Тимур Калилаев

Как и в монинском музее ВВС, в китайском музее авиации под Пекином имеется обширная вертолётная площадка. Причём, здесь представлена не только советская техника, но и вертолёты китайского производства. И даже вертолёты собственной разработки, хоть и не совсем удачной. Но обо всём по порядку. Во-первых, здесь можно увидеть два из поставленных СССР в 1950-е годы вертолётов Ми-4. Я залез заглянуть в его кабину (она в плохом состоянии), и за мной тут же последовал китаец, несмотря на запрещающую надпись. А что, если лаоваю можно, то почему нельзя местному жителю? Вертолёт покрашен, но лишился одного колеса на передней стойке. Зато пулемёт на месте. Ствол. Второй Ми-4 окрашен в белый цвет. В 1958 году китайцы наладили производство лицензионной копии Ми-4 под обозначением Harbin Z-5. Таких вертолётов в музее четыре штуки. Неудивительно, ведь всего их выпустили 545 экземпляров. Тут они представлены в нескольких расцветках. Вот зелёный, такой же как Ми-4, но «чувствует» себя он ещё хуже. От Ми

Как и в монинском музее ВВС, в китайском музее авиации под Пекином имеется обширная вертолётная площадка. Причём, здесь представлена не только советская техника, но и вертолёты китайского производства. И даже вертолёты собственной разработки, хоть и не совсем удачной. Но обо всём по порядку. Во-первых, здесь можно увидеть два из поставленных СССР в 1950-е годы вертолётов Ми-4. Я залез заглянуть в его кабину (она в плохом состоянии), и за мной тут же последовал китаец, несмотря на запрещающую надпись. А что, если лаоваю можно, то почему нельзя местному жителю? Вертолёт покрашен, но лишился одного колеса на передней стойке. Зато пулемёт на месте. Ствол. Второй Ми-4 окрашен в белый цвет. В 1958 году китайцы наладили производство лицензионной копии Ми-4 под обозначением Harbin Z-5. Таких вертолётов в музее четыре штуки. Неудивительно, ведь всего их выпустили 545 экземпляров. Тут они представлены в нескольких расцветках. Вот зелёный, такой же как Ми-4, но «чувствует» себя он ещё хуже. От Ми

К концу 30-х годов руководство СССР осознало, что ведущую роль в войне, которая вот-вот начнется, станут играть танки. И чем мощнее у них орудие и толще броня, тем проще им будет взламывать оборону и уничтожать бронетехнику противника. В 1939 г. удалось создать танк КВ-1, что стало прорывом и позволило отказаться от тупикового варианта – двухбашенных "монстров" Т-110 и СМК массой 55 тонн. До командования РККА дошло, что в условиях реального боя от одного мощного орудия больше пользы, чем от двух разнокалиберных. На достигнутом останавливаться не собирались, посчитав что 76-мм орудие для тяжелой машины неперспективно. Так появился танк КВ-2 со 152-мм орудием, предназначенным для взламывания фортификационных линий противника. По сути это была САУ. Вскоре стало очевидно, что 152-мм пушка М-10 слишком тяжелая для существующего танкового шасси. Армии было необходимо иное орудие, более легкое и меньшего калибра. Кроме того, КВ-2 обладал массой и других недостатков. В предвоенный период еще н

7 января 1928 года, в рождественские морозы, Михаил Громов вырулил на лыжах второй прототип У-2. Мотор М-11 кашлял, выплёвывая сизый дым, но взлетел — будто нехотя. Через час Поликарпов, закутанный в тулуп, записал в блокнот: «Самолёт послушен, как лошадь. Штопор не страшен — выходит, махнув ручкой». Так родилась легенда, которую позже назовут «летающей партой», а немцы — «швейной машинкой смерти». К 1930 году У-2 штамповали, как чугунки в артели: ленинградский завод №23 собирал их почти наощупь, без полной документации, без расчетов. «Делали по памяти, как лапти плели», — признавался инженер Москалёв. Деревянный каркас из сухой сосны, фанерная обшивка, стальные трубки и расчалки вместо всякой гидравлики — но именно в этой аскетичной инженерной простоте и заключался гений конструкции. В учебной конфигурации машина весила всего 635 килограммов — легче довоенной «эмки» — и взлетала с огородного пятачка, садилась на снег, пашню или даже вброд. Пятицилиндровый мотор М-11, звездообразный и

20 июля 1974 года на запылённой дороге близ кипрской деревни Гечиткале советский средний танк Т-34-85 с потёртым номером "215" остановился в последней атаке. Его 85-мм орудие, возможно, ещё носившее следы боёв за Берлин, оставалось безмолвным — боекомплект был исчерпан. Турецкий M47 "Паттон", оснащённый 90-мм пушкой и обладавший более толстой бронёй, медленно разворачивал башню. Прогремел выстрел... Так завершился боевой путь машины, когда-то победившей «Тигров», но уступившей место новому поколению бронетехники. История этого противостояния началась за десять лет до роковой встречи. В 1964 году министр иностранных дел Кипра Спирос Киприану подписал соглашение с СССР о поставке военной техники, включая 35 танков Т-34-85. Машины прибыли на остров через египетский порт Александрия в 1965 году. Впрочем, происхождение этих танков остаётся предметом споров: на послевоенных фото видны зенитные пулемёты Browning M2 и характерные югославские детали сборки — вполне возможно, что «тридцатьчетвёр