Литературный Клуб Марии Авериной

Слишком холодно на дворе, Зря любовь пришла в декабре. У любви зимой — короткий век. Тихо падает на землю снег. Снег — на улицах, снег — в лесах И в словах твоих. И в глазах. У любви зимой — короткий век. Тихо падает на землю снег. Вот прощаешься ты со мной, Слышу голос я ледяной. У любви зимой — короткий век. Тихо падает на землю снег. Клятвы зимние холодны, Долго буду я ждать весны… У любви зимой — короткий век. Тихо падает на землю снег. _________ Роберт Рождественский Зимняя любовь Фото с сайта Литературный Клуб Марии Авериной

В холодном, неуютном зале в пустынном аэропорту слежу тяжелыми глазами, как снег танцует на ветру. Как на стекло лепя заплатки, швыряет пригоршни пера, как на посадочной площадке раскидывает веера. На положении беглянки я изнываю здесь с утра. Сперва в медпункте валерьянки мне щедро выдала сестра. Затем в безлюдном ресторане, серьгами бедными блеща, официантка принесла мне тарелку жирного борща. Из парикмахерской вразвалку прошел молоденький пилот... Ему меня ничуть не жалко, но это он меня спасет. В часы обыденной работы, февральский выполняя план, меня на крыльях пронесет он сквозь мертвый белый океан. Друзья мои, чужие люди, благодарю за доброту. ...Сейчас вздохну я полной грудью и вновь свободу обрету. Как хорошо, что все известно, что ждать не надобно вестей. Благословляю век прогресса и сверхвысоких скоростей. Людской благословляю разум, плоды великого труда за то, что можно так вот, разом, без слов, без взгляда, навсегда! __________ Вероника Тушнова В аэропорту Фото с сайта Литературный Клуб Марии Авериной

В приветливом роду кошачьем Ты был к злодеям сопричтен. И жил, и умер ты иначе, Чем божий требует закон. Мы жили вместе. В розном теле, Но в глухоте одной тюрьмы. Мы оба плакать не хотели, Мурлыкать не умели мы. Одна сжигала нас тревога. Бежали в немоте своей, Поэт - от ближнего и бога, А кот - от кошек и людей. И, в мире не найдя опоры, Ты пожелал молиться мне, Как я молился той, которой Не постигал в земном огне. Нас разлучили. Злой обиде Был каждый розно обречен. И ты людей возненавидел, Как я божественный закон. И, выброшен рукою грубой В безлюдье, в холод, в пустоту, Ты влез туда, где стынут трубы, Где звезды страшные цветут... И там, забившись под стропила, Ты ждал - часы, года, века,- Чтоб обняла, чтоб приютила Тебя хозяйская рука. И, непокорным телом зверя Сгорая в медленном бреду, Ты до конца не мог поверить, Что я не вспомню, не приду... Я не пришел. Но верь мне, милый: Такой же смертью я умру. Я тоже спрячусь под стропила, Забьюсь в чердачную дыру. Узнаю ужас долгой дрожи И ожиданья горький бред. И смертный час мой будет тоже Ничьей любовью не согрет. _________ Александр Кочетков Памяти моего кота Фото с сайта Литературный Клуб Марии Авериной

Я помню, до войны У нас в деревне Мы старших почитали… А теперь Усмешку может вызвать Старец древний. Старуху могут выставить за дверь. Теперь всё по-другому Кто моложе Да посильнее Тот авторитет. Сын на отца Уже прикрикнуть может, Послать подальше, Несмотря что сед. И чья-то мать, Когда-то просто мама, Не знала, что дождётся Черных дней И кулачки, Что к сердцу прижимала, Вдруг силу будут Пробовать на ней. А мы росли Совсем в иной морали: Когда я в детстве Что-то натворил, Чужие люди уши мне надрали И батька их за то благодарил. __________ Андрей Дементьев Авторитет Фото с сайта Литературный Клуб Марии Авериной

Надоело в песнях душу разбазаривать, И, с концертов возвратясь к себе домой, Так приятно вечерами разговаривать С своей умненькой, веселенькой женой. И сказать с улыбкой нежной, незаученной: «Ах ты чижик мой, бесхвостый и смешной, Ничего, что я усталый и замученный И немножко сумасшедший и больной. Ты не плачь, не плачь, моя красавица, Ты не плачь, женулечка — жена. В нашей жизни многое не нравится, Но зато в ней столько раз весна!» Чтоб терпеть мои актерские наклонности, Нужно ангельским терпеньем обладать. А прощать мои дежурные влюбленности — В этом тоже надо что-то понимать!.. И, целуя ей затылочек подстриженный, Чтоб вину свою загладить и замять, Моментально притворяешься обиженным, Начиная потихоньку напевать: «Ну не плачь, не плачь, моя красавица, Ну не злись, женулечка — жена. В нашей жизни все еще поправится, В нашей жизни столько раз весна!» А потом пройдут года, и, Вами брошенный, Постаревший, жалкий и смешной, Никому уже не нужный и изношенный, Я, как прежде возвращусь к себе домой. И скажу с улыбкой жалкой и измученной: «Здравствуй, чиженька, единственный и мой! Ничего, что я усталый и замученный, Одинокий, позабытый и больной. Ты не плачь, не плачь, моя красавица, Ты не плачь, женулечка-жена. Наша жизнь уж больше не поправится, Но зато ведь в ней была весна!» _________ Александр Вертинский Песенка о моей жене 1930 г. Фото с сайта Литературный Клуб Марии Авериной ]

Ничего не надо, даже счастья быть любимым, не надо даже тёплого участья, яблони в окне. Ни печали женской, ни печали, горечи, стыда. Рожей — в грязь, и чтоб не поднимали больше никогда. Не вели бухого до кровати. Вот моя строка: без меня отчаливайте, хватит — небо, облака! Жалуйтесь, читайте и жалейте, греясь у огня, вслух читайте, смейтесь, слёзы лейте. Только без меня. Ничего действительно не надо, что ни назови: ни чужого яблоневого сада, ни чужой любви, что тебя поддерживает нежно, уронить боясь. Лучше страшно, лучше безнадежно, лучше рылом в грязь. _________ Борис Рыжий Ничего не надо, даже счастья Фото с сайта Литературный Клуб Марии Авериной

С незапамятных времён передаётся из уст в уста история о затерянном в пустыне городе Иреме, построенном легендарным царём древности Шаддадом. Шаддад, подчинивший себе силы природы и пустынных духов, бросил вызов богам, решив превзойти их мудростью, богатством и величием. Один из богов, владыка всемирного океана Энки, посватался к малолетней дочери Шаддада, но, получив отказ, оскорбился и задумал погубить гордого царя людей. Город Ирем вместе с его легендами и преданиями был затоплен обрушившимися с неба потоками воды и занесён песками пустыни. Героиня романа, молодой археолог, отправляется в экспедицию, чтобы найти мифический Ирем и доказать миру его существование, но пропадает в пустыне. Тем не менее, она успевает отослать своему другу, специалисту по древним языкам, найденные на раскопках глиняные таблички – библиотеку исчезнувшего города и летопись его истории. Постепенно для рассказчика – тихого «кабинетного учёного», в своё время так и не решившегося отправиться в далёкую и опасную экспедицию, события древности становятся новой действительностью, а придворный писец Ирема по имени Иль, пять тысяч лет назад записавший предания, – собеседником и неким alter ego. Сопоставляя разрозненные истории, части которых навсегда утрачены, рассказчик постепенно раскрывает историю Ирема и восстанавливает повесть о временах, когда боги и люди жили на земле бок о бок. Следует сказать, что роман «Неведомым богам» далёк от жанров фэнтези и приключенческого романа и относится к немногочисНеведомымленным литературным опытам вольной реконструкции мифа, лучшим примером которой можно назвать роман Томаса Манна «Иосиф и его братья», однако обращается к более древним, добиблейским временам. Исследуя миф, центральный персонаж заново отвечает на вопросы взаимоотношений людей друг с другом, их отношения к жизни и смерти, а также пересматривает свою собственную жизнь, в которой из-за страха и нерешительности потерял единственную любовь. Читали роман? __________ Анаит Григорян Роман «Неведомым богам» #НеведомымБогам #АнаитГригорян #книгаОтАвтора #Цитата #Мистика Литературный Клуб Марии Авериной