Предыдущая публикация
- Клавдия Львовна, везут, женщина двадцать пять лет, травма грудной клетки, состояние критическое, - в кабинет забежала медсестра Инга.
- Артём сказал, что довести не удастся.
- Готовьтесь к операции! – голос хирурга был спокоен.
Она встала, накинула на халат легкую осеннюю куртку и, слегка прихрамывая, направилась встречать машину скорой помощи.
Осенний ветер срывал с деревьев последние листья. Пасмурное утреннее небо предвещало дождь, мелкий и нудный.
«Что-то старая рана ноет? Как бы снег не пошёл?»
Перед глазами пронеслись картины война в Южной Осетии. Взрыв. Пальцы невольно коснулись шрама на лице...
Из остановившейся машины скорой помощи вышел Артём, молодой врач, и помотал головой:
- Не довезли.
Клавдия подошла к носилкам.
«Да, жизнь этой женщины благополучной не назовёшь. К тому же пьяная… была».
Тут Артём вытащил из машины совсем маленького мальчика, взял на руки:
- С ней был.
В глазах этого двухлетнего крохи, одетого в грязную легкую одежду, читалась какая-то обречённость. Врач подошла совсем близко, и вдруг в глазах ребёнка мелькнула радость:
- Мама!!! – закричал он и обнял Клавдию.
Какое-то незнакомое чувство заставило забиться сердце. Она взяла его на руки, прижала к груди. Ребёнок ткнулся губами в щёку и обвил ручонками шею. Клавдия чувствовала, что ребёнку холодно и, забыв обо всём, бросилась в свой кабинет.
Налила тёплого сладкого чая. Ребёнок стал пить, обливаясь. Клавдия открыла холодильник, в нём много съестного – ночные дежурства были частыми. Но она представления не имела, что дать ребёнку. Взяла кусок мягкой булочки, обмакнула в сметану. Ребёнок схватил это угощение и стал жадно есть.
Посадила его на диван. Разогрела молока. Ребёнок напился и, положив голову ей на колени, уснул.
- Клавдия Львовна, - в кабинет зашла Инга. – Там из полиции и это… из дома сирот, что ли.
- Пусть зайдут!
- Здравствуйте! – поздоровался полицейский и тут же представился. – Лейтенант Якушев Андрей Викторович.
- Я – Юлия Яковлевна Антонова, инспектор по делам несовершеннолетних, - представилась женщина и сразу добавила. - Мы за мальчиком.
- Вы знаете, как его зовут? – вдруг спросила Клавдия.
- Да, - полицейский заглянул в папку. – Богдан Владимирович Гусев.
- А что ещё можете о нём сказать.
Молодой лейтенант удивлённо взглянул на врача, но продолжил читать:
- Нигде не прописан, мать – Гусева Эльза Юрьевна, нигде не прописана, не работает…, - но тут же поправился. - Не работала. Отца – нет. Последний месяц проживали у подруги. Два дня назад она их выгнала. Каких-либо близких родственников у мальчика нет.
- А что случилось?
- Переходила дорогу, пьяная. Ребёнка даже за руку не держала.
- И что теперь с мальчиком будет? – в голосе Клавдии слышалась грусть вперемешку с жалостью и нежностью.
- После карантина устроим в дом малютки, - Юлия Яковлевна вдруг улыбнулась. – Ребенок немного нервный, постоянно плакал. Мамаша, о нём особо не заботилась. А у вас на руках спокойно спит, словно настоящую маму почувствовал.
У Клавдии перехватило дыхание, к глазам подступили слёзы. Перед глазами вновь мелькнул тот взрыв, после которого она уже никогда не станет мамой, и чьёй-то женой – тоже.
- Клавдия Львовна, вы…, - лейтенант запнулся, но тут же исправился. – У вас прическа и цвет волос очень похожи с его матерью. Видно ребёнок инстинктивно потянулся к вам и впервые в жизни почувствовал защиту.
- Помогите занести его в машину, - попросила Юлия Яковлевна. – Он так крепко спит.
Клавдия прижала ребёнка к груди и осторожно понесла. Уложила в машину, в которой приехали представители власти.
Вернулась в кабинет. Её сменщица уже пришла и переодевалась:
- Клава, что случилось? На тебе лица нет.
- Привет, Яна! Всё в порядке!
Зашла в квартиру, где жила вдвоём с матерью. Огромную четырёхкомнатную квартиру, с евроремонтом, заставленную современной мебелью.
- Привет, мама! – попыталась придать своему голосу веселье.
- Дочь, что случилось? – материнское сердце не обманешь.
Клава схватилась за голову, забежала в свою комнату и упала на кровать. Следом забежала мать. Она не помнила, когда последний раз видела дочь плачущей. Та не плакала и когда вернулась из Осетии, вся израненная, и когда врачи ставили один за другим неутешительные диагнозы. А сейчас растерянно смотрела на вздрагивающие плечи своей взрослой, давно взрослой дочери. Села рядом на кровать:
- Что случилось, дочка?
- Сегодня привезли женщину после аварии, довести не успели. Она была нетрезвая, переходила дорогу. Вместе с ней был мальчик, совсем маленький, - из глаз Клавы вновь потекли слёзы, она уткнулась в плечо матери. – Он вдруг обнял меня и закричал: Мама!!!
Дочь просто захлёбывалась слезами, а мать гладила дочь по волосам, не зная, что сказать. Вдруг в груди пожилой женщины, что-то екнуло:
- Клава, а давай этого мальчика возьмём к себе. Будет у тебя сын, а у меня – внук. - Дочь резко подняла голову. – У нас с тобой у обеих хорошие пенсии. Да и зарабатываешь ты хорошо.
Клавдия бросилась к компьютеру. Стала внимательно читать законы. Разобравшись во всём, кинулась к матери:
- Там много справок надо. И срок от нескольких недель до года. Сейчас начну собирать…
- Сейчас ты позавтракаешь, немного отдохнёшь, - перебила её мать. – А я пока сама во всём разберусь. Пошли на кухню!
График работы: день – ночь – отсыпной – выходной, с одной стороны тяжёлый, но с другой – два свободных дня. Много чего можно успеть сделать.
Первым делом разузнала, где сейчас Богдан находится. Зашли к заведующей:
- Здравствуйте! Вы по какому поводу? – спросила та.
- Сегодня утром к вам поступил мальчик, Гусев Богдан. Я хотела бы его усыновить.
- Вы, извините, кем ему являетесь?
- Никем.
- А откуда вы его знаете?
- Я работаю в больнице, хирургом в реанимации. Сегодня утром к нам привезли погибшую женщину и Богдана.
- Вас как зовут? – вдруг спросила заведующая.
- Клавдия Львовна.
- Клавдия Львовна, я не против. Более того, всегда рада, когда дети находят родителей. Но вам нужно собрать много справок. Затем будет суд, который и решит, возможность усыновления вами ребёнка, - и опять неожиданно. – Вы замужем?
- Нет, - Клавдия опустила голову.
- Это большой минус. Кроме того, учитывается благосостояние, здоровье.
- Я понимаю.
- Клавдия Львовна, соберите документы, относите их в отдел опеки и попечительства.
- Хорошо. А можно, мы встретимся с Богданом?
- Пожалуйста! – она встала из-за стола. – Идёмте! Он пока в карантине.
В зале с десяток детишек играли в игрушки, рядом были нянечки. На детях были чистые костюмчики. Но все они были, какими-то несчастными. Богдана она узнала сразу. Тот сидел на полу и смотрел куда-то в окно. Вот повернулся, долго смотрел на вошедших и вдруг встал на ноги.
- Мама!!!
И побежал к ней неуклюжей походкой, широко расставив руки.
- Сыночек!!! – вырвалось из груди Клавдии.
Она бросилась навстречу, схватила, прижала к себе, словно боясь, что кто-то отберёт его.
За два дня Клавдия с матерью успели собрать все документы. Тем более, собрать справки о здоровье, конечно же, не составило никакого труда.
Собранные документы отнесла в отдел опеки и попечительства. Там ей сказали, что в течение месяца они изучат документ, проверят состояние здоровья ребёнка, обследуют жилищные условия усыновителя.
Далее Клавдия пошла оформлять заявление суд. Там ей сказали, что сначала придут документы из отдела опеки и попечительства.
Прошла неделя. Дело об усыновлении так и не сдвинулось с мёртвой точки. Пока кто-то из врачей на её работе во время чаепития не завёл разговор об этом:
- Клава, что у тебя с Богданом? – о нём уже знала вся больница.
- Волокита там, - Клавдия тяжело вздохнула. – А если не отдадут?
- Клава, помнишь, ты как-то пару лет назад, спасла Мелихова и его жену, когда они в аварию попали? А ведь он сейчас заместитель мэра по социальным вопросам.
- Да, он наверно, уже забыл про меня.
- Вот и напомни.
Лишь к вечеру в конце Клава смены решилась позвонить в мэрию.
- Приёмная Мелихова, - раздался металлический голос.
- Можно мне поговорить с Никитой Петровичем?
- Ваша фамилия?
- Михайлова Клавдия Львовна.
- По какому вопросу?
- По личному.
- Записываю вас на двадцать седьмое ноября.
- Ну, это же через месяц? Можно пораньше?
- У Никиты Петровича все дни приёма расписаны на месяц вперёд.
Тут Клавдия услышал в трубке недовольный мужской голос, обращённый к секретарше:
- Кто там?
- Какая-то, вот…
И тут же громкий крик в трубке:
- Клава, Клавочка, не бросай трубку!
- Никита Петрович, вы меня помните?
- О чём ты говоришь?
- Никита Петрович…
- Клава, ты в той же больнице?
- Да.
- У тебя смена, когда заканчивается?
- Через полчаса.
- Сейчас приеду.
Он уже ждал возле своей машины. Бросился навстречу:
- Клава, извини! Нет мне прощения. Садись, едем!
- Куда?
- Ко мне домой. Жена обозвала меня самыми последними словами, и приказала немедленно тебя доставить.
Он усадил Клавдию в машину. И лишь, когда машина тронулась, спросил:
- Клава, у тебя какие-то трудности?
- Хочу усыновить мальчика, - ей стало неудобно, словно она жалуется, но всё же договорила. – А там как-то медленно. А ещё суд…
- Ах, там ещё и суд? – почему-то рассмеялся Никита Петрович.
Его жена встречала их возле раскрытых ворот коттеджа. Обняла, Клаву:
- Прости нас! Ты этого болвана, - она кивнула на мужа, – можно сказать: С того света вытащила. Мне все сшила, почти шрамов не осталось. А мы тебя даже не отблагодарили по-настоящему.
После небольшого, но богатого застолья, Раиса Сергеевна, хозяйка дома, наконец, вспомнила:
- Клава, а что за проблема у тебя?
- Хочу усыновить мальчика. Но документы в отделе опеки и попечительства уже неделю…
Клавдия стала рассказывать о погибшей женщине, о Богдане. Когда она закончила рассказ, хозяйка смахнула с глаз слёзы и твёрдо пообещала:
- Эту проблему мы сейчас решим.
Достала телефон, набрала номер:
- Здравствуй, Света!
- Ой, Раиса Сергеевна, здравствуйте!
- Света, я к тебе по делу.
- Слушаю вас!
- У тебя там документы от Михайловой Клавдии Львовны на усыновление. Не могла бы ты завтра с утра их оформить и принести мне?
- О чём разговор, Раиса Сергеевна, всё сделаю.
- Ой, спасибо, Светочка!
- Вот и всё, Клава! – улыбнулась женщина, выключив телефон.
- А там ещё суд…, - вставила Клавдия.
- Вообще-то, - Раиса Сергеевна рассмеялась. – Я глава нашего городского суда, и завтра твои документы из отдела опеки и попечительства придут ко мне. Сейчас мы с тобой, прямо здесь, напишем кое-какие бумаги. Завтра всё оформлю, как полагается. Ну, а послезавтра забирай своего Богдана.
- Спасибо!
- Перестань, Клава! Я всю жизнь перед тобой в долгу.
- Мама!
- Всё, сыночек собираемся! Домой!
- Баба, баба…
- Баба тебя ждёт, - Клава стала одевать ребёнка во всё новое. – Много вкусного тебе приготовила.
- Мама! – обнял и поцеловал, куда-то в шею.
- Всё, мы пошли! – обратилась Клава к стоящей рядом заведующей.
- Счастья вам в жизни! – улыбнулась та.
Бабушка радостно всплеснула руками:
- Внучок, мой родненький! Сейчас я тебя раздену.
- Баба!
- Да что ж ты, только два слова и говоришь? - ворчала пожилая бабушка, раздевая внука. – Ну, ничего, не зря я в школе сорок лет проработала. И говорить ты у меня научишься, и отличником будешь. Пошли, внучок...
Автор: Александр Паршин
Следующая публикация
Комментарии 1
.говорят.хорошо.мы..
.
U