Для Души и Сердца.

ДУБКИ

Шёл мне тогда, друзья мои, всего двадцать третий год, - дело, как видите, давнее, ещё дней блаженной памяти Николая Павловича, - только что произведён я был в чин гвардейского корнета, уволен зимой в том для меня достопамятном году в двухнедельный отпуск в свою рязанскую вотчину, где, по кончине родителя, одиноко жила моя матушка, и, приехав, вскорости жестоко влюбился: заглянул однажды в давно пустовавшую дедовскую усадьбу при некоем сельце Петровском, по соседству нашей, да и стал под всякими предлогами заглядывать туда всё чащё и чащё. Дика и поныне русская деревня, зимой пуще всего, а что ж было в мои времена!
Таково дико было и Петровское с этой пустовавшей усадьбой на его окраи