Мы с сёстрами старательно помогали ей: пока старшие девочки раскатывали тесто, обмазывали сливочным маслом, складывали конвертиками и убирали на холод, младшие засекали время (строгие полтора часа) и ревниво следили, чтобы мы его не упустили, иначе перестоявшие листы теста при следующем раскатывании могли порваться, а потом плохо бы пропеклись. Крем взбивали на сгущённом молоке, потому традиционных потасовок было целых две: за баночку из-под сгущёнки и за эмалированную миску из-под вкуснейшего крема. Победителем всегда выходила Каринка, самая сильная и расторопная среди нас.
— В следующий раз точно её убью, — обещала я себе, наблюдая, как сестра выгребает остатки сгущёнки из баночки.
Каринка грозила кулаком, не отрываясь от вожделенного занятия. Мы с младшими сёстрами переглядывались и тяжело вздыхали, спорить с ней — себе дороже.
Для нас, детей, Новый год наступал не в полночь, а ранним утром первого января. Проснувшись ни свет ни заря, я расталкивала девочек. Строго следила, чтобы они надели тапки. Мы осторожно — чтоб не скрипнула, приоткрывали дверь комнаты. Направлялись, затаив дыхание, мимо родительской спальни на кухню: важно было не шуметь — взрослые уснули поздно. За окном падал снег, ель мигала огоньками, пол был усыпан разноцветными кружочками конфетти.
На столе нас поджидало угощение: торт «Наполеон», засахаренные орешки, шоколадные конфеты, персиковый компот и мандарины. Мама накрывала праздничный детский завтрак, и только потом укладывалась спать.
Мы чинно рассаживались вокруг стола, накладывали себе этого и того, и обязательно — по два кусочка воздушного «Наполеона». Ели, словно постигали на вкус мечту.
Это одно из греющих сердце воспоминаний о детстве: засыпанный снегом родной городок, переливающаяся огнями рождественская ель, бумажная мишура под ногами, аромат мандаринов и конфет, сонные улыбки сестёр. Благословенное время, оставшееся со мной навсегда. Отдохновение души. Счастье и покой.
/ НАРИНЭ АБГАРЯН/
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 3