Предыдущая публикация
Писатели-юбиляры: Пётр Карякин.
Прозаик, скульптор, чья жизнь связана с Омском; участник Великой Отечественной войны; с 1941 работал токарем в Омске на Агрегатном заводе им. В. В. Куйбышева, в январе 1943 ушёл добровольцем на фронт, где воевал в составе минометного батальона, был тяжело ранен, удостоен боевых наград «За боевые заслуги», «За победу над Германией».
Пётр Карякин
Страна: СССР.
Годы жизни: 11.01.1925 - 25.03.1976.
120 лет со дня рождения.
Годы жизни: 11.01.1925 - 25.03.1976.
120 лет со дня рождения.
***
«Посадить бы в окопы на неделю тех, кто устраивает войны».
«Посадить бы в окопы на неделю тех, кто устраивает войны».
***
«Все хотят жить. Интересно, а хотят ли жить те, кто устраивает войны?».
«Все хотят жить. Интересно, а хотят ли жить те, кто устраивает войны?».
***
«Марш звенит в груди. В весеннем воздухе по ветру несётся медными струями и уводит его на войну, как уводил не одно поколение русских солдат. Уводил его отца в Первую мировую, и вот его самого ведёт уже во второй раз. Может быть, это в последний раз. Пусть дети парней, шагающих рядом, и его дети, если им суждено быть, не уходят под этот старинный марш в колонне по четыре. И пусть он не отправляет их на войну».
«Марш звенит в груди. В весеннем воздухе по ветру несётся медными струями и уводит его на войну, как уводил не одно поколение русских солдат. Уводил его отца в Первую мировую, и вот его самого ведёт уже во второй раз. Может быть, это в последний раз. Пусть дети парней, шагающих рядом, и его дети, если им суждено быть, не уходят под этот старинный марш в колонне по четыре. И пусть он не отправляет их на войну».
***
«А в результате одна кровь. Русская кровь. И русские парни застыли в ватниках на поле. Несмотря на ватники и стеганые штаны, убитые казались плоскими и тонкими. Наверно, они были молодыми, такими же, как он. Сегодня они сделали последний шаг и упали лицом на студёное поле, чтобы никогда не подняться. А ведь где-то их ждут матери. Жён у них, конечно, не было, да и невест вряд ли они успели завести. Наверно, они тоже ни разу не целовались с девчонками».
***
«Лучшей своей работой считаю "Прощание славянки", повесть, написанную в 1963 году. Повесть эта вынашивалась долго. Хотя самыми яркими впечатлениями моей жизни, естественно, были впечатления, полученные на фронте, я никак не решался коснуться этой темы и, за исключением нескольких больших рассказов, о войне не писал ничего, но всё время думал и помнил об этом. Видимо, недаром говорил Хемингуэй, что писатель должен побывать на войне. А если побывал, то не написать об этом нельзя. И вот на последнем курсе института я решил написать повесть в память о тех далёких и близких днях, о товарищах, которые вместе со мной ушли на фронт, но не вернулись к своим матерям».
«Лучшей своей работой считаю "Прощание славянки", повесть, написанную в 1963 году. Повесть эта вынашивалась долго. Хотя самыми яркими впечатлениями моей жизни, естественно, были впечатления, полученные на фронте, я никак не решался коснуться этой темы и, за исключением нескольких больших рассказов, о войне не писал ничего, но всё время думал и помнил об этом. Видимо, недаром говорил Хемингуэй, что писатель должен побывать на войне. А если побывал, то не написать об этом нельзя. И вот на последнем курсе института я решил написать повесть в память о тех далёких и близких днях, о товарищах, которые вместе со мной ушли на фронт, но не вернулись к своим матерям».
***
«— Да что рассказать, — говорит дед, зевая, и выбивает трубку о резные перила. — Вот, разве про то, что опасно ранить медведя. Я за вами наблюдал — Минька попал в лапу. Стало быть, ранил. А если ранил, то надо непременно добивать, потому что раненый зверь опасен. Так и прёт прямо на охотника и подминает под себя. А у него ведь сила медвежья. Охотиться же нужно всем вместе. А то у вас Минька стреляет, а вы разлеглись. Это не дело. Надо помогать друг другу».
«— Да что рассказать, — говорит дед, зевая, и выбивает трубку о резные перила. — Вот, разве про то, что опасно ранить медведя. Я за вами наблюдал — Минька попал в лапу. Стало быть, ранил. А если ранил, то надо непременно добивать, потому что раненый зверь опасен. Так и прёт прямо на охотника и подминает под себя. А у него ведь сила медвежья. Охотиться же нужно всем вместе. А то у вас Минька стреляет, а вы разлеглись. Это не дело. Надо помогать друг другу».
***
«— Что дальше? Тут бы мне и конец был. Выручила Дамка. Вцепилась она медведю в «штаны», значит — за ноги начала хватать его. А медведь не любит, когда его сзади хватают. Сел он и давай отмахиваться от собаки. Ревёт! А я тем временем нож высвободил и р-раз ему в брюхо! Так и распорол до самой грудины. Вылез я из-под него весь в крови. И его тут кровь, и моя. Он мне всю голову избороздил, — и дед показал на лысый череп, с которого спускались на лоб три тёмных шрама. Один особенно глубокий шёл по всему лицу и пропадал в седой бороде».
«— Что дальше? Тут бы мне и конец был. Выручила Дамка. Вцепилась она медведю в «штаны», значит — за ноги начала хватать его. А медведь не любит, когда его сзади хватают. Сел он и давай отмахиваться от собаки. Ревёт! А я тем временем нож высвободил и р-раз ему в брюхо! Так и распорол до самой грудины. Вылез я из-под него весь в крови. И его тут кровь, и моя. Он мне всю голову избороздил, — и дед показал на лысый череп, с которого спускались на лоб три тёмных шрама. Один особенно глубокий шёл по всему лицу и пропадал в седой бороде».
***
«На ступеньках крыльца сидит крутоплечий дед. Серебристая, как степной ковыль, борода закрывает ему половину груди. Щуря под мохнатыми бровями выцветшие от времени глаза, посасывая коротенькую трубочку, он греется на солнышке. А солнце то спрячется на минуту за край облака, то снова выглянет, разбрасывая зайчики на свежевыкрашенные ступеньки крыльца и на лысину деда. Но вот облако уплыло, и яркие лучи солнца залили всё ровным тёплым светом. Благодать. Сняв с ног новые калоши, дед ставит пятки на горячий песок, ещё сильнее щурит глаза и улыбается».
#ПисателиЮбиляры
#Пётр_Карякин
#Январь
Следующая публикация
Нет комментариев