Началась разработка виртуозных вычислительных методов для расчета ядерных реакторов, на эту тему была и докторская диссертация Марчука, и его первые монографии, сразу же переведенные за рубежом. Активность молодого доктора наук отразилась в бытовавшей в ФЭИ шутке:
- "До Марчука математики были рабами физиков, а при Марчуке физики стали рабами математиков".
Был случай, когда Марчук, выступая оппонентом при защите докторской диссертации своего коллеги, сделал ряд замечаний, тогда как два другие оппонента замечаний не имели (а ими были, ни много ни мало, академики И. Н. Векуа и М. А. Лаврентьев, оба уже работавшие в Сибири), и научная «въедливость» Марчука, наверное, им запомнилась…
И снова судьба его сделала резкий поворот.
В 1962 году Физико-энергетический институт в Обнинске посетили Сергей Львович Соболев и Михаил Алексеевич Лаврентьев и сделали Марчуку предложение переехать в Сибирь. Я принял его – так начался, пожалуй, самый главный период моей научной жизни, – напишет он потом.
Обратимся теперь к воспоминаниям Михаила Алексеевича Лаврентьева:
- "В Сибирском отделении мы с самого начала придавали большое значение развитию вычислительной математики и техники. Важно было найти человека, который мог бы возглавить это дело. С. Л. Соболев рассказал мне вкратце о Марчуке, ученике известного ученого Кибеля. В 1961 году за создание численных методов расчета ядерных реакторов и участие в создании первой советской атомной электростанции Г. И. Марчук был отмечен Ленинской премией. По многим данным, он был серьезным ученым и с большим потенциалом на будущее. Мы с Соболевым поехали в Обнинск, поговорили с Марчуком и получили его согласие на переход в Сибирское отделение, где он организовал и возглавил Вычислительный центр. Это предложение оказалось чрезвычайно удачным. Г. И. Марчук создал сильную научную школу и один из лучших институтов в области вычислительной математики и техники не только во всесоюзном, но и в международном масштабе. Сразу обратили на себя внимание его организаторские способности, и когда мне было поручено сформировать Совет по науке при Совете Министров СССР, Г. И. Марчук стал его ученым секретарем. Позже я рекомендовал его в заместители председателя Отделения и таким образом постепенно подготовил себе смену. Время показало, что я не ошибся в выборе.
Первым делом, где понадобились и блестяще реализовались организаторские способности Марчука в Сибирском отделении, была компьютеризация научно-исследовательских организаций СО АН. В 1963 году на первом этаже только что построенного Института геологии и геофизики (у ВЦ своего здания еще не было) заработала первая в Академгородке ЭВМ – мощная (по тем временам) М-20. Как вспоминает Гурий Иванович, именно эта первая ЭВМ заставила нас совершить поистине маленькую научно-техническую революцию в умах многих ученых Сибирского отделения. Именно она показала целесообразность применения математического моделирования во всех сферах науки и новой техники.
Но кроме идеологов, «полководцев» постановки вычислительных задач нужна была еще и армия, армия программистов для работы на ЭВМ. Для развития работ было 2 пути: либо принимать от всех институтов заказы на решение задач, либо научить сотрудников всех институтов работе с ЭВМ и искусству программирования. ВЦ пошел по второму пути, который, как показала жизнь, был единственно правильным. Началась широкая подготовка программистов – сначала специалисты ВЦ вели семинары для сотрудников других институтов Академгородка, потом, при поддержке властей города, и для специалистов промышленных предприятий. Именно сотрудники ВЦ во главе в академиком А. П. Ершовым (о нем в этой книге – отдельный рассказ) начали обучать обращению с ЭВМ школьников и студентов. Марчук с энтузиазмом вел, по выражению В. А. Коптюга, «наступательную пропаганду использования ЭВМ во всех областях науки, в учебном процессе». Сейчас, когда наступила компьютерная эра, эти времена уже кажутся давней стариной, но живущие в этой эре должны знать тех, кто ее для них готовил…
ВЦ быстро рос, увеличивался парк вычислительных машин. Западный мир, как известно, развивал эту технику быстрее, ЭВМ там были много мощнее. Математики ВЦ для сокращения этого разрыва создавали более «хитроумные» вычислительные модели, и до сих пор алгоритмы сибиряков ценятся во всем мире.
Поскольку главный инструмент математического моделирования – сами ЭВМ, то под руководством Г. И. Марчука в ВЦ не просто была сконцентрирована мощная вычислительная техника, но создан центр коллективного пользования ею. Благодаря этому пользователи из других институтов Сибирского отделения получили доступ к ЭВМ Вычислительного центра. Марчук-организатор вовсе не подавил Марчука-ученого. В течение долгих трудовых лет он придерживался жесткого распорядка дня: до обеда работал дома, а после обеда встречался с сотрудниками, участвовал в семинарах, занимался делами института. Конечно, половины дня на это не хватало, приходилось задерживаться до позднего вечера… Этому правилу он не изменял даже тогда, когда стал академиком и председателем Сибирского отделения. Оставался ученым и когда занимал пост заместителя председателя Совета Министров СССР, и когда был президентом Академии наук СССР (с января 1986 до декабря 1991 года). Правда, на этих постах ему было труднее выдерживать привычный стиль жизни, и он стал заниматься наукой по субботам в своем отделе вычислительной математики (позже выросшем до института). Итог поражает – при такой «публичной» жизни он успел написать 26 научных книг, которые почти сразу же переводились зарубежными издательствами на иностранные языки.
Об организованности и четкости Марчука ходили легенды. Если становилось ясно, что он несколько опаздывает на назначенную встречу, он обязательно старался предупредить об этом. Рассказывают, что на семинарах Гурий Иванович любил объявлять перерыв не на примелькавшиеся пять или десять минут, а, скажем, на четыре или на шесть – чтобы сильнее ощущалось чувство времени.
Когда Марчук начал работать в новосибирском Академгородке, его после атомных проблем снова потянуло к задачам прогноза погоды. Тем более, что были еще сильны и впечатления юности (Во время Великой Отечественной войны я по долгу службы занимался подготовкой кадров для метеорологического обеспечения артиллерии резерва Главного командования. Шары-пилоты, радиозонды, передвижные метеорологические станции накрепко засели в моей памяти и побуждали к размышлениям о жизни атмосферы).
Но теперь интерес к этим проблемам развивался уже совсем на другом уровне — в Вычислительном центре он начал работать над созданием математических моделей общей циркуляции атмосферы. На следующих этапах появилась и была реализована идея включения в расчеты процессов, происходящих в Мировом океане с его огромными запасами энергии… Теперь уже Марчук и его ученики и коллеги занимаются глобальными изменениями климатических характеристик при взаимодействии атмосферы и океана.
Над предсказателями погоды всегда подшучивают. У Гурия Ивановича хранится подарок, сделанный ему сотрудниками Вычислительного центра как иллюстрация к его вышедшей в начале 60-х годов ХХ века в книге «Численные методы в прогнозе погоды». Это искусно вырезанный из дерева человеческий кулак, на ногте большого пальца лежит нечто вроде монеты, где на одной стороне написано «Дождь», на другой – «Вёдро». Если нажать кнопку, палец дергается и подбрасывает монету. Как она упадет, то и будет…
Математическими моделями экологического состояния планеты Марчук занялся, можно сказать, по воле случая. Отдыхая с женой в Карловых Варах где-то в конце 60-х, он получил приглашение на симпозиум, который открывался через неделю неподалеку, в Рудных горах Чехии. Он был посвящен вопросу – как прогнозировать и оценивать вредоносное загрязнение атмосферы этого региона действующими там тепловыми станциями, работающими на сернистых углях (иногда даже приходилось на опасный период выселять жителей в другую местность…).
Нет комментариев