Предыдущая публикация
Как-то увидел в ленте пост Серёги Домрачева о писателе Астафьеве, точнее, о его произведении "Прокляты и убиты".
Уже не помню, книга была им впервые прочитана или перечитана, но отзыв был очень положительный, буквально "...вот она, правда о войне."
Я прочитал её в 90-х. Иван Адамович Дизер, мой друг, поволжский немец 1929 года рождения, буквально швырнул в меня ею со словами - "Паша, ты читал, что этот гад пишет?" И я прочитал. Начал прямо у Ивана Адамыча, закусывая самогонку копчёным салом и зелёным луком. Продолжил уже дома, чтобы не нервировать уважаемого мною немца.
Оба моих деда погибли. Дед Павел сгорел в танке под Сталинградом, где и похоронен в братской могиле. Дед Василий погиб освобождая Польшу. Так что, ничего о войне они мне не рассказали. Дед Ануфрик, которого тяжело раненого переправили в госпиталь Киева и бабушка, работавшая медсестрой, выходила его, привёз её в Омск с маленькими мамой и дядей. Трое его детей были на сестре, пока он был на фронте. Так они вместе вырастили пятерых, но дед о войне никогда не рассказывал, да и мал я был. Когда пошёл в первый класс, дед умер.
О той войне я узнал из книг и фильмов. В первую очередь из произведений Константина Симонова "Живые и мёртвые", Михаила Шолохова "Они сражались за Родину", "Батальоны просят огня" Юрия Бондарева и других.
У Астафьева первым номером для меня была "Царь - рыба". Прочитав "Прокляты и убиты" поначалу подумал, что это чей-то новодел под именем уважаемого писателя или Виктор Петрович под старость лет сошёл с ума. Даже Иван Адамычу позвонил - где взял?
- Сын подарил (тогда начальник Русско - Полянского РОВД), едрит его налево. Ты мне, Паша, как прочитаешь верни её - подтираться буду.
Ещё тогда, уже как лет тридцать назад, я провёл целое расследование, что же случилось с очень искренне мною уважаемым писателем.
И сейчас я не о его творчестве, а о его гражданской позиции. Как советский писатель вдруг превратился в оголтелого и злобного антисоветчика? За труды Родина одарила его многочисленными регалиями и наградами: Герой Социалистического Труда, лауреат двух Государственных премий СССР и Государственной премии РСФСР имени Горького, кавалер ордена Ленина, депутат Верховного Совета РСФСР… После этого разве можно поверить в его якобы идейный антисоветизм и антикоммунизм?!
У меня астафьевским политическим переменам есть только одно объяснение – несмотря на проявленное этим человеком в годы войны мужество и, возможно, даже героизм, в мирной жизни он оказался банальным приспособленцем. Астафьев просто стал меняться вместе с самой властью, ориентируясь в складывающейся конъюнктуре. Всю эту позорную эпопею очень красочно описал бывший его друг и издатель, главный редактор журнала «Наш современник» Станислав Куняев в очерке «И пропал казак». Всё это не мои "злобные фантазии", это можете найти на просторах интернета. В частности, в очерке с откровенной горечью говорится:
"На рубеже 90‑х с Виктором Петровичем исподволь стали происходить поначалу необъяснимые перемены. Весной 1990 года я неожиданно получил из Красноярска неприятно поразившее меня письмо. "Дорогой Станислав! Ещё осенью узнав, что Евгений Иванович Носов, мой друг и брат, выходит из редколлегии «Нашего современника», решил выйти и я. Я перехожу в журнал, более соответствующий моему возрасту, и к редактору, с которым меня связывает давняя взаимная симпатия, – в «Новый мир»…"
Дело в том, что во время горбачёвской перестроечной заразы по политическим убеждениям разделились не только рядовые советские граждане, но и литературные журналы. «Наш современник», который отнюдь не был сторонником разлагавшейся КПСС, всё же твёрдо стоял на государственных, русофильских позициях, не без основания полагая, что развал Советского Союза может привести к катострофе для советского народа. Именно за эту позицию журнал ненавидели советские либералы и прочая антисоветская публика, которые в те времена при помощи предателей из ЦК КПСС с каждым годом набирали политический вес и влияние. «Наш современник» ими был заклеймён как «опора коммунистической реакции» и «рассадник русского красного фашизма».
В общем, журналу приходилось очень несладко. И в это самое время один из его ведущих авторов Виктор Астафьев вдруг объявил не просто о своём уходе, а о переходе в другой политический лагерь в лице либерального «Нового мира»! Станислав Куняев поначалу в это не поверил и потом ещё долго уговаривал Астафьева остаться в «Нашем современнике». Астафьев же не только не вернулся, но и со страниц либеральных СМИ принялся откровенно ругать и самого Куняева, и его товарищей, и заодно всю погибающую на тот момент советскую власть…
А в 1991 году Виктор Петрович докатился до откровенной русофобии. Он тогда дал большое интервью журналу «Родина», где измазал дерьмом память о Великой Отечественной войне, бессовестно оболгав всех её участников, которых «кровавые коммуняки» силком гнали на убой. Под конец интервью он призвал отдать родную ему Сибирь китайцам, которые-де её облагородят куда лучше «ленивых русских». А Москве пожелал во всём и всегда слушаться умных дядей с Запада. Ещё и ещё раз повторю, особо для Серёги Домрачева, это не мои бурные фантазии, это Виктор Петрович так лихо переобулся в угоду капиталистической действительности.
Вот что писал Астафьев в ельцинском "Новом мире", куда он перешёл из "Нашего современника" :
"Александр Исаевич Солженицин оказался в одном ряду с другими великими русскими писателями ХХ века, ибо его многочисленные романы, и прежде всего «Архипелаг ГУЛАГ», есть опыт художественного исследования, как скромно озаглавил его автор, стали эпохальными произведениями в осмыслении нами нашей недавней истории.
К сожалению, тема войны, о которой действительно написано очень много художественных или претендующих на историзм ученых книг, до сего времени остается темой наиболее мифологизированной в нашем сознании. Но Вторая мировая война является не только мифом для нескольких поколений наших соотечественников. Она ведь является и кричащей правдой жизни, которая прошла через судьбы очень многих наших отцов и дедов."
Не случайно "Прокляты и убиты" впервые была опубликована именно в либеральном "Новом мире".
После развала Советского Союза Астафьев фактически стал позорно-идеологической обслугой Ельцина, коего превозносил до небес за «демократические реформы». Как пишет Станислав Куняев, наверное, лучшее объяснение феномену Астафьева дал тоже его бывший друг, писатель Валентин Распутин: «Он же бывший детдомовец, шпана, а в их среде жестокости много. Они слабого, как правило, добивают. Вот советская власть ослабела, и Астафьев, как бы обидевшийся на неё за то, что она его оставила, бросился добивать её по законам детдомовской стаи, безпощадно и грязно…»
Есть и ещё одна версия предательства Астафьева, которую озвучил Куняев. Во время перестройки известный политический пидарас и член Политбюро ЦК КПСС Александр Яковлев организовал визит ряда советских писателей в Рим, на встречу с представителями эмигрантской литературы и влиятельными на Западе издателями. В ходе этой встречи нашим писателям была обещана Нобелевская премия по литературе. Но при следующих условиях – жёсткая критика советского строя, безусловная поддержка «общечеловеческих ценностей» и либерально-демократического движения России.
На это предложение сразу клюнул Виктор Петрович Астафьев, который после Рима не только быстренько перебежал в либеральный лагерь, но и принялся, явно под заветную премию, усердно писать роман «Прокляты и убиты»…
"Ужасный, нечистоплотный роман. Наверное, это самое отвратительное и мерзкое произведение о Великой Отечественной войне!" - заметил Валентин Распутин. По Астафьеву, к примеру, выходило, что «советские русские солдаты были сплошь скоты безмолвные, офицеры – скоты рыкающие, а уж бездарнее и подлее высшего командования русской армии в Великой Отечественной войне и придумать трудно, коль офицерьё с комиссарами лишь тем и занималось, что развлекалось, брюхатя полковых девок, да ради победы топило германца в солдатской крови».
А ещё Астафьев в своём романе приравнял Сталину к Гитлеру, объявив их одинаково виновными в развязывании войны. И вообще, по его словам, «конечно, Сталин – это никакой не полководец! Это ничтожнейший человек (…) Если бы немцы не напали на нас, то через год-полтора мы бы напали на них и, кстати говоря, тоже получили бы в рыло…» Не удивительно, что абсолютное большинство читателей, включая фронтовиков, отнеслись к «Проклятым» резко отрицательно, считая это произведение "глумлением над паматью погибших за Родину". На критику Астафьев отвечал хамски и грубо. И тут уже не выдержал, наверное, последний искренний друг Виктора Петровича, тоже участник Великой Отечественной, писатель-деревенщик Евгений Иванович Носов, коего, как мы помним, сам Астафьев величал своим братом:
«Астафьев стал много врать, очень грязно врать и в своих публикациях, и в устных выступлениях. Я попытался урезонить его, но он надулся, пользуясь моментом, кляня советскую власть, которая и сделала его писателем, и дала возможность повидать белый свет. Сейчас он перебежал в капиталистический лагерь, где его сладко кормят и гладят по шерсти, получил возможность издать аж 15 томов своих сочинений, в том числе ужасный, нечистоплотный роман «Прокляты и убиты…»
…Вот так Виктор Петрович и остался фактически в полном одиночестве – понятно, что «дружбу» с откровенными прихлебателями и властьимущими нельзя назвать дружбой. Впрочем, явное предательство так и не привело Астафьева к заветной Нобелевской премии, о которой он так мечтал. Добившись уничтожения Советского Союза, Запад сразу же и надолго утратил к нашей стране интерес. И когда Астафьев в 1994 году издал свой роман «Прокляты и убиты», книгу в Нобелевском комитете даже не стали рассматривать. Говорят, для Виктора Петровича это стало сильнейшим ударом. Он буквально заперся в своей деревне под Красноярском и до самой смерти не общался с внешним миром.
Следующая публикация
Комментарии 97
получается всю жизнь маскировался под "человека"???