👉 Житейские Хитрости ✔

Небрежно целовал её, и исчезал. Пока его не было, за нами приглядывал папин брат, дядя Коля. Мамка, наверное, нравилась ему – он никогда не говорил об этом. Никогда не уделял ей особых знаков внимания. Мы просто всегда могли на него рассчитывать. — Ну, как ты тут, Таисия? – спрашивал дядя Коля, заходя к нам. – Как мелкие? — Ур-р-р-а, дядя Коля пришёл! – вопил я, и бежал к дядьке обниматься. — Здорово, Денис. – Николай коротко прижимал меня к себе. Как по мне, так лучше бы он был моим отцом. По выходным дядя Коля возил нас с Машкой гулять, пока мама отдыхала. Иногда она выбиралась с нами. А иногда предпочитала посидеть дома, подумать о своей нелёгкой бабьей судьбе. Когда я подрос, дядя Коля принёс домой гимнастическую стенку и установил в коридоре. Бати к тому времени дома не было почти полгода. Я помогал прикручивать снаряды. Машка стояла в стороне и наблюдала за то, как сноровисто дядька прилаживает турник, канат и кольца. — Дядь Коль, а чего ты не женишься? Ты вон какой рукастый. Тебя любая с твоими золотыми руками оторвёт. – прокомментировала Маша, не по-детски мудрая женской мудростью. Женская мудрость нимало основывалась на подслушанных разговорах матери с подругами. — Не нравится мне никто, Мария. Понравится – женюсь. — А детей-то тебе своих-то не хочется, что ли? Машка смешно развела руки. Дядя Коля отложил инструменты и серьезно сказал: — Мне пока вас хватает. А ты чего, спровадить меня пытаешься? – прищурился он. Машка не была дурой. — Я?! – широко распахнула она глаза. – Да что ты, дядь Коль. Я тебе всегда рада. Вечером я спросил у Машки: — Ты чего цепляешься к нему? Еще обидится и ходить перестанет. — А папка подарки привозит… — мечтательно сказала сестрица. – Скоро уж приедет, наверное. — У-у, д у р а. Купили тебя за подарки. Да ты знаешь, сколько эти снаряды стоят, которые он нам принес? — А мне-то они чего? Я платьев хочу и кукол. Я же не обезьяна, по твоим турникам лазить. Машка в этот раз отца ждала напрасно. Он не приехал. Однажды дядя Коля пришёл к нам и заперся с мамой в кухне. Что-то ей втолковывал, а мама горько плакала. — Тая, не реви. Я вас не брошу. Ну, ты ж его знаешь… ему подавай, где послаще, да помягче. Мама завыла в голос. Прямо вот так «Ой-ой-ой-ой-ой», после чего еще долго горько рыдала. Дядя Коля приходил к нам, как раньше. Помочь, починить, погулять с детьми. Однажды решился. Поговорил с мамой о своих чувствах. Я с чистой совестью подслушивал. — Коль, да не нужна я тебе! Ты вон какой мужик хороший. Счастья ты заслуживаешь. Настоящего счастья. — Ну, мне поди виднее, кто мне нужен. – упрямо сказал дядя Коля. — А если он вернётся? Коля ничего не отвечал. — Я его всё равно ждать буду. Люблю я его, Коля! Не могу ничего поделать. Если ты уверен, что нужна тебе такая. Без сердца. Я на цыпочках отошёл от двери. Мать я готов был убить. Надо же, дура какая! Нашла кого любить и ждать. Тьфу... Стали жить. Машка, та была вся в отца. Где кормят, там и ластится. Мог ли я обвинять её? Она уже тоже, кажется, поняла, что ждать отца с подарками нет смысла. А дядя Коля старался. Работал на нашу большую семью. Мама родила ему сына, Вадика. Счастью дяди Коли не было ни конца, ни края. Они расписались с матерью, и всё начало входить в колею. Я окончил школу без троек, и должен был пройти в институт на бюджет. Мать сияла, как самовар. — У нас в семье ученый будет, а, Коль? — Ну, а что мы? Тоже, поди, не лаптем щи хлебаем. — Да перестаньте вы! Какой учёный. – краснел и отмахивался я. – Налейте мне вон лучше шампанского. Попробовать. — Ой, а то ты не пробовал. – фыркала Машка, а я делал ей страшные глаза. Вадик бестолково лазил по всем нам, норовя залезть на стол и разрушить его. Коля схватил его и усадил к себе на колени. — Ну-ка, сынок, веди себя хорошо. Ты ж уже не грудной! Вадик немедленно схватил со стола ложку, приложил к носу и скосил глаза, дурачась. Все расхохотались. — В дверь что ли звонят? – навострила уши Машка. Мать открыла и попятилась в комнату. В дверном проеме нарисовался отец. Повисла тишина. Он осмотрелся и сказал: — А чего вы? Гуляйте дальше. Мы молчали. Вадик сполз с дяди Коли и пошёл в сторону нового дяденьки. Отец не обратил на него никакого внимания, а мать схватила Вадика на руки и закрылась им, как щитом. Дядя Коля встал и покачнулся. — Куда? – спросила мать не своим голосом. — Я… подышать мне надо. И вышел, аккуратно отодвинув брата плечом. Я встал и собрался идти за ним. А Машка за мной. — Доча, погляди, какие я тебе шмотки модные привез. – предложил отец. К моему удивлению, Машка на него даже не взглянула. Она догнала меня в коридоре и зашептала на ухо. — Давай, я за ним пойду. А ты лучше послушай, что тут будет. — Но… — Ну, Деня! Ну, у тебя лучше получается подслушивать! Вот же, а… но она права! Хоть в шпионы иди. Машка выбежала за Колей, а я притаился в коридоре, с ужасом думая о том, что мать наконец-то… дождалась. Любовь всей своей жизни. Что же теперь будет с нашей семьёй? — Тай, ты чо? Замуж, что ли, за Кольку вышла? – ехидно спросил отец. Мать молчала. — Тая… ну, было и было. Мало ли, кто там где согрешил. Всё. Я вернулся! Послышалась какая-то возня, звук пощёчины и рёв напуганного Вадика. — Шёл бы ты, Вова… на х е р отсюда. — Тай, да ты чего? — Всё, я сказала! Уходи. Никто тебя тут не ждал. — Врешь. Я по глазам вижу. Глаза врать не станут. — Ну, а я всё сказала. — отрезала мать. Отец вышел через мгновение, увидел меня в коридоре. — Подслушиваешь? Ну-ну. Далеко пойдёшь. Фото из открытых источников Яндекс Но мне было безразлично, что он обо мне думает. Я сунулся в комнату, думая, что мать сидит, убивается. Но она, успокаивала Вадьку, поправляла причёску и стол одновременно. Как Юлий Цезарь. — Уф-ф. Чуть праздник-то нам не испортил, да? – мать улыбнулась чуть кривовато. – Ну, где там они все? Вадик уже забыл о том, что мама ругалась с дядей. Он, довольный, что никто не мешает, двигал стул. Я вышел на улицу. Машка с дядей Колей сидели через дорогу в парке. Она вцепилась в его руку своими ручонками и положила голову ему на плечо. Как будто боялась, что если расцепит руки, дядька куда-нибудь денется. Я подошёл сзади, посмотрел на них. Мне так давно хотелось это сказать. Я обошёл лавочку, посмотрел в Колино потерянное лицо: — Бать, хорош тут сидеть. Пошли домой. Мамка зовёт. У Николая задрожали руки. Машка тут же положила на них сверху свои ладошки. Оторвала голову, посмотрела на него: — Правда, пойдём, пап? Мы пошли. Как-никак, у нас сегодня был праздник. Я окончил школу. Автор: Мистика в моей крови

ты с мужем Bолодей жили хорошо и дружно, но в какой-то момент мы поняли, что хотим стать родителями. Bсе наши попытки забеременеть были безрезультатными… туж меня успокаивал как мог, но я не могла так больше. Kогда Bолодя ушел на роботу, я позвонила маме и попросила сходить со мной в больницу… Cамой было страшно идти, ведь я не знала, что услышу от доктора. И как оказалось не зря… После длительного осмотра и после сдачи всех анализов я увидела, как доктор отводит глаза… “тне очень жаль, но вы бесплодны и шансов никаких нет”. Я не могла в это поверить и пошла в другую клинику, а потом еще в одну и еще, но в ответ лишь один ответ: “Bы бесплодны!” Я поняла, что дальше идти нет смысла, и пора остановится, но в этот момент я услышала то что вскоре изменило всю мою жизнь: ”Hе плач дочка, диагноз врачей – не окончательный приговор,мы еще повоюем”! Kак же мама ты была права… Жизнь продолжалась, но мы с мужем уже стали другими. Xотя он и говорил, что все нормально, но я видела как он переживает все что с нами происходит… тама все твердила, чтобы я верила и не отчаивалась… Я старалась, но с каждым днем мне было все труднее и труднее верить… И я решила отпустить ситуацию… Пусть случится так как должно случится… Hе хочу больше страдать,не хочу мучить себя и своих близких, хочу просто жить, так как будто завтра не наступит никогда… ты с Bолодей уехали в путешествие и просто наслаждались жизнью… ты не думали о проблемах… мы любили друг друга, все было как в сказке, и я даже забыла о том что с нами случилось в последнее время… Я больше не плакала, а просто жила и любила так как никогда… И тут… C путешествия мы вернулись уже втроем… Через девять месяцев у нас родилась прекрасная дочка, а еще через два года маленький сыночек… Tеперь я точно знаю, что в жизни не бывает окончательных приговоров…

Глафира долго не раздумывает и толкает Мишку прямо в куст крапивы, куда он приземляется, как вертолет, смешно махнув руками. Тут же хохот у клуба, где собралась молодежь. - Эй ты, пышка, - выбравшись из куста и потирая мягкое место, Михаил сплюнул прямо под ноги Глафире, выказывая свою злость, - думаешь, надо мой смеются… это над тобой ржут… Глаша отворачивается, обидчиво поджимая губы. Подружка Наташа кладет ей руку на плечо. – Ну, чего ты, Глаша, не знаешь Мишку что ли? Ему лишь бы позубоскалить. Глаша улыбнулась. И плакать она не собирается. Привыкшая уже. Да и понимает она: Наташе легко успокаивать, её «пышкой» не зовут, она хоть и крепкая девчонка, но рядом с Глашей как березка. - Пойдем, кино скоро начнется, - зовет Наташа, и они вместе со всеми входят в полумрак деревенского клуба. Аккуратно придерживая платье, усаживается на поскрипывающие деревянные сидения сельского клуба конца шестидесятых. Комфорта мало, зато удовольствия от киноискусства – с избытком. Глаша вздыхает, глядя на стройных героинь фильма. Вот ведь и старшая сестра Мария отличается от нее комплекцией. А все потому, что в отца, или в отцовскую родню – такая же худощавая, как отец. Да и Колька – младший брат – тоже как стержень. А вот мамка у них – полненькая, и всегда такой была, видно Глафира в мать пошла. Хотя Клавдии – Глашиной матери – нисколечко это не мешает. Управляется шустро, будто и не устает, и с отцом у них всегда ладно. И вроде глянешь на них: ну какая это пара? Он худой как оглобля, высокий, медлительный, а она – пышная, шустрая, а все равно люди говорят, что два сапога пара. Глаша вздыхает, подумав, что не предвидится ей пары в родном селе, да и не в родном – тоже. В воскресенье девчата поманили Глафиру в райцентр, как раз грузовая с будкой скоро пойдет, вот и поместятся в этой будке, где скамейки деревянные и на ухабах так подбрасывает – подпрыгиваешь, как мячик. Зато до самого центра довезли, где здание райсовета и площадь, залитая солнцем и музыка из громкоговорителя на всю округу. А поодаль бочка с квасом - туда и побежали девчата. Стоят, смеются, щурятся от солнца, радуясь летнему дню. - Глянь, какая пышечка, - услышала Глафира. И хочется ей думать, что не про нее это сказано, но нет среди ее подружек таких как она. И поворачивается Глаша (а вдруг не про нее) – а там, у дерева, в тени, стоят два парня. Один задумчивый, сосредоточенный на своих мыслях, а второй - с насмешливым взглядом, уставился на Глафиру, оглядывая ее с ног до головы, и снова толкает в бок своего задумчивого приятеля. Глаша подошла ближе к подружкам – хочется ей спрятаться от масляных глаз, знает она такой взгляд, им бы только ущипнуть, а то и зажать, а потом позубоскалить. - Девчата, а мы еще и на танцы успеем! – Объявляет Нина. - Так вечер уже… домой когда? - Успеем! Дядя Вася обещал от дома культуры забрать всех. Ну чего вы, идем или нет? - Идем! Танцы в районном доме культуры – это не то, что в клубе, где все неженатые наперечет. Да и музыка – зачастую одна гармошка. А тут и здание с белыми колоннами, и людей много, и танцы, и музыка другая. А еще к ним оркестр из области приезжает, но это уже по праздникам. Глаша одобрительно взглянула на подол голубого платья, радуясь, что именно его надела, и стараясь не отставать, догнала девчат. Нет, конечно, ее никто не пригласит, она это знает. А вот девчонок сразу расхватали, и кружатся они – улыбчивые, счастливые. А она стоит у стеночки, и кажется, как будто смотрит кто-то на нее. А почему бы не посмотреть? Ее русые волосы, заплетенные в две косы, курносый нос и румяные щеки, а если еще в глаза заглянуть – не всякий прочитает в этом взгляде, сколько в них тепла и затаенной надежды на счастье. - А может и мы потанцуем… чего стоять-то… Так это же тот, что на площади рядом с насмешником стоял - Глаша сразу узнала его. - Можно,- кивнула она. А он, на голову выше ее, молчаливый... и только потом уже спросил: - А зовут-то тебя как? - Глафира, Глаша. - А я Степан. - Откуда ты? - Из Березовки. - А-аа, это рядом тут. - А ты где живешь? - Теперь здесь живу. - А раньше? - В городе учился, работал. Он даже вышел проводить ее до машины и хотел что-то сказать, но не решился. А она так и подумала: скучно было ему, вот и подошел к ней. - Я гляжу, ты возле пышки крутился, - сказал его приятель Юра. - А чего ты ее так зовешь? У нее имя есть, - и он с улыбкой сказал: - Глаша. - О-оо, Степан, да ты, я смотрю, втюрился… - Чего сразу «втюрился»? Просто хорошая девушка, очень симпатичная и милая… и кажется, очень добрая… - Степа, ты не обижайся, это я так, шутки ради. А если серьезно, так ты бы договорился снова о встрече, или так и будешь один… - Я не один, у меня Валюха с Вовкой, мне их надо поднять. А девушка… зачем девушке чужие дети, у нее свои будут. Степан провел пятерней по темной шевелюре, попрощался с другом и пошел домой. Он вырос здесь, уехал учиться. И мать, с двумя малолетними детьми, помогала, чем могла. А год назад матери не стало. Степан, ошеломленный известием, вернулся домой, и сестра с братом, подошли к нему: семилетний Вовка обхватил его колени, а десятилетняя Валя взяла за руку, показывая, что не хочет отпускать его. Потом приходила тетя Зоя – подруга матери - громко голосила, жалея сирот. И так же быстро перестала плакать, вытерла уголком платка глаза и сказала: - Жениться тебе надо, Степа. Ты теперь у них за старшего, за кормильца… а жениться надо на бабе с дитем, чтобы на равных. Знаю тут одну – мальчишка у нее младше Вовки, тебе по годам, чай подойдет. А может ты и знаешь, недалеко тут живет, Серафима Кудрявцева. - Знаю, видел как-то, - сказал Степан, - только не до этого мне нынче. Да и Серафима не по душе. - Ну, уж, Степушка, тут выбирать не приходится, девка-то за тебя не пойдет. Ну, сам подумай, зачем ей на себя хомут вешать, когда за парня можно выйти… - Это Валюха с Вовкой хомут? - Не цепляйся к словам, - смягчилась гостья, - я говорю, как в жизни бывает. - Нет, тетя Зоя, я уж сам как-то разберусь. - Ну, гляди. А то ведь Сима-то не стала бы артачиться, да и с детьми тебе легче было бы. Степан промолчал тогда, чтобы не спорить лишний раз. А теперь шел домой и вспомнил этот разговор. И так ему хотелось, чтобы и эта девушка из Березовки шла рядом. И ведь она, когда к машине подошла, смотрела на него, наверное ждала, что скажет что-нибудь, снова позовет, или пообещает приехать… но Степан промолчал. Не посмел. Она ведь и замужем не была, зачем ей чужие дети… а для Степана брат с сестрой – родные навсегда. И он их не бросит. ___________ Глаша все дни вспомнила взгляд серых глаз застенчивого парня И ведь ничего она о нем не знает, а так увидеть хочется. «Ну, вот, - думала Глаша, - оглядывая себя в зеркало, - пышка, она и есть пышка. Пусть Наташка и называет иногда с любовью «пышечка ты наша», а все равно, горько как-то». В следующее воскресенье, когда девчата позвали в райцентр, Глаша отказалась. «А что мне там делать, - подумала она, вспомнив Степана. Хотел бы, сразу бы позвал, а он промолчал». С понедельника работы в поле было много, и девчата, уставшие, упали на траву, кто присел, а кто и прилег. - Ой, Глаша, я ведь забыла совсем, - Наталья подбежала, и опустившись рядом с подругой, зашептала, - я ведь передать тебе чего должна, парень тот, ну что прошлый раз на танцах был, зовет тебя в следующее воскресенье. Там оркестр приезжает, так вот и зовет. - Меня? - Да, тебя. Приходил и спрашивал про тебя, почему не приехала... - Так мы все и поедем. - Поедем-то все, а ждать он будет тебя. Глаша почувствовала, как запылали ее щеки. Сначала обрадовалась, а потом подумала: «А может он также как Мишка Зоткин на сеновал позовет, или просто покуражиться хочет». И с такими мыслями она жила всю неделю. На площадь они не пошли. И на танцы тоже не пошли. Отделившись от подруг, Глаша со Степаном нашли место в тенистом сквере на скамейке. - Я сразу хотел тебя еще раз увидеть, - признался Степан, с волнением теребя в руках кепку. – Но подумал, ты не захочешь… а может жених есть… - Нет у меня жениха. - А у меня нет невесты, - сказал он и смутился. – А вот дети у меня есть. Глаша с удивлением посмотрела на него: такой молодой и вдруг дети… - Младшие сестра и брат, десять и семь лет. Отца нет, и матери теперь нет. Вот я у них теперь старший. – Он смотрел ей в глаза, словно говорил: «вот такой я». – Поэтому я тогда и не позвал тебя… а хотелось, потому что понравилась. - И ты мне понравился, - шепотом сказала девушка. - А потом я решился: лучше сразу сказать, а то ведь потом больнее будет… вот ты все и знаешь про меня. - А разве что-то изменилось? – спросила Глаша. – Ты мне тогда понравился и сейчас нравишься. И вдруг Степан, неуверенно, но с волнением, обнял Глашу, бережно так обнял, и она услышала его слова, сказанные сбивчиво: - Глаша, они хорошие, Валюха с Вовкой, они слушаются меня… и они вырастут, у них свои семьи будут, честное слово, Глаша, они вовсе не хомут на шее… - Степа, какой хомут? Они же твои… младшие… *** Осенью семья Агаповых дружно убрала огород, и под вечер уже было прохладно, что приходилось растапливать печку в доме. Глаша стояла как раз у русской печки в том самом голубом платье, поглядывая на часы. Клавдия, вздохнула и сказала: - Ну, вот, отец, средняя дочка замуж выходит. И парень-то хороший, только дети у него… Отец, постукивая пальцами по столу, взглянул на супругу. – За таким парнем, пусть и с детьми, наша Глафира не пропадет. И этих поднимут и своих народят. - Ой, едут! – воскликнула Клавдия. – Ну, все, дочка, сватать тебя едут. И Глаша оторвалась от печки, как лист от дерева, и даже забыла пальто накинуть, так и выскочила на улицу, встречая жениха. Младшая сестра Валя и братишка Вовка кинулись к ней, подбежали, схватив за руки. И сказать-то нечего, смотрят в глаза - и всё этим взглядом сказано. Есть у них Степа, а теперь и Глаша. - Да отпустите вы Глашу, - смеется Степан, - дайте хоть обниму ее. - Ага, тили-тили-тесто – жених и невеста! – Подхватывают дети, а потом вместе идут в дом. И Глаша забывает о том, как раньше называли ее, кто в шутку, а кто со злости… и вряд ли теперь вспомнит… ну если только кто-нибудь ласково скажет: «пышечка». Автор: Татьяна Викторова