Картинки из Глубинки

По дороге с работы домой Борис Задорин, проезжая мимо небольшого продуктового магазина под претенциозным названием «Сюрприз», который располагался прямо рядом с его домом, заметил, что у дверей заведения появился огромный деревянный короб, с горкой наполненный сочно-зелеными арбузами. Боря точно помнил, что утром, когда он ехал на работу, ничего подобного у магазина не наблюдалось. «А что… - подумал Борис, - почему бы сегодня нам с мамой и не открыть арбузно-дынный сезон?!». Он решительно припарковал свой старенький Форд Фокус прямо рядом с арбузным коробом и вышел из машины. В этом году Задорины, Боря с мамой, еще арбузов не ели, впрочем как и дынь. Поэтому, увидев неожиданно возникшую около дома точку продажи бахчевых, Борис неудержимо захотел отведать спелого, сладкого арбуза! - Добрый вечер! - вежливо поприветствовал Борис продавца, молодого парня восточного вида. Тот с комфортом расположился в старом, видавшем виды, офисном кресле за прилавком, наспех сооруженном из нескольких д

Хотите верьте, хотите нет, но был в нашем пятом "А" классе, такой необычный мальчик, Мишка Полухин, который всегда плакал, когда мы на уроке пения исполняли песню про Чапаева. Помните же песню? Чапаев раненый плывет через реку Урал, в него стреляют белогвардейцы, а он, все тянет и тянет, загребает воду здоровой рукой, вторая, перебитая пулей, висит плетью. Василий Иванович пытается дотянуть до далекого спасительного берега… Но все бесполезно! Нет, мне тоже, конечно, было жалко Чапая! Я мог себе представить, как это ужасно плыть в холодной воде под обстрелом, когда уже несколько пуль в тебя попало… тебе больно, холодно и очень страшно… В общем, полный трэш, как теперь бы сказали! Но, чтобы плакать… Нет, конечно, нет! А вот Мишка плакал! Но я даже не про Мишку сейчас… Каждый раз, когда учитель пения на уроке спрашивал класс какую мы хотим исполнить песню, все хором кричали: «Чапаева, Чапаева!», и потом, едва начав петь, практически все косились на Полухина в ожидании того, что он заплаче

Только-только Ира стала проваливаться в сон, как была самым безжалостным способом возвращена обратно к бодрствованию своей семилетней дочуркой, Лерой... - Мам, мам... у тебя ноги под одеялом? - Да, доча, под одеялом, конечно. А почему ты спрашиваешь? - Просто одна я боюсь ножку из под одеяла высунуть! Можешь свою ножку тоже открыть? Ну, пожалуйста! Делать нечего, мама, чтобы поддержать дочку, тоже немножко высунула свою ногу из под одеяла. Ира с мужем Вадимом и дочерью Лерой, как обычно проводили свой отпуск в Турции. Папа Лерочки два дня назад улетел в Москву, так как отпуск у него уже закончился, а Лера с мамой остались еще на недельку. Как только место в кровати около мамы освободилось, Лера, конечно, сразу перебралась ночевать к ней. - Спи давай, солнышко! Завтра пораньше на завтрак пойдем, если ты хочешь, чтобы твой любимый десерт с черникой еще остался. - Мам, а ты ножку до какого места открыла? - По щиколотку. - Мам, открой, пожалуйста, до коленки, а то я свою до коленки открыл

В тот вечер Юля засиделась в своем кабинете - надо было привести в порядок всю бюрократию, как Птичкина это называла, накопившуюся за последний месяц. Юля Птичкина работала в детском саду логопедом. Она любила свою работу, любила детей. Она сидела за рабочим столом, а рядом на ковре кабинета возилась с игрушками Лизочка Говядинкова, маленькая трогательная девочка, с большими умными глазами и ярко белым бантом на голове. Лизочку Юля жалела. Птичкина подозревала, что Лизочка была из неблагополучной семьи. Про семью, конечно, она не знала точно. Но судя по тому, что Говядинкову почти всегда забирали самой последней, причем часто уже после окончания рабочего времени, не надо было быть Шерлоком Холмсом, чтобы догадаться! Вот и в этот раз, уже пол часа, как все воспитатели ушли, а Лизочка под присмотром логопеда привычно ждала когда приедет ее отец, Говядинков старший. - Юлия Борисовна, а можно я буду играть в парикмахера? - Конечно, Лизочка, играй, играй — отвечала с головой погруженная в

Первый тайм, тридцать минут, Дмитрий Петрович отыграл прекрасно. Он вновь и вновь неудержимо рвался к воротам противника, бил с разных положений и записал на свой счет несколько красивых голов. С непривычки, конечно, очень устал, но играл до самого окончания тайма азартно, получая невыразимое удовольствие от процесса... Несколько лет назад Дмитрий Петрович Курносов, преподаватель Основ безопасности жизнедеятельности в одном из колледжей города Н., порвал ахиллово сухожилие на левой ноге, играя в футбол в спортивном зале своего родного учебного заведения. Старая как мир история... сапожник без сапог! Дмитрий Петрович с коллегами преподавателями и студентами любителями футбола, каждый четверг встречались в спортзале чтобы от души погонять мяч. Иногда случались и травмы, но такой серьезной, как не повезло получить Курносову в тот раз, еще не бывало. Он перенес сложную операцию, а потом целых пол года реабилитации и больше в спортзале не появлялся. Оно и понятно! После всех перенесенных м

Татьяна попала в автомобильную аварию... Сама была виновата: выезжала со двора на главную дорогу, отвлеклась на зазвонивший мобильник и не увидела летевший слева микроавтобус Газель. Водитель Газели, пожилой усталый мужчина, конечно попытался избежать столкновения, ударил по тормозам и вывернул руль до отказа влево... но, тщетно! Удара избежать не удалось. Газель по касательной въехала в левое крыло Таниного "китайца", отбросила его к бордюру, упершись в который машина остановилась - Таня на автомате сразу нажала на тормоз. Микроавтобус тоже остановился, прокатившись еще пару метров вперед. Благо машина у Татьяны была достаточно большой и массивной, поэтому женщина физически абсолютно не пострадала, только находилась в состоянии шока. Она сидела не в силах пошевелиться, с широко открытыми глазами, вцепившись мертвой хваткой в руль. Водитель микроавтобуса, убедившись, что с женщиной в физическом смысле все в порядке, вернулся в свою машину и начал названивать в ГИБДД, чтобы вызвать ин

День пересдачи экзамена по высшей математике, вышке, как ее называли студенты приближался, а знаний в Васиной голове не прибавлялось от слова совсем! А, между тем, событие было важное, даже можно сказать ключевое в Васиной жизни. Ибо от того, как Василий справится с этой задачей зависела его дальнейшая судьба… а именно, будет ли он и дальше носить гордое звание студента одного из самых уважаемых московских вузов, либо будет самым банальным образом отчислен и, как следствие, сразу после отчисления, пойдет служить в армию. Виной Васиных бед, как это не странно сейчас прозвучит, была любовь. И у этой любви было весьма красивое имя: Мария... ну или просто, Маша. Познакомился Вася с Машей на катке в Сокольниках. Василий жил от знаменитого парка не далеко, минут десять быстрым шагом, и частенько зимой ходил на каток. Ибо кататься на коньках любил и, самое главное, умел... и умел, для любителя-то уж точно, весьма не плохо. В тот вечер он чувствовал себя в ударе, и, конечно, не упустил свой ша

Ира с мужем Вадимом и дочерью Лерой, как обычно, проводили свой летний отпуск на море в Турции. После завтрака супруги вышли из отеля и позвав, играющую на детской площадке с каким-то мальчиком, дочь пошли на стоянку к своей, взятой на прокат на время отдыха, машине. В это время семья обычно перемещалась из отеля на пляж. Лера с трудом вскарабкалась на заднее сиденье, так как в ладошках она держала полную пригоршню каких-то небольших камешков овальной формы. — Мам, можно я их с собой на пляж возьму? Ира, уже сидя пристегнутая на переднем сиденье, повернулась в пол-оборота к дочери, и посмотрела на камешки, которые та держала в ладошках. — Конечно! Только пока положи их в подстаканник, что на заднем сиденье, а когда приедем возьмем на пляж. "Пусть камни идут к камням" подумала она и улыбнулась, вспомнив галечный пляж, принадлежащий их отелю, на котором они обычно загорали и купались в море. По дороге на пляж заехали на местный рынок за фруктами и мороженым, а потом всю дорогу смеяли

Томари, Томари … как много в этом звуке… шесть прекрасных, беззаботных, пропахших морем и лесом лет! Сейчас, посмотришь на фотки — вроде обычный провинциальный городок, но, на самом деле, трудно представить более прекрасное и радостное время, чем те шесть лет проведенные на острове Сахалин. Помню, первый день — день приезда в Томари. Мне 11 лет. Раннее утро. С вокзала сразу пошли в единственную в этом маленьком городке гостиницу. Мама там сняла крошечный номер с двумя кроватями и узким проходом между ними. Бросили чемоданы и ни минуты не медля отправились поздороваться с морем. Хоть и очень давно это было, но я совершенно отчетливо помню тот день. Помню, как шли по улице, слегка обалдевшие после дальней дороги, не осознавая еще, что все мытарства уже позади. Ведь, не хухры-мухры, а почти десять тысяч километров остались за спиной! И вот дорога окончена, и начинается новая жизнь! Радушная нерпа Помню, было какое-то непонятное настроение: с одной стороны, радостно, что мы, наконец-то,