Предыдущая публикация
СОСЕДСКАЯ ДЕВЧОНКА... (1,2)
- Вставай, лежебока, в огород пора! Ну вставай же, хватит валяться, потом выспишься. Лучше по холодку полоть, пока солнце не так печёт. Хотя, кого там - солнышко уже высоко… ну вставай же, Ваня, сынок, невесту проспишь…Иван медленно стягивает с себя лёгкое одеяло, нехотя поворачивается к матери: - Какую невесту, скажешь тоже… мне еще в армию надо, а невеста, - он потянулся, - невеста пусть подождет.
- Это я так: к слову, а то не раскачаешь тебя.
- Мам, ну встану я, встану.
- Вот и вставай. А то гоняешь на мотоцикле допоздна, всех соседских собак всполошил, а потом утром хоть краном тебя подымай.
Иван нехотя поднялся, быстро натянул старые брюки, которые теперь разве что для огорода сгодятся, вышел во двор, плеснул студеной водой из умывальника, зафыркал, тряхнул кудрявой шевелюрой… и наконец проснулся.
Было еще рано, но солнце уже поднялось и его теплые лучи обещали дневную жару.
Взяв тяпку, принялся полоть.
- Ва-аань, спину-то прикрой, - крикнула Галина, заглянув в огород, - а то напечёт, сгоришь, придется тебя сметаной мазать.
- Не сгорит, - отозвался сын, - ещё нормально.
- Ну-ну, гляди, твоя спина, - Галина ушла готовить обед. Завтрак уже к тому времени был на столе. Отец Ивана уехал на работу, хоть и был субботний день. А теперь, пока не так жарко, Иван пройдётся по картошке, и тоже позавтракает.
Он увлекся работой, старательно изводил траву под самый корень. Иногда наклонялся, чтобы вырвать упрямый сорняк, вцепившийся в добротную землю. Погрузившись в работу, ничего не замечал в такие минуты, ничего не слышал. Только чувствовал, как солнце всё сильнее пригревает в спину.
И вдруг всплеск - холодная вода разлилась по спине, создав тот невероятный контраст, когда разгоряченной спины будто льдом коснулись. Иван даже вскрикнул от неожиданнсоти. Повернулся… а она стоит в двух шагах от него и смеется.
- Ах ты, пигалица, ну всё, держись. – Иван бросил тяпку, в полной решительности хотел схватить девчонку, но та, как кузнечик, сиганула в сторону к своему забору и вмиг оказалось на нём, успев спрыгнуть на свою территорию.
Иван подбежал к забору. – Думаешь, не догоню тебя там… всё равно же поймаю и уши надеру, пигалица…
- А вот и нет, а вот и не догонишь, - смеётся соседская девчонка в голубом сарафане, в белой косынке, с торчащими по обе стороны светлыми косичками.
- Ленка, еще раз так сделаешь, точно поймаю и надеру тебе уши. – Обещает Иван, абсолютно по-взрослому.
Конечно, он считает себя взрослым, по сравнению с соседской девчонкой, ей-то всего двенадцать, пигалица ещё совсем.
Ленка вместе с ребятней часто цеплялась на мотоцикл к парню, а он, по доброте душевной, катал по очереди. Такое развлечение уже третий год устраивает для малышни. Вот как разрешил отец мотоцикл водить, так и катает ребятишек.
Ну, а Ленка – та еще задира, хоть и дочка соседей – Татьяны и Николая Севастьяновых. Старшая у них уже замужем, сын растет. А Ленка – светлая, худющая, с выпирающими ключицами и большими светло-карими глазами на веснушчатом лице – похожа на воробья, такая же шустрая, шумная, задиристая.
- Ладно, воды мне подай, - уже миролюбиво попросил парень.
- Так вон у вас колодец в огороде.
- А ты своей принеси, тебе же ближе.
Ленка охотно мчится к колодцу и несёт в ковшике воду. - Пей, только не застудись, холоднющая-яяя, - предупреждает девчонка.
Иван усмехается. - Напугала ежа... будто я воды колодезной боюсь. Он жадно стал пить воду, а Ленка смотрела на его загорелое лицо, не отрываясь.
Иван снова взялся за тяпку. Спине после колодезной воды как-то легко стало, только вот штаны замочил по милости этой пигалицы. Иван не расстраивается, знает, что высохнут.
***
Как быстро пролетает лето, и как скоро листья, еще не наигравшись с ветром, вдруг меняют цвет и отлетают прочь. Вот и дожди зарядили, хорошо хоть огород успели убрать. Родители Ивана каждый день поглядывают на календарь, будто хотят отсрочить тот день, задержать сына дома. Но не от них зависит.
Районный автобус пришел в назначенное время. Открылись двери и водитель стал протирать и без того чистые зеркала. Подтягивался народ к самому центру села, где стояло одноэтажное здание сельского совета и памятник местным героям, не вернувшимся с Великой Отечественной.
Все шли пешком, провожая своих мальчиков, когда на календаре семидесятые. А они вдруг так быстро повзрослели, превратившись из беспечных мальчишек в серьёзных юношей. И уже не родители их успокаивали, как в детстве, а они родителей.
Ленка шла за всей этой вереницей, не выпуская из виду Ивана и его родственников. Он уже у автобуса заметил её. – Гляди, пигалица, веди себя хорошо. И учись хорошо, - сказал он и подмигнул любопытной соседской девчонке.
- А ты мне открытку на новый год пришлёшь? – крикнула она.
Ему стало смешно. – Пришлю, если на пятерки учиться будешь.
- Буду, буду!
Перед новым годом родители Вани получили очередное письмо, в котором было поздравление и две открытки с видами острова Сахалин (Иван служил в береговой охране). А еще в письме была просьба, передать вторую открытку соседской девчонке Ленке. Не забыл он её слова, выслать открытку к новому году. Может она просто так сказала, лишь бы что-то ляпнуть, маленькая ведь ещё. Но Иван запомнил и просьбу выполнил.
Ленка долго разглядывала открытку, и даже на ночь оставила её на комоде – на самом видном месте.
В отпуск Иван не пришел. Не было такой возможности. Но зато ровно через два года вернулся домой также осенью. Стройный, подтянутый, с раздавшимися плечами. Его волосы всегда были чуть волнистыми, а теперь коротко острижены, но уже обещавшие вскоре отрасти.
Обласканный родителями, вышел под вечер во двор, оглядывая родные окрестности. Хотелось бежать на реку, увидеться с друзьями, а больше всего хотелось рвануть в город, увидеть Олесю и сказать ей, что он по-прежнему любит её, и что не обижается, что перестала ему писать письма.
Вдруг что-то слега стукнуло по спине. Он увидел упавшую перепевшую ранетку рядом с ним и понял, кто его отвлек от приятных мыслей: соседская девчонка в синей теплой кофте, смотрела на него из-за забора.
- О-оо, пигалица объявилась... ну как учеба?
- Пятерки и четвёрки! – похвасталась Ленка.
- Такая же, - сказал Иван, взглянув на нее, - только вытянулась немного.
- А на мотоцикле прокатишь? – спросила она, сверля его взглядом.
- Прокачу, только не сегодня.
- Тогда я позову всех наших.
- Завтра зови, хотя нет, завтра я уезжаю… в город мне надо.
Ленка сникла, но промолчала.
... (художник Ольга Курилова)
На следующее лето родители Ивана готовились к свадьбе. Отстоял Иван свою девушку, в которую был влюблен еще когда учился в городе на водителя. И плевать ему, что какой-то там Виктор ухлёстывал за ней, а потом скрылся, исчез, будто камнем на дно.
Он был счастливым, когда Олеся согласилась выйти за него, он был на седьмом небе и в таком же счастливом состоянии объявил о их решении родителям.
- Ну что, мать, женить надо сына, - сказал отец.
Летом, когда всё уже расцвело и пахло полевыми цветами, в доме Ивана гремела свадьба. Соседи Севостьяновы на время отдали часть посуды, стулья, отнесли табуретки и даже две лавки. Ну и сами по-соседски были приглашены.
Ленка спряталась на сеновале, и несмотря на тёплый день, лежала там в старой синей кофте, из которой так и не выросла. – Ты хоть переоденься, - говорила ей мать, - но девчонка не реагировала. Она спряталась на сеновале, лежала задумавшись и глядя в одну точку. Компанию ей составила любимая кошка Мурка.
«Топится, топится в огороде баня, - тихо и с печалью в голосе бормотала Ленка, - женится, женится, мой милёнок Ваня.
Она не плакала. Она вообще не могла понять, что же происходит с ней и почему ей так грустно.
«Не топись, не топись, в огороде баня, - продолжала она, - не женись, не женись, мой милёнок Ваня».
Хорошо было слышно музыку из соседнего дома, гости веселились, пели и плясали. Ленка сначала заткнула уши, а потом слезла с сеновала и ушла в дом, чтобы ничего не слышать.
Молодая жена Ивана была красивой девушкой. Длинные темные ресницы, приятная полнота губ, белая кожа – всё это бросалось в глаза односельчанам. И Олеся чувствовала, что нравится и знала себе цену.
После свадьбы молодые уехали в город. Иван устроился в автоколонну на КАМАЗ. Дали комнату в общежитии, потихоньку начали устраивать быт.
- Олеська, цветочек мой, представь, скоро малыш у нас будет, здорово же… я – папка, ты – мамка…
- Ва-аань, ну куда малыша, в общагу что ли?
- А чего? Мы что ли первые? Полстраны в общаге начинали. А квартиру… квартиру нам позже дадут.
- Вот когда дадут квартиру, тогда и будем решать…
А он, как в тумане, смотрел, теряясь в её бездонных глазах… всё ему в ней нравилось и на всё он был готов: хоть на вторую, хоть на третью работу, лишь бы купить самый большой телевизор.
Полгода пролетели как во сне. Иван был как слепой, ничего не замечал, и только сообщение Олеси вернуло его с небес на землю. А он именно в таком невесомом состоянии и жил всё это время.
- Иван, я ухожу от тебя.
Он привык, что она звала его Ваней, а тут вдруг – Иван. И это как-то резануло его слух.
- Что случилось? – он еще надеялся, что какое-то недоразумение произошло и сейчас всё разрешится.
- Ничего не случилось, просто ухожу.
- Не бывает так, - сказал Иван, еще не веря, что его Олеся, его любимая, единственная может от него уйти.
- Ну ты что, не видишь, что у нас ничего общего… ну разные мы.
Он весь вечер пытался выяснить причину, уговаривал, несколько раз выскакивал курить, при этом нервно дрожали руки. Никогда он не был таким расстроенным, таким подавленным.
Через неделю Олеся ушла от Ивана к родителям. Он и к ним ходил, пытался поговорить… но однажды отец Олеси, видно сжалившись над парнем (Иван был хорошим зятем), признался, что Олеся любит другого. Иван, наконец, понял, в чём дело. Конечно, это тот самый Виктор, с которым она встречалась до него, вновь объявился.
После развода не мог найти себе места. В общежитие не хотел заходить. Где найти силы, где то место, которое вернет его к привычной жизни...
Вскоре дали отпуск, и он уехал к родителям.
Отец уже знал, что сын приезжает и пошел также летним днем встретить с автобуса. Галина осталась дома, чтобы накрыть на стол.
Во дворе небольшое помещение, служившее одновременно и мастерской и гаражом для мотоцикла, осталось открытым. Солнечный свет легко проникал туда. Стекло, стоявшее для всяких хозяйственных нужд (вдруг во времянке застеклить придется), приняло на себя этот свет. А за этим стеклом старая высохшая газета.
Галина увидела пламя уже поздно, выскочила и закричала, позвав соседей.
Первой прибежала Ленка. – Там же Ванин мотоцикл! – закричала девчонка и кинулась в помещение.
- Куда? Стой! – Кричала Галина. – Но огонь охватил дверной проём.
- Горим, Ванька, это же мы горим! – Они уже были во дворе, когда успели схватить Галину и оттащить от мастерской.
- Там Ленка! – Кричала перепуганная женщина.
Иван, бросив дорожную сумку, кинулся в мастерскую, за ним отец. Парень вынес девчонку, закинув себе на плечо. А следом отец вывел мотоцикл.
Галина причитала, охая и ахая, оглядывала и соседскую девчонку и сына. Иван обхватил лицо девочки ладонями и, глядя ей в глаза, трясущимися губами спросил: - Ты… ты … зачем это? Ты зачем в огонь?
Ленка всхлипывала от страха: - Там ещё не сильно горело, я хотела… мотоцикл твой хотела вывести…
Иван отпрянул: - Ну, пигалица, выведешь ты меня когда-нибудь, точно уши надеру, не побоюсь твоих родителей. Мотоцикл она пожалела, а про себя забыла....
Этот случай будто встряхнул Ивана. Он на время отвлёкся от личной драмы переключился на разборку пожарища (благо, только мастерская сгорела), а потом вместе с отцом занялся строительством новой мастерской.
--------------------------------------------
Соседская девчонка (2)
-------------------------------------------
Он не сразу заметил знакомую косынку, и всегда удивлялся, как это у неё получается незаметно подкрасться, да так тихо, словно на кошачьих лапах. Только выйдешь в огород, а там, за изгородью, она тут как тут, будто следит за ним.
- Снова с ковшиком придешь? – спрашивает недовольным голосом Иван. Ленка, понимая, что её рассекретили, встает во весь рост и русая голова виднеется за забором.
- Даже не собиралась, - обидчиво отвечает она.
Он миролюбиво смотрит на неё, слегка сощурившись от яркого солнечного света. – Ладно уж, зови подружек, покатаю вечером вас, ты же у нас теперь «спасительница мотоцикла»… отец-то трёпку тебе не устроил?
- За что?
- За то, чтобы в горящий сарай не бросалась.
- Ну ничего же не случилось.
- Обещай, что больше так не будешь делать, - попросил парень, почему-то обеспокоившись за соседскую девчонку.
- Не буду. А ты точно вечером покатаешь?
- Точно. Обещаю.
- Вань, с кем ты там? – спросила Галина, когда сын вернулся в дом. – Вроде разговор послышался.
- Да это Ленка.
- А-аа, Лена… хорошая девчонка, только вот напугала нас, я и глазом моргнуть не успела, а она кинулась туда. А там дым валит и огонь уже во всю проскакивает, - Галина, оставив полотенце, присела, - до сих пор вздрагиваю, как вспомню.
- Да ладно, мам, всё обошлось, Ленка жива-здорова… а мастерская… так мы с батей новую сделаем.
Галина с жалостью взглянула на сына. Вот он – молодой, здоровый, а жизни нет. Не могла она понять, чего этой Олесе надо было, ведь Ваня старался, всё в дом, к тому же не пил, не обижал, а она ушла…
Галина вздохнула. – Ваня, ты уж не переживай так, ну случилось, теперь уж не изменить ничего.
Плечи его вздрогнули, да и сам он стал сразу задумчивым, будто и не здесь мыслями, а там – где-то далеко.
Думал он о бывшей жене. Два месяца прошло, а его не "отпускает", каждый вечер вспоминает Олесю и каждый раз на что-то надеется.
- Ванька, держи, вот так, крепче держи, - подсказывает отец, - а я тут отпилю. Ага, молодец, глядишь, скоро и соорудим лучше прежней.
Мастерская теперь стала больше по площади, оставили место для транспортного средства. Отец, присев в тенёчке, сняв легкую кепочку, вытер пот и мечтательно сказал: - Может оно и к лучшему, что прежняя сгорела, вдруг машина будет, хоть старенькую, а возьму.
Вечером Иван выкатил мотоцикл, ещё раз протёр сиденье, проверил бензобак, и сказав матери, скоро вернётся, выглянул за ворота. Там уже поджидала Ленка с подружками. Некоторые пришли с младшими братьями и сёстрами.
Ивану стало смешно. Стоят, ждут, как будто билет на автобус купили.
- Так, занимай очередь, и прошу не толкаться. Держимся крепко.
- А за что держаться? – спросила подружка Лены, рыжеволосая Наташа.
- За воздух! – Иван рассмеялся. – За меня, конечно. Или ты, Наташка, совсем забыла, как раньше ездила со мной?
Он ехал до конца села, там разворачивался и возвращался полевой дорогой, что за огородами. Ленка оказалась последней. Она терпеливо ждала, хотя прошло полчаса.
- Ну, давай, соседка, прыгай, - кивком указал на заднее сиденье. Девочка осторожно села и как-то неуверенно обхватила Ивана за плечи.
- Не так. – сказал он. – Забыла что ли? Вот здесь, на поясе. И руки «замком» сомкни, чтобы не слететь.
- Ага, - пролепетала девчонка.
Он прибавил скорость, когда они выехали за село. – Ну теперь ещё крепче держись, с ветерком поедем.
- Да-да, с ветерком, - отозвалась она, замирая от радости. Её русые волосы трепал тёплый ветер, и она зажмуривала глаза, потом открывала их, натыкаясь взглядом на его спину – такую надежную, будто щит.
- Не страшно? – крикнул он.
- Нисколечко. А ты меня научишь на мотоцикле ездить?
- А тебе зачем?
- Ну просто так. Просто нравится.
- У папки своего, у дяди Коли спроси, если разрешит, то научу.
Но научить Иван не успел. До конца отпуска занимались строительством гаража, а потом уехал. Ленка (вот непонятно, как она могла знать, когда он выйдет) снова замаячила во дворе, когда Иван пошёл на автобус.
- Когда приедешь? – крикнула она.
- Не знаю, когда-нибудь приеду. А ты лучше делом займись, книжки читай… задали, наверное, на лето?
- Я уже прочитала.
Иван остановился. – Чё-то я запутался… ты в какой перешла?
- В десятый.
- Как это «в десятый»? Маленькая же еще.
- Мне уже шестнадцать.
Иван посмотрел на подросшую Ленку и засомневался. – Вообще не похоже. Ну ладно, учись хорошо.
После родительского дома, даже несмотря на пожар, было легче. Будто утихла боль после расставания с Олесей. Он думал, вещи сама заберет, но приехали её родители (видно, не хотела Олеся лишний раз встречаться с ним).
Иван окинул опустевшую комнатку потухшим взглядом и решил, что надо начинать жить без всякой надежды.
Осенью взял к выходным ещё один день в счёт отпуска и съездил к родителям, помочь убрать урожай. Кажется, Ленка часто выходила в огород, да и возле калитки появлялась, но Ивану было не до неё. Он вообще не воспринимал её как нечто серьезное. Просто соседская девчонка.
Он так и уехал, не заметив Ленкиного взгляда, не обернулся, когда смотрела ему вслед.
А зимой приезжал редко. А если и приезжал, то виделся только с родителями и с другом Пашкой, который недавно женился на односельчанке Светлане, и теперь они ждали ребенка.
Иван порадовался за друга, а внутри что-то кольнуло: за это время, что были вместе с Олесей, тоже мог быть общий ребенок - мальчик или девочка. Но не случилось, она выбрала другого.
***
Прошла зима, а потом незаметно проскользнула весна, сменив снежный покров, как белую простынь, на зеленое покрывало. Вновь изумрудная зелень радовала взгляд, обещая тёплое лето.
Однажды после работы, оставив машину в гараже, возвращался Иван в общежитие. Можно было проехать на автобусе, но захотелось пройтись, к тому же весь день «за баранкой», так что телу надо немного размяться. Он остановился у бочки с надписью «Квас». Купил стакан холодного напитка и большими глотками выпил. Квас здесь был невероятно вкусным. Хотя дома мать делала свой – домашний квас, но заводской ему тоже нравился.
Он уже отдал стакан и хотел идти дальше, как вдруг увидел знакомый силуэт. В первое мгновение подумал: «показалось». А потом рассмотрел, убедился, что ошибки быть не может – это Олеся. Он год не видел её, слышал, что вроде уехала… а оказалось, нет, вот она...
Олеся медленно шла по тротуару, стараясь держаться разросшихся кустов сирени, - там как раз больше тени. Она катила коляску.
Иван почувствовал ком в горле. Сразу нахлынули воспоминания их первой встречи, когда он, курсант автошколы, встретил её на танцах, как влюбился сразу, как обещала потом писать письма. И ведь писала почти год. А потом замолчала. Там, в армии, парни с ума сходят, если девушка не пишет, а Иван не сдался, пообещал, как вернётся, сразу всё выяснит. И почему-то у него была уверенность, что они будут вместе.
Он подошел к ней, когда она хотела обойти ямку на тротуаре. Молча помог перекатить коляску.
- Спасибо, - тихим, сдавленным голосом поблагодарила она.
- У тебя малыш… поздравляю, - сдержанно сказал Иван.
- Да, малыш… Миша.
Она взглянула на него и снова отвела взгляд, будто стеснялась.
- Сколько ему?
- Два месяца. Недавно на прогулки стали выходить.
- Я думал, ты уехала.
Олеся хотела что-то ответить, но губы задрожали, слёзы сами покатились по ее красивому лицу. – Прости меня, пожалуйста…
Иван снова почувствовал боль в груди, казалось, всё сжалось внутри от её слез.
- Ну что ты плачешь? Всё же хорошо…
- Ничего не хорошо. Он… одни мы с Мишей…
- Как же так? Разве ты не вышла за него замуж?
- Нет, - ответила она.
- А сын? Он же знает, что у него сын…
- Наверное, нам нет места в его жизни. Уехал Виктор. А мы… мы с Мишей живём у моих родителей.
Небо было в тот вечер такое красивое, и это закатное солнце так ласково согревало и изумрудная листва чуть колыхалась от лёгкого ветерка. Иван почувствовал всю прелесть этого вечера, ощутил прилив сил и решительность в себе.
- Переезжай ко мне, - сказал он, - просто переезжай.
Олеся испугалась его слов, настолько это было неожиданно услышать их.
- Нет, это невозможно… Миша, он ведь сын Виктора…
- Ну и что? Если жить вместе, значит – наш сын. И ещё дети будут…
- Нет, так не бывает, ты не простишь меня.
- Я уже простил. Ты сама себя прости и будет легче. – Он взял её руку в свои большие ладони. – Олеся, у меня ведь никого… вообще никого… и кажется, никто кроме тебя не нужен.
***
Родители Олеси с радостью приняли новость о соединении распавшейся семьи. Иван, хоть и сельский парень, но перебрался в город, к тому же работящий, хоть и простой. А с Виктором, в которого так влюблена была Олеся, сложнее. Сначала он стремился получить высшее образование и женитьба на Олесе, казалась ему помехой. Потом распределение после института и перспектива сделать карьеру… и снова Олесе не нашлось места в его жизни. Даже родившийся ребенок не остановил его. Он так и не успел (а может не захотел) записать сына на себя, хотя обещал.
- Мишку на меня запишем, я буду отцом, - пообещал Иван, как только бывшая жена переехала к нему. – Отец должен быть у пацана!
Олеся благодарно смотрела на него, хотя прежние стены общежитской комнаты не радовали.
- Ничего, тут освобождается побольше комната, вот её и займем, я уже договорился.
- А твои родители? – спросила она.
- Ну, вот Миша подрастёт, съездим.
- Мне кажется, не надо пока, - попросила Олеся, - Галина Григорьевна, наверное, обижается на меня.
- Не бери в голову, какие обиды… мы же отдельно живём.
- Всё равно, мне кажется, тебе одному пока надо съездить.
- Да, в следующем месяце собираюсь, ну а ты уж тут пару дней одна с ребёнком побудешь.
Галина, и в самом деле, удивилась возвращению Олеси. Да и отец, Петр Васильевич, безрадостно принял новость.
- Ваня, это же чужой ребёнок, - растерянно сказала мать, - а ты на себя его записал…
- Ну записал, а как иначе… мы теперь семья…
Отец молчал, его лицо стало суровым. – А хорошо ли ты подумал, сын? Она ведь сама от тебя прошлый раз ушла…
- Все ошибаются, - ответил Иван. – Да, она ушла тогда. И я понял, что сожалеет, поэтому сам позвал. Будем жить как прежде, будто ничего не было.
Галина, качнув головой, встала и вышла. За сына стало больно.
- Ну вот, довёл мать, - угрюмо сказал отец.
Иван вышел следом. – Мам, ну так что, нам не приезжать к вам?
Галина как раз была во дворе и сыпнула курам корм. – Ну давай, бросай нас с отцом, чего уж теперь. Ишь, нашла открытую дверцу – пришла – ушла, хорошо устроилась...
- Мам, ну что ты в самом деле? Ну хорошо же у нас всё.
Галина с досады бросила чашку и подошла к сыну. – Вот только это меня и сдерживает, что ты ходишь, как блаженный, всё у тебя хорошо… - она заплакала.
- Мам, ну не надо, ну пойми, люблю я её. И пацан мне не в тягость.
Галина перестала плакать, сын обнял ее.
- Ладно, Ваня, я стерплю, обещаю тебе, хоть и обидно мне за тебя… лишь бы ты радовался.
- Я рад, я правда рад.
Она подняла заплаканные глаза на сына. – Ты уж приезжай, не забывай нас. И… и Олеся, если хочет, пусть приезжает, слова не скажу.
Но до следующего лета Олеся в деревне не показывалась. На первый взгляд причина была уважительной: маленький ребенок, пусть подрастет. Но как только настали тёплые дни, они всей семьей приехали к родителям. Миша уже ходил, правда падал часто, а Иван подхватывал его и поднимал высоко над головой, а мальчик от удовольствия смеялся и называл Ивана папой.
Галина немного оттаяла, смирилась, и ни слова упрека невестке не сказала. Олеся почти не изменилась внешне – такая же красивая, только как-то мягче стала с Иваном, будто открылось ей что-то, чего раньше не знала.
Соседскую девчонку Иван давно не видел, да и не вспоминал. Какое ему дело до какой-то пигалицы, пусть даже повзрослевшей. Татьяна, мать Лены, забежала к ним на минуту за дрожжами, и Иван случайно узнал, что Лена поступила в педагогическое училище.
- А что? Она Любашиных деток вынянчила, любит с малышами возиться, племянники ее тоже любят… получается у нее с детьми. Ну мы с Колей подумали и тоже одобрили. Хотя можно было и на бухгалтера… хорошая же работа, сидела бы в сельсовете… ну да ладно, сама выбрала.
***
Время вдруг ускорилось, так стало казаться Ивану. Днем на работе, а то и вечерами задерживался, помогая налаживать машину.
- Тебе, Ваня, в механики надо было идти, - сказал автослесарь дядя Вася, - ты налету всё схватываешь, у тебя бы получилось.
- Так я не учился на механика, куда мне...
- А ты и так «сообразистый», немного подучиться - и переходи на новую работу.
- Не-ее, сейчас хорошо платят, я лучше баранку буду крутить.
- Ну гляди, дело твое.
Иван всегда торопился домой. Вот уже три года они живут с Олесей так, будто и не расходились и будто Миша их общий сын.
- Олесь, у нас еще дети будут? – осторожно спросил Иван как-то вечером.
- Конечно будут. Вот Миша подрастет и еще ребёночек будет. Может к тому времени квартиру нам дадут, ты же стоишь на очереди.
- Олеся, ну я понимаю, не очень тебе тут нравится, хоть и комната теперь большая… квартира будет, обещают ведь…
- Ну вот и я обещаю: как будет квартира, так и второй ребёнок будет.
Иван промолчал. Не понравился ему ответ жены, холодно как-то прозвучал он, или может ему так показалось. Нет, совершенно не нравилось ему такое решение, будто не о ребенке речь, а о предмете мебели. Хотели они большой кухонный гарнитур купить… а ставить-то куда? Хоть и сделали в комнате закуток для собственной кухни, но туда же не воткнёшь все шкафчики. Вот и насчёт ребёнка так же получается - куда его...
- Папа, я машинку хочу, - Мишка слез с кроватки и потянулся к отцу.
- Ах ты мой будущий шофёр, машинку надо… у тебя же есть машинки, целый автопарк..
- Пожарную, - обнимая отца, попросил мальчик.
- Понял. Будет тебе пожарная машина, - пообещал Иван.
- Скажешь тоже: «шофер», - передразнила Олеся, - вырастет, пусть высшее образование получает, карьеру делает… а то «шофер», тоже мне – профессия.
- Олесь, ну чего ты ворчишь? Я же просто сказал, - оправдывался Иван.
***
Лена уже год как работала воспитателем в детском садике в родном селе. Вместо угловатой девчонки выросла стройная девушка, хоть и худощавая до сих пор.
- Так и не наросло «мясо», - глядя на дочь, с улыбкой, сказал Николай, - видно, в меня дочка, я всю жизнь вот такой сухопарый…
- Ага, не в коня корм, - рассмеялась Татьяна. – Ничего, Лена еще возьмет своё, молодая же совсем, не замужем. Слышь, доча, чего говорю, жениха-то когда увидим?
- Мам, какого жениха? – спрашивает Лена, приготовившись к разговору о личном.
- Обыкновенного. С руками и ногами и со всем остальным... чтобы замуж за него выйти.
- Не знаю, как только, так сразу.
- Да ладно, разве я гоню, по мне и так хорошо, когда ты рядом.
Татьяна задумалась. С детства дочка была непоседой, задорной девчонкой, бегавшей по улицам с ватагой ребятишек. А вот отучилась, выросла и другая стала. Больше дома сидит, с парнями не дружит. Нет, это даже хорошо, но до определённой поры. А пора эта уже пришла, подружки-то вышли замуж. И Татьяна забеспокоилась. Оставшись наедине с мужем, частенько вели разговоры про Лену, боялись, как бы не засиделась в девках.
Вот еще один год прошёл, а там ещё один пролетел. Лене уже двадцать два года, а она всё дома да на работе. Вроде пытался провожать одноклассник, но она как-то равнодушно отнеслась к его ухаживаниям.
И вот как-то весной, после обеда, заехал к Севостьяновым знакомый: с Николаем раньше в райцентре работали вместе, с той поры и знают друг друга. Да не один заехал, а с сыном Сергеем. Молчаливый такой, невысокий парень, видно за компанию с отцом в город ехал.
- Заходи, Саня, рад тебя видеть, - обрадовался Николай, - Татьяна сейчас нас накормит, а то и пропустить можно по одной.
Сергей одобрительно хмыкнул. – Я нынче с сыном, так что можно и по одной, Сережку за руль усажу.
Прошли в дом, сели за стол. Татьяна хлопочет у плиты, позвала Лену на помощь. Старшее поколение быстро в разговор вливается, а молодежь молчит. Сергей поглядывает на Лену, а она будто не замечает его. Да и не знала она его никогда раньше. Говорил как-то про них отец, но видятся редко, так что Лена про эту семью толком не слышала.
- Мам, я пойду, курам сыпну, - говорит Лена и выходит из-за стола.
Александр проводил девушку взглядом, одобрительно кивнул: - Хорошая у вас дочка выросла, вот прямо заметно, что хорошая. – Он толкнул сына Сергея локтем: - Ну чего сидишь, вышел бы да помог, может воды надо принести.
Севостьяновы переглянулись, понимая друг друга. – И в самом деле, - сказал Николай, ты, Сережа, выйди, попроси Лену, пусть на речку тебя сводит, у нас тут места красивые.
Сергей кивнул, смутившись. – Ну да, можно и на речку.
Родители остались одни. – А что, Коля, - сказал Александр, - может повезёт нам, породнимся, - он посмотрел на Татьяну, - как считаешь, Татьяна Афанасьевна, хорошие ведь у нас дети, может что-то получится...
- Ой, это если они сами, - сказала Татьяна, - не знают ведь друг друга.
- Это понятно, время надо, - согласился гость.
- А здорово было бы! Мы и не думали их знакомить, даже разговора не было, я ведь и не знал, что у тебя сын взрослый, - сказал обрадованно Николай. – А тут такой случай, может и свадебку сыграем.
Лена не собиралась замуж, не было таких мыслей, потому как жениха не было. Но Сергей Степанченко с того дня стал приезжать к Севостьяновым. Вечером они шли на реку, долго сидели у воды, о чём-то говорили, иногда просто молчали. Как-то раз Сергей попытался поцеловать Лену, она увернулась.
- Ладно, тогда так, - сказал он, - выходи за меня замуж.
Лена не удивилась его предложению. Посмотрела на реку: вода куда-то бежала и бежала… так и дни, годы бегут… и она тихо ответила: - Я согласна.
-------------------
Продолжение 23 января
=======================================================
....... автор - Татьяна Викторова
Следующая публикация
Комментарии 14
в ПЛАТНЫХ группах. Возможно, там публикуют
какие-то эксклюзивные рассказы, которые
удовлетворят ваш вкус.
А возможно, действительно, за долгую
жизнь, все сюжеты вам знакомы.
Мне нравятся ВСЕ писатели,
которые любезно и бесплатно разрешают
публиковать свои рассказы в моей группе.
=================================