этот дом, вот увидишь... Верба понимала, что есть в словах девочки истина. Она верила ей, хоть совсем и не понимала, о чем та говорит. Но беседы эти стали частыми. Иногда к ней подходила хозяйка, обнимала её и тоже ей о чем-то говорила. Успокаивает – понимала Верба, хоть и не понимала зачем. Верба не стала выть по ночам. Через некоторое время Верба так привыкла к этой юной гостье, что уже сама ждала её на крыльце по утрам. Сонная, собака выползала из конуры и, почти закрыв глаза, переходила на крыльцо. Лера почти всегда просыпалась первая, тихонько, в ночной рубашке, отворяла дверь и немного говорила с Вербой. Что-то хорошее говорила, хоть Верба и не понимала что, но было приятно, что нашла она такого утреннего собеседника. Лера выносила ей печенье или кусок булки. Верба их ела не всегда. Потом девочка уходила в дом опять – по утрам было зябко. И Верба перебиралась опять к конуре, дремала. Скоро проснется хозяйка и принесет нормальную миску еды. Но вот однажды случилась такая странность: Лера вышла значительно раньше. Верба была еще в конуре. Она вылезла, услышав лёгкие шаги. Лера была одета, обута в сандали, за спиной рюкзачок. Говорила что-то не так нежно, как всегда, а более решительно, а потом направилась к калитке, помахала Вербе рукой и ушла. Верба прикрыла глаза, но уснуть не смогла, охватило волнение. Она вскочила вдруг на ноги, побежала по двору, по забору, пытаясь разглядеть девочку за ним. Но девочки уже не было видно. Верба завыла. Выла она долго, выла под самой дверью, потом лаяла тоже продолжительно. Но хозяйка не вышла. Утренний сон крепок. И Верба юркнула в лаз. Следы девочки она обнаружила легко. Они пахли, как чистое белье на верёвке хозяйки, как нагретая солнцем кожа и как сладкое молоко. Запах детства невозможно описать, невозможно перепутать с дурманящими летними запахами цветов, и Верба его чувствовала. Она спокойно побежала по тропинке, прямо к реке. Опасность она почувствовала ещё раньше, чем услышала первый всплеск воды. Нога болела очень. Так далеко Верба давно уже не ходила, но она припустилась, принюхиваясь, ещё быстрее. И с размаху, с бегу, со всей прыти, на которую была способна только в далёкой молодости она нырнула в воду. Сначала ушла с головой, с непривычки, но вынырнула. В реке барахтала ручонками маленькая Лера. Она тонула. Верба подплыла к ней и та, вытаращив глазенки, вцепилась в шерстяную спину спасительницу. Верба направилась к берегу. И как только девочка оказалась на берегу, Верба вернулась за плывущей вдаль одеждой. Сил было совсем мало, она уходила под воду, выныривала. Догнала только одну какую-то вещь и повернула на берег, сцепив зубы, таща со злостью то, что удалось спасти. И уже по камышиному берегу, хромая, волоча мокрым хвостом по земле, отправилась к девочке. Лера совсем голенькая на коленях стояла на мостках и во все глаза смотрела на неё. – Верба, Вербочка! А как же без кофты-то я? Кофта-то уплыла. И сандали. Как же я теперь без кофты к маме пойду? Она неумело выжала штаны и разложила их на мостках. Потом они сели рядом, прижавшись к друг другу. – Понимаешь, – заговорила Лерочка, – Я думала, я дойду до мамы. Я видела – мальчишки здесь купались, тут мелко. Хотела на том берегу одеться и дальше к маме идти. Я одежду высоко держала,вот так, – она задрала ручку вверх, – Я знаю куда идти. Город называется – Урал. Мы там жили раньше, – она вздохнула, – А оказывается – тут глубоко. И теперь без кофты и рюкзака я не смогу до мамы дойти, понимаешь? Но ты уже их не поймаешь, вон они как далеко уплыли. Рюкзачок и ещё что-то виднелись внизу по течению реки. Верба посмотрела на них и на этот раз поняла, что Лера очень хочет их догнать, жалеет. Но Верба была взрослая собака и рассудила абсолютно правильно: нет, это уже для нее не реально. Да и девочку надо вернуть домой. Только домой. Мир для Вербы существовал вот в этом пределе леса, их села, полей, и центральной точкой всего ее мира был – её двор. Только туда и можно стремиться. А эта глупышка зачем-то ушла из этого уютного мира. Зачем? Верба сидела, смотрела на бегущую воду и думала. Как давно она не была здесь, у реки! А сейчас она смотрела вдаль и понимала: наверное, есть такая сила, которая заставила её маленькую хозяйку уйти со двора и забраться в реку. И вспомнила она, как однажды, ещё в молодости, привела её к реке тоже огромная зовущая сила. В эту ночь она ощенилась. Уже не впервые, и первые её кутята выросли с ней. А это был второй её помет. Утром, проснувшись, кутят она не увидела. Ещё совсем слабая после родов, она бросилась по следам хозяина, по запаху своих кутят. Он был очень похож на запах человеческого дитя, за которым она бежала сегодня. Хозяин был у реки. – Верба! Да чтоб тебя! Как нашла-то? – в руках он держал тряпку с пишащими внутри кутятами, – Эх! – махнул он рукой, – И куда мы их девать будем? Столько беспородных дворняг, а? Зачем они тебе? Верба его не слушала, она крутилась под ногами, переживая за пищащее в мешке потомство. – Ну, да ладно, пошли, раз уж так. Он положил мешок на землю, Верба за шкирку подхватила одного из щенков и пошла вперёд, все время оглядываясь и очень волнуясь за остальных. – Да иду я, иду, – ворчал хозяин. Сейчас, вспоминая это, Верба даже поискала глазами кутят. Их, конечно, быть тут не могло. Но Верба понимала, девочку привела сюда, наверняка, такая же вот сила. Она повернулась к девочке и положила лапу ей на колено, провела и положила опять, проявляя участие, и как бы говоря, что понимает всё и сочувствует. – Верба, ты мне лапу даёшь? Да, спасибо... – Лерочка как будто очнулась и решительно встала, – Пойдем, Верба, – Лера натянула сырые штаны, – Пойдем, а то замёрзнем. Только ты бабушке ничего пока не рассказывай, ладно. Она ругаться начнет. Я сама потом расскажу. Они возвращались во двор. Впереди шла Верба, строго оглядываясь на маленькую бегунью, а за ней босиком, в штанах и с голым торсом, маленькая Лера. Она махнула Вербе рукой и тихонько зашла в дом. Верба дремала у конуры, пока хозяйка не клацнула перед ней железной миской. – Опять ночью выла! Эх ты! Слышала я сквозь сон, слышала! Вот возьму и не буду сейчас кормить! Ребенка мне ведь напугаешь! Верба проголодалась сегодня особенно. Набросилась на кашу. А уже к обеду хватились сандалей, кофты... – И рюкзак тоже уплыл, – со вздохом призналась Лерочка прабабушке и все рассказала. Верба не вникала, просто что-то слышала. В обед получила огромный шмоток вкусного мяса. А вечером, когда Лера уже спала, её хозяйка вышла на крыльцо и позвала Вербу к себе. Она плакала. Старая хозяйка обняла собаку, как не обнимала уже давно. – Ох, Вербочка! Ох, голубушка ты моя! Век благодарна буду! Чтоб было-то, если б не ты, чтоб было-то! И думать не хочу! – она раскачивалась сидя на крыльце и обняв Вербу, – Вот ведь горе-то какое. И не знаешь, как ребенку об этом горе сказать. Жена у внука-то померла, а ей все не говорили, что матери нет. И от похорон увезли подальше, сюда вот. А вот сегодня я уж сказала. Надо было сказать. Нельзя умалчивать. И пусть осудят они меня, но сказала ... Взяла грех на душу. А Верба, казалось, все поняла. Нет, точно все поняла. Все именно так, как она и думала. Девочку к реке погнала та самая особая сила, которую чувствовала в себе и она, собака. Это чувство, эта сила сильнее страха смерти, потому что ради нее и существует вся жизнь. Ее ничем нельзя измерить, потому что её не бывает слишком много. В моменты, когда чувствуешь в себе её прилив, ты можешь совершить все что угодно, нет границ. Вербе, собаке, было всё-всё понятно. Она успокоилась и начала дремать тут же на коленях у все ещё плачущей старой хозяйки. Не знала собака только одного – названия этого чувства, этой всемогущей силы. А люди называют ее – любовь. Вот только понимали бы все также глубоко, как это понимала собака по имени – Верба .... Автор: Рассеянный хореограф. Хорошего дня читатели ❤ Поделитесь своими впечатлениями о рассказе в комментариях 🎄