Когда меня привезли в загородный дом Большаковых я сразу прошёл в холл. Там сидел сам Михаил Аркадьевич. Я поздоровался с ним. Большаков кивнул мне на второй этаж. Давая понять, что мне туда. Молча поднялся и постучался в комнату Оливии.
- Оливия Михайловна, Вы хотели меня видеть?
- Войди, Антон.
Я зашёл. Она сидела на диване. На ней был халатик до колен. Ноги она подобрала под себя. Лицо было у неё бледное. Шагнув в комнату, я закрыл за собой дверь и встал. Мы смотрели друг на друга.
- Антон, я хотела попросить у тебя прощения за вчерашнее.
- Вам не за что извиняться, Оливия Михайловна. Я просто делал свою работу.
- Антон, подожди. Я знаю, какое мнение у тебя обо мне сложилось. Что я совсем дура, да к тому же ещё и наркоманка. На самом деле это не так. Я наркотик попробовала вчера только во второй раз в своей жизни. Первый раз, когда мне было 18 лет. В одной молодёжной компании, в институте, мне дали покурить травку. Папиросу, в которой была анаша. Я попробовала. Мне стало очень плохо. Меня очень сильно тошнило. И на следующий день я болела. После этого я наркотики не принимала. Вообще сказала сама себе, что никогда в жизни их не буду принимать. У меня организм их не принимает. И вот вчера я попробовала их второй раз.
- Кокаин, Оливия Михайловна, это далеко не косячок с травкой.
- Да, я поняла это. Я совсем не помню, что потом произошло. Это Алекс уговорил меня попробовать. Говорил, что ничего страшного с одного раза не будет. Зато будет весело. Я бы не стала их пробовать, но... - Она взглянула на меня снизу вверх. - Я очень на тебя разозлилась и хотела сделать что-нибудь на зло тебе. Прости пожалуйста.
- Не надо извинятся, Оливия. Я же сказал. Как себя чувствуете сейчас?
- Ужасно. У меня всё тело болит, словно я сильно простудилась. Это реакция организма на наркотик.
- Вам надо прилечь и постараться поспать. - Я подошёл к ней. Взял с кресла плед. - Ложитесь, Оливия, я Вас укрою. - Она легла на правый бок. Подтянула колени к животу. Я укрыл её пледом.
- Антон, не уходи, пожалуйста. Побудь рядом. Мне так спокойнее.
- Хорошо. - Я пододвинул кресло к её дивану. - Может мне книжку Вам почитать?
- Да, если можно.
Я подошёл к книжному шкафу. Провёл кончиками пальцев по корешкам книг. Здесь была классика. Как наша отечественная, так и зарубежная. Вытащил том Роберта Льюиса Стивенсона. Посмотрел на Оливию.
- Как насчёт Стивенсона, "Чёрная стрела"? Приключенческий роман с любовным сюжетом эпохи войны Белой и Алой розы в Англии 15 века?
Оливия улыбнулась.
- Хорошо. Мне она в детстве очень нравилась. Давно её не перечитывала. Сядь рядом, почитай про родовой замок Шелтонов.
Я уселся в кресло. Открыл книгу:
- Пролог. Джон Мщу-за-всех. "Как-то раз после полудня поздней весной колокол на башне Тэнстоллского замка Мот зазвонил в неурочное время. Повсюду, в лесу и в полях, раскинувшихся вдоль реки, люди побросали работу и кинулись навстречу звону: собрались бедняки-крестьяне и в деревушке Тэнстолл; они с удивлением прислушивались к колоколу..." - Стал читать роман. Оливия меня внимательно слушала, укрытая до подбородка пледом. Иногда улыбалась, когда я менял интонацию голоса, читая диалоги героев книги. В какой-то момент заметил, что она уснула. При этом на её губах сохранялась легкая улыбка. Я хотел уже тихо встать. Даже стал подниматься, но она прошептала.
- Не уходи. Ты обещал.
Пришлось опять опустить свою задницу в кресло. Открыл книгу и стал читать дальше. Постепенно сам увлёкся. Читал уже про себя. Оливия спала. В комнату заглянул Виктор Аркадьевич. Сделал удивлённые глаза. Я прижал палец к губам, давая понять, что Оливия спит и лучше помолчать. Он кинул и поманил меня. Я тихо вышел, продолжая держать книжку в руках.
- Что читаешь? - Спросил он.
- Стивенсона, "Чёрная стрела". Вслух Оливии читал. Она уснула, я про себя стал читать. Последний раз этот роман читал ещё пацаном.
Большаков кивнул.
- Антон, ты поживи у меня тут несколько дней.
- Не понял, Михаил Аркадьевич?
- Антон. Так надо. Я тебя не могу принуждать или заставлять что-то делать с силой. Но поверь, сейчас лучше тебе пожить у меня. Заодно с Оливией побудешь. Ты на неё очень хорошо влияешь. Понимаешь, у неё очень отрицательная реакция на любые наркотические вещества. На любые, где содержаться так называемые опиоиды или опиата и алкалоиды, особенно, так называемого тропанового ряда, то есть кокаин. Из-за этого, ей запрещены медицинские обезболивающие препараты на основе опиоидов, так называемые опиоидные анальгетики. И она это хорошо знает. Поэтому, я был удивлён, что она кокаин попробовала. Мне вчера пришлось срочно вызывать ей нашего врача. Пришлось чистить ей кровь. Капельницу перед твоим приездом убрали. У неё от наркотиков может случится анафилактический шок. Хорошо, что ты её так быстро сюда привёз. Оливия от наркотиков сразу отключается. Начинает вести себя полностью неадекватно, пока не теряет сознание. Поэтому с этим Алексом, тварь такая, сейчас разбираются. Я имел разговор с настоящим хозяином ночного клуба. Именно поэтому тебе лучше будет пожить у меня. Несколько дней.
- Хорошо. Я поживу у Вас, Михаил Аркадьевич.
- Оливия плакала, просила, чтобы я вызвал тебя сюда. Сказала, что приняла кокаин из-за того, что... - Большаков замолчал, пытаясь подобрать слова.
- Я знаю, Михаил Аркадьевич. Она мне сказала. Это из-за меня. Именно это меня и тревожит, Михаил Аркадьевич.
- Что именно, Антон?
- Я думаю, что Вы и сами догадываетесь. Она всё больше и больше влюбляется в меня. А я всего лишь её телохранитель. Может Вы другого наймёте?
- Нанял бы. Да боюсь, Антон, что поздно уже. Как бы ещё хуже чего не случилось. Для тебя не секрет ведь, на что девицы способны из-за несчастной любви. И отравится могут и с крыши многоэтажки спрыгнуть или утопится.
- Не только девицы. Парни тоже этим страдают. И что делать тогда?
- Я не знаю, Антон. Честно не знаю. Я её слишком люблю. Она единственное, что у меня есть. Может ты решишь эту задачу? Как мужчина?
- Извините, Михаил Аркадьевич, Вы хотите, чтобы я стал любовником Вашей дочери?
- Ну, любовником это как-то... Совсем оскорбительно.
- Мужем стать Вашей дочери?
- Это было бы приемлемо. Всё же брак это брак. Настоящий брак. Со свадьбой, ЗАГСом, криками "горько". А там глядишь и малыши пойдут. И Оливии тогда времени не останется на всякую ерунду. И в семейное дело быстрее войдёт. - Большаков внимательно смотрел на меня.
- Михаил Аркадьевич. Это всё же, как-то... Не знаю, мезальянс какой-то получается.
- Почему обязательно мезальянс?
- Ну как почему? Оливия кто? Она очень богатая, молодая женщина. А кто я? Я всего лишь простой телохранитель. Тут сразу все решат, что брак по расчёту. Что я примазался к Вашим деньгам и деньгам Оливии.
- Скажи, Антон, тебе моя дочь нравится?
- Оливия очень красивая молодая женщина...
- Антон, не уходи от ответа. Я тебя не об этом спросил. Итак, она тебе как женщина нравится?
- Честно?
- Конечно, честно.
- Нравится. Но это ничего не значит.
- Ошибаешься, это очень многое значит. Ты показал Оливии, что значит настоящий мужчина. Мужчина за которого она может спрятаться, как за каменную стену. И поверь, для любой женщины это один из самых сильных аргументов в выборе себе спутника жизни. Даже сильным женщинам нужен сильный мужчина, так как быть всегда сильной устаёшь. И Оливия это оценила чисто с женской точки зрения. С тобой она чувствует себя спокойно и уверено. Ну и плюс ты как мужчина, в смысле физиологии ей нравишься. А насчёт мезальянса, то опять, Антоша, ты ошибаешься.
- Почему ошибаюсь?
- Алексей Дубровин, твой родной дядя. У него кроме тебя никого больше нет. Он не женат и не имеет детей. Ты единственный родной ему человек. И поверь, всё чем владеет твой дядя, все его активы, перейдут к тебе. И я даже уверен, что Алексей даже завещание на тебя уже написал.
- Да ну, Михаил Аркадьевич. Дядя Лёша не старый мужчина, он в самом расцвете, как мужчина и от него вполне может какая-нибудь мадам забеременеть. И он женится может.
- Ты сам веришь в это? Если по твоим словам он в самом расцвете, то почему до сих пор не женился? Вот то-то. Подумай над этим.
- Михаил Аркадьевич. Вы давно знаете моего дядю?
- Ну мы с ним знакомы уже лет пятнадцать. А что?
У него с моим отцом были какие-то разногласия, что они рассорились, ещё когда я совсем маленьким был. И после этого они не общались, вплоть до папиной смерти.
- Я слышал о том, что Алексей был в контрах со старшим братом. Но почему и из-за чего, извини не в курсе. Это Ваша чисто семейная тайна, Ваши семейные дела. Дубровины в них никого не посвящали. Так что ответ на этот вопрос знает только Алексей.
- Но дядя мне ничего по этому поводу не говорит.
- Знаешь, Антон, что хочу я тебе сказать. Когда между двумя мужчинами и тем более между родными братьями происходит нечто подобное, то в большинстве своём, в таких делах замешана женщина. Как говорят французы: "Шерше ля фам".
- Что Вы хотите сказать, Михаил Аркадьевич, что в этом как-то замешана моя мама?
- Я ничего не хочу сказать, так как не знаю из-за чего у них вышла ссора длинною в жизнь. Кстати, я видел твою мать, года за три до её смерти. Очень красивая женщина была. Про таких говорят, роковая женщина.
- Простите, Михаил Аркадьевич, но роковая женщина, это та, которая умеет манипулировать мужчинами. Мало того, мужчина, который влюбляется в такую женщину, не может противостоять ей в эмоциональном плане, и в большинстве случаев гибнет. Я правильно охарактеризовал термин "роковая женщина"?
- Да. Что-то в этом роде.
- Но мои родители любили друг друга. Я ни разу не замечал, чтобы мама манипулировала отцом. И первой умерла именно мама, а не отец.
Большаков пожал плечами.
- Антон, я же говорю тебе, ответ на этот вопрос знали трое. Твой отец, твоя мама и твой дядя. В живых, в настоящий момент, остался только твой дядя. И только он может тебе дать исчерпывающий ответ. Антон, насчёт Оливии. Ты подумай. Ты тот мужчина, которого она готова слушать и которому готова подчинятся.
Я кивнул ему. А что я ещё мог ответить? Я ещё стоял в коридоре пытался анализировать мой разговор с Большаковым, как дверь комнаты Оливии открылась. На пороге стояла она в своём коротком халатике.
- Антон... - Позвала она. Я тяжко вздохнул, глядя на дочь босса.
- Здесь я, Оливия. Чего встала?
- Я проснулась, а тебя нет.
Я подошёл к ней.
- Оливия, как ты себя чувствуешь?
- Слабо.
- Может покушаем? Тебе сил надо набираться. Да и я бы не отказался от перекуса. - Оливия подумала немного и кивнула. - Тогда может оденешь что-нибудь не такое откровенное? А то ещё чуть и у тебя нижнее бельё видно будет. Хотя его и так видно, когда ты делаешь шаг и полы халатика расходятся.
- Хорошо. - Вновь кивнула она. - Только ты никуда не уходи. Пожалуйста.
- Не уйду. Мне твой отец предложил несколько дней пожить у вас.
- Правда? - На милом личике появилась счастливая улыбка.
- Правда. Так что иди, переоденься. Поедим, потом можем погулять.
Оливия довольная юркнула в свою комнату. М-да. Похоже я медленно, но верно начинаю переквалифицироваться из телохранителя в воспитатели... Вот только в воспитатели кого? Просто дочки босса? Или в воспитатели своей будущей жены? Чёрт, всю жизнь о таком мечтал...
Продолжение следует...
Комментарии 15