ДАВАЙТЕ ПОЧИТАЕМ!

СМОТРИТЕ ЗДЕСЬ И ПОСТ НИЖЕ!

А ЭТО НА ЗАВТРА, НА ДОБРОЕ УТРО! (Тем, кто рано проснётся...От Алеси Синеглазой)) *** Зайчик солнечный на тюле. Восемь тридцать. Эхо сна. От июня до июля Только буковка одна. Вздох и выдох. Запятая. Невесомая ступень. — С добрым утром, дорогая! — С добрым утром, новый день!

НАДЕЖДА ВАСИЛЬЕВНА АНДРОСЮК "МОЁ ДЕРЕВЕНСКОЕ ЛЕТО" *** Родилась в деревне Ходыничи Кобринского района Брестской области в 1960 году. В 1979 году окончила Минское художественное училище им. А. К. Глебова, а затем Украинский полиграфический институт им. Федорова (факультет книжной графики).

ДАРЮ ТЕБЕ ИЮЛЬ...(От Влад Рыжиков) *** Дарю тебе июль. Ты знаешь, что в июле Льняные облака особенно легки? Ты знаешь, что они пугливы, как косули, Пожалуйста, корми их добротой с руки! Дарю тебе грозу. Безумную, шальную, Внезапность и расплох хранящую в себе, Что я не доскажу и что не дорифмую, Июльская гроза пусть допоёт тебе. Дарю тебе ветров безудержных разгулы, Волнительный изгиб стремительной реки, Дарю… дарю… дарю, но помни, что в июле Все чувства, как хрусталь, особенно хрупки

РИЧАРД ФЛЭНАГАН - О ЧТЕНИИ (и любимых книгах) (Букер-2014 присужден австралийцу Ричарду Флэнагану) *** Единственный писатель, являющийся лауреатом и премии «Букер» и Baillie Gifford Prize в интервью The Guardian рассказывает о вдохновении Кафкой, о юношеской страсти к Джеки Коллинз: *** "Мое самое раннее воспоминание о чтении. Моя мать читала мне «Ветер в ивах» Кеннета Грэма — и читала снова и снова, потому что я любил и эту книгу и ее. Мне было тогда, наверное, три года. Мы жили в маленьком шахтерском городке посреди тропического леса. Всегда шел дождь, барабаня по жестяной крыше. По сей день именно этот звук я хочу слышать, когда расслабляюсь за книгой — голос в штормовой темноте, напоминающий мне, что я не одинок. Моя любимая книга в детстве. Книги были одиссеей, в которой я терял и находил себя, и новые фавориты постоянно вытеснялись свежими сюрпризами. Вместо любимой книги у меня было любимое место: местная публичная библиотека. Я наслаждался неоценимым количеством мусора, начиная с комиксов и медленно углубляясь в дешевые вестерны и плохую научную фантастику, а затем в чудесно жуткую чушь Гарольда Роббинса, Анри Шарьера, Алистера Маклина и Джеки Коллинз, хаотично отклоняясь к манящим тайнам взрослого мира. Книга, которая изменила меня в подростковом возрасте. «Посторонний» Альбера Камю. Хотя она и не предлагала Дамасского откровения. Мне было 11. Я впитал ее так, как вы могли бы впитать неразорвавшуюся кассетную бомбу. Писатель, который изменил мое мнение. Когда мне было 27, я работал швейцаром в местном совете, подсчитывая посетителей выставки, и читал все более лихорадочными урывками «Превращение» Кафки, которое мне приходилось прятать под столом, за которым я сидел, балансируя на коленях. Семья, оставившая своего сына, потому что он превратился в гигантского таракана, после смерти которого они удивляются жизненной силе и внешности своей дочери? Меня осенило, что писательство может сделать все, и если оно не попытается, то ничего и не стоит. Под этой мягкой обложкой лежала тетрадь с началом моего первого романа. Я зачеркнул его и начал снова. Книга, которая заставила меня захотеть стать писателем. Никакой книги, но один писатель предположил, что для меня это возможно — находясь столь далеко от всего — что я тоже мог бы стать писателем. И это был Уильям Фолкнер. Он казался, ну, тасманийцем. Позже я обнаружил, что в Латинской Америке он казался латиноамериканцем, а в Африке — африканцем. Он также француз. Тем не менее, он никогда не покидал и не оставлял свой темный дом в Оксфорде, штат Миссисипи, а вместо этого сделал его своим предметом. Несколько лет назад меня сделали почетным гражданином родного города Фолкнера. Я чувствовал, что вернулся домой. Книга или автор, к которым я вернулся. Когда я был молод, Томас Бернхард казался мне терпким, даже неприятным на вкус. Но, возможно, его бездыханный смех, его инстинктивное отвращение при столкновении с властью и его заклинательная ярость говорят о нашем времени. Книга, которую я перечитываю чаще всего. «Слишком шумное одиночество» Богумила Грабала - гуманистическая и очень смешная; и «Анна Каренина», которую я перечитываю примерно раз в десятилетие, по прошествии которого я обнаруживаю, что безумный граф Лев снова написал совершенно другой и даже более поразительный роман, чем тот, который я читал в прошлый раз. Книга, которую я больше никогда не смогу прочитать. Когда меня попросили выступить в Италии по поводу моего любимого комического романа, я перечитал книгу «Сенсация» Ивлина Во. Она была плохо запечатана, в результате чего отдавала затхлостью. Мое основное разочарование было в себе, как будто я только что потерял руку или ногу, и, если я просто посмотрю вокруг, она вернется. Но этого не произошло. Книга, которую я открыл для себя позже в жизни. Великие стилисты редко пишут великие романы. Маргерит Дюрас - недавнее мое открытие - стала исключением. Для нее стиль и история были неразделимы. Ее лучшие книги — яростные, чувственные, прямые — и все же в конечном итоге таинственные. Я также только что прочитал все чудесные романы Carys Davies, которая заслуживает гораздо более широкой читательской аудитории. Книга, которую я сейчас читаю. Мемуары Константина Паустовского «Повесть о жизни», в которой автор встречает бедного, но счастливого человека в голодной Москве 1918 г., у которого есть небольшой сад. «Есть много способов жить. Можно бороться за свободу, можно пытаться переделать человечество, а можно выращивать помидоры». Бог получает Бытие. История получает Ленина. Литература получает производителей помидоров. Мое утешительное чтение. В последнее время, в наш век мрачных предзнаменований, я возвращаюсь к озорной радости «Жизни Сэмюэля Джонсона» Джеймса Босуэлла: «Нет ничего, за что бы стоило бороться, кроме смеха и любви друзей»."

БОРИС ПРИМЕРОВ (Павлу Васильеву) *** Годы перемелются – Звёзды не погаснут. Ветряная мельница Станет клёном красным. Я женюсь на осени, Выйду за бедою, Под ноги мне бросится Поле золотое. Как узнать, что вывели Песнь к скале отвесной?! Не страшусь я гибели – Повенчаюсь с песней. Ой, тропа обратная, Жёлтая сурепка, К осени прохладной Привязался крепко. Разливными вязами Да судьбой особой С ней мы крепко связаны – Разорвать попробуй. Оттого так верится До слезы, до стона, Этой старой мельнице, Молодому клёну. 1973

(majstavitskaja) КАРИН СЛОТЕР "ХОРОШАЯ ДОЧЬ" *** Все переплетено – Трудно, наверно, хранить столько чужих секретов? – Бывает трудно, но это моя работа, и, когда я решила стать юристом, я знала, что мне придется хранить чужие секреты. Карин Слотер великолепна, а я встретила автора детективов. которого - которую (русский язык, в отличие от изначально приспособленного к гендерной политкорректности английского, все время заставляет делать выбор между несогласованным словосочетанием и феминитивом) - которую буду читать еще. Читать много, потому что у нее больше двадцати романов, разошедшихся тиражом более сорока миллионов экземпляров. Не одни только англосаксы ценят Слотер и снимают по ее произведениям нетфликсовские сериалы, "Хорошая дочь" номинируется в категории "Зарубежный роман" на премию "Русский детектив", меня попросили сделать краткую экспертную оценку книги на свой выбор, методом тыка выбрала ее, и Ура! Это словно бы не один роман, а сразу несколько под одной обложкой. Как триллер это мощно и динамично. Как семейная драма - невероятный уровень эмоциональной вовлеченности. Как классический детектив - не то, чтобы совсем голову ломало на предмет "кто убийца?", но сюрпризы будут, как и возможность догадаться, выстроив свою версию (моя совпала). Никаких маньяков с рандомной мотивацией, все по принципу "ищи кому выгодно". Как социальная проза невероятно круто и затрагивает спектр проблем от болота маленьких неблагополучных городков, где тон задают семейные кланы криминализованных маргиналов на вэлфере до виктимблейминга (это когда человека, которому без того не посчастливилось попасть в болезненную ситуацию, дополнительно травят всем скопом). А еще это юридический детектив, не с той долей внимания к процессуальным тонкостям, как у Джона ле Карре или Джона Гришэма, но грамотный и основательный. И просто отличная история Родни Куинн «адвокат проклятых» – берется защищать мерзавцев, чьи преступления вызывают общую ненависть. Неудивительно, что в городке многие относятся к нему враждебно, хуже - что страдают жена и дочери. Недавно кто-то поджег их дом, сгорело все, теперь Саманта (16), Шарлота (14) и их мама Гамма пытаются обживать развалюху фермерского дома, куда их пустили на время,. Чувствуют себя несчастными и не знают, как близко беда, каким дивным через несколько дней будет казаться время, когда все вместе и все живы. Спустя 28 лет после той жуткой ночи, в городок приходит новая беда, а защищать преступницу, которую горожане с удовольствием линчевали бы, будут Родни Куинн с дочерью. И все окажется теснейшим образом переплетено, а давняя трагедия получит окончательное разрешение. Которое если и не позволить забыть и простить, то по крайней мере даст возможность жить дальше с меньшей болью. Мощный, динамичный, многоплановый триллер, проникнутый сочувствием и жизнеутверждающий. О том, что жизнь порой так печальна, но все мы ее живем