ЛЮБОВЬ ПОД НОВЫЙ ГОД.
ДАВНО это было – зимой и перед новым годом… Вернувшись из очередного полугодового рейса, мы с друзьями, по славной традиции, отправились в ресторан, чтобы отдохнуть и отлично провести время. Много пили в тот вечер, хорошо закусывали, произносили замечательные тосты и желали друг-другу всего доброго и хорошего и, как обычно, - в следующем рейсе заработать три двести на «пай» (три тысячи двести рублей на «пай»). На рыбопромысловых судах в Калининградской базе тралового флота (КБТФ), где я в те годы работал, один «пай» имел матрос второго класса… чем выше у моряка была должность, тем больше был размер его «пая» - у кого-то он имел коэффициент 1,3, у кого-то – 1,5, а у кого-то и два с лишним… Заработок в рыбной отрасли состоял из двух частей. Первая – гарантированная, которая всегда указывалась в трудовом договоре (как правило, это был должностной оклад). И это являлось минимальной и гарантированной суммой заработка. Вторая часть и была тем самым «паем». Общий «пай» экипажа формировался из суммы всего добытого, переработанного и отправленного в Союз улова в виде мороженой продукции, рыбной муки и жира. Именно «пай» и является настоящей платой за работу. Пай мог быть и небольшим, например, равняться 1000 рублей, а мог быть и достаточно приличным – в несколько тысяч рублей. Такие зарплаты были не у всех рыбаков. А лишь на тех траулерах, которые управлялись опытными капитанами, и где такой капитан-директор мог собрать под свое начало профессиональную команду – штурманов, механиков, добытчиков и обработчиков… Еще многое зависело от района промысла, технического состояния судна и простого элементарного рыбацкого везения.
И вот, сидим мы в ресторане… слушаем музыку, пьем до дна «за тех, кто в море», танцуем с девушками и размышляем о том, с кем сегодня мы проведем остаток вечера и ночь, предвкушаем сладкий десерт. Разглядывая красивых и нарядно одетых девушек, танцующих рядом с нашим столиком, я увидел ЕЁ… Я увидел, девушку, в которую несколько лет назад был влюблен без памяти… И которая меня когда-то любила. Мы ходили с ней в театр, зоопарк, смотрели кинофильмы, гуляли по улицам города, частенько сидели на лавочке в сиреневом сквере и мечтали о том моменте, когда мы сможем отдаться нашей любви и страсти без остатка, на всю катушку… Никто меня так не возбуждал в те годы, как эта девушка (прошу меня простить, но я оставлю ее имя в тайне).
В то время мне было 23 года, она была моложе на четыре года. После прогулок по городу я всегда провожал ее домой до двери. Несколько минут перед расставанием мы стояли, прижавшись друг к другу, пребывая в возбуждённом состоянии… Помню, как меня трясло от абсолютно дикого желания слиться с этой девушкой в одно целое. НО у нее была очень строгая мама. Которая всегда перед тем, как я забирал на прогулку девушку из дома, крепко сжимала мою руку и очень тихо при этом шептала мне на ухо, мол, если испортишь дочь, где хочешь тебя найду и кокошки твои оторву. На что мне каждый раз приходилось заверять маму моей любимой девушки, что ничего такого между нами не будет, чтобы она не волновалась, и что ровно в десять часов вечера я верну ее к ней обратно домой в целости и сохранности.
ДАЛЕЕ ЧИТАТЬ ТУТ: https://proza.ru/2024/12/31/224
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 3