Рисую словами

НАЧАЛО Всю свою жизнь работала Маруся в одной больнице, всего одна запись в её трудовой. А в 60 лет на пенсию ушла. Но и потом месяца на два каждое лето приходила, чтобы подменить ушедших в отпуск санитарок. Не хватало их в больнице. Врачей и сестричек было достаточно, а вот с санитарками просто беда, долго не задерживались. Последние свои годы Марусе трудно было выполнять работу даже эти два месяца, но как отказать, когда просят остаться? Без санитарки в больнице никак нельзя, это только кто не знает, считает, что без них можно обойтись. Нет. Не обойтись без санитарок. И вновь тогда проделывала Маруся свой знакомый ежедневный маршрут. Но только теперь уже никто из своих дворов не выглядывал и вслед ей не смотрел. Да и красавицу в ней уже давно никто не видел. Идёт обыкновенная уставшая баба в обычной для бабы одежде. Давно не шила она себе нарядов, а ведь какой модницей слыла когда-то. Раньше Маруся с лёгкостью преодолевала свои три километра до больницы, а сейчас передвигае

Вот и война закончилась. Восстанавливали разрушенное войной. В Синявке много домов стояло в руинах. Начали возвращаться мужья и сыновья с фронта. Не все... Кто-то радовался, а кто-то смотрел на возвращение других и плакал. Много не вернулось в Синявку. Много слёз материнских и вдовьих было пролито. Не вернулся и Егор, Маруся с первых дней войны вдовой стала, выплакала слёзы за то время, а сейчас радовалась, что брат Шурка вернулся. Не дождалась его жена Зоя, замуж за другого вышла, говорит, похоронку получила. Да только не верил ей никто. Жила она далеко от Синявки и с Марусей и Анисией не общалась. Шурке возвращаться некуда, все ругали Зою, считали, соврала она про похоронку, чтобы себя оправдать. Шурка тоже так думал. Ему было не жаль расставания с Зоей, что-то с первых дней женитьбы у них не заладилось. Но ведь сын же есть, Володька! Как же он будет без отца расти? Не сможет чужой дядько заменить родного отца! Поехал к Зое сразу, как с фронта вернулся. Сына увидел, вырос он

В октябре 1941 года Синявку заняли немцы и станица находилась под фашистской оккупацией без малого два года. Дом, в котором жила Маруся с детьми и матерью был разрушен и они немного поскитавшись по соседям, чудом пробрались в слободу Большая Крепкая, где жила сестра Анисии, Устя. Большая Крепкая тоже была под оккупацией, но маленькая Устина хатка уцелела. Устя жила со своим младшим сыном Володей, а её муж и старший сын Григорий были на фронте. Вот и Анисия с дочкой и двумя внуками прибыла к ней. Тесно в старой хатке-землянке, но сёстры радовались встрече. Устя считалась в слободе знахаркой, она хорошо знала травы, готовила настои и отвары и лечила людей. Травы собирала сама, знала, какую траву когда надо срывать и сушила тоже сама, никому не доверяя. Всё лето ходила по горе, собирая разные травы, и приносила домой. сушила их, а зимой лечила односельчан от разных хворей. В сенях и по стенам в комнатах Устиной хатки висели пучки трав. Устя не знала их правильного названия,

Красавица Маруся Моей тёте Марии Константиновне посвящается Говорят, что красота редко кому приносит счастье. Я тоже так думаю. Не зря же существует выражение: «Не родись красивой…» Вот и тётя моя, сестра моего отца, тому подтверждение. Не принесла ей красота счастье. Красавицу Марусю счастливой назвать не получается. Тяжёлая судьба выпала на её долю. Много страданий принесла она ей. Это реальная история, начало которой приходится на середину тридцатых годов прошлого века. Имена литературных героев и место действия не изменены. Нет уже их на этом Свете, осталась лишь память о них у их немногочисленных родственников, к которым отношусь и я. А возможно и односельчане, прочитав о жизни Маруси, вспомнят рассказы о ней от своих старших родственников и соседей. Но вполне возможно, что никто и не вспомнит. Время быстротечно, а молодёжь мало интересуется теми, кто жил тут до них, в не такие уж и старые времена. Маруся работала в Синявской больнице санитаркой и каждое утро шла она

Спасибо, мои дорогие, за то, что читаете! Спасибо всем, кто не отписался от меня, хотя я длительное время ничего не писала и не публиковала. Это всё из-за зрения, которое настолько упало, что не позволяло мне заниматься любимым делом. И я решилась на операцию, которую откладывала много лет. Завтра будет неделя, как мне поменяли хрусталик, пока что на одном глазу. Осенью заменят и на другом. Но теперь я не боюсь, верю доктору. Спасибо ей! Я вновь начала писать. Пока ещё не так быстро и не так активно публикуюсь, но уверена, что скоро со всем справлюсь. Как замечательно иметь хорошее зрение! Но… Стараюсь проходить зеркало, не заглядывая туда. Увы, я вижу то, что выгляжу гораздо старше, чем мне казалось. И теперь я понимаю и принимаю то, что некоторые обращаются ко мне, называя бабушкой. Ну, и ничего страшного! Бабушка, так бабушка. И бабушкой быть вовсе не плохо. Главное, поменьше болеть. Так что, вот так что! Надеюсь на новые встречи на моём канале!

Новую работу Дина могла найти без проблем, медсёстры нужны почти в каждой больнице любого города. Но главное не работа, главное это жильё. Отдавать большую часть своей зарплаты за съёмую квартиру не хотелось. Поэтому девушка остановилась на предложении поработать в сельском фельдшерском пункте . Ну и что, что Андриановка, как называлось село, была маленькой и находилась далеко не только от города, но даже и от районного центра, зато, тут, можно сразу же получить ведомственную квартиру. Дина не задумываясь согласилась и считала, что ей повезло. Ведь это так здорово, иметь свою квартиру! Да ещё какую! Дина о таком и не мечтала! Квартира представляла собой половину окружённого земельным участком и утопающего в зелени коттеджа с тремя светлыми комнатами и большой кухней. Тут бы большой семье с детьми жить, места много, видимо и жила до неё на этой половине дома семья с детьми. Об этом говорит обустроенная детская площадка с качелями, теннисным кортом и спортивной сте

Шаль. Безвозвратная и обидная потеря. Недавно звонит внучка. Она вспомнила ковёр, который висел в доме моих родителей и который те вдвоём самостоятельно соткали. - Бабо, - так она меня называет, - а где сейчас тот ковёр? - спрашивает и говорит, что хотела бы его иметь и повесить на стену. Удивляюсь. Что за желание такое? В свой новый современный дом и, вдруг, самодельный ковёр. Да ещё и куда? На стену! - Ну, что ты, Стася, придумала? Кто же сейчас ковры вешает на стену? Ты же не в юрте живёшь, а в доме. Да и старый он, никакой художественной ценности не имеет. - Это, как раз то, что надо! Найди мне его, - попросила. Мне не очень понятно, но приятно, что у внучки есть желание иметь что-то от предков. Она считает, что сейчас время возврата всего старого и забытого, всего того, что раньше считалось мещанским уютом. Возвращаются из бабушкиных сундуков вышивки, вязаные накидки, кружевные дорожки, возвращается и и герань на окна. Думаю, что это хорошо. И вспоминаю вещи из прошлого, ко

Когда-то молоденькой девушкой медсестра Лиля стала работать в социальной службе. Не думала и не гадала, что она вместо работы в больнице будет заниматься стариками и инвалидами. Но пришлось. Шли трудные 90-е годы, большинство людей не жили, а просто выживали. Работу могли найти не все, а кто работал, получали зарплату слишком маленькую и с большой задержкой. Особенно это касалось учителей и врачей. Лиля с мужем были медиками. Причём, муж Лили хороший хирург, работу свою любил и уходить не собирался, надеялся на то, что в конце-концов всё наладится. Прочитали объявление о том, что в городе открылась частная социальная служба, куда приглашают сотрудников с медицинским образованием. Зарплата обещается хорошая и Лиля решила поработать там до лучших времён. Не думала она тогда, что работа со стариками затянется на долгие-долгие годы. Сколько же подопечных у неё было! Не счесть. Какие же они разные! Кто-то уходил и забывался, о ком-то не хотелось и вспоминать, а было мног

Мой город. Любимый и неповторимый. Самый желанный на Земле. Есть много городов на нашей планете, удивительных и прекрасных, но у каждого человека есть свой город, который запомнился ему на всю жизнь и помнит он его таким, каким увидел впервые и каким полюбил. Я думаю так. Есть такой город и у меня. И это не прекрасная Москва - город моей студенческой юности, и это не Питер - город, которым невозможно не восхищаться, и не Лондон, город о котором во всём мире повторяют: «Ах, Лондон!» Нравятся мне эти города. Нравится и Стамбул, этот чудо-город. Нравятся и многие другие. Но вспоминаю я СВОЙ ГОРОД и помню я его таким, каким он был когда-то. Давным-давно. В моё послевоенное детство и в мою юность начала60-х прошлого века. До сих пор вижу я улицы, улочки и переулки того моего времени. Я исходила их вдоль и поперёк, знаю все маршруты троллейбусов и трамваем. Нет, я не родилась в этом городе. Моя родина — это деревня в60-ти километрах от него. Наверное, свою деревню было за что любить. П