Предыдущая публикация
Фильтр
добавлена сегодня в 12:40
«Соцреализм» Алексея Толстого
#история, #культураЕщё нагляднее «органику» души диссидентствующей интеллигенции можно проиллюстрировать на примере книги А. Толстого «Гиперболоид инженера Гарина». Инженер Гарин — это не художественная фантастика, а обобщенный психологический портрет значительной части молодой интеллигенции, сформировавшейся в классовом обществе, в котором идея «сверхчеловека», фонтанирующая из неё и плохо маскируемая ЖАЖДА вседозволенности, были близки не только Ницше и Гитлеру, но и всем обывателям «в шляпе». Алексей Толстой, безусловный виртуоз слова и, одновременно, большой гурман и женский угодник, в этом произведении лишь обнажил мир маний и пристрастий обычного интеллигентика периода своей собственной дореволюционной молодости. Ни один из прочих его литературных героев, например, персонажи «Хождения по мукам», по своей «живости» не стоят рядом с «инженером Гариным», которого А. Толстой понимал много лучше, чем Ивана Гору.
Между прочим, Сталин, в переписке с А. Толстым, предлагал ему сделать героем романа пролетария. Но Толстой ответил Сталину, что, если ему удастся показать перерождения дворян и интеллигентов в сторонников социализма, то это, якобы, будет сильнее, чем показать становление рабочего в качестве революционера, с которым, дескать, и так всё ясно. Сталин уступил Толстому, но не потому, что тот его убедил. Просто Сталин понял, что Толстой не «поднимет» проблему пролетария, а сделает занудную схему вместо образа, как это уже получилось у большинства литераторов того времени. Иными словами, даже лучшие советские писатели НЕ ПОНИМАЛИ действительно положительного героя, Человека.
Из статьи «Умеем ли мы быть счастливыми?» - http://proriv.ru/articles.shtml/podguzov?schastye
добавлена сегодня в 07:22
03:45
добавлена вчера в 17:04
Каганович об отношении к Розе Люксембург
#историяЛенин всегда боролся и клеймил оппортунистов, которые «ррреволюционны» для далеких стран, размахивают картонным мечом против далекого противника, пасуя перед своим близким врагом в своей собственной стране, он боролся с ревизионистами и примиренцами у себя под боком, разоблачая вместе с тем ревизионизм и примиренчество по всему фронту международного революционного движения пролетариата.
И именно поэтому Ленин не поддерживал безоговорочно так называемых левых в германской социал-демократии. Кем, собственно говоря, были левые социал-демократы, кем были Роза Люксембург, Парвус и др.? Были ли они в свое время столь же левыми, как Ленин, как русские большевики, были ли они столь же последовательными, как Ленин, как русские большевики, можно ли назвать их большевиками? Самое элементарное добросовестное знакомство с фактами истории с несомненностью говорит о том, что Ленин и вообще русские большевики были единственными до конца последовательными марксистскими левыми во всем II Интернационале предвоенного периода, что левые социал-демократы в Германии не были большевиками, что они все время колебались между большевизмом и меньшевизмом, то и дело сближаясь с меньшевиками, центристами.
Ленин и большевики не всегда поддерживали левых в германской социал-демократии, в том числе и Розу Люксембург. А почему? Да именно потому, что Роза Люксембург по ряду основных вопросов, как это показал Ленин в своих сочинениях, а теперь показывает Сталин, — по ряду коренных вопросов, по вопросам организационному, национальному и колониальному, по вопросу об империализме, о крестьянстве и о так называемой перманентной революции, — расходилась с большевиками, сближалась с центристами. Она была ближе к троцкистам, к Троцкому, который был тогда настоящим центристом и организовал центристский августовский блок в 1911—1912 гг.
Троцкий был центристом, а что из этого вышло? Теперь его центризм перерос в контрреволюционность. Троцкий, центрист в прошлом, является теперь, как и Каутский, бывший центрист, одним из передовых бойцов контрреволюционной буржуазии. Центрист Троцкий разделил судьбу центриста Каутского.
Само собой разумеется, Роза Люксембург имеет огромные заслуги. Ее имя вошло в историю как имя борца за освобождение, германского рабочего класса, борца, убитого руками германской социал-демократии. Это бесспорно. Но значит ли это, что мы должны сфальсифицировать историю, замалчивая и смазывая задним числом ошибки Розы Люксембург и левых социал-демократов в Германии, вопреки требованиям исторической правды? Ясно, что не значит.
На фракции общества историков-марксистов выступал т. Радек. Он признал ряд своих ошибок, он признал, что Роза Люксембург не всегда занимала правильную большевистскую позицию. Однако он не связал свою ошибочную позицию, когда он был вместе с Розой Люксембург, со своей ошибочной позицией потом, когда он был вместе с Троцким. Он развивал теорию, что Роза Люксембург является мостом для лучших социал-демократических рабочих к нам, и поэтому надо полегче ее критиковать. Во-первых, эта теория неправильна: не обязательно, чтобы рабочие приходили к нам через люксембургианский мост. Во-вторых, те рабочие, которые все еще связаны с этим мостом, должны знать, об ошибках левых социал-демократов, чтобы учиться на этих ошибках и стать настоящими большевиками. В противном случае, если ты будешь замазывать ошибки Розы Люксембург, этот мост будет мостом к социал-демократии, а не к коммунизму. А если ты по-большевистски будешь вскрывать ошибки Розы Люксембург — это будет для рабочих мостом от социал-демократических ошибок к большевикам. Вот как большевики должны поставить этот вопрос. А т. Радек не договорил до конца. Видимо это объясняется тем, что он не вскрыл полностью, что-он-то сам либо оказался мостом между Розой Люксембург и Троцким, либо прошел через мост от Розы Люксембург к Троцкому по общему небольшевистскому пути.
Л. М. Каганович, "За большевисиское изучение истории партии", 1931 год.
добавлена 20 февраля в 23:01
добавлена 20 февраля в 17:39
Про "знатока советской экономики" Сафронова
#экономика , #СССРВ левой тусовке определенной популярностью пользуется «профессиональный экономист» Сафронов, который считается знатоком советской экономики. Его частенько зовут к себе в качестве эксперта деятели типа Рудого, его лекции всячески популяризируются и т.д. Вся эта левоютубная братия игнорирует, что этот «экономист» открыто отрицает диалектику и руководствуется индуктивизмом. В своих размышлениях он идет от частного факта к общему выводу и даже не задумывается над истиной марксизма о том, что общее довлеет над частным. Правда, и у самих левых знание диалектики сведено к пресловутым трём законам, которые они всюду приплетают, подобно Пикейным жилетам, усматривающим всякую новость как повод объявить Черноморск вольным городом.
Пусть заигрывания Сафронова с левой публикой и его просоветские заявления не сбивают с толку. Сафронов — объективист, следовательно, все его экономические выводы внепартийны, а значит, буржуазны. Леваки читали что-то у классиков о партийности наук, но так и не разобрались, что это такое, сводя партийность к искажению и фальсификации фактов. Получается, если историк не врёт, «объективен», то он «наш».
Хотя наряду с фальсификациями и искажениями буржуазия использует и куда более тонкие приёмы.
Например: объективизм, когда научная методология подменяется «идеологической беспристрастностью», которая как бы обеспечивается посредством принципа «золотой середины». Его адепты противопоставляют двум противоположным суждениям третье, «компромиссное». Скажем, современные троцкисты учат, что и Сталин «в чём-то» ошибался, и Троцкий ошибался, что Сталин был «в чём-то прав», как и Троцкий, а потому давайте-ка выкинем все ошибки, соединим все правильные выводы — и дело в шляпе! Так забалтывается антагонизм троцкизма и сталинизма-большевизма эпохи диктатуры пролетариата. В реальности истина существует объективно, а не посередине того или иного спектра субъективных заблуждений.
Другой пример: позитивизм и скептицизм, когда историки утверждают, что «правду мы уже не узнаем», «историю пишут победители», «здесь можно наблюдать лишь отдельные факты» и т.д. И вместо исторического познания предлагают изучение «цифр» и «исторических документов», зачастую архивных фальшивок.
Буржуазия активно использует корпорацию учёных для оболванивания масс. Не секрет, что в развитых буржуазных странах религиозное мировосприятие утрачивает прежние позиции и на смену попам в черных рясах приходят позитивисты в белых халатах. Под видом так называемой «научной картины мира» проталкивается всё тот же дряхлый идеализм и агностицизм, но в новых, позитивистских одёжках. В особенности это касается физиков с их безумными теориями о чёрных дырах, параллельных реальностях, тёмных материях, физических пустотах, космической инфляции, струнах и т.д. «Битва экстрасенсов» нервно курит в сторонке. Естественно, это не случайность, такой порядок вещей выгоден капиталистам, когда познаваемость объективной реальности по факту отрицается, а теория познания заменяется на математические модели и «изящные» формулы. В результате чего в умах людей сеется разруха, а марксистские истины отвергаются из-за того, что «скучные».
Партийность определяется не «нейтральностью» исследователя (живя в классовом обществе, нельзя быть «по-настоящему» нейтральным), а тем, соответствует ли объективной действительности его изыскания или нет. Дело в том, что всякая значимая деятельность в классовом обществе неизбежно носит классовый характер. И классовость определяется не субъективными представлениями кого бы то ни было, не происхождением субъекта или его местом в системе общественного производства, а тем объективным значением, пользе какого класса результаты этой деятельности служат. Условия борьбы классов таковы, что она не терпит нейтралитета, она затягивает в водоворот своего движения всё многообразие общественной практики. Разумеется, в сфере научного знания истина всегда идёт на пользу прогрессивному классу, даёт ему или понимание необходимости борьбы за освобождение, или инструменты этой борьбы. При этом, конечно, есть и такие объективные истины, влияние которых на классовую борьбу минимально, однако это не касается общественных наук.
Причём в современных условиях какие бы дифирамбы ученый ни пел марксизму, но если в научной работе он им не руководствуется, то гарантированно проводит буржуазную идеологию.
Вернемся к Сафронову. В ноябре 2020 г. в прокат вышла антисоветская поделка «Дорогие товарищи!», посвященная событиям в Новочеркасске 1962 г. По этому поводу Сафронов выступил с видео, в котором изложил причины, которые, с его точки зрения, привели к росту цен, спровоцировавшему новочеркасский бунт.
«Как со многими хрущевскими реформами, это была смесь объективных обстоятельств и волюнтаризма властей», — объяснил Сафронов в начале видео.
Оказывается, «реформы» Хрущева, т.е. разрушение централизованного планирования, имели под собой некие объективные обстоятельства. Что это за обстоятельства такие?«В 1953 году наследникам Сталина досталась система обеспечения горожан продовольствием, сложившаяся за 20 лет до этого, во время первой пятилетки», — издалека начинает Сафронов.
«Тогда проблему получения нужных для пропитания рабочих и экспорта объемов сельскохозяйственной продукции решили довольно жёстко, — заявляет Сафронов, — начиная с 1928 года договора с крестьянами становились всё менее и менее добровольными, пока в 1933 году они не были заменены обязательными поставками. Колхоз был обязан сдать государству заранее определенное количество продукции по заранее определенным ценам. Эти цены назывались заготовительными и были не только ниже рыночных цен, или, как их тогда называли, цен колхозного рынка, но и меньше себестоимости производства. Другими словами, экономического смысла колхозу продавать хлеб и мясо по таким ценам не было никакого».
Сразу следует заметить, что выбор периода 1928 — 1951 гг. для анализа не вполне отвечает научному методу, поскольку охватывает разные экономические периоды развития страны.«Тогда проблему получения нужных для пропитания рабочих и экспорта объемов сельскохозяйственной продукции решили довольно жёстко, — заявляет Сафронов, — начиная с 1928 года договора с крестьянами становились всё менее и менее добровольными, пока в 1933 году они не были заменены обязательными поставками. Колхоз был обязан сдать государству заранее определенное количество продукции по заранее определенным ценам. Эти цены назывались заготовительными и были не только ниже рыночных цен, или, как их тогда называли, цен колхозного рынка, но и меньше себестоимости производства. Другими словами, экономического смысла колхозу продавать хлеб и мясо по таким ценам не было никакого».
Сафронов утверждает, что социалистическое государство обдирало колхозников, эксплуатировало их, принуждая сдавать хлеб за гроши. И демонстрирует цифры, где говорится, что в 1933 г. закупочная цена за центнер зерна составляла 8,4 рублей, в то время как себестоимость — 22,9 рубля. Эти данные взяты из работы Малафеева 1964 г. «История ценообразования в СССР (1917 — 1963)». Доверять этому источнику резона нет, так как социальный заказ в те годы был на оправдание разрушительной политики Хрущёва за счёт очернения политики Сталина. Но дело даже не в этом, а в спекулятивном характере самой величины себестоимости в условиях отношения города и деревни при диктатуре пролетариата и принципиальной невозможности установления «справедливой цены», которая предлагается взамен рыночной.
Подсчёты хрущевских экономистов, на одного из которых ссылается Сафронов, спекулятивны по своей сути. Установить справедливую цену для колхозников невозможно в принципе, Сталину это было хорошо известно, поэтому он стремился ликвидировать сам товарный обмен между городом и деревней.
По сути Сафронов лакирует либеральный тезис о том, что сталинская индустриализация, поразившая своими успехами весь мир, осуществлялась за счет разграбления деревни. Да что там индустриализация! Вон, исходя из хрущевской статистики, в 1953 г. при той же закупочной цене в 8 рублей себестоимость зерна составляла уже 63 рубля! В 7 раз больше! Почему себестоимость растёт, когда при росте производительности труда она должна падать, Сафронов зрителям не объясняет. Получается, что при Сталине колхозники должны были непрерывно нищать, однако же они почему-то богатели: в 1956 г. реальный рост доходов крестьян (с учетом выплат и льгот) по сравнению с 1913 г. вырос в 6 раз. Наверное, как обычно у либералов, вопреки тирану…
Допустим, закупочная цена сельхозпродуктов была действительно в разы ниже, чем их себестоимость, но ведь Сафронов умалчивает о том, сколько социальных благ советская власть давала колхозникам! Взамен на свои продукты колхозники получали: сельские поликлиники с бесплатным обслуживанием, детские сады, школы; в село присылали из города агрономов, ветеринаров, зоотехников и прочих специалистов. Думается, если обсчитать все эти блага в рыночных ценах, то «убыток», который якобы несли крестьяне от государства, окажется отрицательным!
И материальное положение селян улучшалось бы быстрее, если бы не собственнические инстинкты, когда они, подстрекаемые кулацкими элементами, забивали скот или прятали хлеб. Но и здесь Сафронов словно воды в рот набрал, и в результате у него вырисовывается такая картина, будто государство бездушно «выжимало соки» из деревни!
Заявляя: «Если цифра среднедушевой доли мяса в убойном весе в 1928 году была на 5% выше таковой в 1951 году, стало быть, сталинское сельское хозяйство неспособно расти, удовлетворять потребности граждан и годится только для поддержания голодного военного пайка, а советское руководство, готовясь к войне, специально сделало из страны полуголодный, но дисциплинированный лагерь»
Сафронов пытается изобразить дело так, что при росте населения и росте его потребностей снижение потребления демонстрирует отсутствие развития сельского хозяйства. Уместнее было бы говорить о недостаточном развитии, о том, какие объективные факторы этому мешали, да и то учитывая массу других данных: валовой сбор зерновых, валовое поголовье и тому подобное. В РФ сегодня наблюдается рост потребления (за счёт импорта) при деградации сельского хозяйства.Буржуазный экономист Сафронов делает вид, будто существует «чистая», политически стерильная экономика. Поэтому рассматривая экономику СССР в отрыве от истории, от политики государства, игнорируя те факты, что в стране осуществлялась диктатура пролетариата, строилась материальная база коммунизма, он и приходит к ложным выводам. Экономика и политика не существуют по отдельности, это хорошо поняли ранние буржуазные исследователи, в частности Монкретьен, который, собственно, и ввёл в научный оборот сам термин «политическая экономия». Частная собственность не может существовать без разветвленного аппарата насилия, тюрем, лагерей, карцеров, сторожевых постов и т.д. Поэтому рассматривать экономические отношения (т.е. в нашем случае отношения удержания населения в состоянии хронического неэквивалентного обмена товара «рабочая сила» на товар эквивалент «деньги») вне организованного насилия, т.е. политики, невозможно. Однако же, поскольку это очевидно всякому последовательному человеку, политэкономию с академической кафедры заменили на «чистую» экономику и «чистую» политологию. И если бы Сафронов последовательно стоял на марксистских позициях, то он, берясь освещать советскую экономику, неизбежно должен бы был разъяснить зрителю политику большевиков, показать, какая политика пришла ей на смену и почему.
Вместо комплексного анализа массы показателей (продолжительность жизни, обеспеченность жильём, образованием, медициной, товарами широкого потребления и т. д.), Сафронов привязал уровень жизни к подушевому потреблению… мяса. Кстати, с мясом тоже интересная история. Сафронов утверждает, что животноводство в СССР было убыточным, нерентабельным для колхозов. Якобы за период с 1928 по 1950 валовое производство мяса в стране увеличилось только на 5%. На самом деле, только в период с 1940 по 1953 гг. товарное, а не валовое производство мяса в колхозах увеличилось в 2,2 раза.
Сафронов трактует эффективность сельского хозяйства СССР с рыночной точки зрения, путая производство, потребление и эффективность. Он некорректно избирает период рассмотрения потребления мяса в СССР, подтасовывает цифры, чтобы «подтвердить» свои измышления. Более того, обвиняет в новочеркасских событиях… Сталина:
«Ролик пока что является самым популярным из всех моих видео, зрителям он в целом весьма понравился, но, разумеется, нашёлся небольшой процент отбитых сталинистов, которые роликом оскорбились. Оскорбило их главным образом то, что я не стал валить всё на волюнтаризм Хрущёва, а показал, что частично кризис в сельском хозяйстве был вызван политикой Сталина».
Сафронов как экономист умалчивает, что после 1953 года перспектива плановой закладки основ коммунистического общества была отброшена и заменена программой потребительского обеспечения. Предложение Сталина о постепенном переходе к продуктообмену между городом и деревней вместо товарного обращения, одобренное XIX съездом КПСС, было отброшено, и была принята программа расширения товарооборота под лозунгом «расширения советской торговли». Сфера деятельности Госплана в советской экономике всё больше сокращалась с расширением экономических прав союзных министерств в 1953 г. и с расширением полномочий директоров предприятий и министров союзных республик в 1955 г. Система централизованного директивного планирования в форме закона, унаследованная от сталинского периода, перестала существовать с 1955 г. и была заменена новой системой «согласованного планирования» Госпланом, союзными и союзно-республиканскими министерствами. А Сафронов всего этого «не замечает», опускаясь в своих рассуждениях ради обывателя до его же уровня. Сафроновское «не валить всё на волюнтаризм Хрущёва» — буржуазный объективизм. Это попытка замолчать тот факт, что вместо сокращения сферы действия товарного производства и товарооборота по мере продвижения к коммунизму КПСС приняла программу её дальнейшего расширения. С выдвинутой Сталиным перспективой подъёма групповой собственности колхозов до уровня всенародной собственности было покончено. Вместо этого была принята точка зрения Хрущёва на дальнейшее «слияние» колхозной и государственной собственности.На канале «Держать Курс» (где Сафронова рекламируют) в ролике о причинах гибели Союза сказано: мол, не совпадала высокая идея с низким уровнем развития производительных сил. Иначе говоря, СССР не мог не «развалиться». Конечно, автор канала, как и Сафронов, «забыл» упомянуть только, почему стройки-пятилетки, социалистические отношения, война-разруха, восстановление-космос – всё совпадало, а потом вдруг нет. Впрочем, у Сафронова всё ещё проще: реформы 50-х запустили рыночные механизмы в экономике СССР. И это было хорошо! Правда, оказалось недостаточно хорошо, чтобы всё нормально заработало, поэтому социализму настал естественный конец. Очень удобная позиция. Очень «объективная».
Корни её — в перестроечной лжи и клевете, которую Сафронов, Комолов, Бузгалин и Колганов прилежно воспроизводят вслед за Агангебяном, Адамовичем, Заславским, Лацисом и прочими антисталинистами и антисоветчиками. Ведь смогли они в конце 80-х убедить людей в изначальной порочности советской политики на селе, в детерминированной отсталости наших колхозов от западных фермерских хозяйств. Мол, у нас сельское хозяйство — это чёрная дыра, пожирающая огромные деньги и взамен приносящая одни убытки. Сегодня эта инсинуация весьма популярна. Её признаёт подавляющее большинство буржуазных экономистов и все отрицающие сталинский период «марксисты». Сафронов в их числе.
Описывая канву событий 1962 года в Новочеркасске и делая выводы, Сафронов излагает их внепартийно. Кончаловский тоже так считает. Сафронов поддерживает и дополняет Кончаловского, подводя теоретическую базу под точку зрения буржуазии — сталинская экономика нежизнеспособна, а пока на деле диктатура буржуазии как-то человечней выглядит…
Краткая выдержка из статьи "Обыкновенный ревизионизм экономиста Сафронова" - https://prorivists.org/54_antisafronov/
добавлена 19 февраля в 18:37
1:15:36
добавлена 19 февраля в 14:45
На тему классовой принадлежности таксистов
#экономикаТаксисты, также как и большинство нас, пролетарии, которые получают зарплату так или иначе колеблющуюся вокруг минимума, который нужен для восстановления рабочей силы. И в среднем, как и большинство пролетариев, они не обладают возможностями самопроизвольно увеличивать свой доход, даже путем приложения больших личных усилий. Старайся-не старайся. а количество клиентов в среднем одинаково +/-. Когда-то больше, когда-то меньше. Но вот сваливается на таксиста случай - метро локально закрыли. Это для него чуть ли не единственный день в году, когда он может получить хоть немного больше обычного, то есть, сможет что-то позволить такое, чего он себе не может позволить без существенных лишений в остальном. Логично, что пролетарий воспользуется этим. Надо учесть, что основная масса таксистов работает как раз не на своих машинах, а по арендной системе - водитель платит таксопарку "аренду" авто вместе с лицензией и 10% от заказа диспетчерской, и крутится как может. В основном, крутятся все приблизительно на одном уровне, не сильно превышающем среднепролетарский. А в силу флуктуаций рынка даже периодически падающий ниже. И даже ниже прожиточного минимума, в силу чего в периоды наплыва превышение заработка над средним достигается в основном огромными переработками. Слесарь в основном не знает, что такое 18-20 часовые смены, что такое 2-е суток подряд работать, урывая сон между заказами в машине. Таксисту это все хорошо известно. У меня лично не поворачивается язык ругать людей за то, что они хотят воспользоваться повышенным спросом на свой товар, тем более, что это не угрожает ни жизни, ни здоровью пассажиров. "День месяц кормит".
Основная масса морализаторов, клянущих таксистов, учитывая малую численность коммунистических организаций, - практически поголовно убежденные сторонники частной собственности. И этот факт придает особую пикантность стенаниям про человечность, которой таксисты якобы чужды. То есть, получается, поддерживать систему, в которой таксист, равно как и любой другой человеком является лишь постольку, поскольку имеет в кармане денежки - это человечно, продукты в магазинах давать исключительно за денежку - это тоже человечно. Человечны для сторонников частной собственности и частная медицина, и частное образование, и частный транспорт, и частное жилье. И это все до тех пор, пока рыночные новости не вывалят на обывателя горы трупов, среди которых могли бы быть и его родственники. Как только трупов навалит - так резко меры, предлагаемые коммунистами и упорно отвергаемые обывателем все то время, пока из подземки не таскают трупы, временно становятся ограниченно применимыми в отношении данного конкретного таксопарка. Частный магазинчик в их сознании сохраняет свою человечность, а вот вот частный таксопарк почему-то резко становится античеловечен! Эти двойные стандарты никого не смущают, кроме марксистов.
Причем в голову убежденным сторонникам рынка из числа этих причитающих обывателей не приходит та простая мысль, что передавая ресурсы и общественное производство в частные руки, они ухудшают управляемость ресурсами. Никто из них не протестовал против приватизации таксопарков, никто даже не выступает хотя бы в пользу государственного регулирования цен, но когда жареный петух клюнул точнехонько их задницу, они внезапно обнаружили, что не существует механизма, который заставил бы частников брать хотя бы по ранее действовавшим тарифам. И нашли стрелочников - таксистов, которые сами являются жертвами той самой системы, в которой homo homini lupus est.
Вместо истерик про то, что "цены задрали" необходимо бороться за общественную систему, где никто никогда не сможет отказать другому лишь по той причине, что у того не оказалось нужного количества разноцветных бумажек, за научную организацию общества, где не будет ни частников, ни пробок, ни экономии на дефектоскопии.
Пост про таксистов поднял старую добрую тему про мелких буржуев. Пошла волна, что де-таксисты - это суть поголовно мелкие буржуи, а потому чума на них и проклятье. Отвлекаясь от конкретики, рассмотрим вопрос в общем.
Одним из ключевых, базовых тезисов работы Ленина "Империализм как высшая стадия капитализма", является тезис о неоднородности развития классового общества, и, соответственно, о сосуществовании множества форм классового общества как ЕДИНОЙ ФОРМАЦИИ. Ленину этот тезис позволил анализировать причины империализма как всемирного явления и выявлять международный расклад классовых сил, ставить задачи для национальных отрядов коммунистического движения в рамках всемирной борьбы с капиталом.
Однако большинство левачков это произведение читали поверхностно (как и большинство произведений Ленина до первой революции, посвященных анализу классов в собственно России и проблеме формирования большевистской программы), а потому у большинства не отложилось в голове ничего, кроме примитивно отраженных терминов.
Дело в том, что тезис о множественности форм классов вытекает из общего положения материализма о множественности форм материи. Множественность вытекает из диалектического закона всеобщей взаимосвязи, предопределяющего принципиальную СЛОЖНОСТЬ материальных объектов за счет неоднородности объектов и взаимодействий, Полагая класс материальным объектом, можно сказать, что сложность общественных отношений, вытекающая из усложняющихся производительных сил, в классовом обществе усугубляется анархией производства, соответственно, разной скоростью развития элементов общества.
Когда мы говорим "класс пролетариев", мы имеем в виду нечто настолько общее, что общим у них является только один признак - продажа рабочей силы. Но всё остальное - в том числе формы и степень развитости процесса продажи рабочей силы, могут быть сильно разными. Ленин в работе "Развитие капитализма в России" детально и почти на треть 1000-страничной книги анализировал формы наемного труда и степень развитости этих форм относительно сельского хозяйства и промышленности. При этом он отдельно акцентировал на множестве частичных, переходных и эпизодических форм, в частности, в сельском хозяйстве. Вообще, вопрос о двойственности положения мелкого собственника в работах Ленина проходит очень выпукло - почти все работы периода 1899-1907 года так или иначе этого касается. Многолетняя борьба за программу РСДРП и правильную тактику относительно крестьянства, бывшие основным вопросом II съезда по существу (несмотря на то, что основные разногласия обозначились на этапе устава) показывает особую важность точного определения меры и степени наличия классовых признаков во всех социальных группах.
Нет сомнения, что и современные классовые отношения имеют множество форм и порождают множество переходных, "нечистых" форм, которые в целом образуют классы, но тем не менее, не все могут различить одно от другого.
Мелкое и среднее предприятия особенно характерны для различного рода "неклассических форм". Мы можем тут встретить капиталиста, который лично вкалывает в спецовке у станка и вступает в наемные отношения со своим рабочим, более похожие на партнерство, рабочего, который юридически получает доли в прибыли, но тем не менее, остается пролетарием, многочисленных ремесленников с ИП, жестко завязанных на определенные предприятия, но формально свободных в поиске клиентов и пр.
В такси, где мелкие предприятия занимают значительную часть рынка, формы найма многообразны.
Есть аренда машины - пролетарий по договору "арендует машину" и сам ищет заказы. Фактически - он работает по тарифам, которые назначает диспетчер арендодателя и получает только процент от заказов, которые своими силами не может приобрести. Теоретически он может возить по тем ценам, которые сам назначит, фактически же он волен только поднимать цену выше диспетчерской, да и то только тогда, когда удается обмануть клиента (например, цена при заказе не обговорена). Но обычно диспетчер сообщает маршрут, обговоренную стоимость, контакт. И водитель никуда рыпнуться не может. Таким образом, мы имеем лишь вид сдельной оплаты наемного труда.
Есть лизинг - вместо арендной платы пролетарий платит юридически лизинговый взнос и работает по той же схеме. Формально машина после выплаты платежей переходит в его собственность. Но фактически к моменту выплаты она превращается в не имеющую существенной стоимости рухлядь, если не отправляется на свалку раньше этого срока, что стимулирует пролетария взять еще одну, чтобы работать и выплатить хотя бы остаток от старой. Реально получить в собственность средство производство и получить в собственность авто удается при таких схемах только тем, кто жертвует собственным заработком ради этого и активно обманывает клиентов. То есть работает по 20 часов, питается дошираком и систематически зажуливает сдачу. Таких, как правило, мизер. Основная масса либо надеется, что машина после выплаты лизинга будет не совсем убитая и поездит хоть годик.
Есть чисто диспетчерские - то есть, когда пролетарий на своей машине получает заказы. Формально - он собственник средств производства, но фактически средство производства в текущих условиях ничем уникальным не является и никаких возможностей для эксплуатации не дает. Равно как не дает пролетарию никаких возможностей владение таким средством производства как гаечный ключ. Этот формально "вольный стрелок" настолько плотно завязан на заказы, что разрыв контракта с диспетчерской равносилен увольнению. Это еще одна форма наемного труда, который формально не наемный труд.
И только одна, небольшая категория - "бомбил", которые самостоятельно ловят клиентов "на улице" реально может быть названа мелкими трудовыми собственниками. Теоретически, при благоприятный условиях, они могут перейти в разряд буржуа или же скатиться до пролетария, однако следует подробно остановиться на вопросе, а есть ли для этого условия?
Несомненно, в эпоху первоначального накопления капитала - в 90-начале 2000-х - такие условия действительно существовали. Рынок был кипящим бульоном, в котором плавала масса всякой мелкой требухи, крупные автопарки раздергали по приватизации, у нуворишей либо не было еще денег к формированию крупных таксопарков, либо банальная спекуляция была коммерчески интересней. В этих условиях любой бомбила, который набомбил на вторую машину, мог начинать карьеру мелкого буржуа с вероятностью роста в среднего. Но в настоящих условиях такого уже нет. На рынке такси работают крупные перевозчики, с которыми мелкие бомбилы не могут тягаться со своими мини-гаражами по две машины, причем развитие средств связи лучшая организация не дает мелким никаких шансов на укрупнение. Где сейчас остались мелкие вольные бомбилы? У вокзалов, станций ж/д и метро, у супермаркетов и пр. То есть, там, где такси нужно "прямо сейчас" или где клиент не знает, куда звонить. Я лично услугами бомбил пользовался только тогда, когда дочка в метро засыпала - чтобы ее не будить и не тащить плачущего ребенка от метро. Ну, один раз было - поехал за ветонитом на автобусе в супермаркет и переоценил свои силы - тащить 40 кг от метро я не смог, оставалось надежда только на бомбилу. Но этот рынок достаточно узок, развиваться некуда, и в небольших городах уже перекрывается крупными компаниями, которые стоянки свободных машин размещают в таких местах, чтобы с большой вероятностью подхватить и такие заказы "самотеком". А вот в аэропортах Москвы, например, бомбил вообще вытеснили крупные аффилированные компании.
Есть, кстати, организации, которые "крышуют" бомбил - то есть, оформляют частникам лицензии и разрешения под договора "аренды", "подряда" или найма, в результате чего по документам частник как бы и не частник, а на самом деле вольный стрелок, но это лишь иллюстрация к тому, что по формально-юридическим признакам классовая принадлежность не определяется.
И напоследок хотелось бы обратить внимание на еще один момент из работы Ленина "Империализм как высшая стадия капитализма", важный для анализа классовых форм. Многообразие форм вызвано кроме всего и тем, что в эпоху монополитического капитала положение мелкого буржуа радикально меняется - он не просто "подбирает крошки со стола", но активно привязывается к монополиям и становится не просто агентом монополий, но фактически их структурной единицей, независимой исключительно формально и не имеющей реального участия в своей собственной прибыли, определяемой целиком монополистами, которая трансформируется в заработную плату. Таковыми являются мелкие дилеры, которые от продаж имеют фиксированный процент и целиком контролируются подрядчиками. В сфере автотранспорта эта схема получила развитие в системе, когда мелкого частника нанимают под договор на выполнение работ на постоянной основе, обеспечивая фиксированные ставки и фиксированные объемы - фактически это есть уже одна из форм найма, которая заключается формально между равными капиталистами, но фактически отношения между заказчиками заведомо неравны: частник оказывается лишен возможности получать от сделки капиталистическую прибыль, так как объем собственных средств производства недостаточен для этого и без вложения личного труда не может его прокормить. Таким образом юридически свободный предприниматель фактически наемный работник у монополий.
Из вышеизложенного видно, что многие формы наемного труда юридически облекаются в форму получения капиталистической прибыли, видно, что двойственное положение мелкого трудового собственника, несмотря на свою двойственность, в условиях господства монополистического крупного капитала имеют тенденцию к преобразованию в пролетариат. Эти процессы протекают завуалированно и во многом отстают от формально-юридического обоснования в силу своей относительной слабости и сохранении некоторых условий для маневра. Но этого маневра остается все менее и менее. К вопросу, в организации служб такси отчетливо видно, как развитие средств производства - в частности, средств связи и Интернета, как мелкотоварное производство услуг исчезает и на его место приходят крупные диспетчерские службы. А в виду амбициозных заявок службы Яндекс-такси все диспетчерские подключить к своему сервису, то, возможно, мы будем иметь дело с одной монополией, которая будет формально раздробленной.
В таких условиях для выработки критериев классовой принадлежности юридические формы не только помогают, но активно мешают.
И. Бортник
добавлена 19 февраля в 03:30
43:19
добавлена 18 февраля в 15:33
Лившиц о модернизме, или пара слов о культуре масс и философской культуре
#культураСподобился-таки прочесть его памфлет "Почему я не модернист" М. Лифшица. При том, что к сути высказанного я не имею особых претензий - действительно, модернизм есть выражение мелкобуржуазной идеологии, которая систематически находит свой идеал в фашизме, но хотелось бы высказаться критически по вопросу о философской культуре автора. Сколько Лифшица ни читал, то всегда - много слов, обилие цитат, примеров, красочных эпитетов и сравнений, но между тем все тексты представляют собой "первичный бульон", в котором правильные и интересные мысли произвольно и хаотично плавают по всему морю слов. Изложение научного текста обычно построено по двум основным критериям: постановка проблемы, формулирование главного тезиса, или же общего, доказательство общего тезиса, переход к частным следствиям из общего или же наоборот - от частных фактов и тезисов к постановке проблемы и выводу общего, после чего опять-таки переход к следствиям или же иным обобщениям. Иными словами, логика построения текста должна соответствовать общей логике познания. У Лифшица же все не так - у него нагромождение тезисов и иллюстраций разной ценности набросано по всему тексту примерно так же, как у критикуемых им модернистов, в силу чего никакой философской стройности не просматривается.
Потому предлагаю свой ответ на поставленный им вопрос.
Модернизм или же, если обобщить, "нетрадиционные формы традиционного искусства", базируется целиком и полностью на иррационализме разных форм как по эстетическому восприятию, так и по содержанию. Классическое искусство имело и имеет по сей день совершенно рациональное содержание, описываемое в теоретических формах и рассчитанное на рационально мыслящего человека. Бюсты греческих героев и римских императоров символизировали совершенно рациональные идеи и отражали реальные, изучаемые вещи - подчеркивали социальный статус, реальные достижения, конструировали пусть и "виртуальную", мифологическую реальность", но тем не менее, рационально описываемую реальность. Именно поэтому любое обращение к рационализму в искусстве давало культурный всплеск, а христианская мистификация общественного сознания привела к "темным векам", в течение которых человечество изобретало и переизобретало велосипед. Точно так же закономерно всплеск модернистских тенденций в 20 веке связан с настоятельной необходимостью "затемнить" общественное сознание пролетария, со стихийно развивающимся в капиталистическом обществе, как и во всяком загнивающем обществе, иррационализмом.
Вообще, вопрос о рациональности в искусстве довольно-таки обширен и закономерно вытекает из познавательной функции искусства. Культура вообще, и искусство в частности - это форма передачи знаний в симпрактической форме, и постольку, поскольку оно оправдывает эту функцию, она имеет общественную и эстетическую ценность. Потому, и только в силу своей познавательной функции в некоторые периоды общественного развития именно кино, например, становится "самым важным видом искусства", а не балет.
Лифшиц же не говорит прямо о культуре как о форме познания, для него культура - это простая "форма общественного сознания".
Нет, он упоминает о рациональном общественном сознании как основной мишени модернизма и говорит о падении эстетической ценности с падением роли сознания в культурном процессе:
"Скажем только, что основная внутренняя цель такого искусства заключается в подавлении сознательности сознания. Бегство в суеверие — это минимум. Еще лучше — бегство в немыслящий мир. Отсюда постоянные усилия разбить зеркало жизни или, по крайней мере, сделать его мутным, невидящим. Всякому изображению нужно придать черты чего-то «непохожего». Таким образом, изобразительность убывает, в итоге — нечто свободное от всяких возможных ассоциаций с действительной жизнью."
Но опять-таки, "сознательность сознания" у Лифшица - это простое "зеркало", то есть, механическое отражение. Когда мы в проблематику общественного сознания вводим характеристику научности сознания, то мы избавляемся от механичности отражения - научное сознание не требует "похожести", оно требует "понимания причинно-следственных связей". Искусство не просто пассивная "форма общественного сознания" - это еще и активно действующий субъект воздействия на общественное сознание, и это пресловутое "зеркало жизни" должно показывать не просто то, что есть, но и "будущее", говоря афористично. При этом оно может в ряде случаев показывать вообще не то, что есть на настоящий момент. Этот момент как раз обозначен в лучшем случае вскользь.Есть еще момент, не получивший у Лифшица в этом эссе никакого развития. Диалектический материализм не склонен отказываться от классического искусства в пользу модернизма не только по вышеуказанным причинам. Модернисты, конечно, требуют такого отказа, но в эстетическом плане за ними ничего не стоит - ни содержательно, ни по форме, и, даже согласившись с необходимостью ревизии классики, можно быть твердо уверенным, что "плохую" старую культуру в таком случае придется менять на еще более худшую модернистскую, за которой зачастую не стоит ничего кроме технического дилетантизма. Теоретически, можно в массовом сознании опосредовать связь между симпрактически воспринимаемой формой и симпрактическим образом любым произвольным символом, но до сих пор подобное "программирование" иначе как локально не применялось и требовало гигантских усилий даже в исключительно благоприятных обстоятельствах (мифотворчество националистов тому пример), при этом результат был весьма скромен. Такой отказ требует поголовного эстетического "перевоспитания" масс - технически это было неосуществимо ни к середине 20 века, ни сейчас. Между тем, на марксистах лежит задача "воспитания масс" хотя бы (!) до уровня классики, после чего возможно обсуждение вопроса о замене Чайковского на формалистические экзерсисы Шнитке, учитывая, что красоту в последних видят только люди с консерваторским образованием. Отказ от модернизма связан именно с тем, что последний не предполагает всестороннего культурного развития масс - основного условия гармоничного развития общества, а пытается ограничить это развитие некоторыми готовыми, причем совершенно искусственными формами, для населения столь же чуждыми, как пришельцы с Марса. Это всё равно как мы возьмем и все детские учреждения будем кормить исключительно перчеными гамбургерами и картошкой-фри с горчицей. Несомненно, что от такой диеты кто-то будет в восторге, но младенцы перемрут поголовно, а значительная часть выживших получит патологии ЖКТ.
Именно поэтому "культурную революцию" невозможно совершить простым откидыванием предыдущего опыта - равно как классовая теория, на которой базируется научное понимание классового общества в целом, вышла из опыта докапиталистических формаций, отправив на перегной рабовладельческие, феодальные, буржуазные теории, взяв в них все, что в них было научного и рационального, культура победившего коммунизма выйдет из классической культуры, взяв в ней все ценное.
В заключение надо сказать, что я не понимал никогда, почему с Лифшицем этим разные левые носятся как дурень со ступой. Очень путанные и невнятные тексты, намеренно увиливающие от построения стройной теории. Никаких содержательных открытий.
И. Бортник
добавлена 18 февраля в 06:51
40:03
загрузка
Показать ещёЛевая колонка