Ирина Гладнева | Врач и психолог

Однажды на консультацию ко мне пришла Наталья Владимировна. Ей 62 года, и последние полгода были для неё особенно тяжёлыми. После перенесённого инсульта здоровье резко ухудшилось, и врачи рекомендовали ей оформить инвалидность. Она ответственно подошла к вопросу: прошла все необходимые обследования, побывала на приёмах у специалистов, собрала все справки и отдала их терапевту. Доктор заверил её: «Всё в порядке, документы приняты, отправим на МСЭ». Наталья Владимировна стала ждать. Прошла неделя, другая, затем месяц. В ответ на вопросы врач отвечал: «Документы отправлены, не переживайте, ждите». Женщина была уверена: раз бумаги уже в бюро, значит, дело скоро решится, и помощь будет назначена именно с того дня, как она передала врачу последний документ. Но когда, спустя два месяца, Наталья Владимировна получила официальные бумаги о присвоении группы инвалидности, она была в полном замешательстве: дата установления инвалидности стояла только 10 дней назад. «Как так? А куда делись два меся

«У меня серьёзное заболевание. Почему мне отказали в инвалидности?» Эту фразу я слышу на консультациях постоянно. За ней стоят эмоции: обида, страх, недоумение, даже отчаяние. Ведь диагноз уже есть, он подтверждён врачами, а помощи от государства — нет. Почему так происходит? Давайте разбираться по шагам и на примерах. Есть документ, по которому работают все бюро медико-социальной экспертизы (МСЭ): Постановление правительства РФ №588. В пункте 5 чётко прописаны три условия для признания гражданина инвалидом: Но есть важный нюанс: наличие только одного или двух условий — недостаточно. Должны быть все три. Именно поэтому инвалидность устанавливают не по диагнозу, а по степени нарушений. Разберёмся на двух конкретных историях. Марина, 47 лет. Диагноз — состояние после эндопротезирования коленного сустава вследствие артроза сустава 3 степени. Да, у неё периодически бываю боли, сустав не сгибается в полном объеме. Марина прошла все обследования, её болезнь подтверждена врачами. Она уверена

Полтора месяца назад я начала вести свой канал на Дзене. И темы, о которых я пишу, мягко говоря, непростые. Я выбрала говорить про инвалидность. Это слово вызывает самые разные эмоции: от стыда и страха до обиды, злости, бессилия и даже отчаяния. Понимаю, что многие обходят эту тему стороной. Но для меня важно говорить именно о ней. Я вижу в этом свою миссию — помочь вам разобраться, дать ясность, поддержку, чувство, что вы не одни. Я делюсь своими знаниями и опытом бесплатно. Открыто рассказываю, как устроена система, какие шаги нужно пройти, чтобы получить помощь. Но, естественно, как и любой профессионал, я предлагаю и платные консультации. На них я уже подробно, индивидуально разбираю вашу ситуацию, помогая сделать правильные шаги и защитить свои права. И знаете, что я начала замечать? Когда я читаю комментарии, часто вижу истории людей, которые делятся своими переживаниями. Кто-то рассказывает, как грубо с ним говорили в бюро МСЭ. Кто-то возмущается некорректным поведением врачей

Когда ко мне обращаются за консультацией по обжалованию решения МСЭ, я всё чаще сталкиваюсь с одной и той же картиной: — «Протокол у меня есть, я его скачал с Госуслуг, а направление не дали. Зачем оно вообще нужно? В протоколе ведь всё и так написано!» И, кажется, этот вопрос уже стал классикой. Давайте разбираться, что к чему. Сначала про документы. Протокол МСЭ — это итог экспертизы: что комиссия увидела, какие выводы сделала, по каким основаниям вынесено решение. А вот направление на МСЭ — это, если хотите, отправная точка, база для всей экспертизы. Именно туда лечащий врач вносит: Без направления нельзя объективно понять: всё ли нужное было представлено в бюро, были ли отражены все нарушения, полнота и свежесть обследований, учтены ли ваши реальные ограничения. Протокол без направления — как фото без описания: виден результат, а путь к нему — в тени. Когда вы подаёте жалобу или идёте обжаловать решение в Главное бюро, там ВСЕГДА смотрят оба документа: протокол и направление. Почем

Если бы я собирала все истории о том, как «врач пообещал группу», у меня был бы не один толстый блокнот, а целая библиотека. Каждый месяц мне пишут, звонят, приходят на консультацию люди с одной и той же болью — «Доктор говорил, положена вторая группа, а из МСЭ пришёл отказ!» Обычная ситуация: человек ходит по врачам, собирает справки, проходит бесконечные обследования. И в какой-то момент спрашивает: — Доктор, а дадут мне инвалидность? Какая группа будет? И доктор, с самым добрым лицом, уверенно отвечает: — Я написал на вторую группу. Всё будет хорошо. Иногда ещё «усиливают»: «В краевой/областной больнице сказали — с вашим диагнозом должны дать 2 группу!» И пациент, уставший от анализов и комиссий, уходит домой с надеждой: вот теперь-то будет справедливость, теперь получу группу и хоть немного вздохну спокойно. Проходит время, приходит заветное письмо — и шок. Группу не дали вообще. Или установили третью, а не вторую. Разочарование, злость, слёзы. Кто-то идёт жаловаться, кто-то обвиня

История, которая может случиться с каждым — и разбор, как действовать Галина Николаевна — спокойная, немолодая женщина. Несколько лет назад ей дали третью группу инвалидности по заболеваниям суставов: болели колени, тазобедренные суставы, руки не слушались, утром больше часа скованность, передвигалась медленно. Состояние было стабильное, к нему уже приспособилась. Настроилась пройти плановое переосвидетельствование — как всегда, без особых надежд, просто нужно было продлить. Собрала документы, обратилась в поликлинику, начала проходить обследования. Всё шло по накатанной. Но тут — случайная находка: при очередном УЗИ обнаружили уплотнение в груди. — «Скорее всего, ничего страшного, — успокаивали врачи. — Но лучше дообследоваться». Процесс с оформлением на МСЭ по суставам продолжался параллельно — обследования были уже на руках, и врачи решили не откладывать: документы отправили, и вскоре Галина Николаевна получила свою третью группу инвалидности. Всё как всегда. А потом… потом пришёл д

История про заочную МСЭ, которая спасла не только силы, но и уверенность Людмиле Николаевне 63. У неё — диабет, гипертония, перенесённый инсульт и постоянная слабость. Живёт одна. И всё, что требует очередей или поездок в соседний район, вызывает тревогу. Когда пришло время проходить переосвидетельствование, она села, вздохнула — и подумала: «Я просто не справлюсь. Ну почему нельзя как-то… проще?» Так и спросила у участкового врача: — А можно пройти комиссию… ну, не приезжая? — Конечно, — спокойно ответила врач. — Есть заочная форма МСЭ. По закону вы можете сами выбрать — хотите ли вы присутствовать лично или нет. Людмила Николаевна удивилась. И обрадовалась. — А я-то думала, это только если совсем лежачий. Оказалось, можно просто сказать, что предпочитаешь заочно. Без объяснений и оправданий. ⠀ И правда. По закону — можно. Согласно п. 26 Постановления Правительства РФ № 588, форма проведения МСЭ (лично, дистанционно, заочно) определяется с учётом мнения самого гражданина или его пред

Кажется, что такое бумажка? Ну листок с печатью, ещё одна справка — ничего особенного. Мы привыкли относиться к таким вещам с раздражением и усталостью. Но иногда от одного-единственного листа зависит буквально судьба человека. Именно так случилось в истории, о которой я хочу рассказать сегодня. Анне Васильевне — 75 лет. Жизнь прожита немаленькая: трудовой стаж — почти сорок лет, двое детей, внучка-студентка, дача, хозяйство. Долгое время здоровье держалось — держалась и сама Анна Семёновна. Всё делала сама, не привыкла ныть и жаловаться. Но в прошлом году случилось то, чего боялась: онкологический диагноз. После операции и тяжёлого лечения силы почти не вернулись. Боли, постоянная слабость, страх за себя и своих… Когда дочь предложила оформить инвалидность, Анна Васильевна сначала отказалась: «Я не обуза, мне не надо». Но жизнь всё расставила по местам: самой стало не подняться, пенсии перестало хватать на лекарства, даже на проезд в город. Дочь настояла: «Мама, надо идти». Начали со

«Вот только попробуй добиться справедливости…» — наверное, каждому, кто хоть раз сталкивался с оформлением инвалидности, знакомы эти чувства: и растерянность, и злость, и недоверие. Но есть нюанс, о котором говорят мало — а между тем именно он часто становится отправной точкой для большого пути по обжалованию решения. Сергей, 52 года, всю жизнь работал на производстве, терпел боль в спине, пока не пришлось делать операцию на позвоночнике. После операции и реабилитации врачи предложили оформить инвалидность: работа стала невозможной, а жить на одну пенсию — задача не из простых. Документы собраны, пройдено множество обследований, поход в бюро МСЭ — как на экзамен. Волнуется не только Сергей — волнуется вся семья. Вердикт: «Оснований для установления инвалидности не найдено». Шок, обида, чувство несправедливости. Сергей решил не сдаваться — подал заявление на обжалование решения. И тут друг, прошедший через все эти бюрократические круги, посоветовал: — Прежде чем бороться дальше, посмотр

Всё началось буднично. Она всегда считала себя человеком крепким — немного устает к вечеру, иногда сердце бьётся чаще обычного, но “это же просто нервы, у всех бывает”. Однажды вечером после работы она почувствовала лёгкую боль в груди. Боль была как давление, словно кто-то поставил на грудь камень. Полежала — прошло. Утром, собираясь на работу, снова ощутила странное покалывание, но не обратила внимания. В городском ритме на себя времени мало. Так тянулось пару недель. Пока однажды ночью боль не стала острой, резкой, скрутила пациентку до слёз. Вызвали скорую. В приёмном покое слова врача звучали как чужие: “Подозрение на инфаркт миокарда. Сейчас будем обследовать”. Время сжалось в комок. Капельницы, мониторы, какие-то люди с сосредоточенными лицами. Пациентке сделали коронарографию и сразу поставили 2 стента: в сосудах нашли два серьёзных сужения. Потом всё было, как в тумане: реанимация, палата, ежедневные уколы, горсть таблеток. “Теперь жить по-другому” — повторял врач, вручая дли