Предыдущая публикация
Воспоминания учительницы Редикульцевой о работе передвижной школы в Суе.
1908 год.
В пяти верстах от с. Утьмы (Тарского уезда авт.) была длинная, в километр деревня Кит. Маленькая школа в четыре окна. Небольшой класс, кухня и за заборкой боковая комнатка для учительницы. Одна русская печь на всю школу и железка в прихожей. На дворе ни полена дров. Попечитель принес один связанный стул для меня и дров. Затопили печь с 15-летней его дочкой, ученицей. Она же и сторожиха. Я села на кровать, а попечитель на связанный стул, который тот час же развалился, и он поранил себе руку. В классе стояло пять длинных шатких парт, на которых втиснулось 40 человек ребят.
В углу стоял шкаф, на стене доска, печатный план занятий по программе трехгруппой школы при одном учителе. Открыла шкаф, там пустота: несколько грязных, растрепанных тетрадей, учебников, немного бумаги. Все это из Утьминской школы, должно, быть отбросы. Когда я ехала, то все мечтала, как я начну занятия. И так казалось все легко и интересно.
В прихожей было полно родителей. Священник ушел, чтобы не смущать меня своим присутствием. А я стою, смотрю в открытый шкаф. Все позабыла, с чего хотела начать вступительную беседу. «Ну, думаю, пропала я, с чего и как начать при народе. В деревне я в первый раз. Мне бы провести беседу, составить список и отпустить до завтра... А я с места - в карьер: «Встаньте, ребята!» Все встали. «Сядьте» - все с маху сели, затрещала парта, скамейка сломалась. Нашли полено, подставили. Пока это делали, я придумала, как начать урок со всеми группами.
Рассказываю и спрашиваю старших. Они отвечают. Родители постепенно разошлись. Часы у меня за поясом. Провела общий урок, потом вошла в колею. Казалось все нормально пошло, а на самом деле, то одна группа отстанет, то другая. Не могу вровень вести все три, а тетрадей - по 70 каждый день.
Холодно везде. Затопим железку в прихожей, сяду на чурку, тетради на стул возле печки. Лицо жжет. Приткну к волосам бумажку, загорожусь слева, а справа уличная дверь. Дует, холодно. Надену шубу на правое плечо. Ночью шубой укрывались поверх одеяла, а она примерзала к стене. Девчата вечерами сидят со мной, прядут лен. Когда я кончу проверять тетради, они тоже бросят работать. Станем чай пить. Они натащат кулаги, паренок, шанег, угощают меня. Потом идем играть во двор.
Положим жердь с крыльца на забор, снизу солома, ходим по жердочке с шестом, как акробаты. На колесе сделали кружало: жердь к колесу, а на другой конец санки. Все крутят одного. Жутко! Мне это было интересно, так как я в детстве мало играла.
За 2 руб. 50 коп. в месяц меня кормили очень хорошо, сытно и жирно. Получала я 10 рублей в месяц. Праздники, святки проводила за 40 верст в Тевризе у семьи доктора Вырского, возили за 1 руб. 40 коп.
Так прошел год. На другой год подругу мою Филу Довконт уволили со службы за связь с политическими ссыльными. Чтобы никто этого не знал, я взяла ее с собой. 10 рублей на двоих казалось мало. Я пошла в консисторию просить прибавки. Священник Дулебов мне сказал: «На ваше место десять найдется.»
Мы с Филой хотели зимовать, но потом разъехались. Она стала готовиться к экзаменам на учителя в г. Таре, и сдала его. Я до весны жила у Вырских, а потом в Атирке в семье Лесничего Иванова, учила грамоте двух взрослых - неграмотную и малограмотную его жену. В мае уехала в Тобольск готовиться к экзамену на учительские права. В 1908 году сдала в Туринске экзамен на полноправную учительницу Министерства Народного Просвещения.
В Тобольске я пошла к инспектору Соколову Элпидифору Федоровичу и подала заявление на работу учительницей. Он обнадежил, что место будет, но ждать его мне пришлось до ноября месяца...
Я выехала по первому санному пути. Не помню, как я ехала на перекладных, так была поглощена предстоящей работой. Так как это школа нового типа, добытая мною с большим трудом, я буквально горела от избытка чувств, энергии, нетерпения и любви к делу...
По приезде в с. Загваздино, на земскую квартиру, я спросила, какая ближайшая по тракту деревня. Сказали, что в пяти верстах есть деревня с тремя названиями: Токарево, Суйское, Карача. Наняла лошадей и поехала. Привезли меня в избу, где собираются сходки крестьян, собрались быстро. Спросила, нужна ли школа, есть ли 30 ребят школьного возраста. Сказали, наберется сколько угодно и школа нужна, и квартира под школу найдется.
Грамотных не оказалось, пришлось самой писать протокол, а расписаться некому в том, что согласны принять школу на всем казенном содержании и оборудовании, подыскать квартиру за пять рублей в месяц казенных и больше с них ничего не взыщется. Стали искать по деревне солдата, только что пришедшего со службы. Он и расписался за всех. Пошли договариваться с хозяином квартиры для школы.
На берегу Иртыша стоял двухэтажный дом. Верх, две комнаты хозяин согласился сдать за пять рублей в месяц. В первый же день записала учеников 30 человек. Отделала комнаты новыми обоями, сделала вентилятор в стене, привезла из города. На другой день поехала в село Загваздино, там работали хорошие столяры (ссыльные). Заказала им парты (для частных квартир) на винтах, сама дала указания и размеры; доску, шкаф со стеклами для книг, столик. Все отполировано, все блестит. Развешала картины, привезенные с собой. Сначала неделю занимались на столах и стульях, парты привозили по одной. Из города прислали бумагу, книги. Ребятам помогла сшить форму, самой пришлось кроить фартуки. С 1 декабря 1908 года начали занятия. Слышала, что в старину детей начинали учить грамоте с 1 декабря. Уроки вела часовые, по пять минут перемена. Три часа до обеда. Отпускала обедать на час, и сама обедала. После обеда бегали за реку гуськом. Я наблюдаю в окно. Позвоню в вентилятор, они тот час же оборачиваются и обратно, последние бегут уже первыми. Освеженные, румяные, садятся за более трудную работу - решение задач и т.п. Еще три часа, всего шесть часов учились, до четырех часов вечера. Говорю им: «Уже темно становится, завтра допишете.» А они в голос: «Нет, сегодня!» - и сами поворачивают парты к окнам ближе. «Нам ведь учиться, что гостинцы есть»,- слышала я от них.
Так прошел месяц. Мы закончили алфавит звуковым методом. На святках в январе приехал инспектор - Э.Ф. Соколов обследовать Загваздинскую школу, и ко мне в Токареву. Очень был доволен, что школа оборудована вполне. Ученики в форме, уже читают - медленно, певуче, потому что для ускорения дела я велела сделать указки и хором читать по слогам. Быстро научились и плавно читали все до последнего, от 8 до 13 лет. Уже знали несколько стихотворений и выразительно их читали. Записал в журнале: хорошо... Соколов. Потом поехали с ним к купцам на бал с. Загваздино, где собирались учителя.
По воскресеньям я собирала ребят, готовила к елке, которую пришлось сделать с большим опозданием, на масленице. Коробка игрушек была привезена из города, и всем подарки - по цветному пеналу с ручкой и двухцветному карандашу. С елки все игрушки раздала им, и орехи, и конфеты, и напоила чаем с белой булкой. Свои роли они провели хорошо. Готовила их по книге К. Лукинич. Ребята и народ ахнули, когда зажгли свечи на елке, и все засияло. Никто из них и понятия не имел о елке.
Это было в феврале, а в январе мы сделали каток на Иртыше в виде буквы «О», украсили елками, флажками. Столяру заказала изготовить ребятам коньки. Он врезал железо в деревянные пластинки. Сами разметали каток. Коньков на всех не хватало, поэтому выдавала тем, кто получал в тот день «4» или «5» и тем, кто разметал каток. Елку и каток я делала за свой счет для поощрения ребят к занятиям.
Ребята были хорошие, старательные. Если не могут справиться, приходят ко мне с матерью. Дома некому помочь. Я радовалась, что все шло как в сказке. Общества у меня не было, книг тоже мало, я все время отдавала школе.
Так прошла зима, и я пароходом выехала в Тобольск на каникулы. Довольная, счастливая, что проработала программу за полтора года. Экзамены в этой школе прошли хорошо. Ребята были спокойные и замечательно сдавали все экзамены, как письменные, так и устные. Мое спокойствие сказалось на них. С этой деревней Токаревой я много лет переписывалась через хозяйку. И ученики меня долго помнили...
Осенью школу перевели в деревню Новую, за 30 верст дальше на границу с Тарским уездом, в16-ти верстах от Усть-Ишима. В деревне Новой дали мне новый флигель. Ребят было человек 30. Тоже готовила их к елке. На елке были гости: лесничий С.С. Иванов с женой, крестьянский начальник B.C. Коновалов. Он сказал, что посетил много елок в школах, но эта лучше всех по оформлению и подготовке ребят.
Весной я перевелась в другую школу, ближе к городу.
Литература:
Личное дело Анны Ионовны Бакалдиной //Музей истории народного образования Тюменской области. №123.
Следующая публикация
Комментарии 1