ЗА РЫБАЛКУ С ПЕРЕЕЗДОМ!

Сахалинские сатирические рассказы...
(г. Лесогорск/Заречье, Сахалин, 1980 г.)
Вступление.
Чудно здесь, в центре России, рыбалкой называю такую «рыбу»...
Если я приносил такой улов домой, в детстве, в центре Сахалина (Лесогорск, Заречье) – на кукане с десяток мелких рыбёшек, то мать на меня с удивлением сначала смотрела, потом была тишина и в итоге: обсохшая рыбёшка, прямо на кукане – оказывалась где-то в углу двора – и кошкам не очень нужная... в огород, на удобрение её!
I
Я не скажу, что моя мать была молодой и жестокой женщиной. Но чистить эту мелюзгу она отказывалась. Она считала ниже достоинства сахалинской женщины брать в руки рыбу меньше десяти сантиметров в длину. Тем более летом, когда на нерест идёт горбуша, сима, лосось. Рыба, так рыба – лапти по полметра! Весом в полтора-два кило, а то и больше, с икрой или с молоками жирными в половину сковороды объёмом... серебром покрытая удача – красная рыба!
Я это усёк. Только горбуша, только много «рыб» порождали чувство благодарности со стороны матери ко мне, рыбаку, кормильцу семьи в одиннадцать – четырнадцать лет. Вот это рыбалка! Вот это сын на рыбалку сходил. От рыбнадзора побегал... полмешка, мешок рыбы принёс – хвостов десять, двадцать самок, горбылей... одну, две бочки засолили, икры наелись, жарёхой насытились, балыки навялили, накоптили, ухой из ведра укушались – всей крестьянской большой семьей (дядя, тёти, двоюродные братья...)!
II
Были и курьёзы...
1. Под корягой я прятался от рыбнадзора в 1977 году, когда они накрыли нас на нашем, своём, родном, возле улицы Угольной, домашнем перекате с «кошками». Я, смешнее всего, не рыбачил в тот день, а только пришёл да рассиживался на бревне, ляса точил – тут рыбзики (рыбнадзор) из леса дальнего идут быстрым шагом к нам; я «кошку» из внутреннего кармана хочу выдернуть, не идёт «кошка», зубьями зацепилась – двадцать пять рублей штраф, если возьмут за шкиботник пионера в двенадцать лет – сразу.
Все рыбаки уже на том берегу, посредине реки... я стартую... по воде, по глади, с прижатыми для сверхзвуковой скорости ушами, кое-кого обогнал, в ивняк молодой на том берегу нырнул – сразу, так, сухим по воде, над водой и на противоположном берегу сух: нырк под первое попавшееся дерево-корягу: нет дыхания, глаза-слух-нюх это я, шуршат рядом рыбзики (рыбнадзор); слева, справа уходят в погоню за реальными рыбаками. Я – коряга. Принесло её весенним половодьем с верховьев реки Лесогорки, прямо из-под Шахтёрска, через Тельновск, за пятнадцать километров – громадный тополь да захоронило на песке. Я – в дупле, прижат к песку.
Живу.
Встаю.
К ровесникам через перекат.
Первым вернулся.
Смеёмся.
2. В сторону Бошняково, километров пять по морскому песку, берегу от устья Лесогорки удирали мы, пацаны-рыбаки, от рыбзиков (рыбнадзора) и я чуть не лишился велосипеда «Орлёнок» — года два спустя.
Макушка лета. Событие сезона – горбуша подошла на нерест – косяк: буруны в море до горизонта, рыбы видимо невидимо – хоть руками лови. В отлив устье реки не шире двадцати метров и длинной такая трубка метров пятьдесят. Сейчас рыба пойдёт миллионами на нерест. И городские, и зареченцы – каждый со своей стороны берега, замерли в ожидании... с «кошками», с «сетками», с «сачками», с «бреднями». Ажиотаж городской. Сотня рыбаков глядят то на море, то в русло реки. Мы, пацаны зареченские на великах, тоже подъехали,. Это не рыбалка, это нечто иное – нахватал за пару минут рыбы с мешок да в сторону... домой. Но такое как пропустить? Прячем велики в кусты шиповника. Занимаем место. Разматываем кошки. Леска миллиметровка – не тоньше – иначе оборвёт леску такая рыба, такое давление. Поправляем изоленту на указательном пальце правой руки. Ждём. Полдень. Солнце в дымке. Не ярко светит. Самое-то для рыбы. Азарт запредельный. Ловлю я. Остальные уселись у сопки – с нашей стороны сопки подступают крутыми склонами, практически к морю.
Пошла! Пошла! Устья нет, воды нет. Серебром, серебром живым покрылось море ближе к устью – к нам: мощь-сила-энергия жизни двинулась в пресную воду... навсегда, чтобы отнереститься в верховьях реки через полтора месяца и умереть, став кормом для своих же мальков, по весне следующего года! Горбуша в этом году с нами. Бурлит река... летят кошки, сети... и тут выстрелы, громко, с боевого оружия, сделанные – в воздух, два раза – значит теперь могут бить на поражение.
Это рыбнадзор, и уже не мелким шагом из леса, как на перекате в центре Заречья, возле улицы Угольной, а с сопок, по отвесной угольной крошке скатываются кулями в болотных сапогах они и сразу к нам, с пистолетами в руках. Городских на противоположном берегу берут спокойно – приближаясь по косе... В речку не бросишься – там два давления встретились неимоверной силы – река в отливе и рыба при заходе!!! Сразу – кто-то из взрослых остался стоять и с той и с этой стороны реки.
А мы рванули. Молодёжь – всё бросаешь, ноги в пятки, в сандалиях, налегке – в отрыв уходишь по тяжёлому морскому песку – прямо по кромке воды: ветром летим, через пятьсот метров вираж в сопку — и вертикально по крошке угольной до первых зарослей – на метрах двадцати вверх остановились. Перешёптываемся. Вдруг хрустнула ветка. Недалеко справа, со стороны устья, чуть повыше нас. Мы услышали. Мы всё слышим. Мы напряжённые стручки. Ещё погоня и мы в теме: по берегу за нами никто не гнался. Они решили нас преследовать по сопке, вдоль дороги на Бошняково. Но ветки сухие, кусты жёсткие – взрослому нелегко остаться не замеченным, и быть незамеченным!
Услышали. Медведь? Да нет. Рыбнадзор! Вниз улетаем вдоль вертикального склона — почти не касаясь угольной крошки – здесь угольные пласты выходят на верх – грубо, сильно, явно. Слетели, снова на берегу, стрункой в несколько человек – летим в сторону Бошняково уже не оглядываясь, и не придумывая ничего, по-серьёзному – четыре с половиной километра. Ноги молодые. Здоровые. Дядькам в сапогах болотных за нами не угнаться. Рвём со знанием дела! В отрыв уходим... Счастье. Оторвались. Праздник. Можно и в море покупаться – пару часиков, пока в устье всё уляжется, и все взрослые разъедутся.
III
Велосипед мой рыбзики (рыбнадзор) нашли сразу. У берега громадный куст шиповника рос. И там наши велики, самокаты, прочая амуниция, техника были спрятаны.
Брат двоюродный, погодок, Серёга Кислицын, оторва с улицы Угольной, выручил меня в тот день. Молодчага! Заладил: «Мой велосипед!»... Рыбзики (рыбнадзор) мой серебристый «Орлёнок» уже в кузов своего грузовика закинули. Он не отступает: "Верните мне мой велосипед...".
Думали они, думали – вернули!
Нет. Не поверили, что это его «Орлёнок» (у Серёги был свой – с красной рамой и крыльями), но немного подальше у Стройдетали» он его оставил (предусмотрительно). С сопки, говорят, мы видели, как тот – я, с велосипеда слазил – да в кусты его закидывал. Но, всё-таки, отдали. За мужество, за находчивость, за отчаянность, за братскую верность его...
У сопки Серёга, с ребятами, самого начала моей «рыбалки» сидел в тот день. Не хотел рыбачить, как чувствовал: столько рыбы, столько людей, в открытую мужики пошли на рискованный лов – и в устье! Не к добру говорил он нам, накроют!
И накрыли. Я утёк в даль, в сторону Бошняково. Летели мы, мальцы, почти до Фруцэ (распадок, река) в девяти километрах от Лесогорска, любимого места для школьных походов, на берегу Татарского пролива. Серёга спас велосипед – герой рыбалки он!
IV
В центре России это называется брак...вом. Но суть не в словах, а в жизни. Я не говорю о том, что мы разные: дальневосточники и местные. Нет. Но для дальневосточников рыбалка измеряется в горбушёвых хвостах, как для артиллериста уверенность в снарядах – рыбьи тушки серебрятся, желанные: и на берегу (в песок мокрый зарытые на время рыбалки), и дома в траве влажной, в сенях (чтобы не обсохли).
Заключение.
Прошли десятилетия.
И с возрастом многое видишь по-новому.
Я сегодня снова на рыбалке, как в детстве на Сахалине, на перекате реки Лесогорки... с удочкой – или на реке Клязьма (г. Владимир), или на реке Каменка (г. Суздаль), где мелкая рыбёшка ловится и рыбалка ценится, как время, проведённое самим с собой, с друзьями, в компании: время подумать, погрустить, помечтать или повеселиться от души!
– Как рыбалка? – спрашивают люди меня под Владимиром.
– Я отдыхаю (удочка в речке), а рыбу я и в магазине куплю!
– Поймали что-нибудь? – спрашивают туристы меня в Суздале.
– Закинул близко и поздно, а надо было пораньше и подальше забрасывать! – отмазываюсь в Суздале.
Идёт жизнь и удивительно... Я снова на рыбалке с удочкой. Только рыбу теперь не на кукан нанизываю, а обратно в реку отпускаю! И мать ко мне переехала. Рядом живёт. И климат ей подошёл: хорошо себя чувствует; и в гости ко мне приходит. Всё во Вл. её устраивает: и река, и климат, и люди, когда сын на рыбалке с удочкой – мыслит, читает, пишет!
...
Писатель Сергей Субботенко,
Книга "Жених на 30 миллионов рублей",
Владимир, 2020 год.