Людмила Мочалова(Башарина)

Кошка пришла ночью. Села на краю окопа, подобрав под себя лапки, почти невидимая в темноте, и замерла. Глаза ее светились, и Саше почему-то стало жутковато. Совсем, как в детстве, когда его кот, Леший, приходил к нему среди ночи и садился на пол у кровати. Саша не любил, когда Леший так делал. Боялся. Ему почему-то казалось, что кот что-то знает про него такого, чего он сам про себя не знал. Леший никогда не мяукал. Он и мурчал-то редко. Просто сидел молча, глазея на Сашу, а потом, почему-то безошибочно определив момент, когда мальчишке становилось холодно, запрыгивал на кровать и подваливался под бок к хозяину. Становилось не страшно и хорошо. И приходил сон… А сейчас Александру до чертиков хотелось, чтобы сон пришел. Но пришла только кошка. - Откуда ты здесь? Шепот получился хриплый и почти неслышный. Но кошка прянула ушами и тихонько муркнула в ответ. А потом спрыгнула в окоп. Прямо на ногу Александра. Ту самую, из-за которой он застрял в этой посадке. Боль острозубой гадюкой впилас

– Здорово, Катерин. Как там мать-то?  – Да ничё. Семенит по-малёху. – О-ох, всем бы так. Сколько ей уж? – Так девяносто стукнуло. – От те... Я думала поменьше. Молодец какая! – Та-а, тоже уж... И видит чуток, и кричу – не слышит. И вообще, ох, как дитя малое она, Анна Михайловна. – Так ведь уж лет-то сколько. Не свой век живёт. Катерина кивала, соглашалась. Возвращалась она сейчас домой от старой матери. И если честно, шла расстроенная, сердитая, смахивала слезу.  Повстречавшаяся ей соседка, Анна Михайловна, много лет работала в школьной библиотеке, куда бегали ещё мальчишки Кати. А потом вдруг, уйдя на пенсию, стала певчей в местной церкви. Верующей она была всегда. Эта встреча чуток сняла пыл раздражения Катерины. С матерью она рассталась сегодня плохо. Чего уж. Хлопнула дверью и ушла без прощания. За калиткой глянула на дом. Понимала, конечно, что мать расстроилась, задавала себе вопрос – не вернутся ли? Но представила хмурое обиженное сморщенное, как грецкий орех, лицо матери, ее с

Ещё в десять лет Маша увлеклась поделками. - Самый хороший подарок – это вещь, сделанная своими руками! – учила её бабушка. Веру Ивановну уважали друзья и соседи за умелые ручки. Женщина умела и шить, и вязать одинаково хорошо. Но особенно всем нравились её тряпичные куклы. Было в них столько обаяния, тепла и юмора, что люди, взяв игрушку в руки, сразу невольно улыбались. - Перенимай моё умение, в жизни всё пригодится, - говорила Вера Ивановна внучке, - не хочешь шить, так мастери куколок. Представляешь, сколько ты можешь подарить радости своим друзьям? - Какие же куклы надо шить? – спрашивала Маша, - мне хочется что-то своё придумать, чтобы люди узнавали, что это шила я. Бабушка удивлённо посмотрела на внучку и сказала: - А это – умная мысль! Будет у тебя, так сказать, свой почерк, своя авторская кукла. Подумай тогда, какой персонаж тебе более приятен. Его надо любить, чтобы это согревало и тебя, и людей. Несколько дней рисовала Маша в альбоме разных кукол, пока не придумала маленьког