Третья статья, посвящённая культурному и социальному восприятию смерти в различных исторических обществах. Предыдущие:

История повседневности: отношение к смерти в Средневековье

Отношение к смерти в древнеримской культуре представляет собой сложный комплекс представлений, ритуалов и социальных практик, которые отражали не только мировоззрение римлян, но и их повседневную жизнь. Смерть в Риме воспринималась как неотъемлемая часть человеческого существования, но при этом она была тесно связана с общественными нормами, религиозными верованиями и социальным статусом человека.

Семья в дохристианском Риме [История повседневности]

В самом основании отношения римлян к смерти находилась странная особенность римской религии, которая является уникальной для культур того времени.
Римляне не верили в бессмертие души.

Ни эпикурейские, ни стоические школы Рима не содержали учение о перерождении, неделимости и вечности души. В этом, кстати, кардинальное отличие от древних греков, чьи философы, заимствуя восточные традиции, так или иначе, бессмертие души предполагали, интерпретируя по-своему. Так, пифагорейцы почти полностью копировали идеи реинкарнации из индуизма, а Платон под влиянием уже пифагорейцев развивал концепт Мировой души. Можно сказать, что у римлян была самая западная и прагматичная культура. О загробной жизни жители Вечного города заботились не больше, чем наши современники. Однако это вовсе не обозначает, что не заботились о ритуальных обрядах. Просто у римлян погребение и всё, что с ним связанно было в первую очередь социальным актом — похороны нужны были лишь живым.
Представление о смерти

На изначальном этапе формирования римского этноса наиболее распространённым мнением в народе, состояло в том, что смерть — это небытие или вечный сон. Однако с развитием социума и религии стали появляться «утешительные» заверения, призванные бороться со страхом смерти.
Так, благодаря найденным могилам, например, в Симпельвельде можно увидеть, как эта самая борьба происходила. На саркофагах часто изображали самого покойного, который, оперившись на локоть, дремлет посреди точной копии интерьера собственного дома. То есть загробный мир предлагает тихое и монотонное существование среди привычных вещей — всё тот же вечный сон, после яркой жизни.

Другое часто изображение на могильных плитах — это усталый путник, проделавший долгую дорогу жизни и стоящий перед вратами смерти, перед своей конечной точкой. В этом контексте смерть является его заслуженным отдыхом. Это понятие о жизни-дороге затем крепко войдёт в европейскую культуру и многие артефакты (литература, живопись, кино и т.д.) будут воспроизводить подобную ключевую идею.

Представления о загробном мире сводилось скорее к предположениям, продиктованным обстоятельствами, чем к признанию очевидного существования. Об этом говорят и эпитафии. Они одновременно содержали в себе слабую надежду на утешение и абсолютное неверие.
Примеры:
"Я жил, пока хотел. Как умер, не помню"
"Жизнь — это благо и зло, а Смерть — ни то ни другое. Если умён, рассуди: в чём облегчение нам?"
"Жил покуда, пил я вволю. Пейте, кто остался жив!"

Когда древнегреческая культура соприкоснётся с Римом, часть общества позаимствует верование о Подземном царстве. Однако удивительно, но всё, что касается загробного мира в Риме никогда не имело чёткой официальной позиции. Люди могли верить во всё, что хотели. Их взгляды варьировались от веры в существование подземного царства, где души умерших продолжают своё существование, до скептического отношения к жизни после смерти. Это разнообразие отражало прагматизм римской культуры, которая сочеталась с глубоким уважением к традициям и ритуалам, включая чужие.

Социальный контекст смерти

Важным аспектом отношения к смерти в Древнем Риме было её публичное измерение. Смерть и похороны были не только частным делом семьи, но и общественным событием, которое подчёркивало социальные иерархии и укрепляло общественные узы. Например, гладиаторские игры, которые изначально были частью погребальных обрядов, со временем превратились в масштабные зрелища, демонстрирующие власть и щедрость организаторов. Смерть гладиаторов на арене воспринималась как жертва, которая приносила пользу обществу, укрепляя его моральные и социальные устои
.
Был у римлян свой праздник мёртвых — Parentalia, с 13 по 21 февраля, во время которого они приносили дары на могилы своих близких. Однако люди верили в то, что мёртвые будут угощаться, не больше, чем мы, принося на могилы цветы, верим в то, что покойные будут ими любоваться.

Древний Рим был собственностью городской знати, если не по праву крови, то по факту наличия собственности и самосознанию аристократии. И особенно знать блистала на своих похоронах.

Одной из ключевых функций похорон было утверждение социального статуса семьи умершего. Для знатных римлян похороны становились возможностью продемонстрировать своё богатство, влияние и связи. Например, похороны Юлия Цезаря в 44 году до н.э. превратились в масштабное общественное событие.

Его тело было выставлено на Форуме, а Марк Антоний произнёс речь, которая не только прославляла заслуги Цезаря, но и стала политическим манифестом, повлиявшим на дальнейшие события в Риме.

Такие похороны подчёркивали, что даже после смерти человек продолжал играть важную роль в общественной жизни, а его семья сохраняла свой статус и влияние. Кстати, благодаря роскошным похоронам и стремлению богатых людей делать посмертные маски, скульптуры и статуи своих предков, римское ваяние превзошло древнегреческое в аспекте точной передачи черт лица. Если для Греции важен был универсальный образ, то в Риме личностные особенности лица имели большее значение. Об этих отличиях можно подробно почитать в другой моей статье:

Кратко о древнеримской скульптуре

Ещё одной важной функцией похорон было укрепление общественных связей. Похороны знатных римлян часто сопровождались раздачей подарков или организацией зрелищ, таких как гладиаторские игры, которые привлекали большое количество людей. Например, после смерти императора Августа его наследник Тиберий организовал масштабные похороны, включавшие игры и раздачу денег народу. Это не только подчёркивало величие Августа, но и укрепляло лояльность граждан к новой власти.

Таким образом, похороны становились инструментом политической пропаганды и укрепления общественного порядка.

Павший гладиатор

Погребальные обряды

Погребальные обряды начинались сразу после смерти человека. Тело умершего омывали и натирали благовониями, чтобы подготовить его к переходу в загробный мир. Этот процесс назывался pollinctio. Омовение было не только гигиенической процедурой, но и символическим актом очищения, который помогал душе покойного освободиться от земных оков. После омовения тело одевали в лучшие одежды, что указывало статус умершего и его готовность к встрече с богами. Знатных римлян часто облачали в тогу — символ гражданского достоинства.

Затем тело выставляли в атриуме дома, где его могли увидеть родственники, друзья и знакомые умершего. Этот обычай, известный как
collocatio, длился несколько дней и сопровождался плачем и причитаниями. Профессиональные плакальщицы, называемые praeficae, нанимались для того, чтобы выразить скорбь и подчеркнуть значимость покойного. Их роль заключалась не только в демонстрации эмоций, но и в том, чтобы напомнить присутствующим о заслугах умершего и его вкладе в общественную жизнь.

После периода прощания тело переносили к месту погребения в ходе похоронной процессии, которая называлась pompa funebris. Эта процессия была важным публичным событием, особенно для знатных римлян. В ней участвовали родственники, друзья, клиенты, а также актёры, которые носили маски предков умершего (imagines). Эти маски символизировали связь покойного с его предками и определяли преемственность поколений.

В Древнем Риме существовали два основных способа погребения: захоронение в земле (inhumatio) и кремация (crematio). Оба метода были широко распространены, хотя их популярность менялась в зависимости от эпохи. В ранний период римской истории преобладало захоронение в земле, но к концу Республики кремация стала более распространённой, особенно среди знати.

Однако к III веку н.э. захоронение в земле снова стало преобладать, что, возможно, было связано с влиянием восточных культов и изменением религиозных представлений.

После погребения или кремации проводились поминальные обряды, где всячески нахваливали усопшего, вспоминая его заслуги перед обществом и семьей. Одним из важнейших таких обрядов был silicernium — поминальная трапеза, которая проводилась у могилы. На этой трапезе родственники и друзья умершего делились едой и вином, символически включая покойного в их круг.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что погребение — это мероприятие для живых в первую очередь для семьи покойного. Кстати, именно из Древнего Рима происходит традиция того, что на похороны и поминки может явиться любой человек без приглашения. Естественно, определённые социальные рамки действовали, но было достаточно шапочно знать покойного.

Язычество — религия праздника, в которой нет места смерти
Нет места, покуда она не придёт. Ярчайшим символом римского язычества был Вакх — божество радостное, маргинальное, готовое к любым начинаниям. Официальная религия практически не уделяла ему внимания, оставляя огромный простор для воображения. Удивительным образом, но именно Вакх стал излюбленным богом, который сопровождал римлян в смерти.

Рубенс "Вакх"

Его история и посвящённые ему обряды часто изображались на саркофагах, особенно детских: смерть юного существа требовала утешительной поэтизации. До нас дошла вот такая эпитафия с могилы подростка:

Вакх забрал его к себе, чтобы сделать своим соратником и компаньоном.
Причём подобные надписи и изображения Вакха находились на могилах людей, который были далеки от вакхических сект, а семья никогда ранее бога этого не почитала. Вакх стал неофициальным богом загробной жизни для усиления вероятностного утешения. В это люди хотели верить.

Язычество — это религия праздника, мистерий с небольшой этической надстройкой. Если в мировых религиях эта самая надстройка играет главную роль, то в язычестве повседневные практики, удовольствие, принятие своей природы гораздо важнее. Язычество не было религией спасения, где жизнь является репетицией перед загробной жизнью и поиском праведного пути. Отсюда и трудность для всех нас, кто вырос в христианской парадигме (даже светский атеизм гораздо больше похож на христианство в этике) воспринимать ментальность древних римлян.