Для Димы переезд в Москву был вызовом.

Маленький городок, где он вырос, предлагал мало возможностей для того, чтобы мечтать. Он с азартом готовился к поступлению в институт, но не добрал баллов. Потом была попытка поступить на платное вечернее, но денег не хватило. Работа курьером стала для него временной передышкой, хотя временами она казалась бесконечной.
— Тяжёлый день? — как-то спросила Маша, когда он передал ей заказ.
Дима удивился её участию. Обычно клиенты в лучшем случае кивали в ответ, но в её глазах было что-то большее, чем формальная вежливость.
— Да нет, нормальный. Привыкаешь, — ответил он, пряча смущение за дежурной улыбкой.
Маша запомнила его простоту и искренность. В мире, полном суеты и ложной показности, такие люди казались ей редкостью.
Встречи стали повторяться. Иногда это было связано с заказами, иногда с просто случайными совпадениями. Однажды она пригласила его на чай.
— Удивительно, как мы в этом городе живём, — задумчиво произнесла она, наблюдая, как он разливает чай по кружкам. — Столько людей вокруг, но иногда чувствуешь себя одинокой.
— Это точно, — согласился Дима. — Но знаете, главное, что есть хоть кто-то, с кем можно поговорить.
Со временем их встречи переросли в дружбу, а потом — в нечто большее.
После свадьбы Дима переехал к Маше в её уютную трёхкомнатную квартиру. Это был настоящий оазис в шумной Москве, наполненный воспоминаниями её детства.
— Ты действительно всю жизнь жила здесь? — спросил он однажды, осматривая её дедушкино кресло и старый шкаф.
— Да, здесь выросла. Бабушка с дедушкой меня воспитывали, — ответила она, улыбнувшись. — После их смерти я долго не могла привыкнуть к тишине.
— А это место… оно как будто хранит тепло, — заметил он.
— Оно хранит воспоминания, — поправила она.
И правда, квартира Маши стала для них не только домом, но и местом, где они могли строить свою историю, основанную на взаимопонимании и поддержке.
После свадьбы их жизнь заиграла новыми красками. Маша была поражена, как ловко Дима освоил кулинарию. Сначала это были простые блюда: омлеты, салаты, но постепенно он увлёкся.
— Ты точно был курьером, а не поваром? — смеялась Маша, пробуя его ароматное ризотто.
— Просто у меня хороший учитель, — отшутился он.
На третью годовщину свадьбы Дима превзошёл сам себя. На столе стояли запечённый лосось, домашний торт с вишней и даже фирменное мороженое, которое он сделал с нуля. В конце ужина он преподнёс Маше маленькую коробочку с золотым браслетом.
— Это... невероятно, — только и смогла произнести она.
— Я думал, что ты заметила, как я люблю готовить, — признался он, улыбаясь. — Это как... медитация.
Маша поддерживала его во всём, помогала ему как могла и делилась с Димой житейскими хитростями, которые ей когда-то рассказала бабушка.
На следующий день Дима случайно отвлёкся и молоко, которое он подогревал для соуса, слегка подгорело.
— Не беда! — успокоила его Маша. — Перелей молоко в другую кастрюлю, добавь щепотку соли и поставь её в холодную воду. Это уберёт запах и привкус.
Дима скептически последовал её совету. Через несколько минут он удивился: молоко действительно стало пригодным для соуса.
— Вот это магия! — восхитился он.
Через несколько дней Дима захотел приготовить для Маши её любимый салат с яйцом.
— Чтобы желток был ярким и без серой плёнки, не кипяти яйца слишком долго, — напомнила Маша. — Как только вода закипит, отключи газ и оставь яйца в горячей воде на 10 минут.
Когда Дима разрезал яйца, он был доволен результатом.
— Профессионально! — похвалил он сам себя.
Однажды ужин почти оказался испорченным, когда рис вышел суховатым.
— Кусочек льда и немного сливочного масла в микроволновку, — посоветовала Маша.
Рис стал нежным и ароматным, а Дима записал этот трюк в свой кулинарный блокнот.
Маша заметила, что у Димы стали грубыми руки от постоянного мытья посуды.
— Попробуй сахар как скраб, — предложила она. — Это одновременно очистит и смягчит кожу.
После процедуры Дима был приятно удивлён.
— Спасибо, теперь мои руки как у шеф-повара!
Однажды, убирая на кухне, Дима обратил внимание на грязные фасады шкафчиков.
— Теплая вода и нашатырный спирт — всё, что тебе нужно, — подсказала Маша.
Через полчаса фасады блестели, как новые.
Когда в доме остался черствый хлеб, Маша предложила сделать хлебные орешки.
— Запекай хлеб в духовке, потом сбрызни водой и снова подсуши. Они станут хрустящими и ароматными.
Дима не только справился с задачей, но и добавил чесночное масло для вкуса.
Когда однажды не оказалось разрыхлителя для теста, Маша научила Диму делать его самостоятельно.
— Сода, лимонная кислота и немного муки. Перемешай и храни в баночке.
Выпечка с таким разрыхлителем удалась на славу.
Через несколько месяцев Дима стал настоящим мастером бытовых хитростей. Маша гордилась тем, как Дима вырос в своих умениях. Однажды вечером, за чашкой чая, он поблагодарил её:
— Спасибо, что учишь меня. Теперь я не просто готовлю, а создаю уют в доме.
Маша улыбнулась и добавила:
— Главное — чтобы это приносило тебе радость. Тогда и дом будет по-настоящему счастливым.
Визит родителей Димы стал неожиданностью. Он, откровенно говоря, не был к этому готов.
— Мам, пап, мы всё уладим, просто приедете и отдохнёте, — сказал он по телефону, пытаясь скрыть свою тревогу.
Когда Тамара Петровна и Пётр Сергеевич вошли в квартиру, первое, что они сделали, — внимательно оглядели каждую деталь.
— Ну и что это за ремонт? — фыркнула мать, трогая шторы. — Это не квартира, а музей.
Маша почувствовала себя неловко, но сдержалась.
— А это что, ты сам выбирал? — продолжила Тамара Петровна, указывая на мягкие диванные подушки.
Дима пытался перевести разговор на нейтральную тему, но её недовольство только росло.
— И вообще, как ты можешь жить вот так? — добавила она. — Сын, у тебя же диплома нет, работы серьёзной нет. Да кто ты вообще?
Эти слова ударили по Диме сильнее, чем он ожидал. Он старался сохранять спокойствие, но Маша заметила, как его плечи опустились.
— Мам, может, хватит? — тихо сказал он, но его голос дрогнул.
— Ничего, ничего, — отмахнулась она. — Мы же ради тебя сюда приехали.
Когда Пётр Сергеевич вернулся из ванной, он уселся на диван и начал молча рассматривать книги на полке.
— Ты действительно тут живёшь? — спросил он, глядя на Диму с недоумением. — Всё чисто, аккуратно. Даже я в твоём возрасте носки по углам разбрасывал.
— Да нормально всё, — ответил Дима, чувствуя, как напряглась Маша рядом с ним. — Иногда помогаю по дому.
Тамара Петровна, прищурившись, тоже оглядела комнату.
— Интересно, а где ты всё-таки работаешь?
— Мам, давай потом, — попытался уйти от ответа Дима, но мать не отставала.
— Где? В адвокатской конторе, как ты говорил?
Он быстро взглянул на Машу. Её лицо оставалось спокойным, но в глазах появился тень любопытства.
— Ну да, — пробормотал он, стараясь не встретиться взглядом с матерью. — Но сейчас лучше не об этом. Вы, наверное, голодны?
— Голодны, — с облегчением произнёс Пётр Сергеевич. — Давай что-нибудь поедим.
Родители переоделись и уселись за стол. Дима заботливо накрыл, стараясь, чтобы всё выглядело идеально: тарелки, приборы, даже салфетки — всё было на своих местах.
— Ого, — удивился Пётр Сергеевич, увидев блюда. — Это ты готовил?
— Нет, жена, — ответил Дима, бросив короткий взгляд на Машу.
— Молодец, невестка, — похвалил он, пробуя суп. — Давно я такого не ел.
— Вот как! — резко вставила Тамара Петровна. — Значит, мои супы тебе уже не нравятся?
— Я не это имел в виду, — попытался оправдаться Пётр Сергеевич, но мать Димы только нахмурилась.
— Понятно всё. Женская солидарность, значит.
Маша сдержанно улыбнулась, не отвечая на укол.
Вечером, когда родители ушли в спальню, Маша осторожно начала разговор.
— Так ты работаешь в адвокатской конторе? — спросила она, стоя у окна с чашкой чая.
Дима вздохнул и сел рядом с ней.
— Они думают, что я устроился туда, потому что не вынесли бы правды.
— Правды о чём?
— О том, что я не адвокат, не директор, и не какой-нибудь герой. О том, что я курьер, который просто любит готовить.
Маша нахмурилась, но в её глазах не было осуждения.
— И давно ты это скрываешь?
— С тех пор, как устроился сюда. Они всегда считали, что я должен стать кем-то большим. Но ты же знаешь, я не такой.
Она улыбнулась.
— Может, стоит рассказать им правду?
— Ты не знаешь мою мать, — покачал головой Дима. — Её это уничтожит.
— Тогда я помогу. Если мы будем готовить вместе, они подумают, что ты не так уж много занимаешься домом.
— Серьёзно? — он взглянул на неё с благодарностью.
— Конечно, — ответила Маша. — Но с одним условием.
— Каким?
— Ты научишь меня готовить твой фирменный борщ!
Дима рассмеялся, обнимая её.
На следующий день Дима показал, как готовить вкусный борщ, рассказал о главных секретах:
- бульон он варит из говядины, добавляет туда одну луковицу и одну морковку;
- когда тушит овощи добавляет уксус и сахар, так свёкла не теряет цвет;
- в конце обязательно он выравнивает вкус добавляя по необходимости сахар или соль;
- при подаче в каждую тарелку он кладет свежую зелень кинзы, сметану и давленый чеснок.
Маша была потрясена вкусом борща, который она сварила под Диминым руководством. Она понимала, что у него есть талант в кулинарии. Но вот его мама....
Утро началось с непривычной тишины. Маша сонно направилась на кухню, намереваясь сварить себе чашку кофе. Но там её уже ждала Тамара Петровна, с угрюмым видом протирающая стол.
— Доброе утро, — сдержанно произнесла Маша, стараясь не обращать внимания на выражение лица свекрови.
— Доброе, — резко отозвалась та. — А я тут думала, когда же хозяйка дома наконец проснётся. Завтрак, знаешь ли, сам себя не приготовит.
Маша нахмурилась, но промолчала, выдвигая ящик с ложками.
— Ты, наверное, не привыкла, что утром домом кто-то занимается, — продолжала свекровь. — У нас, в отличие от вас, выходных не бывает.
— У меня сегодня выходной, — спокойно ответила Маша, наливая воду в чайник. — И я имею право отдохнуть.
Тамара Петровна всплеснула руками.
— Отдохнуть? От чего? Ты ведь даже не работаешь! Сидишь себе тут, в центре города, за счёт моего сына.
Маша повернулась к ней, поставив чашку на стол с неожиданной решимостью.
— Простите, но мне кажется, вы что-то перепутали. Эта квартира принадлежит мне, а не вашему сыну.
— Что? — брови свекрови взлетели вверх. — Не смей мне лгать!
— Почему я должна лгать? — Маша смотрела прямо в глаза Тамаре Петровне. — Дима не адвокат, как вы думаете. Он работает на полставки и занимается хозяйством, потому что ему это нравится.
— Ещё скажи, что ты всё это время его кормила и одевала! — Тамара Петровна отступила на шаг, сдавленно засмеявшись. — Ты просто хочешь унизить моего сына в моих глазах!
— Вы сами всё усложняете, — холодно ответила Маша. — Может, вам стоит наконец поговорить с вашим сыном и узнать правду.
Тамара Петровна прищурилась.
— Отлично. Я расскажу Диме, как ты себя ведёшь, и посмотрим, кто окажется прав.
Маша пожала плечами, беря чашку в руки.
— Расскажите, пожалуйста. Пусть всё будет честно.
— Ах, ты ещё и вызываешь меня на откровение? — гневно произнесла свекровь. — Вот увидишь, ты пожалеешь о своих словах.
Маша молча отвернулась, чтобы не накалять обстановку ещё сильнее. Внутри неё кипела обида, но она решила не поддаваться эмоциям.
Дима вернулся домой с полными пакетами из магазина и застал неловкую сцену: Маша сидела в кресле с видом абсолютного спокойствия, а Тамара Петровна стояла напротив, сложив руки на груди. Напряжение в комнате было такое что можно было «резать ножом».
— Что-то случилось? — Дима поставил пакеты на кухонный стол, внимательно оглядывая обеих.
— Да уж, случилось! — свекровь метнула взгляд на Машу. — Твоя супруга считает, что может обвинять меня в том, что я не знаю правду о тебе.
— О чём это ты? — Дима нахмурился.
— О том, что ты якобы не адвокат и не работаешь! — голос Тамары Петровны стал резким, как стекло, падающее на пол.
Дима медленно снял куртку, бросив её на стул.
— Мама, я действительно не адвокат.
На мгновение в комнате повисла мёртвая тишина.
— Как… как это? — прошептала Тамара Петровна, глаза её расширились.
— Я курьер. Работаю на полставки, чтобы больше времени уделять дому. Маше нравится её работа переводчиком, а мне — готовить и заботиться о нас обоих.
— Ты бросил учёбу ради этого?! — Тамара Петровна опустилась на стул, будто её подкосили ноги.
— Не совсем бросил, меня исключили, — Дима спокойно продолжил. — Но мне это даже на пользу пошло. Я нашёл себя в том, что делаю сейчас.
— Это унижение! — свекровь ахнула. — Мужчина должен быть кормильцем!
Маша молча наблюдала за диалогом, уверенная, что Дима справится.
— Каждый в нашей семье делает то, что любит, — мягко сказал Дима. — И это работает для нас.
Тамара Петровна открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент из соседней комнаты вышел Пётр Сергеевич.
— Пожар, — произнёс он мрачно, держа в руках телефон. — Наш дом сгорел. Всё в пепле.
Тамара Петровна побледнела, и взгляд её стал молящим.
— Дима, ты должен помочь. Продавайте эту квартиру, чтобы мы могли восстановить дом.
Дима устало покачал головой.
— Мама, это невозможно. Квартира принадлежит Маше, а не мне.
— Так пусть она продаст! — выкрикнула Тамара Петровна.
Маша встала и спокойно произнесла:
— Это не обсуждается.
— Вы бессердечные! — взорвалась свекровь. — Как вам не стыдно так с нами обращаться?
Дима встал между женой и матерью, разводя руками.
— Мама, хватит. Мы не можем себе этого позволить, и я не собираюсь заставлять Машу жертвовать её собственностью.
— Ах, так! — Тамара Петровна вскочила. — Тогда мы больше здесь не останемся!
Пётр Сергеевич только развёл руками, следуя за женой, которая направилась собирать вещи.
На пороге она остановилась и бросила последнее:
— Ты нас ещё вспомнишь, Дима, когда тебе понадобится настоящая семья.
Когда дверь за родителями закрылась, Дима тяжело вздохнул. Маша подошла и обняла его за плечи.
— Ты поступил правильно, — сказала она.
— Надеюсь, — Дима улыбнулся, хотя глаза его были грустными. — Но знаешь, теперь я точно решил. Пойду работать в ресторан. Пусть готовка станет моей профессией.
Маша кивнула, крепче обнимая его. Впервые за долгое время они почувствовали себя действительно свободными….