Два родных сердечка
Глава 20
#ДвародныхсердечкаРассказыЖдановныСанька в свои 14 был предметом тревоги Тани. Что ты будешь делать? Драться стал, с деревенскими всеми познакомился, ходили, с кем-то отношения все выясняли, «стенка на стенку». Какие в 14 лет могут быть у них проблемы? Учебу позабросил.
-Саня, - надо заняться чем-то, прекратить эти ваши походы! – чуть не плакала Таня, - ну как с тобой разговаривать? Краснеть устала в школе! Ведь столько кружков, а вы ходите, дурью маетесь! Все дела себе не найдете!
Санька только молчал, пыхтел глядя на мать исподлобья. Таня переживала до слез. И главное, разговаривает с ним, а ему что в лоб, что по лбу. Совсем, охламон, от рук отбился – даже отцу дерзит! Рослый в свои годы, сильный. Витя турник им в огороде сделал, так Санька и занимался. Андрейка не мог подтянуться и пары раз, Витя посмеивался над ним, но не настаивал. Другой он…
А Санька…Притащил откуда-то видеокассету, Ван Дамм да Ван Дамм, и все разговоры! Смотрел, учился. Как ноги раскорячит…И смех, и грех! Потом в «качалку» какую-то стал ходить! На глазах мышцы росли…
Таня тревожилась. А ну, если вот так убьют кого? Ходят ведь всем скопом поселковым, быстро себе он компанию нашел. Такой он, сразу со всеми и везде знакомится. Господи, хоть запирай на ключ! Но она своего сына знала – тот любые ворота откроет, не существовало для Саньки закрытых дверей – все вынесет. С его-то характером!
Когда они только переехали, и дети пошли в новую школу, Саньку сначала дразнили «колхозником», выбрали как жертву и лупили. Тане он ничего не говорил, чтобы не волновать, открывался только младшему. Говорил матери, что упал, что на косяк дверной налетел…Таня верила, Санька же с детства был шебутной. Он стал упорно тренироваться на турнике. Некоторое время спустя, устав от посягательств этой компании и не имея возможности ответить – их много, а он один, Санька рассказал все Вите. Витя выслушал, помолчал, а потом достал из шкафа свой солдатский ремень со здоровенной пряжкой, на которой была звезда:
-Иди, разбирайся. – сказал он спокойно, - Если себя не покажешь – так и будут лупить.
Санька все понял. Ремень в сумку затолкал и всю ночь не спал, представляя, как завтра накажет обидчиков.
На следующий день к нему после школы подошли двое из той компании, стали требовать деньги, пихая Саньку за стоящий рядом спортзал и обзывая.
Санька полез в портфель, вроде бы за деньгами, быстро достал ремень и первый начал их бить. Изо всех сил. Получилось. Влетело им здорово, один успел отбежать, а второго Санька хлестал и по лицу, и по голове.
Ох и разборок было – Таня думала, не переживет. Потом милиция, родители этих пацанов бросались с кулаками на Неверовых, грозили судом и колонией.
Ох и шуму было! А Витя похлопал сына по плечу и сказал, что все он правильно сделал. Теперь они сто раз подумают, чтобы даже приблизиться к нему.
Инспектор по делам несовершеннолетних разобралась, синяки застарелые Санькины увидела, его послушала, опросила в школе ребят. Потом поговорила с потерпевшими и их родителями.
Закончилось все постановкой Саньки на учет и славой самого "лютого" в школе. А Санька теперь был героем, к нему обращались ребята, которых также «гнобили» в школе, с просьбой помочь.
Таня была в ужасе – это что теперь будет? Куда он учиться пойдет с такой характеристикой? Да его потом и на работу не возьмут! А Виктор смеялся и приговаривал:
-Не переживай так, мать, растет пацан!
***
А жизнь шла своим чередом. Люди в городе от безработицы и безысходности злоупотребляли алкоголем. На улицах было страшно появляться вечерами. То шапки срывают, то серьги. Деньги отбирают. Вернее те крохи, которые люди зарабатывали.
Крутились Неверовы как могли, чтобы прокормить себя и одеть-обуть сыновей. Приходилось. Надоит Таня молока, приготовит творог, масло сметану, отправит Витю на рынок. А сама бегом кормить Зою Михайловну, мальчишек отправить в школу. Потом бегом же на работу. К вечеру падала на кровать без ног.
Зоя Михайловна все болела, ослабела совсем. Всякая инфекция к ней словно прилипала. Долго потом оправлялась после обычного гриппа. Почти все время лежала в своей комнате.
-Нету, Танюша, что-то никаких сил, - жаловалась она снохе, - вот даже руки не могу в кулак сжать…И аппетита никакого…
-Ну что конкретно болит? - допытывалась Таня, страстно желая помочь, - давай, врача позовем?
-Да зачем? - отмахивалась Зоя Михайловна, - чего людей напрасно гонять? Видно, время мое пришло. Отработала свое, отжила.
-Мамочка, ну что вы! – в отчаянии говорила Таня, она просто не могла этого слушать, ей хотелось разрыдаться. И все-таки вызывала врача.
-Гипотония, давление низкое, - говорила врач, - сердце работает с перебоями. Кардиограмма не очень. В больницу надо!
-Не поеду я никуда от своих! – отмахивалась Зоя Михайловна, - а то там, в больнице и загнусь. Нет уж, я вот отлежусь немного, ничего…
Зоя Михайловна ушла тихо, во сне. Таня, как обычно, пришла кормить ее завтраком, тронула за руку, чтобы разбудить. А рука уж ледяная…
Сама не знала Таня, как они это вынесли. До этих пор она только смерть Аленки пережила, а тут мать. Наверное с Аленкой проще было – они знакомы были недолго, а Зоя Михайловна с ними всю жизнь…Таня искренне горевала - такой родной ей была свекровь.
Но все сделали честь по чести, похоронили, помянули. Таня с Витей, после всех грустных хлопот, прислонившись друг к другу, усталые, сидели на лавочке у дома.
-И на кой мы это пристрой сделали? – почему-то спросила Таня, - и не пожила она почти в нем…
Виктор молча взял ее за руку. Самого душили слезы.
-Говорят же, что старых с места нельзя срывать, - покачал он головой, - вот как случилось.
Для Виктора мать была всегда примером и самым большим авторитетом. Никогда он не мог ей возразить или ослушаться – уважал очень. После смерти его отца Зоя Михайловна работала всю жизнь, как каторжная, и его тянула. Спуску не давала ни в чем. В ежовых рукавицах держала, чтоб не спился боялась. Знала, что мужика растит. И вырастила. Все Виктор умеет. И даже будучи взрослым мужчиной, боялся он, где-то в глубине души, гнева матери, обидеть ее чем-то. Всегда прислушивался к ее словам - человек жизнь прожил! Он, вспоминая все это, тяжело вздохнул. Таня накрыла его большую ладонь своей рукой, успокаивая.
-От тоски это она, - срывающимся голосом сказал Виктор, - не прикипела к новому месту. Она всю свою жизнь в Букреевке жила, а тут, на старости лет…Дернули пожилого человека! Эх, черт их возьми, все эти изменения!
-Ладно, Витя, не воротишь уже…- встала Таня и оправила фартук, - надо дальше жить.
Мутные слезы выкатились из глаз Виктора, стало трудно дышать. Он расстегнул ворот клетчатой выгоревшей рубахи, рукавом вытер глаза.
-Да, - только и выговорил он.
Вздохнули Неверовы и пошли делать домашние дела. Жизнь продолжается, никуда от не денешься.
***
Андрейка, на радость Тане, учился отлично. Хоть какая-то отдушина! Надо же, уж какой был, чего только ему не прочили! И слабоумный он будет, и отсталый! А он вон, лепит, рисует как - загляденье, вся комната увешана его картинками!
На улицу Андрейка ходил неохотно, друзей у него, кроме старшего брата не было. Как ниточка за иголочкой бегал он за братом, когда тот возвращался со своих пацанских гулянок. Расспрашивал, слушал с интересом.
А старший его и сам не обижал, и никому в обиду не давал. Сначала дразнили Андрейку в школе за худобу, за очки. Но тут же откуда ни возьмись, появлялся Санька, громкий, шумный и сразу наводил порядок, вразумлял обидчика. Всегда Андрейка был у него под крылом. Где Таня не углядит - присмотрит Санька. И скрытные такие стали, свои у них секреты были, Андрейка даже ей не рассказывал, все объяснял:
-Ну что ты, мама, я же пообещал! Нельзя. Тайны, они и есть тайны!
Таня только за сердце хваталась, ну какие у них там свои дела и тайны? Вон, уже до инспекции докатились!
Какие разные мальчишки, но вместе с тем, какие родные, думала Таня. А может, дело –то тут совсем не в кровном родстве, а в воспитании? Конечно, они с Витей не идеальные родители, но что смогли – привили им!
Расходы на пацанов росли. Таня уж и забыла когда себе что-то покупала. Уже и мать порой ей говорила:
-Ты, дочь, совсем уж как тетеря ходишь! Пальто у тебя уже, вон, скоро дырами пойдет!
Таня кивала. А что делать? Где тут укупишься? Санька махом вырастал из всего! А Андрейка худенький, ему все братово велико! Вот и приходилось покупать детям. Но с Андрейкой все полегче – где ушить можно, где залатать. А вот Санька…горело на нем все. Не то, чтобы не берег, старался, конечно, но со своей этой неуемной энергией порой забывал обо всем. Итог – рваная обувь, штаны, прореха подмышкой…
Ругала его Таня, а Витя молчал. Что тут скажешь? Копили, шли и покупали новые кроссовки, футболку. Благо, на рынке сейчас был завал китайской одежды, не очень дорогой.
Больше всего Таня переживала за учебу Саньки. Не было у него желания учиться. Физически сильный, он мог весь огород перекопать, но учиться не желал! И не знает даже, кем хотел бы стать. В ее годы все по-другому было…
Хоть бы дотянуть его до 9 класса, потом в ПТУ, да хоть какое-то ремесло дать. А пока Таня ходила на собрания в школу и краснела из-за учебы и поведения сына. То в родительский комитет вызовут, то на педсовет. Разговоры ни к чему не приводили. Санька все понимал, но шел и делал снова и снова. У Тани просто руки опускались.
***
Виктор стал жаловаться на спину постоянно. Уж у кого только не лечились в городе, сколько лекарств, сколько слез! Прихрамывать стал, а потом и вовсе нога «отказала».
Сам переживал – в хозяйстве нельзя без мужской силы. Крышу вон подновить нужно, коровник обшить, а как ему с одной ногой?
Мария Ивановна помогла, нашла через знакомых врача, поехали Неверовы в областной центр. И рентгеном светили Витю, и анализов набрали море.
-Новости не очень утешительные, - нахмурился врач, - опухоль на позвоночнике. Доброкачественная или нет – покажет только пункция. Где-то пережат нерв, вот нога и не функционирует.
-У него боли сильные, - сказала Таня, глядя на врача с надеждой. Виктор подавленно молчал.
-Все что связано с нервами – больно, - вздохнул врач, - вот вам направление, езжайте, сдавайте. А там, по результатам, видно будет. И вот рецепт на обезболивающий препарат. Держитесь, Виктор.
Витя вел машину очень осторожно - левой ноги почти не чувствовал. Держался изо всех сил, чтобы не всхлипнуть, аж в горле булькало. Он совсем не ожидал такого. Все думал, ну мало ли спину «сорвал», да у всех мужиков так! А тут вот что…
-Ты не бойся, Витя, - уговаривала его Таня, стараясь сама поверить в свои слова. Какая- то неясная тревога висела над ней, как серое душное облако. – Мы справимся. Нам не впервой! Вот увидишь, все хорошо будет! Ну откуда там может быть что плохое? Ты мужчина здоровый, только куришь вот…
-Да, - прохрипел Витя, давя ком в горле. Ну как он сможет их оставить? Они такие родные, что в глазах щипало от слез, душило в груди. И Танечка его, самая родная и любимая, и мальчишки…Нет, он должен справиться. Может, операцию какую предложат? Он должен пробыть с ними как можно дольше, и не сдаваться! Не смогут они без него!
Комментарии 201