Аркадий Крумер. Как Лёвка шел жениться.
Лёвка Рабинович решил свататься к отличнице Люське Снежковой! И дело было вовсе не в том, что она после замужества будет вынуждена давать ему списывать на диктанте, чтобы не позорить семью. Просто он вообще не мыслил свою жизнь без Снежковой. А Люська была заводная и с ямочками на щеках, то есть, не успеешь оглянуться, как её проморгаешь! Тем более, что они уже перешли в шестой класс, то есть, время жениться было самое подходящее!
Кстати, Снежкова вообще не догадывалась о серьёзных Лёвкиных намерениях. К тому же, она замуж вообще не собиралась, потому что ещё не была дурой.
Чтобы придать сватовству убедительность, Лёвка пошёл не один, а с лучшим другом Гришкой Штурваловым, который имел велосипед с никелированными ободами, то есть относился к серьёзным людям!
Свататься Лёвка шёл не с пустыми руками, а со сливовой наливкой, которую целую неделю тайно отливал из бутыли болотного цвета в пол-литровую грелку, а вместо неё доливал компот из сухофруктов.
Но идти свататься с грелкой было не солидно, и тогда друг Гришка, под страхом смерти, вынес из дома хрустальный графин, который должен был подчеркнуть, что жених довольно богат, а не какой-нибудь брачный аферист! Кроме этого, они с Гришкой по дороге залезли в Ботанический сад и нарвали ярко-красных георгин, штук пятнадцать, не меньше. Букетом Лёвка должен был полностью разоружить Люськину мать, которая была в три раза большим зверем, чем завуч школы по кличке Крокодил.
Перед дверью Лёвка и Гришка ещё раз проговорили весь план, по которому Лёвка должен был прямо с порога взять быка за рога, то есть брякнуться перед Люськой на колени и просить её руку и сердце, хотя, на хрена они ему, он долго не мог взять в толк! А Гришка, когда прибежит из кухни Люськина мать, должен, прямо, как в кино, развести баланду про то, что «у вас тут, мол, залежался товар, а у нас, на ваше счастье, есть хороший купец»! При этом он должен был многозначительно посмотреть на Лёвку и хорошо цокнуть языком.
Но их план сразу пошёл наперекосяк, так как, к несчастью, им открыла не Люська, а её мать, которая в данном конкретном случае была будущей тёщей. И Гришка даже толком рот не успел открыть про купца, а Лёвка брякнуться на колени, чтоб просить выше названные части тела, как она отобрала букет и треснула георгинами обоих по заднице! А потом схватила за шкирку и со словами: «Быстро по домам учить арифметику, женихи!», аккуратно спустила обоих с третьего этажа. И они покатились практически кубарем...
– Чуть графин вдребезги не разбила, жаба! – промычал Гришка, когда они окончательно приземлились. – Меня б тогда дома точно убили!
При этом он немного отхлебнул из горлышка. Наливка была сладкая, как компот, и он отхлебнул ещё раз, но уже сильно.
– Просто какая-то змеюка подколодная! Солидные люди же пришли свататься!.. – вздохнул Лёвка, а потом отобрал у Гришки графин, который тот уже не хотел отдавать, и отхлебнул дважды, первый раз – с горя, а второй – с радости, потому что после первого глотка ему уже море было по колено.
– Я б сразу удавился с такой тёщей! Прямо в первый же день! – согласился Гришка.
– Лучше всего жениться на круглой сироте! – назидательно заявил Лёвка и начал вспоминать, кто у них в классе круглая сирота, но никого не припомнил.
...Вскоре наливка совсем сильно ударила им в голову, а потом и в ноги.
– Д-двай песню споём «Чё-ёрный ко-от»! – предложил вдруг Гришка. – Д-двай?!..
И тут же, без лишних слов, громко запел! И хоть его, как маятник, сильно шатало туда-сюда, песню он не прерывал!
В тот момент, когда собутыльники нестройно дошли до куплета, как «не ладили люди с котом», из подъезда выскочила Люська со скакалкой.
– Алкоголики! – мимоходом пригвоздила она обоих и поскакала по пешеходной дорожке, специально виляя хвостом.
– В-видаал, клыса?! – пробурчал Гришка уже совсем заплетающимся языком и кое-как встал на ноги. – Даже хуже-же, чем её мапаша, в смысле, памаша!..
– Я в её с-сильна вс-трескался, по самые охи... не, стоп, не по охи... по ухи! – с нечеловеческой трагедией в голосе выдавил из себя Лёвка и начал сильно икать.
– Эта она тьебя щас вс-поминае-ет! Примь-ета ткая! – значительно кивнул головой Гришка и уже собрался заснуть стоя.
Но тут из окна последнего этажа высунулся Лёнька Марадона с полосатым мячом.
– Эй, народ, айда в футбол! – крикнул он Лёвке и Гришке.
Гришка тут же протрезвел и начал требовать, чтобы Лёнька сбросил мяч, а Лёвка перестал икать и сразу забыл Люську, прямо, как рукой сняло, потому что футбол – это ж не любовь-морковь, футбол – это настоящая вещь!
Через пять минут они уже, как угорелые, гоняли на пустыре полосатый мяч. И спорили до хрипоты, был ли гол или пролетело выше.!
К этому часу Лёвка совсем уже забыл, что втрескался по самые ухи и по самые охи, тоже! И даже забыл, что завтра у них диктант и что без женитьбы на Люське написать его было – дохлым номером!
