ОТЕЦ ВЕНИАМИН ВЕЧНО ТРУДИТСЯ ОДИН

Один монах, наедине с Богом. Я иногда подхожу к нему спросить что-нибудь. Смотрю на него и удивляюсь его работоспособности, он сплошная жила, вечный двигатель, я ему в подмётки не гожусь в плане труда и всё оправдываюсь тем, что дескать я учёный монах и занимаюсь трудом интеллектуальным. Но не знаю, может, сам себе лукавлю и просто оправдываю свою лень. Недавно наш монастырь посетил митрополит Тверской Владыка Савва. Он является управляющим делами Московской Патриархии, это, как бы так пояснить для нецерковных друзей, своего рода правая рука патриарха Кирилла, второй по значимости и власти человек в Русской Православной Церкви, хотя я могу быть и не совсем точным в данном определении. Но для пояснения, в данной истории, этого достаточно. Так вот, собрал нас всех монахов в трапезной Владыко и обратился ко всем: «Вот у вас в монастыре какой монах есть, отец Вениамин, скажи нам отец Вениамин слово поучительное». А отец Вениамин скромно склонил голову и ответил: « Да, какое я могу сказать слово, поучительное, я сам-то не очень учёный, семинарию не заканчивал». Митрополит продолжил: «Нет, всё равно скажи, нам это будет всем полезно, потому что часто как раз от простых вот таких неучёных можно услышать такое мудрое слово, что потом удивляешься - "как это он такое сказал не будучи начитанным»
А сегодня нашему отцу Вениамину грузовик привёз его любимые долгожданные поленья. Он каждый год за две тысячи рублей заказывает машину только для себя одного, потому что он единственный в монастыре топит себе настоящую печку.
Мы, все остальные, греемся батареями, а отец Вениамин живёт в колокольне и сам её обогревает через старинную печь и трубу в стене звонницы. Когда отец Вениамин работает, он одевает вместо подрясника военную камуфляжную одежду, и я его очень понимаю. Ведь у нас до сих пор не найден фасон удобной рабочей монашеской одежды, чтобы можно было удобно шагать, грузить, копать и вообще выполнять любые работы, не спотыкаясь и не путаясь в складках подрясников. Монахи это воины Христовы, и вопрос об обмундировании этих воинов является для меня особенно актуальным. Военная форма — это не только своего рода визитная карточка любой армии, которая говорит о том, в каком чине состоит его носитель и к какому роду войск он принадлежал, но и одежда, которой положено быть достаточно удобной, прочной, практичной и легкой, чтобы человек, несущий тяготы ратной монашеской службы, был надежно защищен от превратностей погоды и климата – «приложений воздушных». Сколько я намучился на огородных грядках, когда у нас один подрясник по фасону на все случаи монашеской жизни и для богослужений и для работы и для сна. Полы подрясника длинны и быстро намокают от мокрой травы, росы, от воды, которой ты поливаешь грядки, тут же эти мокрые края облипают грязью. Перешагивая через гряды окученной картошки в длинном подряснике ты неизбежно наступаешь на края подрясника и спотыкаешься. Осенью собирать картошку в уже мокрой земле в мокром длинном подряснике крайне неудобно. А что такое подниматься по ступенькам в длинном подряснике, когда у тебя заняты обе руки и ты не можешь приподнять края одежд? А если ещё и мантия у тебя за спиной – длинные ангельские крылья, на которые ты ненароком то и дело наступаешь. Когда мы делали окорку брёвен для срубов, сколько нам неудобств доставили длинные подрясники. Были бы они короче или представляли бы собой специальные штаны, вот и работа спорилась бы качественнее. Когда в подряснике очищаешь бревно, или перекатываешь бревно, лучше быть в штанах. И сколько ещё много всего такого в наших одеждах, что предстоит обдумать и пересмотреть. Может даже запустить новый фасон «Рабочая монашеская одежда». Но, к сожалению, пока в швейных мастерских епархиальных шьют только слишком уж лощённые, парадные одежды для официальных встреч.
Сегодня такая жара была, жуткая, что я грешным делом нарушил устав о монашеской одежде. Надо в шапочке чёрной ходить, которая символизирует послушность монаха монашеским традициям, а я частенько в жару эту шапочку снимаю. Плохо конечно это, но жарит до невозможности. Если скуфью не сниму, то потом хожу - половина лба белая, а половина загорелая как у негра. Ученики смеются: «Что это у вас, отец Паисий, лоб белый, а лицо коричневое?» Покойный отец Феодосий часто в такую жару прогуливался по монастырскому саду, беседуя о духовных вопросах с батюшкой Владимиром Чаплиным, временно проживавшим в нашем монастыре. Обращаясь к отцу Феодосию, отец Владимир говорил: «Ну что пойдём сегодня мозги плавить». Под палящими лучами солнца они вдвоём обходили монастырь неспешными шагами как Флоренский с Булгаковым - философы, с картины Нестерова. Они шли, заложив руки за спины, и беседовали о предметах нездешнего бытия, да о Царствии Небесном.
(автор: Паисий Новожёнов)