— Понимаешь ли, Кара Кант, мне вот так вот просто посидеть и поговорить элементарно не с кем.
Слегка захмелевший верховный откинулся на спинку стула и, расстегнув несколько верхних пуговиц шелковой черной рубашки, смотрел, как лучи света играют в бокале янтарного напитка.
– Они боятся меня, Кара Кант. Вот все до единого, черт их всех бы подрал, боятся!
Кара слушала его пьяную болтовню довольно отстранённо, её больше интересовала территория крепости, по которой её самозабвенно, с самого раннего утра водил Викентий. Сейчас они находились на довольно просторной веранде, куда его верные подданные притащили стол, два стула и несметное количество разнообразных закусок. Кара отметила для себя, что большинство представленных им яств представляют собой ничто иное, как вываленные на ажурные серебряные блюда консервы: рыбные, мясные, фруктовые…
— Интересное меню у вас, Викентий, — не удержалась от колкого высказывания девушка. — Вы что, кроме как тушёнкой и сгущёнкой, больше ничем не питаетесь? Хоть бы хлеба предложили, что ли...
— Что?! — Верховный расхохотался в голос. — Хлеба? Сейчас, Кара Кант, сейчас!
Он поднялся из-за стола, нетвёрдой походкой подошёл к выступу стены с небольшим деревянным карнизом и громко крикнул куда-то вглубь двора:
— Эй, кто там на кухне сегодня?! Хлеба принесите нам!
Повернувшись к Каре, заплетающимся языком добавил:
— Всё будет, ты только жди! Пить хочется.
Налил себе в бокал медовой настойки, от которой слишком резко пахнуло хвоей, и протянул бутылку девушке:
— Ты почему не хочешь? Хорошая штука! Забористая, жуть! Попробуй, не пожалеешь!
Кара отрицательно качнула головой:
— Не люблю спиртное. Спасибо, конечно, но я лучше воздержусь. Да и тебе, по-моему, уже довольно.
— Да?! — Верховный удивлённо уставился на неё. — Да. Действительно, ты не врешь!.. — Он залпом осушил бокал и со стуком поставил его на стол. — Ну… Хватит, значит хватит!
В этот момент ступени невысокой деревянной лестницы скрипнули, и на веранде появился молоденький юноша с подносом в руках. Викентий шустро, насколько ему позволяла степень опьянения, подскочил к мальчишке и буквально вырвав у него поднос, приблизился к Каре.
— Вот… — Он подал его ей с каким-то наивно-детским выражением лица. — Хлеб. Ты же просила…
Девушка протянула руку и взяла с предложенного ей блюда шуршащую упаковку хрустящих хлебцев. С недоумением глянула на верховного.
— Это хлеб?
— Это хлеб. Самый настоящий, злаковый. Четыре контейнера, — он икнул, надорвал упаковку и откусил хрустящий кусочек. — Фу, бумага прессованная. Тебе что, это нравится?
— Нет, не нравится. А что, обыкновенного, нормального хлеба у тебя никто печь не умеет, что ли?
— Умеет. Наверное. Кто-нибудь.
— Так в чём проблема тогда?
— Ты, Кара Кант, откуда-то оттуда взялась и ни хрена-то ты не в курсе всего. Вот смотрю я на тебя и знаешь как я тебе завидую, дуре? — Отбросив надкушенный хлебец в сторону, осторожно уселся за стол и, закинув ногу на ногу, скрестил на груди руки. — Я тоже хочу ничего не знать! Ни о катастрофе, ни о мутантах, ни о сектантах! И вообще ни о чём. Хочу, вот как ты сейчас, припереться к кому-нибудь в гости и заявить хозяевам: «Хочу хлеба»! — Он ненадолго замолчал, затем, словно протрезвев, печально посмотрел на девушку. — Нет зерна, Кара Кант. Бобовые растут, картофель растёт, морковь, свёкла… Даже тыквы кто-то умудрился сохранить, а вот злаки — ни в какую! Так что, если хочешь хлеба, то вот. — Он кивнул на горку блестящих упаковок на блюде. — Другого нет, извини.
— Я к тебе в гости не приходила, если ты забыл.
— Не забыл. Вот только тебе сейчас, как бы это иронично ни звучало, лучше находиться здесь. Здесь безопаснее, чем в некоторых других местах, уж поверь мне.
— Проверю, — Кара поднялась из-за стола и, подойдя к полукруглому окну веранды, посмотрела вниз. — Сегодня вечером ты выставляешь своих монстров на арену. Сколько всего бойцов предполагается?
— Твой мужчина должен быть четвёртым. Первые двое — мои люди, те, кому выпал жребий. Третий — из соседней пустоши. У них там нынче не богато, вот и выставили своего человека попытать счастья. Четвёртый — твой. За ним ещё трое должны, но там пока неизвестно. Эти люди сами по себе, захотят — явятся, нет — значит, нет.
— Сами по себе, это как? — Неизвестность давила слишком остро, и девушка старалась почерпнуть из сложившейся ситуации как можно больше информации. — Ты рассказывал мне, что люди стараются держаться общинами, что вокруг сплошь радиация и мутанты. И вдруг появляются люди, которые сами по себе? Как это? И кто они?
Верховный в очередной раз наполнил бокал, некоторое время молча любовался содержимым, явно испытывая её терпение. После чего залпом осушил его и тяжело вздохнув, произнёс:
— Отвергающие действительность… Так я их называю. В большинстве своём эти люди, а скорее всего, уже и не совсем люди, убеждены, что радиационные зоны не представляют такой уж серьёзной опасности, как все считают. Исследуют города, суются в пустоши, меняют там свои находки на мясо и овощи. Некоторые из них используют сыворотку на всякий случай, но редко кто. Я, если честно, не могу до конца разобраться в их психическом и эмоциональном состоянии. Основное эмоциональное состояние… Хрен его знает, гностическое, акизитивное… Так, скорее всего.
— Ага, — кивнула Кара. — А теперь, нормальным языком объясни. Он у тебя, кстати, уже заплетается! Может, хватит уже пить?
Викентий, исподлобья, как-то по-детски обиженно посмотрел на неё и отодвинул бутылку к центру стола.
— Да, пожалуйста! Эти чудики стремятся узнать как можно больше всего нового о заражённых территориях. При этом непременным атрибутом данного действа является чрезмерный риск и весьма немалая угроза для жизни. И во всём этом преобладает стремление собирать всякую хрень и устраивать из неё чуть ли не целые схроны. Так понятнее стало, Кара Кант?
— Понятнее.
— Знаешь, ты права. Что-то я снова напился с утра, а к пяти вечера нужно многое сделать. Пойду я, пожалуй, спать.
— Да ты, твоё величество, оказывается, алкоголик, — засмеялась Кара. — Что значит «снова»? Ты каждый день эту бурду лакаешь, что ли?
Верховный встал, сделал несколько шагов в сторону Кары. Его значительно повело. Удержавшись за перила, он встряхнул лысой головой и, часто моргая, вопросительно уставился на девушку.
— Проводи, а? Заодно посмотришь, как я живу. — Заметив, как она напряглась, добавил: — Да не трону я тебя! Обещал же… Договор у нас, так что… Ну что, пойдём? Или охрану звать, чтобы тебя к твоему… Как там его… отвели?
— Его Джафар зовут.
— Да пофиг, вообще, как его там зовут. — Икнув, он глубоко вдохнул, задержал дыхание и с шумом выдохнул. — Идёшь?
— Иду, — усмехнулась Кара.
Придерживая пошатывающегося Викентия под локоть, девушка аккуратно спустилась по скрипучей деревянной лестнице на широкий, отменно выметенный двор.
— Куда дальше, пьяное твоё величество? — Кара огляделась по сторонам, пытаясь определить, в каком из этих одинаковых пятиэтажных зданий, окружавших довольно широкую территорию, находились покои этого лысого шизофреника. — Куда идти-то? — Тряхнув его за локоть ещё раз, чтобы тот не раскисал, она поправила упавшую на лицо светлую прядь волос.
— Туда, вон, — Верховный кивком головы указал на узкую арку, разделявшую два серых здания. Пройдя через обширный двор довольно скорым шагом, они прошли сквозь узкую, тёмную арку и оказались на очередной огромной территории, выложенной множеством больших, блестящих платформ. Квадрат, примерно двадцать на двадцать метров, буквально светился отполированной поверхностью иссиня-чёрного, матового света. У Кары даже в глазах зарябило от такого яркого зрелища. По всем четырём сторонам квадрата, выложенного чёрными плитами, на некотором расстоянии от краёв, высились обыкновенные деревянные лавки с высокими спинками. Лавок было немало, никак не меньше двухсот.
— Что это? — задавая данный вопрос, девушка понимала, что ответ на него ей уже практически известен.
— Арена моя! — икнув, с гордостью ответил Викентий. — Нравится? Платформы для неё полгода по городам собирал!
— Платформы? — Кара, отпустив локоть нетвёрдо стоящего мужчины, подошла к краю арены и неуверенно дотронулась до абсолютно гладкой, но тем не менее совершенно нескользкой поверхности. Вопреки ожиданиям девушки, она оказалась довольно тёплой. — Как же ты это… По городам…
— Как привёз?! — Верховный хитро прищурился и, раздув щёки, словно довольный хомяк, удостоил её таким высокомерным выражением лица, что Каре стоило больших усилий не расхохотаться вслух. — А у них секрет есть! Я сам догадался! До меня никто догадаться не мог, а я смог! — Он поднял вверх указательный палец. — Они летают! Во!
С недоверием посмотрев на него, девушка вскарабкалась на платформу и осторожно сделала несколько шагов. Поверхность оказалась невероятно устойчивой и словно примагничивала к себе, но при этом никак не стесняла движений. Пройдя туда-сюда несколько раз, она легко спрыгнула обратно на землю.
— Интересные штуки… В городах, говоришь?..
— Именно, Кара Кант, именно. Их там на каждом углу. Такое ощущение, будто они просто все разом остановились и зависли кто где. Я сначала понять не мог, почему одни лежат на земле пластом, а другие зависли на незначительной высоте. Мозгами пораскинул и понял. Те, которые зависли, сохранили в себе некоторое количество энергии. Ну, а дальше всего-то и осталось, что найти пульт управления. Хитро был спрятан, сразу и не поймешь, что к чему. Но я умный! — Викентий шумно выдохнул. — И вот! Доставил до своей крепости! Ну, да ладно. Пойдём уже. Нам вон в тот домик. Это мой. — Он указал на одиноко стоящий в стороне от арены небольшой, больше напоминающий обитый брусом добротный сарай, домик.
Кара с недоверием уставилась на него.
— Да ладно ты! Не думала, что местный император обитает в сарае!
Слегка пошатываясь, мужчина направился по направлению к дому, махнув девушке рукой, тем самым призывая следовать за ним.
— Сейчас увидишь, как императоры живут! «Ладно», ей! Да отлипни ты уже от этих платформ! Давай, шевели, Кара Кант, задницей!
Изнутри избушка представляла собой нечто, больше напоминающее качественно обставленный лабораторный блок. Ну, или, на худой конец, некий исследовательский кабинет. Большую часть комнаты занимал огромный дубовый стол, полностью заставленный различными банками, колбами, непонятными светящимися реагентами. Чуть в стороне стоял стеллаж, на котором, в каком-то своём, вероятно, необходимом для этого порядке, ровными рядами были расставлены разнообразные электронные и механические приборы, оружие в разобранном виде и масса совсем уж непонятных штук. Нажав большую круглую кнопку на стене, верховный подошёл к одному из многочисленных шкафчиков, встроенных в стену, и щёлкнул ещё одним тумблером. Помещение наполнилось мягким, слегка голубоватым светом. Откуда именно исходил этот свет, девушка так и не поняла, поскольку ни одной лампы в комнате так и не заметила. Викентий же тем временем, непонятно откуда достал стеклянный графин, наполненный оранжевой жидкостью, и два пузатых стакана.
— Слушай, твоё величество, — скривилась девушка, — может, хватит уже глаза заливать?
— Это сок, Кара Кант, — Викентий обиженно уставился на неё. — Сок-то можно? Апельсиновый? Или ты решила вообще запретить мне употреблять какую-либо жидкость?
— Ладно, ладно, не шуми. Давай свой сок!
Пока верховный освобождал часть стола от наваленного на нём непонятно чего и наполнял стаканы, девушка продолжала разглядывать довольно-таки необычную обстановку единственной в этом доме комнаты. В самом углу, напротив широкого, во всю стену окна, занавешенного грубой плотной тканью, одиноко стояло видавшее лучшие времена кресло. Рядом — журнальный столик, заваленный исписанными формулами и чертежами листами бумаги. Возле стены стоял большой мягкий диван, аккуратно накрытый пушистым фиолетовым пледом. И что больше всего привлекло внимание девушки — это механический проигрыватель виниловых пластинок. Большая квадратная черная коробка с откидной крышкой, здоровенным полукруглым динамиком и широкой деревянной ручкой стояла на низкой тумбочке почти вплотную к дивану.
Заметив заинтересованный взгляд девушки, мужчина подошёл к проигрывателю и покрутил ручку. Тонарм неспешно опустился на черный диск пластинки, и комнату наполнила негромкая инструментальная музыка. Протягивая девушке стакан с соком, он пригласил её сесть, указав на укрытый пледом диван.
— Присаживайся, Кара Кант, побудь хоть немного времени… — Он грустно улыбнулся. — Пусть и недолго, но все же моей гостьей…
Кара, не долго думая, опустилась в кресло. Садиться рядом с хозяином дома на мягкий диван ей почему-то не хотелось. Нет, она не боялась его. По крайней мере, на данном этапе их знакомства, но каким-то своим интуитивным, подсознательным ощущениям она всё же старалась доверять.
* * *
Лежа на жёсткой лавке-кровати, закинув руки за голову и, насколько это было возможно, вытянув уставшие от изнурительных тренировок ноги (решил взять пример с мужика из соседнего аквариума и заняться физическими упражнениями), Джафар бесцельно пялился в серый бетонный потолок своей камеры. Кару увели ещё рано утром, до завтрака. Принесли еду, воду, сменную одежду. Одежда, к слову сказать, отличалась от уже имеющейся лишь размером. Всё те же штаны на пуговицах и холщовая рубаха, хорошо хоть сейчас всё это тряпьё оказалось ему в самый раз. Обувь тоже сменили, вместо замшевых тапочек Джафару сунули нечто, больше напоминающее галоши, правда, сделаны они были из мягкой упругой кожи. Его соседей часа два назад увели. Мужик заметно нервничал, но всё же последовал за охранниками самостоятельно. А вот женщина ни в какую не хотела покидать свой злосчастный аквариум. По той причине была усмирена звучным ударом в лоб и вытащена из помещения за шкирку. И вот сейчас, в полной тишине и абсолютном одиночестве, мужчина, нелепо устроившись на жёстком ложе, отчаянно старался сообразить, каким же образом возможно выкрутиться из этой, мягко говоря, дерьмовой ситуации. Мысли неспеша проплывали в голове одна за другой, но ни одна из них не являлась конструктивной до такой степени, чтобы ею можно было воспользоваться. Идти на прямой контакт с подобными существами не представлялось возможным от слова совсем. Образ того несчастного, что сегодня ночью был привязан к столу в соседней камере, настолько ярко стоял перед глазами мужчины, что вызывал невольный нервный тик. Так каким же образом возможно победить противника, если ему даже морду элементарно начистить нельзя? Никакого оружия нет и в помине. Даже ремень, с помощью которого, изловчившись, можно было бы связать мутанта, не прикасаясь к нему, отсутствует. Что-то у кого-то отнять? Глупо. Джафар, конечно, более чем крепкий мужчина, но в сравнении со здешними бугаями, коих он уже и без того насчитал более двадцати человек... Побег?.. Не зная крепости, да и того, что за её пределами? В одиночку он, скорее всего, так бы и поступил. Риск, чёрт с ним, удрал бы как-нибудь. Но тащить за собой девчонку?.. С ней шансы вырваться сокращаются практически в ноль. И где она сейчас вообще? До боя на арене осталось менее двух часов. Возможно, её и не приведут к нему сегодня... Страха не было. Было сожаление. Сожаление о том, что он не справляется. Не в состоянии определить правильный вектор действий. Если бы хоть что-то знать или помнить. Отсутствие данных атрибутов здорово дезориентировало и не позволяло составить конструктивную модель поведения. Мысли опережали одна другую, путались, тускнели. Сознание постепенно окутывалось лёгкой, как утренний туман, серовато-прозрачной дымкой, веки постепенно тяжелели, и вот уже, сам того не заметив, мужчина крепко спал. Бессонная ночь и изнуряющая физическая нагрузка сделали своё дело. И когда дверь бесшумно открылась и в аквариум вошла уставшая и бледная Кара, Джафар лишь тревожно вздохнул и, неловко подобрав под себя ноги, отвернулся к стене. Будить его девушка не стала. Пока. Молча присев на край лавки, дрожащей рукой погладила небритую щёку, после чего, очень осторожно, стараясь не разбудить, пристроилась рядом.
Проснулись они одновременно, от громкого стука тяжелых ботинок о бетонный пол. Кара резко села и ледяными пальцами сжала ладонь мужчины. Джафар же лишь повернул голову на звук. Дверь открыли трое. Верховный, абсолютно трезвый, смотрел жёстко и требовательно. Дылда, стоявшая у него за спиной, с автоматом наперевес, зачем-то принесла ведро. Обыкновенное металлическое ведро с чем-то явно тяжелым внутри. По левую руку от императора возвышался невероятных размеров охранник. Джафар не спеша поднялся и, погладив по голове дрожащую Кару, осторожно размяв затекшее от неудобной позы тело, вопросительно посмотрел на вошедших. Не дожидаясь, пока кто-то из них произнесет и без того известную всем присутствующим здесь фразу, спокойно спросил:
— Ну что, готовы там ваши мутанты? Пойдемте тогда, зачем время терять? Или? — Он вопросительно посмотрел на ведро с непонятным содержимым. — Есть какие-то особые приготовления?
— Нет. Нет никаких приготовлений. — Голос верховного звучал уверенно, надменно. От того человека, с которым Кара всего лишь несколько часов назад слушала красивую музыку и пила сладкий апельсиновый сок, болтая о разных смешных мелочах и курьёзных случаях его жизни, не осталось и следа. Сейчас перед ними стоял именно верховный. Жестокий, циничный, беспристрастный.
— Девушку обязательно с собой вести? Может, избавим ее от подобного зрелища? — Мужчина сделал несколько шагов в сторону прибывших за ним людей. Охранник заметно напрягся.
— Нет. — Викентий подал ему останавливающий знак рукой. — Она отправится с нами. Даже не с нами. Она отправится со мной, ее место в зрительном зале. Ты, — он указал пальцем на Джафара, — пойдешь с моим человеком, — взмах руки в сторону охранника, — а ведро… Стол обработать надо. Тебе на нем сегодня… ну, ты ночью сам все видел, знаешь. Пора, Кара Кант.
Девушка, бледная, неуверенно поднялась с лавки.
— Договор, Кара Кант. Или ты забыла?
— Нет! — Она тряхнула светлой головой, словно сбрасывая с себя ни к месту нахлынувшее наваждение. Решительно взглянула в глаза Джафару и быстрым шагом направилась к выходу. Викентий последовал за ней. Минуту спустя из аквариума вышли Джафар со своим сопровождающим. Дылда же, немного подумав, натянула массивные резиновые перчатки и, как-то слишком бережно, можно даже сказать с любовью, принялась натирать большой металлический стол в центре камеры неким, непонятного происхождения, реагентом из своего ведра.
Он видел её, сидящую на одной из множества деревянных лавок, расставленных вокруг арены. Верховного рядом с девушкой не наблюдалось. Его вообще не наблюдалось нигде. Куда подевался этот ублюдок, оставалось для Джафара загадкой. Его же самого, вместе с такими же товарищами по несчастью, сопроводили практически на самый верх трибун, так что арену, да и вообще всё вокруг, было видно как на ладони. Все трое его соучастников данного представления находились не в самом лучшем расположении духа, если можно так выразиться. Одного из них откровенно трясло. Второй просто сидел на лавке с настолько безучастным видом, что Джафар даже на мгновение решил, что он всего лишь зритель. Третий же безостановочно размахивал руками, ногами, приседал. Разве что не отжимался. Готовился. Джафар усмехнулся. Ну да... Набить морду монстру и после этого самому же в этого монстра и превратиться, почему нет? Тоже вариант...
Тем временем, пока мужчина разглядывал этих бедолаг, на арену вывезли стеклянную клетку с чем-то, вернее, кем-то невообразимым внутри. Под два метра ростом, мускулистый, широкоплечий, абсолютно лысый, практически фиолетовый и с приплюснутой башкой. Трое, что вывезли образину прямёхонько к центру арены, шустро распахнув затворы на рамах, бросились в рассыпную и спустя секунду спрыгнули вниз, на землю. Чудовище же, постояв ещё некоторое время, с силой толкнуло одну из стен аквариума, та со звоном распахнулась, и мутант сделал шаг вперёд. В тот же момент клетка каким-то непостижимым образом отъехала к краю платформы и с шумом рухнула вниз. Мутант остался стоять в центре, с любопытством вертя по сторонам своей приплюснутой башкой. Охранник, стоявший за спиной Джафара, толкнул одного из бедолаг в плечо и кивнул в сторону арены. Мужик, тот, что с таким остервенением разминался перед боем, вздрогнул и замер. Охранник повторил толчок, после чего мужик встал, обернулся к тому лицом и, утвердительно кивнув, направился в сторону платформ. Сам и почти бодрым шагом. Остановившись у края, несколько секунд оглядывал трибуны, после чего, махнув рукой зрителям, вскарабкался на арену. Трибуны взревели, отовсюду послышались свист и улюлюканье. Неуверенным шагом номер первый начал приближаться к монстру, держа перед собой крепко сжатые кулаки. Монстр же просто стоял и меланхолично наблюдал за происходящим. Шум на трибунах усилился, явно давая понять находящимся на арене, что время игры в гляделки явно затянулось. Номер первый приближался. Монстр стоял. Расстояние между ними пусть и не слишком быстро, но всё же сокращалось. И вот в тот момент, когда между мужчиной и мутантом оставалось не более полутора метров, номер первый сделал резкий выпад вперёд и вниз, определенно намереваясь сбить этого гиганта с ног. И, надо отдать ему должное, это у него почти получилось. Мутант заметно покачнулся, но равновесия не потерял. Мужик же, так же шустро вскочив, попытался хорошо поставленным ударом пробить тому грудную клетку. Не вышло, тогда номер первый и сморозил свою роковую глупость, вдарив мутанту крепко сжатыми кулаками обеих рук точно в пах! Яйца чудовища, как показала практика, явились не такой уж и железобетонной частью тела. Взвыв, чудовище сделало два шага вперёд. Причём, несмотря на внешнюю меланхоличность, сделало крайне стремительно. У номера первого не хватило буквально доли секунды для того, чтобы выйти из-под удара. Могучая лапа (или рука, хера там его разберёшь) рванула того за локоть. Кровь брызнула непрерывным потоком, ошмётки плоти свисали с разорванного плеча бедолаги, который, скорее всего, ещё до конца не сообразил, что произошло. Мутант, не долго думая, разинул монструозную пасть и, запихав в нее оторванную конечность, с наслаждением принялся жевать. Мужик, быстро теряя силы от обильной потери крови, рухнул на колени и попытался отползти к краю арены. Не успел. Заметив подобную попытку, мутант, на этот раз уже не торопясь, протянул лапу и оторвал несчастному половину черепа с такой лёгкостью, словно отщипнул кусочек печенья. Остатки мозга стекали по плечам и спине уже мертвого, но отчего-то всё ещё стоящего на коленях мужика. Упасть мутант ему так и не позволил. Выбросив вперёд правую лапу (в левой у него хранилась половина головы номера первого), разорвал брюшную полость и, с удовлетворением достав внутренности, запихнул в пасть. Трибуны ревели так, что у Джафара заложило уши. Публика, собравшаяся сегодня поглазеть на то, с каким аппетитом трапезничает недолюд, подобралась самая что ни на есть разномастная. Мужчины — от стариков до сопливых пацанов. Женщины — в основном среднего возраста, где-то от тридцати пяти до пятидесяти лет. Одета вся эта озверелая толпа была более чем прилично. Мужчины в основном в кожаных брюках, армейских ботинках с берцем, куртках либо кителях. Женщины же... Ну, они и есть женщины, каждая из них хотела выделиться как-то по-особому, единственное, что их объединяло, так это качество шмоток. Всё барахло было новым, крепким и качественным. Разглядывая всю эту пёструю, орущую толпу, Джафар упустил тот момент, когда на арену выпустили псов. С десяток довольно крупных чёрных собак, ни на мгновение не опасаясь мутанта, кинулись к несчастному мужику и принялись с жадностью рвать того на части. Судя по тому, с каким остервенением они это делали, Джафар пришёл к выводу, что животных держали голодом как минимум неделю. Между тем, мутант не проявлял к собакам абсолютно никакого интереса. Он словно вообще их не замечал, всё так же стоя в центре арены и медленно и со смаком пережевывая внутренности номера первого. Спустя минут пять псы насытились и, слизав с матово-черной поверхности платформ остатки мозгов и крови, не торопясь и помахивая хвостами, подошли к краю, спрыгнули вниз и, довольные, подбежали к высокому бородатому мужику, находящемуся позади трибун. Тот, прицепив каждому из них цепь к ошейнику, отвёл куда-то за пределы видимости. Арена вновь была чиста (если, конечно, не брать в расчёт оставшиеся, практически полностью обглоданные кости) и готова принять очередного обречённого страдальца. Очередным страдальцем оказался тип, с отстранённым видом скучающий на лавке. Охранник раза три с силой толкнул того в плечо, прежде чем до бедолаги дошло, чего именно от него требуют. Недоуменно оглянувшись по сторонам, неспешно поднялся и побрёл к арене. Джафару показалось, что этот — под какими-то психотропными препаратами. Уж больно равнодушно и безучастно он относился ко всему здесь происходящему. Не факт, конечно, но очень уж похоже. Не оглядываясь по сторонам, словно и нет этого неистово орущего скопления любителей кровавых оргий, номер второй спустился к платформам, зачем-то аккуратно пригладил на груди и рукавах холщевую рубаху, отряхнул брюки и неуклюже вскарабкался на арену. Некоторое время постояв у края, словно собираясь с духом, всё же пошёл к центру. Не спеша. Уверенно. Не дойдя до мутанта метра три, остановился. Мутант сделал шаг вперёд. Мужик — шаг назад. Толпа неистово орала, визжала, свистела. Номеру второму на неё было откровенно похер. Мутант, выкинув вперёд длинную лапу, сделал ещё один, на этот раз более резкий выпад. Номер второй не менее резко отскочил назад, немного подумав, сделал два шага влево. Монстр развернулся на пол-оборота и прыгнул. Прыгнул не как человек, а, скорее, по-звериному, по-кошачьи. Приземлившись по правую сторону от своей жертвы на все четыре конечности, вновь принял вертикальное положение. Мужик же, не делая резких движений и попыток вступить в схватку, сделал ещё два шага к краю платформы. Мутант зарычал, но с места не сдвинулся. Толпа визжала, со всех сторон доносились проклятия и отборный мат. Кому именно из двоих противников они предназначались, определить было невозможно. Номер второй же тем временем уверенно сделал шаг в сторону мутанта и замер. Оба были напряжены до предела, это было отчётливо видно. У номера второго на скулах яростно ходили желваки, руки опущены вниз и крепко сжаты в кулаки, ноги напряжены. Недолюд как-то весь подобрался, выпрямился, отчего казался ещё выше, мышцы на массивной груди и мощных плечах буквально ходили волнами. Ещё шаг в сторону мутанта. Тот стоит. Шаг влево. Прыжок монстра. Шаг к краю арены — мутант отступает на шаг назад. Что, чёрт его дери, происходит? Джафар во все глаза смотрел за действиями номера второго и не мог понять, чего тот добивается подобной игрой в кошки-мышки? И почему чудовище не может элементарно прыгнуть на него и разорвать к херам? Что это за расстояние такое? Тем временем мужик, насколько это было возможно быстро, подскочил к недолюду и с такой же скоростью отскочил назад. Чудовище, охреневшее от такой вопиющей наглости, что было дури прыгнуло в сторону своего противника. Молниеносно присев и закрыв руками голову, номер второй совершил какой-то невероятный кувырок в сторону. Недолюд просто-напросто перелетел через него. И вот здесь началось самое интересное. Резко дёрнувшись в сторону и будто бы цепляясь лапами за воздух, чудовище шмякнулось всем своим массивным телом на гладкую поверхность платформы. Воздух сотряс звук оглушительного хруста, и было совершенно непонятно, что именно захрустело — поломанные кости мутанта либо же поверхность треснувшей от удара платформы. Трибуны, словно по команде, заткнулись. И сквозь эту резко возникшую тишину, казалось, было слышно, как часто и сильно бьётся сердце номера второго. Несколько секунд ушло у мужика на то, чтобы подняться и успеть отскочить к противоположной стороне арены. Недолюд, нелепо перебирая ногами, отполз метра на три назад, несколько раз тряхнул приплюснутой башкой и быстрыми скачкообразными шагами двинулся по направлению к жертве. Замер в шаге от него, издал пронзительный ни то вой, ни то рык и принялся буйно размахивать лапами, пытаясь дотянуться до того, но попыток продвинуться вперёд больше не предпринимал. «Что за ерунда происходит?» — Джафар не сводил взгляда с арены. — «Что тормозит эту тварь? Мужик держит некую дистанцию, но чем именно эта гребаная дистанция обусловлена? Некие невидимые границы, которые мутант не имеет возможности преодолеть? Номер второй знает об этих границах и до сего момента довольно-таки удачно своими знаниями пользуется. Но что дальше? Не могут же они вот так, бесконечно, бегать по платформам. Да и вообще, если посмотреть на ситуацию более-менее адекватно, то мужик сейчас определённо в ловушке. В какую бы сторону он ни шагнул, мутант сделает то же самое. Единственный выход — спрыгнуть с арены, но это — неизбежная смерть. Что именно делает верховный с теми, кто вот так покидает территорию арены, неизвестно, но определенно, это будет пострашнее, чем быть сожранным чудовищем на глазах психически нестабильной публики. Джафар поднялся с лавки, попытался найти глазами Кару. Удалось не сразу. Девушку, съежившуюся от ужаса на противоположных трибунах, было совершенно незаметно среди беснующейся толпы. Верховного по-прежнему нигде не было видно. Что же, хоть она здесь, на виду. Выпутываться из этого дерьма придётся более чем стремительно, и совершенно не хотелось бы искать её во всём этом хаосе. Мужик с мутантом до сих пор играли в гляделки и ходили друг напротив друга метрах в пяти от края арены. «Интересно...» — Джафар вновь поудобнее устроился на деревянной скамейке и облокотился о высокую спинку. — «Вот сейчас прям очень интересно... Что же произойдет, если мутант всё же пересечёт эту невидимую границу? Вон как его шмякнуло на подлёте к ней! Что же с ним случится, если его через неё всё же перетащить? И где, черти его драли, этот грёбаный верховный? Вот совершенно нет желания разыскивать эту тварь в толпе всего этого неадекватного быдла!» Парочка на арене уже протопала до угла платформы, и сейчас каждый из них старательно продумывал стратегию дальнейших действий. «Ну что же ты, мужик...» — С некоторым сожалением подумал Джафар. — «Ты же уже практически всё сделал... Осталась-то самая малость, а ты круги выхаживаешь по этому сраному постаменту... Ну, как бы там ни было, спасибо за подсказку, конечно. А то я уж и не знаю... Хотя, ни хрена никто заранее ничего не знает... Были мысли, естественно, относительно этой образины, но то, что ты мне здесь сейчас продемонстрировал, вне конкуренции и выше всяких похвал. Ну давай, мужик, удиви меня ещё раз — добей эту тварь прожорливую!» Мутанту тем временем, видимо, надоела вся эта мышиная возня с топтанием на месте и томными взглядами. Не поворачиваясь спиной к противнику, он принялся довольно скоро отступать обратно к центру арены. Джафар лишь с сожалением вздохнул, наблюдая за подобным действом. Мужику не оставалось ничего иного, как, шаг за шагом, последовать за ним. Провокация, одним словом, иначе не скажешь. Сейчас они дойдут до центра и начнут по новой кульбиты выписывать. На эту ерунду до утра любоваться можно. Хотя и так уже ясно, кто выйдет победителем из этого акробатического этюда. Тот, кто физически выносливей. Но развязка оказалась настолько банальной, что вызвала дружный вздох разочарования у всей публики разом. Даже Джафар не сдержался, смачно выматерился и с досадой сплюнул сквозь зубы. Мужик банально запнулся. Что именно это было прежде — рука или нога номера первого, но она сыграла со своим последователем довольно поганую шутку. Запнувшись за кость, мужик замешкался буквально на секунду. Недолюду этой секунды оказалось более чем достаточно. Тем не менее, как бы это цинично ни звучало, номеру второму повезло, он умер мгновенно. Мутант просто оторвал ему голову. Просто и быстро. Мужик, скорее всего, даже не успел ничего понять. На арену вновь выпустили собак. Уже других, но не менее голодных. И, кажется, их даже было больше. Куча разномастных человеческих костей на блестящей поверхности арены увеличилась вдвое. Следующим по списку, к месту кровавой расправы, был отправлен трясущийся всем телом, уже даже не бледный, а серый от ужаса бедолага, сидевший на соседней с Джафаром лавке. Самостоятельно дойти до платформ у него получалось довольно хреново ввиду подгибающихся нижних конечностей. Его довели и в буквальном смысле впихнули на арену пара здоровенных бугаев. Немного посидев возле самого края, номер третий поднялся, сделал два-три шага по направлению к центру, после чего с пронзительным криком развернулся, опрометью бросился к краю, кубарем скатился с арены и бросился бежать. Сквозь лавки, сквозь орущую и свистящую ему вслед толпу зрителей, не замечая никого и ничего в своём вселенского масштаба ужасе. Как только бедолага миновал трибуны, выпустили пятерых псов. Сытых. Потому рвали бедолагу медленно. Со смаком. Джафар не стал дожидаться приглашения от стоящего за спиной охранника. Поднявшись с лавки спустился к арене. Поднял голову, посмотрел на бледную, прижавшую руки к лицу Кару. Коротко кивнул ей, как бы говоря этим жестом, что всё будет нормально. Ещё раз осмотрел трибуны в надежде всё же определить, где в данный момент находится эта лысая сволочь — верховный, но так и не обнаружив того в поле видимости, запрыгнул на платформу. Не долго думая, старательно обходя разбросанные повсюду кости и обрывки одежды, направился прямиком к недолюду, который в данный момент находился в состоянии некой прострации — сидел на заднице в самом центре арены и тупо смотрел в одну точку. «Переваривает, падла.» — Пронеслось в голове мужчины. — «Ну смотри, сука, чтоб тебя сейчас не вырвало.» Не доходя до мутанта положенные три метра остановился. В нос ударил резкий запах дерьма и крови. Недолюд поднял приплюснутую с обеих сторон голову и уставился на Джафара немигающими чёрными глазами. Взгляд мужчину немало удивил. Это был взгляд разумного существа. Это «нечто» прекрасно осознаёт кем является, где находится и что в данный момент творит. И творит-то вроде как не по своей воле... «Ну, что ж, я тоже здесь не по своей воле, так что... Начнём, пожалуй.» С этими мыслями Джафар обошел сидящего недолюда и, также на расстоянии трех метров от того, остановился за спиной мутанта. Противнику не осталось ничего другого, кроме как принять вертикальное положение. Поднявшись, мутант развернулся и сделал шаг в сторону Джафара. Мужчина сделал два шага назад. Несколько секунд недолюд пристально вглядывался в мужчину, после чего совершил настолько стремительный прыжок, что Джафар едва не упустил этот момент, в последнюю секунду сообразив, что к чему, и молниеносно кувыркнувшись в сторону. Теперь мутант стоял на четвереньках по левую сторону от мужчины на расстоянии около пяти метров. Опасная, довольно, позиция. Вскочив, Джафар в два прыжка сократил промежуток между ними до положенных трёх. Недолюд оказался далеко не дурак, сообразив, что мужчина сокращает расстояние, тем самым лишая его возможности совершить качественный, прицельный прыжок, так же, на четвереньках, попятился назад. Джафар не отставал, мутанту пришлось подняться. Прыгать на коротких расстояниях возможно лишь с вертикальной позиции. Но такой прыжок не являлся достаточно качественным, и жертва частенько успевала увернуться. Джафар же тем временем, не забывая следить за тем, что навалено под ногами, дабы не повторить судьбу номера второго, принялся обходить мутанта по кругу, при этом то сокращая, то увеличивая расстояние между ними не более чем на шаг. Круг. Второй. Третий. На пятом круге недолюд окончательно потерял чувство ориентации в пространстве. Неистово размахивая огромными лапами, что было дури, пытался дотянуться до мужчины. Лимитированное расстояние не позволяло ему сделать данный, настолько вожделенный маневр. Джафар медленно, но верно подводил противника к краю арены. Когда до среза платформ оставалось не более двух метров, мужчина резко сократил расстояние, едва успевая уворачиваться от выпадов мутанта. Наконец, достигнув неприемлемой для него границы, недолюд поспешно остановился. И вот уже Джафар, как совсем недавно номер второй, стоит за пределами допустимой границы напротив недолюда. Расстояние между мужчиной и мутантом в данный момент едва превышает полутора метров. «Вот только не вздумай сейчас ломануться назад!» — пронеслось в голове. Наскоро расстегнув пуговицы, стараясь не делать особо резких движений, дабы не спугнуть мутанта, стянул с себя штаны. Секунду подумав, снял и рубаху, чтоб не выглядеть совсем уж нелепо. Оставшись в одних чёрных трусах с ярко красной звездой на заднице, быстрым движением завязал плотный узел на обшлаге штанины. Попытка была только одна, и если он сейчас облажается... Закрепив обшлаг второй штанины как можно крепче на ладони, завел руку за спину и стремительным движением выбросил в сторону мутанта. Штанина, со свистящим звуком долетев до недолюда, крепко обвила того чуть ниже колена. Джафар что было сил дернул портки на себя. Ткань затрещала, но выдержала. Мутант, несколько дезориентированный и ещё не до конца пришедший в себя, пошатнулся, недоуменно уставился на мужчину. Джафар повторил рывок, на этот раз более резко. «Сколько же ты, падла, весишь?» — пронеслось в голове. Штаны уже трещали не на шутку и при очередном рывке, скорее всего, разойдутся, нахрен, по швам. Тем не менее, опомниться этой образине никоим образом позволить нельзя. Вновь рывок. Треск ткани, ладонь посинела от впившейся в неё материи, в этом долбаном недолюде не меньше тонны веса. Вновь рывок и, наконец, мутант, выставив перед собой руки, падает за пределы невидимой преграды. Джафар на всякий случай ещё раз дёргает за свой край штанины, чтоб эта тварь уж наверняка летела как можно быстрее и дальше. Отскочив в сторону, наблюдает за тем, как мутант, нелепо перекувыркнувшись, долетел до края платформ и распластался мордой вниз у самой кромки арены. Шум на трибунах постепенно затих. Уже в полной тишине были слышны натужные хрипы недолюда. Подниматься он не спешил, по всему было видно, что нарушение невидимого порога доставило ему массу болезненных ощущений. Джафар ждал. Спускаться с арены сейчас было бы крайней глупостью, охрана тут же спустит собак. Осталось наблюдать за недолюдом и надеяться на то, что эта образина как можно быстрее оклемается. Ждать долго не пришлось, уже минуты через две мутант поднял голову и, оглянувшись по сторонам, осторожно сел. Посмотрел в глаза Джафара.
— Ну что, сидишь, смотришь? Иди, мсти! — усмехнулся мужчина. — Понятно, конечно, что это будет твоя последняя месть, но я бы, на твоём месте, пошёл. Всё лучше, чем всю жизнь в клетке сидеть и людей по приказу рвать...
Джафар, не сводя взгляд с недолюда, кивнул в сторону трибун. Тот, не спеша поднявшись, повернулся спиной к мужчине и сделал шаг к краю… Ещё один, уже более уверенный. Наконец, словно что-то для себя решив, спрыгнул вниз с платформы и направился в сторону трибун, на которых к этому времени уже происходил невообразимый хаос. Люди, наконец сообразившие, что произошло, в панике метались из стороны в сторону, не зная, куда бежать, чтобы найти укрытие. Мутант же неспешно продвигался вдоль трибун, лавка за лавкой, оставляя после себя лишь кровавое месиво. Охранники бессильно носились кругами, размахивая оружием, но не стреляли. Оно и понятно, пока подстрелят этого мутанта, половину народа положат, а среди этого самого народа, скорее всего, немало людей непростых, за порчу шкуры которых можно и головы быстро лишиться. Собаки не обращали на мутанта ровно никакого внимания, с громким лаем бегая среди охваченной паникой толпы. Джафар, спрыгнув с платформы, вскоре поднялся на трибуну, схватил за руку обезумевшую от ужаса Кару и потянул за собой. Нужно как можно скорее покинуть это столпотворение, пока их здесь не затоптали. Девушка всё ещё пребывала в глубоком шоке, тем не менее, сориентировалась в ситуации и послушно последовала за мужчиной. Как только они оказались позади трибун, Джафар, стараясь перекричать орущую и визжащую толпу, произнёс:
— Кара!
Девушка смотрела на него огромными, наполненными безумием карими глазами. Ещё секунда — и с ней случится страшная истерика. Джафар притянул её к себе, крепко обнял, поцеловал в светлую макушку. Кара подняла на него взгляд.
— Ты... Ты живой... — Слова давались ей с трудом, но то, что она вновь обрела дар речи, уже было очень хорошо.
— Кара. Хорошая моя, приходи уже в себя, очень прошу! Нам надо выбираться отсюда.
— Ты... Живой... — повторила девушка и слабо улыбнулась.
— Живой. Что со мной сделается. И я живой, и этот бедолага, который сейчас это быдло поганое на трибунах рвёт, тоже пока живой. И вот, пока он живой, нам нужно отсюда свалить. А для этого нужен сраный лысый шизофреник. Ты знаешь, где сейчас может находиться верховный?
Продолжение следует...
#Сен_Листт
Комментарии 1