Предыдущая публикация
МАТУШКА 1
✨️
Уже давно было пора ложиться спать. Но вместо этого Павел, вот уже три, часа пялился в монитор воспалёнными глазами. Если бы ещё год назад кто-то ему сказал, что он будет искать магов, целителей и иже с ними, он бы громко рассмеялся тому человеку в лицо. А сейчас, сидя перед монитором, он отфильтровывал информацию об альтернативных методах лечения. В соседней комнате в тревожное забытьё проваливалась Настя, его жена.
Всё начиналось с банального насморка, а теперь женщине хватало сил только на то, чтобы медленно дойти до туалета и, снова вернувшись в комнату, лечь в кровать. Она таяла на глазах, и ни один анализ, ни один врач не объяснил, что с ней происходит. Впервые Павел задумался о нетрадиционном методе лечения около месяца назад. Просто сидя в офисе, он нечаянно подслушал разговор двух сотрудниц. Молодые девушки щебетали о каком-то экстрасенсе, который якобы всё видит и всё умеет. Мужчина прекрасно понимал, что обращаться абы к кому нет смысла. Шарлатаны на каждом шагу. Выманивают деньги за любую глупость, а человек в итоге так и остаётся со своей бедой.
Тщательно он записывал координаты и инициалы потомственных магов и колдуний, используя соответствующие форумы, чтобы потом по крупицам собирать информацию. И только после этого решать, стоит этот колдун того, чтобы к нему обращаться. Но увы, почти все кандидаты на деле оказывались мелкими врунишками, которые зарабатывали, обводя вокруг пальца легковерных людей. Насте он, конечно же, ничего не говорил о своих мыслях, зная, что та вновь начнёт отговаривать его. Жена страдала от того, что стала обузой. И хоть Паша ни словом не обмолвился о каком-то неудобстве, которое якобы она причиняет, она старалась никого ни о чём не просить. Единственной радостью молодой женщины стало то, что вечерами, придя с работы и поужинав, Павел садился рядом с ней и читал вслух.
В такие моменты Анастасия чувствовала, что, несмотря ни на что, муж всё так же её любит. Эти мысли придавали ей сил. Хотя, если честно, жить она уже устала. Энергия покидала её тело со скоростью вытекающей из крана воды.
Последнее время, хоть она и не говорила мужу, ей стали сниться сны, где что-то чёрное затягивало её в пропасть. Настя уже не могла вспомнить, с чего всё началось. Просто в один из дней она поняла, что ей плохо. Походы по врачам, анализы, процедуры, - всё это, наоборот, словно выкачивало из неё жизнь, отнимая те толики здоровья, которые ещё сохранялись в её ставшем тщедушным теле.
- Насть, - спросил как-то Павел, - а что ты думаешь о лечении, например, травами или чем-то в этом роде?
Настя вымученно улыбнулась.
- Опять ты, Пашка, что-то придумываешь, - ответила она. - Если уж врачи не помогают, чем помогут травки.
Спорить Павел не стал. Но продолжал со стабильной методичностью рыть интернет, разыскивая необычных лекарей.
Однажды Паша решил поделиться своими мыслями с другом детства. Понимал, что из-за разговора о знахаре рискует быть поднятым на смех, но всё же решил начать. Николай внимательно выслушал друга. Он был в курсе болезни Насти и сопереживал другу. Знал, что на лечение были брошены все мыслимые и немыслимые силы.
Вопреки ожиданиям, Коля не высмеял его.
- Ты знаешь, Паш, - начал он, - есть ситуации, в которых будешь верить и в чёрта и в Бога. И наверняка такие люди есть, которые могут помочь. Но где их найти? Я помню, когда-то давно, в детстве, пару раз летом отдыхал в деревне у бабули. Меня туда редко отправляли, больно уж далеко ехать нужно было. Там глушь несусветная. Деревня хоть и большая, а до ближайшего райцентра к вечеру только добраться можно было. Так вот, там рассказывали легенду, что в самом глухом месте в лесу стоит изба, в которой живёт матушка. Она не злая и не добрая. К людям сама не ходила, из чащи не высовывалась. Чем жила, неизвестно. Говорили, что в самых сложных случаях к ней обращались. Только была там какая-то закавыка. Что-то с лесом. Не помню точно, давно же было. Но дойти к ней не каждый мог. Некоторые так из леса и не возвращались. Старики о матушке отзывались почтительно. Но то байка, - многозначительно поднял палец вверх Николай.
- А что за деревня? - спросил заинтересованный Павел.
- Да брось, Паш, - говорю же, байка. Ну какая матушка, какой лес? Да и если бы и было это на самом деле, то уж давно померла бабка-то! Времени сколько прошло, я тогда мальчишкой был!
- Ну ты скажи просто название, - не унимался друг, - а я погуглю, почитаю. Может, ещё какая информация всплывёт.
- Деревня Лиховея. N-ская область, - ответил Коля, пожав плечами.
На этом разговор о целителях закончился.
В выходной Павел прочно обосновался у компьютера. По Яндекс Картам он нашёл деревню. Пытался узнать о ней в сети. Вводил в поисковик всё, что могло связать его с этим местом и его легендами. Но ничего конкретного не было: никаких зацепок, что в той деревне действительно когда-то жила знахарка, ему найти не удалось.
И вот, когда, расстроенный, он собирался выключать комп, взгляд уцепился за одно предложение. "Матушка из леса мне ребёнка вернула," - гласил комментарий на эзотерическом форуме. Павел впился глазами в экран. Разговор шёл о людях, которые #опусы кому-то помогали. Одни писали лестные отзывы про колдунов, другие хаяли их на чём свет стоит. Комментаторы вступали в перепалку, каждый отстаивая свою сторону, и только эта фраза, про матушку, осталась почему-то незамеченной никем. Сообщение было двухлетней давности. "Стоит ли писать? - думал Паша. - Может, человек уже и не сидит на этом форуме, и тогда мой вопрос так и останется в памяти Всемирной паутины".
И, словно в ответ на его мысли, над аватаркой написавшего комментарий вспыхнула зелёная надпись "онлайн". Пашку даже затрясло от волнения. Он стиснул руки в кулаки и безотрывно смотрел на мигающую надпись. Шумно выдохнув, застучал по клавишам. В письме Павел представился и в двух словах рассказал о своей ситуации.
О больной жене, о легенде про матушку из леса. И спросил, не мог бы форумчанин рассказать ему поподробнее, что за матушка и можно ли к ней попасть. Галочки о прочтении собеседником его письма вспыхнули спустя пять минут. И виртуальный карандашик забегал в окне обратного сообщения. Мужчина смотрел на эти то всплывающие, то пропадающие точки, будто это было смыслом всей его жизни. Где-то внутри ворочались чувства, сменяя друг друга: волнение, ликование, надежда и ещё одно, пока лёгкое, неопределённое. Но Паша прекрасно понимал, что это за чувство. Это был страх.
Вдруг перед глазами открылось окно с сообщением от собеседника, и Павел думать забыл вообще о каких-либо чувствах. "Здравствуйте, Павел, - прочёл он, - я действительно обращалась к матушке. У меня сильно болел ребёнок, и я была готова на всё. Информации в сети было ничтожно мало, я собирала её по крупицам, объезжая глухие деревни в поисках нужных мне сведений. Однажды на вокзале, ожидая поезда до очередной глубинки, я встретилась с женщиной. Мы разговорились, и она рассказала мне, что ещё с малолетства слышала, как её бабка рассказывала сказки про матушку, наделяя её огромным могуществом. Обратной стороной матушки была её беспристрастность ко всему и к любому. Она могла дать жизнь ровно так же, как и забрать её.
Старики её боялись и уважали. Тревожили в крайних случаях. Мой случай был крайний, и я рассказала женщине о цели своих поездок, о больном ребёнке, о бессилии медицины. Она пригласила меня к себе в дом, мы много говорили. Среди всего прочего она объяснила мне, что не так просто найти матушку. Легенда гласила, да и местные старожилы подтверждали, что лес и то, что в нём, не открывает дороги к матушке, а наоборот, делает всё, чтобы к ней было не добраться. Слишком мало было сведений об этом. Но это хорошо. Если бы люди знали, с чем им придётся столкнуться, многие бы дрогнули. И дело оказалось как раз в этом. Матушка помогает тем, кто за душу другого свою не пожалеет. Удачи вам. И помните: идите, только если любите по-настоящему".
Пока Павел читал послание, надпись "онлайн" у собеседницы погасла - женщина вышла из сети. Он сидел перед монитором и ещё раз перечитывал письмо. Всё это казалось ему каким-то фарсом. "Что значит: лес не пускает? - думал он. - Что там может быть такого, из-за чего некоторые не возвращались? Может, это ход такой. Создают искусственную значимость, покрывают ореолом тайны и страха, чтоб потом цену повыше сорвать". Мысли вертелись и вертелись в голове. Паша сходил в ванную и лёг спать.
Сон был тревожным. Пережитые эмоции рисовали в напряжённом мозгу страшные картины. Пауки и огромные змеи сновали под ногами, пытаясь его схватить.
Утром, едва открыв глаза, он решился на поездку. Любовь к жене была сильна, а страх, что однажды, зайдя к ней в комнату, он застанет её холодной, был невыносим. Ближе к обеду он позвонил матери и тёще и выпалил им все свои мысли. Свекровь очень хорошо относилась к Насте, она любила её как дочь и, конечно же, поддержала затею сына. Обе женщины договорились поочерёдно приходить к Анастасии, пока муж будет в отлучке. Дома Павел сказал жене, что по работе его отправляют в командировку. А на работе взял неделю за свой счёт по уходу за женой.
Утром следующего дня Паша мчался на автомобиле в деревню Лиховея. Навигатор ни разу не дал сбой, дорога действительно оказалась долгой. Почти сутки он провёл за рулём. "Вы приехали в место назначения," - произнёс электронный женский голос. Выйдя из автомобиля, Павел потянулся, приводя затёкшее тело в тонус. Перед ним стояла деревня. Длинная центральная улица с двух сторон была застроена домами. Ни одного кирпичного строения. Только бревенчатые срубы. Как бы ни было странно, но связь с миром здесь была. Один #опусы из операторов всё же смог добросить сюда свои провода.
Павел медленно ехал вдоль деревни. У колодца на лавочке сидела пара бабушек.
- Доброго дня, - поприветствовал их он.
- Доброго, - ответили старушки, с интересом разглядывая незнакомца.
- А скажите, бабушки, нет ли возможности остановиться на постой у кого-то? - спросил Паша.
- А что ж нет, - прошамкала одна из старух, - к нам часто рыбаки приезжают, все у Матвея останавливаются. А поезжай-ка, милок, в конец деревни. Там справа синий дом будет, вот в него и стучись.
Поблагодарив словоохотливых бабулек, Павел поехал в указанном направлении.
- Хозяева, есть кто? - крикнул он, опираясь на хлипкий забор.
Из дома на крыльцо вышел старик. Среднего роста, поджарый, - было видно, что, несмотря на возраст, он в отличной физической форме. Он смотрел на Павла серьёзными глазами, и в его лице не было ни тени приветливости.
- Чего надо? - недружелюбно спросил старик.
- Мне бы на постой, - ответил Паша, соображая, что к мужику нужен будет подход.
- На рыбалку или ещё зачем? - продолжал спрашивать старик.
- Пока на рыбалку, - соврал парень, - а там видно будет.
Дед молча отворил калитку, пропуская Павла вперёд себя.
В доме стоял лёгкий сумрак и пахло свежей рыбой. По стенам в сенях были развешаны сети. В углу стояли всевозможные удочки и нужные для рыбалки снасти. Пройдя вглубь, Павел стал осматриваться. Дом состоял из двух комнат и кухни с сенями. Одна комната была довольно большая, обставленная с мужицким аскетизмом. По обеим сторонам стола стояли деревянные лавки. Кровать, старинный гардероб и комод были единственными предметами мебели. Вдоль кровати лежал сшитый из разноцветных лоскутков коврик.
- Спать будешь в маленькой комнате, - голос старика прервал созерцание Павла. - Вещи можешь оставлять не боясь, никто ничего не тронет. Озёра рядом покажу. Захочешь в лес сходить - иди смело, но только до ручья. За него не суйся, можешь не выбраться.
- А если я уйду и не замечу ручья? - спросил Павел.
- Его нельзя не заметить, - пояснил дед, - он делит лес на две части. И если хочешь вернуться после отпуска домой, за ручей не суйся! - последняя фраза прозвучала с предупреждающей интонацией. - Меня, кстати, Матвеем кличут. Будут вопросы, обращайся, - сказал он и вышел из дома.
- Сама приветливость, - произнёс про себя Павел.
Разложив вещи и обвыкнувшись во дворе, Паша решил сделать первую вылазку на улицу и порасспросить местных.
Первым делом он направился к колодцу. Старые знакомые бабульки всё так же грелись на солнышке, сидя на лавке. Парень подошёл к ним и сел рядом.
- Заповедные у вас тут места, - начал он, - наверное, много легенд есть или сказок каких.
- Да особо-то нет, - ответила старушка. - Тихо у нас тут, малолюдно, так уж иногда мужики приезжают порыбачить да на охоту сходить.
- Как же на охоту, если вглубь леса идти нельзя, - как бы между прочим сказал Павел.
- Так а почто тебе вглубь-то? До ручья далёко, зверь и ближе обитает.
- А почему же за ручей нельзя? - спросил Павел. - Что за особенность такая?
- А нельзя, значит, нельзя, - насупившись, ответили бабульки и, поднявшись, разошлись по домам.
Посидев ещё с пару минут, Паша побрёл вдоль улицы.
Встречая местных мужиков, он заводил разговор, но, как только начинал расспрашивать о лесе и ручье, собеседники либо переводили тему, либо вообще уходили, сославшись на срочные дела. Не добившись ровным счётом ничего, он вернулся в дом к Матвею. Ближе к вечеру старик позвал Павла ужинать. На столе стояла сковорода, в которой ещё шкварчало от жара растительное масло, щедро налитое для лучшей зажарки крупного леща. От блюда исходил одурманивающе-вкусный аромат. Мужики с удовольствием принялись за рыбу.
- А скажи-ка мне, Павлуша, ты зачем в Лиховею пожаловал? - начал вдруг Матвей.
- Так сказал же, - на рыбалку, - с невинным лицом ответил Павел, продолжая уплетать жареного леща.
Старик сощурил глаза и внимательно посмотрел на парня. У Паши от этого взгляда мороз по коже пробежал. Он громко вздохнул, вытер руки о полотенце и, отвернув голову от старика, сказал:
- У меня жена больная. Больше года мы бьёмся с болезнью, которой не знаем. Медицина бессильна, в городе одни шарлатаны, а жене всё хуже с каждым днём. Совершенно случайно я услышал про матушку и узнал место, где её нужно искать. Сведений чертовски мало! Я бы отдал многое, чтобы повидаться с ней. Если Настя умрёт, я не прощу себе, что испробовал не все варианты.
Павел замолчал, старик молчал тоже. И хоть теперь его взгляд был не таким колким, всё же было видно, что смотрит он недобро.
- Тебе не найти матушки, - произнёс старик.
- Но на днях я говорил с женщиной, которая нашла! Чем я хуже?!
- Там была другая история: она мать! А мать завсегда за чадо своё до последнего пойдёт, - ответил старик.
- Так вы поняли, о ком я? В чём же разница между историями? Или любовь к ребёнку не может быть равной по силе любви к жене или мужу?!
- Может, - сказал Матвей, - но на моём веку таких почти не было. Всех видел. Мужей, жён отчаявшихся; но как только лес брался за них, страх своей смерти пересиливал. Кто-то убегал сразу, успевая спастись, кто-то так и остался навеки узником леса. Только за кровь свою идут люди до конца.
- Я не знаю, какие люди и куда идут, только мне нет пути назад! Если Настя умрёт, я себе этого не прощу! - твёрдо сказал Павел и, встав #опусы из-за стола, пошёл к себе в комнату.
Паша уже лежал в постели, когда услышал, что Матвей ходит по дому и совершает какие-то приготовления. Скрипели дверцы шкафа, шаркали ящики комода, хлопала входная дверь, впуская и выпуская старика. Не заметив как, парень провалился в сон. Проснулся он оттого, что кто-то тряс его за плечо. Разлепив глаза, он увидел перед собой Матвея. - Вставай, идти далеко, а надо ещё кое-что с собой прихватить.
Не понимая спросонья, Паша сел на кровати.
- Куда идти? Чего прихватить? - спросил он.
- Ты к матушке собирался? - с раздражением в голосе произнёс старик. - Сам не дойдёшь, я помогу. Доберёмся до поляны, а дальше в избу только сам. Вставай, говорю, - рявкнул он, - мне ещё указания тебе дать надо.
Пашка подскочил с постели и начал впопыхах натягивать на себя одежду. Через минуту он уже стоял в большой комнате. Молча он разглядывал предметы, лежащие на столе. Коричневая лента с написанным на ней 90-м псалмом, - он видел такие в храме. Фонарь, формой напоминающий керосиновую лампу. Белая тесёмка, скрученная в маленький клубочек. Моток грубой верёвки. Кое-что из провизии и фляга с водой. Всё это лежало аккуратно разложенным.
Со спины подошёл старик.
- Вот это завяжи под футболкой на поясе, - сказал он Павлу, протягивая ленту с псалмом.
- Это зачем? - спросил парень.
- К ночи ближе поймёшь, - усмехнувшись, ответил старик.
Спорить Паша не стал, сделал, как просил Матвей. В глубине души он до сих пор думал о том, что всё это фарс, созданный для пущей важности. Солнце только выкатывалось из-за горизонта, окрашивая макушки деревьев в жёлтые тона.
Старик шёл впереди; позади, глядя ему в спину, следовал Павел.
- До ручья идём спокойно, это разрешённая территория, - вещал старик, идя вперёд. - На ту сторону перейдём уже ближе к вечеру. А дальше будешь слушать меня во всём. И ещё: если случится так, что ты ослушался и помочь я тебе уже не смогу, я возиться с тобой не буду. Пополнишь ряды сгинувших.
- В смысле ряды сгинувших? - громко бросил Паша. - Я, конечно, понимаю, что у вас во всём этом своя роль, но не нужно переигрывать. Я тоже не кисейная барышня и постоять за себя всегда сумею.
Матвей резко остановился и повернулся.
- Постоять за себя? - спросил он, вздёрнув вверх брови. - Ты хотя бы постарайся не сойти с ума в первый час! А потом уже вякай! Не барышня он! Ты даже не представляешь, во что ввязываешься!
И, развернувшись, он снова ускорил шаг.
Вскоре они вошли в лес. Птицы щебетали на все голоса. Тёплый ветерок шевелил кроны. Лучи солнца, пробивавшиеся сквозь листву, дополняли умиротворяющую картину. "Не на их стороне погодка, - думал Пашка, наслаждаясь походом по лесу, - при такой картине сложно в мистику играть и нагонять трэша". Матвей, не говоря ни слова, шёл одному ему ведомой тропой. Павел старался не отставать. Шли долго; парень с непривычки подустал, а вот старик, казалось, наоборот, стал ещё резвее, чем был.
- Может, привал устроим? - осторожно спросил Паша. - Хоть десять минут передохнуть.
- Можно и устроить, - миролюбиво согласился Матвей, - время пока есть.
Они сидели на мягком мху и перекусывали варёными яйцами и свежим огурцом.
- Послушай, - начал старик. - Что бы ты ни увидел, ничему не верь. Что бы ни услышал, не выполняй просьб.
- А что я должен увидеть? - спросил Павел.
- Это уж одному тебе ведомо. Каждый видит своё. Я прошу об одном: просто слушайся меня. Ну, пора нам. До темноты нужно через ручей перебраться.
Они шли ещё долго. К ручью подошли, когда сумрак уже начинал опускаться на лес. Павел стоял, заворожённый увиденным. По ту сторону ручья словно был другой мир. Разнолесье сменилось густым ельником. Почему-то у парня сложилось впечатление, что над той стороной леса выключили свет.
- Молитву повязал? - коротко бросил старик.
И, получив утвердительный кивок, он решительно перепрыгнул через ручей. Паша сделал то же самое. Оказавшись на той стороне, он обернулся. Мягкий вечер и птичье щебетание остались там, словно за невидимой стеной. Парень старался идти след в след. Для него было очень странным то, что в лесу стояла абсолютная, мертвенная тишина. Правда, иногда её всё же нарушал скрип качающихся деревьев. Сосны словно оплакивали кого-то, издавая протяжный ноющий звук.
В момент, когда мрак стал совсем близок, старик остановился.
- Нужно приготовиться. Быстро делай, что говорю.
Матвей достал из старого рюкзака флягу и моточек белой тесьмы. Налил небольшое количество прозрачной жидкости в ладонь и промокнул её лентой.
- Возьми и быстро натяни её вокруг самых близко стоящих деревьев, и завяжи узлом, сомкнув два конца. Павел взял тесьму и тупо уставился на неё.
- Шевелись же, - громко рявкнул старик, - нужно успеть до того, как темнота опустится окончательно!
И только сейчас Павел обратил внимание, что опускающаяся тьма действительно движется к ним, плотным чёрным кольцом окружая пространство вокруг путников.
Он быстро привязал один конец тесьмы к дереву и оббежал рядом стоящие. Получилось нечто похожее на неправильный квадрат. Паша связал между собой два конца. Старик меж тем приготовил фонарь и перетащил рюкзаки внутрь квадрата.
- Заползай и не высовывай даже мизинца.
Как только они оба оказались внутри, плотная стена мрака опустилась окончательно. Павел сидел с широко раскрытыми глазами и не видел ровным счётом ничего. Он поднял руку перед собой, но даже лёгкого очертания её определить не удалось.
Вдруг вспыхнул свет - старик зажёг фонарь. Странным было то, что его свет не выходил за периметр, обвязанный тесьмой. Будто они сидели в маленькой комнате. Вокруг стояла звенящая тишина.
- Что происходит? - прошептал Павел. - Почему так темно?
- Шшш, - шикнул на него старик, - сиди тихо.
Раздалось злобное подвывание, которое перемешалось с истеричным, визгливым хохотом.
- Здравствуй, Матвеюшка, - зазвучало из темноты, - отдай свеженького полакомиться, не жадничай!
От этого голоса у Павла зашевелились волосы. Старик молча засунул руку в карман, достал сигарету и закурил. Дым, который он выпускал, вопреки всем законам не расходился по воздуху, а ровным слоем уплывал куда-то вверх, словно натыкаясь на стену.
- Ох и вкусно пахнет, Матвеюшка, - опять раздался голос, - угости сигареткой друга, давно не курил.
- А и начинать не надо, Семёныч, - спокойно ответил старик в темноту, - коль отвык-то.
- Жалко для друга сигаретки, - словно заплакал голос из темноты.
Павел таращился во мрак, силясь разглядеть, кто говорит.
- Не старайся, они не подойдут к свету, - произнёс Матвей.
- А кто там? Почему он называет себя вашим другом? - спросил парень.
- А друг же и есть, вернее, был, пока не решил с матушкой поиграть, - пояснил старик.
- Как это?
- А так - сказано не соваться туда куда не следует, не послушал. Зверья покрупнее захотелось. Сиганул за ручей и не смог возвернуться.
Павел молчал: он решительно не понимал, о чём старик толкует.
- Как не смог вернуться, раз вот же он, - вслух сказал парень.
- Он, да не он, - опять пространно ответил Матвей.
Раздалось тихое "мяу", и совсем близко к ним подошла кошка. Она жалобно замяукала, демонстрируя окровавленный бок, из которого торчала ветка. Кошка словно молила о помощи. Павел пошевелился и уже хотел было протянуть руку, как вдруг старик резко хлестанул по ней прутом.
- Вы сдурели? - прошипел Паша. - Это же кошка, она просит помощи. Я помогу вытащить щепку из раны.
- Сидеть на месте, - грозно ответил Матвей. - Я тебе покажу кошка, сердобольный.
"Мяу", - снова заплакало животное. Старик запустил руку в рюкзак и вынул флягу. Пара капель жидкости снова упала на ладонь, и он спрыснул ими кошку. В ту же секунду она издала гортанный рёв и, вспыхнув, словно факел, бросилась обратно в темноту. От увиденного сердце Павла застучало с бешеной скоростью.
- Гадкий Матюха, - запищала темнота, - сам к нам суёшься, сам нарываешься! Отдай свежатинку и иди домой!
Старик продолжал сидеть с невозмутимым видом. Павел же потихоньку холодел от страха.
- Пашка, пошли, мне подсобить надо, - вдруг раздалось из темноты.
От этого голоса парень вздрогнул. Он не слышал его уже больше пяти лет. Именно столько лет назад он похоронил своего отца.
- Ну чего сидишь, олух, подсоби, говорю! - вновь раздалось во мраке.
Паша напрягся.
- Сидеть смирно, - зашипел старик.
- Пашка, мне чуток совсем, протяни хоть руку, я обопрусь, - звучала тьма.
- Что это? - обратился парень к старику. - Что здесь происходит? Кто издаёт эти голоса?
После голоса отца Пашке на миг показалось, что он сходит с ума.
- Бесы, - спокойно ответил Матвей. - Встречался с ними?
- Н-нет, - заикаясь, ответил парень. - Откуда они тут?
- Сгинул в этом лесу человек, а его самые гадкие #опусы качества остались жить в виде этих сущностей. Всё самое плохое, что в человеке было, то и осталось. Бродит оно теперь и ищет, чего бы нехорошего сделать. Это из-за леса всё, - тут ничто не исчезает бесследно. Это низшие духи. Встреча с ними ничего хорошего не несёт, - терпеливо пояснил старик. - Какие духи, вы с ума сошли? - воскликнул Павел. - Если это всё для того, чтоб нагнать жути, то вы перебарщиваете!
Старик злобно прищурил глаза.
- Жути нагнать? - злым голосом переспросил он. - Ты считаешь, с тобой здесь в игры играют?
- Неужели вы действительно думаете, что люди настолько глупы, что поверят в страшные сказки? - спросил Павел уже более спокойным голосом.
- Сказки? - не веря своим ушам, переспросил Матвей.
- Ну а что же это?! - словно глупо было не понимать очевидного, спросил Паша. - Сплошная тайна и загадка, зачем? Что это за матушка, имя-то хоть у неё есть?
- Смертушка, - ответил старик.
- Чего? - презрительно подняв бровь, произнёс Паша.
- Имя её Смертушка, мы к Смерти в гости идём, - повторил Матвей.
- Ну знаете ли, с меня хватит театра, - сказал парень и с силой махнул рукой по тесьме, намереваясь закончить фарс и вернуться в деревню.
- Стооой! - только и успел закричать старик перед тем, как их двоих накрыло непроглядной тьмой.
Могильная тишина повисла в лесу; Павлу почудилось, что он оказался в вакууме.
- Эй, Матвей? - тихо подал он голос, не понимая, как можно искусственно воссоздать такую атмосферу.
В этот момент над ухом раздался мерзкий визг и что-то острое полоснуло по спине, причиняя обжигающую боль. Что есть силы побежал Паша вперёд, не разбирая дороги. Тьма вокруг стала чуть прозрачнее. Он остановился, чтобы отдышаться. Мысли в голове смешались. Изогнув руку, парень потрогал рану на спине: пальцы оказались липкими от крови. Рядом раздался неясный шум. Сощурив глаза, можно было увидеть хоть что-то. Ему удалось разглядеть неясные силуэты. Они напоминали людей и стояли не шевелясь.
От этой темноты становилось плохо. "Жалко, что я снял с себя рюкзак," - с сожалением подумал он. Совсем рядом что-то опять захрустело. Парень похлопал себя по карманам. Его ликованию не было предела, когда он нащупал в одном из карманов спортивных брюк зажигалку. Совсем недавно они с друзьями ездили на рыбалку и Пашку оставили костровым на берегу, пока ребята отправились на вечерний клёв. Видимо, с того времени она и лежала в брюках. Чиркнув зажигалкой, он вытянул руку вперёд, освещая пространство перед собой.
От увиденного его буквально заколотило. В двух шагах от него стоял мёртвый человек, смотря вперёд белыми выцветшими глазами. Справа что-то опять зашевелилось. Парень закрутился, освещая пространство вокруг себя. Со всех сторон неловкими, ломаными движениями к нему приближались мёртвые. От страха мозг буквально сдавило. Когда чьи-то ледяные руки прикоснулись к его шее, он очнулся и, громко закричав, бросился напролом. Павел бежал что было сил, спотыкаясь о корни, падая и поднимаясь. Исцарапанное о ветки и кусты тело нещадно болело.
Добежав до огромного дерева, он остановился и прислушался. Ни единого шороха не было вокруг. Прислонившись спиной к стволу, он переводил дух, кляня себя за беспечность. Он злился, что не догадался взять с собой телефон: могла бы появиться возможность связаться со спасателями. Творящаяся вокруг чертовщина не укладывалась в голове. Он как последний дурак пошел на поводу у безумного старика. "Матушка Смертушка, - с усмешкой подумал Павел. - Скольких простаков этот дед отвёл в лес и бросил? Нужно искать дорогу назад". Радовало лишь то, что темнота потихоньку рассеивалась: видимо, в небе скоро должен был забрезжить рассвет.
- Шшш, - раздалось лёгкое шуршание, и тут же опять всё стихло. Павел вскочил на ноги и напрягся. - Шшш, - прошуршало над самой головой.
Парень медленно запрокидывал голову назад, смотря вверх. Прямо над ним, на тонкой, длинной паутине свисал огромный, размером со среднюю собаку, паук. Восемь круглых ядовито-зелёных глаз в упор смотрели на свою жертву. Убежать Паша не успел: что-то тонкое и острое укололо его в шею. В ту же секунду мир в глазах снова превратился в плотную чёрную завесу.
- Жжётся, - донеслось до сознания Павла.
Он очнулся, но не спешил открывать глаза. Своего тела он не чувствовал.
- Мерзкий Матюха, - снова раздался противный визгливый голос, - обвязал его обручем.
Что-то острое вцепилось в плечо, будто пытаясь оторвать кусочек плоти.
- Ай, жжётся, нужно сорвать обруч!
- Сорвать обруч, жрать хочу, сорвать обруч, - разносились голоса отовсюду.
Павел открыл глаза. Вокруг него сидели тощие, сине-зелёные существа. Отдалённо они были похожи на людей. От них исходил удушающий запах гниения. На лицах появился мерзкий оскал, когда твари заметили, что Павел пришёл в себя. По тощим разлагающимся телам ползали насекомые.
- Очнулся, - прошипела нечисть, тонким длинным языком слизывая со своего плеча жирную многоножку.
- Жрать, жрать хотим, - взвизгнул бес и вцепился крючковатой когтистой рукой в плечо Павла.
Парень застонал от боли.
- Жжёшься, - заверещала тварь, отдёргивая руку.
Самый мерзкий из них молча подскочил к Павлу и сел совсем близко. Медленно он вёл острым когтем по телу Паши, разрезая рукава. Осторожно, лоскуток за лоскутком, бес срезал с парня одежду. Так страшно Павлу не было никогда в жизни. Он в буквальном смысле сходил от страха с ума, посекундно проваливаясь в забытьё и тут же возвращаясь обратно. В этот раз сознание вернуло его в жуткую реальность, когда он лежал на холодной земле в одних штанах. Нечисть сидела вокруг него, мерзко хихикая.
- Вот он, обруч, сними его, сними его! - нетерпеливым голосом повизгивала сущь.
Павел скосил глаза вниз, силясь понять, что они называют обручем. Взгляд выхватил коричневую ленту, которой его заставил опоясаться старик.
Закрыв глаза, парень громко застонал от досады. "Старик знал про лес, про нечисть, а я как дурак всё испортил," - обречённо подумал он.
- А ну, погань дохлая, кыш отсюда! - вдруг врезался в мозг громкий голос Матвея.
Старик стоял чуть поодаль. В одной руке он держал фонарь, а другой, словно взаправдашний ковбой, раскручивал над головой толстую грубую верёвку, захваченную из дома. Нечисть зашипела, делая резкие выпады вперёд и стараясь напугать его. В какой-то момент молчаливый рванулся в прыжке на Матвея. На что тот сделал один хлёсткий удар верёвкой. Самый кончик прошёлся по груди беса, оставив яркий светящийся разрез. Нечисть завизжала и отскочила назад. Матвей снова раскручивал верёвку над головой и делал маленькие шажки в направлении Павла.
Каждый раз, когда сущьность пыталась сделать выпад, он щёлкал верёвкой, словно хлыстом, оставляя на теле нечисти надрезы. Подойдя к Паше совсем близко, он за секунду опустил верёвку на землю и сомкнул её вокруг них кольцом.
- Ну ты как, чудик бешеный? - спросил он, склоняясь над парнем.
Паша моргнул глазами, давая понять, что не может ни пошевелиться, ни говорить.
- Ну вот и хорошо! - заявил Матвей. - Чем больше молчишь, тем меньше меня раздражаешь. Всыпать бы тебе за твой поступок, - старик достал сигарету и закурил.
Нечисть бродила вокруг них, плотоядно порыкивая. Павел посмотрел на Матвея: тот сидел абсолютно спокойно. Заметив, что парень со страхом смотрит на сущностей, он улыбнулся.
- Не боись, - произнёс Матвей, - за кольцо не сунутся. Во фляге была святая вода. Я пропитал верёвку, - они не пройдут. Вода для них, как для тебя огонь. Обжигает. Через час действие яда будет не таким сильным, и ты сможешь встать. А через пару часов уже и светать начнёт. Нам чуток продержаться. Неужели ты и правда думал, что всё это игра? - спросил Матвей.
Павел в ответ моргнул глазами.
- Ну чудак человек! - усмехнулся старик. - Я ж тебя предупреждал! - сказал он и замолчал.
Спустя полчаса Паша понял, что может разговаривать. Слова мялись во рту, как если бы ему сделали анестезию у зубного.
- Простите меня, - едва ворочая языком, произнёс он. - Разве мог я такое представить?
Матвей с жалостью посмотрел на него. Из порезанной руки сочилась кровь. Всё лицо было исцарапано ветками.
- Горе горькое, - произнёс старик. - Дальше-то пойдёшь? - спросил он. - С рассветом проще будет.
- Если проводите, то пойду, - ответил Паша.
- Куда ж теперь тебя денешь, - проговорил старик и снова затянулся сигаретой.
Павел попытался сесть. С трудом ему это удалось; он повертел головой в поисках нечисти и не увидел её. Где-то высоко начинало светлеть небо.
- А далеко ещё? - поинтересовался парень.
- Да не очень, - ответил старик.
- А как же мы назад? - спросил Паша с тревогой в голосе. - Они же опять налетят?
- Не налетят, - сказал Матвей. - Они войти не дают, а уж выйти, да после визита к матушке, завсегда можно.
- Можно вопрос? - обратился Паша к старику. - Почему по лесу, где разрешено ходить, нельзя было пройти ночью, а в эту часть леса прийти с рассветом? Тогда бы нечисть не бесновалась.
- Тогда бы и поход к Смертушке не состоялся. Без труда, как говорится, не вытащишь и рыбку из пруда. А ты, чай, не за рыбой собрался. Ты идёшь судьбу менять! Жизнь выпрашивать! Так неужели ты думаешь, что такое дело можно провернуть легко?!
Павел молчал. Сказать ему было нечего. Старик был во всём прав. Спустя час парень вполне сносно шевелился. Матвей снял с себя ветровку и протянул её Паше. Идти по лесу с голым торсом было невозможно. Гнус облеплял моментально. Посидев ещё с полчаса и дождавшись, когда ночной мрак рассеялся окончательно, они потихоньку тронулись в путь.
И хоть шли действительно недолго, Павел преодолел этот отрезок очень тяжело. Из-за пережитого ночью страха он дёргался от любого треска. Тело болело. Все внутренности дрожали от стресса. В какой-то момент ёлки перед путниками расступились, и они оказались на поляне. Посередине стояла потемневшая от времени изба. По всем человеческим расчётам сейчас должно было быть раннее утро. Но атмосфера на поляне была такой, что казалось, будто грозовой фронт вот-вот обрушит на неё тонны воды и оглушит сильнейшими раскатами грома. Павел стоял в нерешительности.
- Иди внутрь. Раз уж сюда дошёл, доводи до конца, - буркнул Матвей.
Павел направился к избе. Подойдя к двери, он постучал. Ответом ему была тишина.
Постояв ещё с пару секунд, он решительно вошёл внутрь. Сумрак наполнял помещение. Подождав, пока глаза привыкнут к темноте, он стал осматриваться. В доме никого не было, - по крайней мере, Паша не заметил ни одной живой души. Вдоль стен стояли высокие шкафы с книгами. Книги, все как одна, были в старинных кожаных переплётах. Павел осторожно вытащил одну. На пожелтевших от времени страницах были написаны имена. Рядом с именами стояли даты. "Видимо, это годы жизни", - почему-то подумалось парню. Он поставил книгу на место. Рядом на деревянном столе стояли огромные песочные часы. Очень медленно, сквозь зауженное стеклянное горлышко, сверху вниз падало всего лишь по одной песчинке.
Вдруг за спиной послышалось шуршание. Павел в ужасе обернулся. Из темноты угла на него смотрела высокая чёрная тень. Тень была выше его почти вполовину.
- Здравствуйте, матушка, - начал Паша. - Моя жена, Настя... - договорить он не успел.
Из-под чёрной мантии, в которую была укутана тень, показалась костлявая кисть. Смерть поднесла руку к лицу и, прошептав: "Шшшш", медленно выплыла из темноты. От этого шёпота по спине парня прошёл озноб. Капюшон, накинутый на голову Смерти, не давал возможности заглянуть в её лицо. Она медленно проплыла мимо Павла и, подойдя к стене, взмахнула рукой. От стены отделилась дверь и Смерть вошла внутрь, приглашая Павла за собой.
Все стены комнаты состояли из малюсеньких полочек, на которых стояли такие же маленькие песочные часики. Посреди стояла огромная медная чаша с белым чистейшим песком. Смерть подошла к одной из полок и, сняв с неё одни часики, повернулась, вытянув руку вперёд и давая парню рассмотреть их. Паша подошёл на шаг ближе. Там, вверху стеклянной колбочки, оставалось совсем мало песка. Он почти весь осыпался вниз. И вдруг внутри часов словно появился дымок, - лёгкий, синеватый туман. Продолжение следует >
#матушка
Следующая публикация
Комментарии 16
Жду продолжения