Николай Тагиров

В России сокращается количество фермерских хозяйств. Сложная ситуация с рентабельностью и отсутствие финансовой подушки вынуждают фермеров выходить из бизнеса или замораживать деятельность. Ранее проект "Агрономика" сообщал, что, что только в Ростовской области в 2024 году закрылось более 400 фермерских хозяйств, а по всей стране за последние 5 лет прекратили деятельность более 35 тыс. фермеров. В 2025 году тенденция продолжается, а местами усиливается. В благополучном и плодородном Краснодарском крае на начало марта насчитывалось на 6,7% меньше индивидуальных предпринимателей, имеющих статус главы КФХ, чем год назад: 7,32 тыс. против 7,85 тыс. в 2024 году. В то же время число организаций со статусом КФХ осталось примерно на том же уровне: 359 против 358 годом ранее. Экономические реалии для фермеров становятся жестче. Ставки по льготным кредитам существенно выросли (https://t.me/agro_nomika/6726), а получать их стало труднее. Банки и финансовые организации стали пристальнее присматр

Жаркое лето сменится арктическим холодом? Десятки ведущих климатологов мира бьют тревогу о неминуемой катастрофе, которая грозит превратить цветущую Европу в ледяную пустыню. Почему глобальное потепление может привести к... новому ледниковому периоду? Каких стран коснется климатический коллапс в первую очередь? И правда ли российские ученые считают весь этот прогноз политической выдумкой? Сорок четыре ведущих климатолога мира обратились к лидерам северных стран с открытым письмом о надвигающейся катастрофе. Как сообщает Исландское метеорологическое бюро, опубликовавшее обращение на своем сайте, ученые предупреждают о коллапсе ключевых течений Атлантического океана. Ученые не просто выражают озабоченность — они требуют немедленных действий, подчеркивая, что риски прежде сильно недооценивались. "Ряд научных исследований за последние несколько лет позволяет предположить, что этот риск до сих пор сильно недооценивался", — говорится в обращении климатологов. Причиной паники стало замедление

Когда-то морская пехота была не просто родом войск — она была архетипом решимости. Это был десант в чистом виде: мокрая форма, песок в ботинках, рев «Катюш» и штурм укреплённого берега под свист мортир. Американцы помнят Тараву и Иводзиму, французы — Сиди-Ферручо, британцы — Фолкленды. В СССР культ морпеха сложился после штурма Керчи и десанта в Туапсе, когда в атаку шли в тельняшках, с автоматами наперевес, часто без прикрытия флота. Образ «чёрного бушлата» был символом: не столько про море, сколько про несгибаемую волю. Но с тех пор многое изменилось — не в людях, а в пространстве боя. Вместо укреплённых берегов — зоны A2/AD, где каждую баржу считают спутники, а каждый катер — цель для высокоточной ракеты. Вместо противника, сидящего в доте, — мобильные соединения с дронами, лазерными дальномерами и переносными зенитно-ракетными комплексами. И на этом фоне звучит логичный вопрос: если морская пехота больше не выходит из моря — зачем тогда она вообще? Эта дилемма давно обсуждается в ш