Предыдущая публикация
«Орленок, орленок...»: 21 февраля 1943 года погиб певец Александр Окаёмов
«Орлёнок, орлёнок, блесни опереньем,
Собою затми белый свет.
Не хочется думать о смерти, поверь мне,
В шестнадцать мальчишеских лет...»
Дальше напоминать не надо? Слова этой песни когда-то были известны в нашей стране каждому. Да и сегодня «Орлёнок» вряд ли попал в разряд «забытого творчества». Об Александре Ивановиче Окаёмове, - певце, гражданине, человеке, благодаря которому страна и узнала «Орлёнка», я сегодня расскажу. Как ни пафосно это покажется сегодня кому-то, но сам Окаёмов погиб с этой песней на устах…
Конечно, в момент гибели ему было уже далеко не 16. Зрелый мужчина, Окаёмов шел на смерть осознанно. Но он сохранил в своем вечно молодом сердце по-настоящему юношескую преданность Родине. Родине, о которой и пел со сцены... Уникальная судьба. Александр Иванович Окаемов - великолепный певец и педагог по вокалу. Он свою жизнь посвятил музыке. А ушел - как пел. Взлетев выше солнца!
До войны имя его гремело по всему Союзу. А после войны оказалось втоптанным в грязь. И только благодаря неравнодушным людям справедливость была восстановлена.
Александр Иванович - уроженец города Ряжска. Он родился в 1905 году в семье приходского священника. С ранних лет пел. Да так хорошо, что его взяли в церковный хор. Мечтой Александра было окончить консерваторию! А пока - учился в Ряжской гимназии, пел в гимназическом и городском хоре, выступал с оркестром народных инструментов в клубе им. Ленина.
Музыка была с ним везде! Обладая красивейшим высоким басом, Александр Окаёмов проникновенно исполнял народные песни, романсы. Даже работая в шахте, не оставлял занятий музыкой. И добился своего - в 1930 году он окончил Московскую консерваторию сразу по двум факультетам - вокальному и педагогическому. Талант Александра Окаёмова получил необходимую огранку и еще ярче расцвел. Молодой педагог по вокалу преподавал в московских техникумах. В 1941 году он уже доцент Московской консерватории им. П.И. Чайковского по классу сольного пения и камерного ансамбля.
Одновременно Александр Окаемов - солист Московской филармонии. Одной из самых знаменитых песен тех лет и стал «Орлёнок» - в его исполнении. Песня была написана на стихи Якова Шведова. А Окаёмов стал её первым исполнителем.
Песня звенела из всех радиопроигрывателей, её строки рвали душу:
«Орлёнок, орлёнок, мой верный товарищ,
Ты видишь, что я уцелел.
Лети на станицу, родимой расскажешь,
Как сына вели на расстрел».
5 июля 1941 года Александр Окаёмов вместе со своими товарищами по консерватории ушел на фронт. Ушел добровольцем - вступил в ряды 8-й Краснопресненской дивизии народного ополчения, сформированной в те первые военные дни из рабочих Трехгорной мануфактуры, фабрики «Пролетарский труд», завода «Красная Пресня», завода лаков и красок, трамвайщиков трамвайного депо. В ряды добровольцев вступали и студенты Московского университета и юридического института, актерский состав Театра Революции и члены Союза писателей. Большинство консерваторцев попали в 1-й батальон 24-го (потом - 1303-го) полка. Музыкантами укомплектовали 2-ю и частично 3-ю стрелковые роты этого батальона.
11 июля дивизия вышла из Москвы. О трагической судьбе 8-й Краснопресненской сейчас широко известно. В первых числах октября 1941 года почти все её бойцы погибли. Они стояли насмерть у Ельни.
Между тем, даже в те трудные месяцы музыка помогала бойцам. Александр Иванович Окаёмов вместе с бывшим главным дирижером Московской филармонии Геннадием Павловичем Лузениным выступали перед бойцами в минуты затишья. Музыкой они несли успокоение и надежду истерзанным войной людям.
Окаёмову и Лузенину удалось уцелеть в мясорубке боев. Но, как и подавляющее большинство уцелевших под Ельней, они попали в плен. Начался путь в ад... К военнопленным фашисты относились крайне жестоко. Долгий путь в лагеря перенесли не все - людей не кормили, их били, расстреливали прямо на дороге тех, кто отстал. В лагерях же условия были еще хуже. Землянки, стылая земля покрыта смесью снега, льда и грязи. Наспех сколоченные нары переполнены истощенными людьми.
Окаёмов с товарищами после долгих переходов и пересыльных лагерей попал в Кричевский лагерь смерти в Белоруссии. Нельзя предугадать, как бы сложилась в дальнейшем судьба Александра Окаемова, если бы окружной фельд-комендант, некто полковник Фишер, не оказался знатоком музыки. Увидев в списках имена Окаемова и Лузенина, он незамедлительно решил использовать артистов для пропаганды. Вот для некоторых шанс доказать, что просвещенные немцы отнюдь не варвары - они ценят культуру и хорошо относятся к военнопленным, не правда ли?!
Между тем, с первых дней в лагере было организовано подпольное антифашистское движение, куда сразу же вступили и наши герои. Подвергаясь смертельной опасности, подпольщики стали готовить побег. И тут неожиданный приказ - выступать с концертами перед немцами и местными жителями. Отказ означал немедленную смерть. Героям пришла в голову мысль: а что, если использовать выступления для связи с партизанами? И начались долгие месяцы двойной жизни... Трудно себе представить, какую выдержку и мужество надо было иметь, чтобы ни взглядом, ни словом, ни интонацией не выдать себя.
Русский хор, как его стали называть, выступал в Кричевском доме культуры. Сюда со всех близлежащих сел стекался народ - послушать бархатный голос великого артиста, русские песни, исполняемые с огромным чувством и любовью. «Полюшко поле», «Вдоль по питерской», «Из-за острова на стрежень», «Эй ухнем», «Есть на Волге утес»...
Оккупационные власти потирали руки - их план удался! И никто даже представить не мог, что русский хор - это связь между подпольщиками и партизанами.
Артистам удалось ее наладить! Пользуясь свободой передвижения, они получали сводки Совинформбюро, передавали сведения подпольщикам в Кричевский лагерь. Имея доступ к информации о передвижениях немцев, они и эти сведения передавали через связных - в подпольный райком партии и дальше, партизанам. Многомесячная разведработа наших артистов оборачивалась для противника крушениями поездов с техникой и живой силой.
Кроме того, постоянная связь с подпольем и Большой землей придавала сил всем, кто томился в лагерях... Но нельзя забывать, что агенты работали с обеих сторон. Так внезапно была арестована артистка Лида Бархатова. У неё обнаружили отпечатанные сводки Совинформбюро. Несколько дней ужасающих пыток, очных ставок и непрерывных допросов окончились расстрелом Лиды. Окаёмов и Лузенин были вынуждены молчать, а отважная женщина, в свою очередь, не выдала своих соратников. Артистов, хоть они и находились под подозрением, немцы отпустили. А Лидию расстреляли на берегу реки Сож.
Тем не менее, стало ясно: рядом - вражеский шпион... Беда пришла не сразу. С осени 1942 года за домом, где жили артисты, немцы установили плотное наблюдение. Но Окаёмов и Лузенин успешно обходили все ловушки. Они прятали тонкие листки сводок в носках и под лацканами пиджаков. Даже среди афиш, которые перевозил сопровождавший их немец. Только в феврале 1943 года фашистам удалось найти следы подпольной работы в Русском хоре. Помог им провокатор…
Узнать имя предателя получилось только спустя почти двадцать лет после окончания войны. Этому предшествовала титаническая работа журналистов и других неравнодушных людей. Один из них - Михаил Николаевич Колпаков, фронтовой корреспондент, который в одиночку в течение десяти лет по крупицам собирал информацию о погибших героях и обстоятельствах их гибели. Его труд продолжили молодые журналисты Виталий Коломеец, Аркадий Лавринов, Вадим Шевцов, Борис Иванов и Андрей Бобыльков. Этим людям мы обязаны восстановлением справедливости.
Февраль 1943 года. Во время подготовки к очередному выступлению Окаёмов и Лузенин внезапно пропадают. Артисты хора с удивлением узнают, что их коллеги и руководители уехали... в Берлин! Будто бы ранним утром 9 февраля, оставив весь коллектив хора в неведении, артисты покинули Кричев на личном автомобиле - по приглашению высокопоставленного немецкого командования. И теперь будут петь самому фюреру! Отчаяние и ненависть переполнили сердца людей. Предатели! Долгие годы именно эта история всплывала в памяти людей при упоминании имени Александра Окаёмова…
Но правду невозможно скрыть. Рано или поздно истина пробивается на свет. И стала известна горькая правда - Окаемов и Лузенин были преданы своим же товарищем. Его имя - Владимир Ткаченко.
В то утро их забрали гестаповцы. Обвинение - распространение сводок Совинформбюро. Вместе с Окаёмовым и Лузениным были арестованы и брошены в застенок несколько подпольщиков.
Расправа с артистами была чудовищной - пока весь хор обсуждал их неожиданный отъезд, им ломали пальцы, руки, их избивали сапогами. Окаёмову перебили позвоночник. Он даже дышать не мог без страшной боли...
Казнь была запланирована на 23 февраля - казнь прилюдная, показательная! Партизаны нарушили планы Фишера. Благодаря слаженной работе в ночь с 20 на 21 февраля удалось организовать побег подпольщиков. Правда, Окаёмов был тяжело ранен. Он не позволил забрать себя с собой. Он не хотел быть в тягость и вынудил оставить себя в камере. С ним остался и верный Лузенин.
Ярость Фишера нетрудно представить - такой дерзкий побег! И в ту же ночь артисты были казнены, жестоко и в полной тайне. Но, несмотря на все предосторожности, у казни был свидетель. Местная жительница, Екатерина Ильинична Терентьева, тем ранним утром оказалась вблизи места последнего упокоения артистов. Река Сож течет в тех местах, а воды озера Черное холодны и глубоки. Там, в урочище Прудок, и была казнь антифашистов.
21 февраля. Их выбросили из грузовика на обледенелую землю. Раздался окрик: «Встать!». Но перебитый позвоночник не позволил этого сделать Александру Окаёмову. Тогда ему помогли... Штыками. Двое гитлеровцев вонзили их под мышки артисту и так подняли его на ноги. Боль была чудовищной. Новый окрик: «Пойте!».
Орлёнок, орлёнок, взлети выше солнца
И степи с высот огляди!
Навеки умолкли весёлые хлопцы,
В живых я остался один.
Орлёнок, орлёнок, блесни опереньем,
Собою затми белый свет.
Не хочется думать о смерти, поверь мне,
В шестнадцать мальчишеских лет...
Песню оборвала автоматная очередь...
Здесь, на берегу реки Сож, они и остались. После окончания войны тела всех, расстрелянных здесь фашистами, были перенесены в Кричев. Но только годы и годы спустя имена героев были обелены…
В центре Кричева высится памятник артистам. Об Александре Окаёмове рассказывает экспозиция местного музея. Документы, воспоминания о нем тех людей, которых удалось опросить журналистам и сотрудникам музея. Об Александре Окаёмове и Геннадии Лузенине снят фильм «Дорогой бессмертия». Александру Ивановичу было 38 лет...
Собою затми белый свет.
Не хочется думать о смерти, поверь мне,
В шестнадцать мальчишеских лет...»
Дальше напоминать не надо? Слова этой песни когда-то были известны в нашей стране каждому. Да и сегодня «Орлёнок» вряд ли попал в разряд «забытого творчества». Об Александре Ивановиче Окаёмове, - певце, гражданине, человеке, благодаря которому страна и узнала «Орлёнка», я сегодня расскажу. Как ни пафосно это покажется сегодня кому-то, но сам Окаёмов погиб с этой песней на устах…
Конечно, в момент гибели ему было уже далеко не 16. Зрелый мужчина, Окаёмов шел на смерть осознанно. Но он сохранил в своем вечно молодом сердце по-настоящему юношескую преданность Родине. Родине, о которой и пел со сцены... Уникальная судьба. Александр Иванович Окаемов - великолепный певец и педагог по вокалу. Он свою жизнь посвятил музыке. А ушел - как пел. Взлетев выше солнца!
До войны имя его гремело по всему Союзу. А после войны оказалось втоптанным в грязь. И только благодаря неравнодушным людям справедливость была восстановлена.
Александр Иванович - уроженец города Ряжска. Он родился в 1905 году в семье приходского священника. С ранних лет пел. Да так хорошо, что его взяли в церковный хор. Мечтой Александра было окончить консерваторию! А пока - учился в Ряжской гимназии, пел в гимназическом и городском хоре, выступал с оркестром народных инструментов в клубе им. Ленина.
Музыка была с ним везде! Обладая красивейшим высоким басом, Александр Окаёмов проникновенно исполнял народные песни, романсы. Даже работая в шахте, не оставлял занятий музыкой. И добился своего - в 1930 году он окончил Московскую консерваторию сразу по двум факультетам - вокальному и педагогическому. Талант Александра Окаёмова получил необходимую огранку и еще ярче расцвел. Молодой педагог по вокалу преподавал в московских техникумах. В 1941 году он уже доцент Московской консерватории им. П.И. Чайковского по классу сольного пения и камерного ансамбля.
Одновременно Александр Окаемов - солист Московской филармонии. Одной из самых знаменитых песен тех лет и стал «Орлёнок» - в его исполнении. Песня была написана на стихи Якова Шведова. А Окаёмов стал её первым исполнителем.
Песня звенела из всех радиопроигрывателей, её строки рвали душу:
«Орлёнок, орлёнок, мой верный товарищ,
Ты видишь, что я уцелел.
Лети на станицу, родимой расскажешь,
Как сына вели на расстрел».
5 июля 1941 года Александр Окаёмов вместе со своими товарищами по консерватории ушел на фронт. Ушел добровольцем - вступил в ряды 8-й Краснопресненской дивизии народного ополчения, сформированной в те первые военные дни из рабочих Трехгорной мануфактуры, фабрики «Пролетарский труд», завода «Красная Пресня», завода лаков и красок, трамвайщиков трамвайного депо. В ряды добровольцев вступали и студенты Московского университета и юридического института, актерский состав Театра Революции и члены Союза писателей. Большинство консерваторцев попали в 1-й батальон 24-го (потом - 1303-го) полка. Музыкантами укомплектовали 2-ю и частично 3-ю стрелковые роты этого батальона.
11 июля дивизия вышла из Москвы. О трагической судьбе 8-й Краснопресненской сейчас широко известно. В первых числах октября 1941 года почти все её бойцы погибли. Они стояли насмерть у Ельни.
Между тем, даже в те трудные месяцы музыка помогала бойцам. Александр Иванович Окаёмов вместе с бывшим главным дирижером Московской филармонии Геннадием Павловичем Лузениным выступали перед бойцами в минуты затишья. Музыкой они несли успокоение и надежду истерзанным войной людям.
Окаёмову и Лузенину удалось уцелеть в мясорубке боев. Но, как и подавляющее большинство уцелевших под Ельней, они попали в плен. Начался путь в ад... К военнопленным фашисты относились крайне жестоко. Долгий путь в лагеря перенесли не все - людей не кормили, их били, расстреливали прямо на дороге тех, кто отстал. В лагерях же условия были еще хуже. Землянки, стылая земля покрыта смесью снега, льда и грязи. Наспех сколоченные нары переполнены истощенными людьми.
Окаёмов с товарищами после долгих переходов и пересыльных лагерей попал в Кричевский лагерь смерти в Белоруссии. Нельзя предугадать, как бы сложилась в дальнейшем судьба Александра Окаемова, если бы окружной фельд-комендант, некто полковник Фишер, не оказался знатоком музыки. Увидев в списках имена Окаемова и Лузенина, он незамедлительно решил использовать артистов для пропаганды. Вот для некоторых шанс доказать, что просвещенные немцы отнюдь не варвары - они ценят культуру и хорошо относятся к военнопленным, не правда ли?!
Между тем, с первых дней в лагере было организовано подпольное антифашистское движение, куда сразу же вступили и наши герои. Подвергаясь смертельной опасности, подпольщики стали готовить побег. И тут неожиданный приказ - выступать с концертами перед немцами и местными жителями. Отказ означал немедленную смерть. Героям пришла в голову мысль: а что, если использовать выступления для связи с партизанами? И начались долгие месяцы двойной жизни... Трудно себе представить, какую выдержку и мужество надо было иметь, чтобы ни взглядом, ни словом, ни интонацией не выдать себя.
Русский хор, как его стали называть, выступал в Кричевском доме культуры. Сюда со всех близлежащих сел стекался народ - послушать бархатный голос великого артиста, русские песни, исполняемые с огромным чувством и любовью. «Полюшко поле», «Вдоль по питерской», «Из-за острова на стрежень», «Эй ухнем», «Есть на Волге утес»...
Оккупационные власти потирали руки - их план удался! И никто даже представить не мог, что русский хор - это связь между подпольщиками и партизанами.
Артистам удалось ее наладить! Пользуясь свободой передвижения, они получали сводки Совинформбюро, передавали сведения подпольщикам в Кричевский лагерь. Имея доступ к информации о передвижениях немцев, они и эти сведения передавали через связных - в подпольный райком партии и дальше, партизанам. Многомесячная разведработа наших артистов оборачивалась для противника крушениями поездов с техникой и живой силой.
Кроме того, постоянная связь с подпольем и Большой землей придавала сил всем, кто томился в лагерях... Но нельзя забывать, что агенты работали с обеих сторон. Так внезапно была арестована артистка Лида Бархатова. У неё обнаружили отпечатанные сводки Совинформбюро. Несколько дней ужасающих пыток, очных ставок и непрерывных допросов окончились расстрелом Лиды. Окаёмов и Лузенин были вынуждены молчать, а отважная женщина, в свою очередь, не выдала своих соратников. Артистов, хоть они и находились под подозрением, немцы отпустили. А Лидию расстреляли на берегу реки Сож.
Тем не менее, стало ясно: рядом - вражеский шпион... Беда пришла не сразу. С осени 1942 года за домом, где жили артисты, немцы установили плотное наблюдение. Но Окаёмов и Лузенин успешно обходили все ловушки. Они прятали тонкие листки сводок в носках и под лацканами пиджаков. Даже среди афиш, которые перевозил сопровождавший их немец. Только в феврале 1943 года фашистам удалось найти следы подпольной работы в Русском хоре. Помог им провокатор…
Узнать имя предателя получилось только спустя почти двадцать лет после окончания войны. Этому предшествовала титаническая работа журналистов и других неравнодушных людей. Один из них - Михаил Николаевич Колпаков, фронтовой корреспондент, который в одиночку в течение десяти лет по крупицам собирал информацию о погибших героях и обстоятельствах их гибели. Его труд продолжили молодые журналисты Виталий Коломеец, Аркадий Лавринов, Вадим Шевцов, Борис Иванов и Андрей Бобыльков. Этим людям мы обязаны восстановлением справедливости.
Февраль 1943 года. Во время подготовки к очередному выступлению Окаёмов и Лузенин внезапно пропадают. Артисты хора с удивлением узнают, что их коллеги и руководители уехали... в Берлин! Будто бы ранним утром 9 февраля, оставив весь коллектив хора в неведении, артисты покинули Кричев на личном автомобиле - по приглашению высокопоставленного немецкого командования. И теперь будут петь самому фюреру! Отчаяние и ненависть переполнили сердца людей. Предатели! Долгие годы именно эта история всплывала в памяти людей при упоминании имени Александра Окаёмова…
Но правду невозможно скрыть. Рано или поздно истина пробивается на свет. И стала известна горькая правда - Окаемов и Лузенин были преданы своим же товарищем. Его имя - Владимир Ткаченко.
В то утро их забрали гестаповцы. Обвинение - распространение сводок Совинформбюро. Вместе с Окаёмовым и Лузениным были арестованы и брошены в застенок несколько подпольщиков.
Расправа с артистами была чудовищной - пока весь хор обсуждал их неожиданный отъезд, им ломали пальцы, руки, их избивали сапогами. Окаёмову перебили позвоночник. Он даже дышать не мог без страшной боли...
Казнь была запланирована на 23 февраля - казнь прилюдная, показательная! Партизаны нарушили планы Фишера. Благодаря слаженной работе в ночь с 20 на 21 февраля удалось организовать побег подпольщиков. Правда, Окаёмов был тяжело ранен. Он не позволил забрать себя с собой. Он не хотел быть в тягость и вынудил оставить себя в камере. С ним остался и верный Лузенин.
Ярость Фишера нетрудно представить - такой дерзкий побег! И в ту же ночь артисты были казнены, жестоко и в полной тайне. Но, несмотря на все предосторожности, у казни был свидетель. Местная жительница, Екатерина Ильинична Терентьева, тем ранним утром оказалась вблизи места последнего упокоения артистов. Река Сож течет в тех местах, а воды озера Черное холодны и глубоки. Там, в урочище Прудок, и была казнь антифашистов.
21 февраля. Их выбросили из грузовика на обледенелую землю. Раздался окрик: «Встать!». Но перебитый позвоночник не позволил этого сделать Александру Окаёмову. Тогда ему помогли... Штыками. Двое гитлеровцев вонзили их под мышки артисту и так подняли его на ноги. Боль была чудовищной. Новый окрик: «Пойте!».
Орлёнок, орлёнок, взлети выше солнца
И степи с высот огляди!
Навеки умолкли весёлые хлопцы,
В живых я остался один.
Орлёнок, орлёнок, блесни опереньем,
Собою затми белый свет.
Не хочется думать о смерти, поверь мне,
В шестнадцать мальчишеских лет...
Песню оборвала автоматная очередь...
Здесь, на берегу реки Сож, они и остались. После окончания войны тела всех, расстрелянных здесь фашистами, были перенесены в Кричев. Но только годы и годы спустя имена героев были обелены…
В центре Кричева высится памятник артистам. Об Александре Окаёмове рассказывает экспозиция местного музея. Документы, воспоминания о нем тех людей, которых удалось опросить журналистам и сотрудникам музея. Об Александре Окаёмове и Геннадии Лузенине снят фильм «Дорогой бессмертия». Александру Ивановичу было 38 лет...
Следующая публикация
Полиция применила газ против протестующих в Берлине
Чат-бот компании Маска предложил казнить Трампа и самого Маска
В Киеве объявлен набор работников для создания негативных комментариев о СВО в России
Кот случайно переплыл Атлантический океан и оказался на Карибах
Китайская компания запретила сотрудникам ходить в туалет дольше чем на две минуты
Комментарии 2