Скошенный снег
Из испуга вырывается страх, как сорняк, который не поддаётся ни рукам, ни серпам. Как случайный дубок из единственного семечка вымахивает на гидропонике для нежных цветочков — и съедает все ресурсы.. Так от мимолётного шока, от малого зла расползаются большие последствия.
Десять лет я провёл в подобии интерната: в небольшой закрытой школе для детей родителей, служащих за границей. Здесь мы, воспитанники, между собой жили по-взрослому. У нас были совершенно зрелые понятия и осмысленные разговоры, никто среди своих не играл в "мальчиков и девочек". Эти формы притворства оставляли за дверями спален, для учителей и семей. Жили неплохо и дружно, по заветам построенного нами коммунизма. Стояли друг за друга горой, обходясь без тупой дедовщины — все на равных. Но периодически на полусонную школу нападала "тоска". Тогда мы громко и отвратительно шкодили, указывая взрослым, нас бросившим, на промахи в воспитании.
В этот приступ "тоски" родилась идея со счётами. Размером с башню, они стояли в лекционном зале, подаренные школе за полвека до нас. (Когда она ещё была одним из центров Всеобуча.) Я, щуплый восьмилетка, на них залез, словно на дерево. Разместился на верхней планке и двинул костяшки во время занятий по тригонометрии у старших классов. Перепуганный преподаватель, подогреваемый выдуманной истерикой ребят и не видя меня с подножия кафедры, подбежал к гигантской уродине. И затряс эти счёты так, что сломал сухую нижнюю перекладину — она была даже зрительно тоньше остальных. Здоровые красные кругляши посыпались ему на голову, словно колёсами завалило человека.. Педагог погиб. Я же кое-как слез — и все рты на замок. Поломанные счёты выносил потом целый стройотряд..
На девятый день мы его увидели. Не спали ночью, а играли на деньги и посылки, как раз наступила середина месяца, когда семейства от нас откупались подарками и деньгами. Но вдруг в нашей суете вышла пауза и в комнату проник странный звук. Бросились к окнам, а там погибший учитель в своём красном шарфе косит снег на спортплощадке... Будто поднимаясь над синеватым покровом, размахивает косой над наметёнными сугробами. Искрится стальное лезвие на длинном суковатом древке, вьётся стягом шарф, взмывают белые вихри. И остаётся за ним ровно скошенное поле.
У кого он преподавал, те знали, что Степан Васильевич с детства был косарем. Деревенским обалдуем, в слезах и с осьмушкой хлеба отправленным учиться по приказу комиссара — в целой деревне не нашлось ни одного грамотного.. И так нам стало жутко и больно от этого зрелища, что хоть волком вой. Но ничего не переменишь: маленькое зло скосило под корень многие большие надежды. Наши тоже.
В том же году в лекторской, где стояли злополучные счёты, упала лепнина с отсыревшего потолка. Прямо во время занятий. Нового учителя на кафедре лишь запылило, а вот навострившим меня на трюк досталось основательно. Мне же выпала сама коса: ходил в подсобку за мелом и получил ей по всей спине и голове. Косу по халатности не убрали на зиму с другим инвентарём в подвал.. Остался и у меня белеющий шрам, ровный и прямой, будто скошенный снег.
#происшествие #мистика #учитель #дети #урокижизни
Нет комментариев