Интересные факты о Республике Коми

ИСТОРИЯ ПЕРЕСЕЛЕНИЯ КОМИ НАСЕЛЕНИЯ НА АЛТАЙ
Давно ли появились коми на Алтае? Можно утверждать, что с одними из первых групп крестьян, переселенных уральскими заводчиками Демидовыми на Алтай для работы на горных рудниках, заводах, пришли туда и коми. В Алтайском краевом архиве в фонде Демидовских Колывано-воскресенских заводов сохранились десятки списков крестьян насильно, переселенных на заводы. Списки составлены очень тщательно. Указаны в них не только имя и фамилия самого переселенца, но и все члены его семьи, место, откуда он взят и возраст их всех и перечислены все его специальности. Например, «г. Соли Вычегодской Лоемской волости деревни Запольской крестьянский сын Остафий Фролов (25 лет), у него жена (19 лет), сын Петр и дочь, специалист по рукавишному делу». Или «Пустозерского острогу Ижемской слободки крестьянин Яков Черноусов (46 лет), по плотницкому делу». Или еще: «Соли Вычегодской Лальской волости Воскресенского стану деревни Раменья Верхнего Починку крестьянин Иван Жеребцов (49 лет), по столярному, плотницкому и сундушному делу». Эти выписки из одного списка переселенцев, составленного в 1749 г., и в котором насчитывается 368 человек из Яренского, Усть-Сысольского и Вычегодского уездов. И все эти люди становились подневольными крепостными рабочими на демидовских рудниках и заводах.
Работа на рудниках и заводах была исключительно тяжелой. В архиве сохранилась масса докладных о побегах, рабочих объявлений о розыске беглых и т. д. Например, в Указе Колыванской канцелярии Тутальскому волостному правлению приказано «учинить публику на примечание поимку бежавших со Змеионогорского рудника служителей Василия Карелина, Калины Шилыгина, Гаврила Кайгородцева, Ефима Кайгородова, Алексея Усольцева, Дорофея Прилуцкова, Савелия Береговского, Ефима Отегина, Тита Удорцева, Дмитрия Брагина, Аврама Чищина, Петра Зубкова, Лариона Легостаева, рудоразборщиков Степана Кильдеева, Зиновия…, служителей Андрея Кононова, Савелия Кожевина, Сидора Бахарева, Семена Аткарина, рудоразборщиков Луку Брагина, Антипа Калинина, Венедикта Казанцева, Никифора Баркова. Семена Воробьева, служителей Михея Щербакова, Сергея Захарова, Ефима Гречинина, Дмитрия Салтыкова. Есть ли кто пойман будет представить ко мне за присмотром». В списке несколько явно коми и коми-пермяцких фамилий.
Однако, несмотря на тяжелые условия работы на заводах и рудниках, коми продолжали бежать на Алтай, добиваться приписки к заводам. В своих прошениях крестьяне просили включить их в число заводских приписных. Например, Усть-Сысольский Пыелдинского селения Иван Прохорович Уродов, уехавший из дому в 1810 г., «усмотрел в хлебопахотных землях, сенокосных местах и прочих для крестьянского продовольствия выгодах лучшие избытки» и потому в 1812 и 1813 гг. просил «о причислении в число приписных заводских крестьян». Такая же просьба есть от крестьянина Яренского округа Низовской трети Николая Анисимова Давыдова, ушедшего с паспортом в 1810 г. и поселившегося в Кулундинской волости в д. Омутинской, который «усмотрев против прежнего места жительства в хлебопашеских землях, сенокосе и во всех прочих для крестьянского продовольствия выгодах лучшие избытки» и потому в 1813 г. подал прошение о причислении его в число приписных крестьян.
Именно земли манили их к себе. А поскольку осесть на землю в XVIII–XIX вв. можно было только в качестве приписанного к заводу, то переселенцы шли на это, беря тем самым на себя дополнительные тяготы.
Если XVIII в. характерен, прежде всего, процессом принудительного переселения, когда Демидовы сотнями привозили крестьян на Колыванские заводы из различных районов Поморья, то в XIX в. главное место занимает стихийное переселение коми крестьян в Сибирь. Очень много коми появилось в результате стихийного бегства крестьян в поисках лучшей доли. Когда по указу Петра I в 1720 г. была проведена перепись населения Сибири, то очень часто в ней упоминаются «гулящие оброчные люди», например, в дер. Кадошниковой «гулящий оброчный человек Савва Сысоленин» с семьей или «По Сосновке в дер. Каленовой во дворе гулящий оброчный человек Артемий Сысолетин» с семьей, или еще в дер. Тальменка «во дворе гулящий оброчный человек Матвей Федоров сын Гилев» и т. д.
Люди устраиваются в Сибири любым способом: приписываются к заводам и рудникам, верстаются в казачество, записываются в половники, поселяются на вольных землях и т. д. В переписи 1720 г. в Сибири записаны сотни коми фамилий. Я назову только некоторые, такие, которые явно и отчетливо коми: Гутов, Тарабукин, Нехорошев, Суров, Мезенцев, Момотов, Турунтаев, Выметянин, Паршуков, Кынев, Пырсиков, Кокчегов, Бараксанов, Вымятников, Гилев, Айкин, Бусов, Туголуков, Сизев, Таскаев, Елгин, Приезжев, Мальцев, Зудов, Сысолетин, Сысоленин, Номов, Порськоков, Першин и т. д. В этой же переписи многие деревни носят названия по этим же фамилиям: (Протопопова, Лошкутова, Тарабукина, Гутова, Першина, Таскаева, Елизарова, Елгина, Чернова, Морозова, Зырянская, Сурова, Пермитина и т. д.).
С XVIII в. начиная и вплоть до начала XX в. коми массами переселялись в Сибирь и основывают там свои деревни. И именно потому, что на рудниках было много переселенцев с наших мест и оказалось много деревень, получивших свои названия по фамилиям своих переселенцев, приехавших из Усть-Сысольского, Яренского, Сольвычегодского и других уездов Вологодской губернии.
Правительство чинило различные препятствия бегству крестьян, причем главное место занимала утрата налогов. Беглых крестьян, имевших задолжность по-прежнему месту жительства нередко возвращали назад, даже через несколько лет, не учитывая, что тем самым разоряется его новое хозяйство. Так, крестьян Вендинской волости д. Селийской [Сёлибской] Никифор Ерофеевич Ванеев жил в дер. Пестеревой Касмалинской волости, завел хозяйство, женился, имел сына, но так как разрешения на приписку их последовало, то был выслан, а жена с сыном остались на Алтае, так как была заводской крестьянкой. Можно привести еще один пример. В 1805 г. «Яренский земский суд просит канцелярию Колывано-воскресенских заводов о высылке назад крестьян Низовского селения Киприана Семенова сына Тукоева и Григория Иванова сына Ильина. Первый ходит с 1795, а второй с 1799 года и податей не платят и общество требует их возвращения».
Правда, в большинстве случаев разрешение на приписку давалось, так как заводы нуждались в рабочей силе. Вышеупомянутый Николай Давыдов был приписан к заводу, а Иван Уродов тоже получил разрешение, но только после уплаты задолжности в 350 руб. по-прежнему жительству.
Самовольные переселенцы вначале всегда обосновывались на новом месте без официального разрешения, женились, обзаводились хозяйством, предварительно получив на это согласие крестьян новой общины. А затем уже, опираясь на приговор схода, обращались в контору завода с просьбой о причислении. Записываясь в заводские, крестьяне далеко не всегда знали, какое ярмо на себя накладывают, и когда становилось невмоготу на новом месте, многие решались на побег. Однако характерно, что никто по собственной воле не возвращался назад в Коми край. Только под конвоем, можно было вернуть беглого назад на Север.
В каком возрасте шли люди в Сибирь? Полных расчетов на основе всего собранного материала ещё нет, но предварительные выводы на основе анализа одного списка переселенцев от середины XVIII в. уже можно сделать. Из 244 человек 137 были в возрасте от 30 до 50 (56,1 %), молодежи до 30 лет – 49 человек (20 %) и пожилых, возраста свыше 50 лет – 12 человек (5 %). Относительно много было детей – 47 человек (19 %).
Демидовы привозили людей, владеющими какими-либо ремесленными навыками. Так, в именном списке посадских приписанных к Колывано-Воскресенским заводам в 1749 г. указываются мастера «по кожевенному делу», «по каднему», «по рукавишному», «по плотнишному», «делает сани», «по сапожному», «делает вёдра», «делает сани и ушаты», «по портновскому», «по шапошному», «по каменному», «по шерстобитному», «делает посуду», «по медному», «по кирпишному», «по чарошному», «по сыромятному», «по столярному и сундушному», «по мыльному», «по каднему», делает вёдра, кадки и ушаты, «по посудному», «по варешному, вяжет вареги», «по горшежному», «по ягужиному», «по бочкарному», «по деланию овчины», «по содовому», «по колодежному», «по котельному», «по оконешному шитью», «по тележному», «по лодошному», «делает кибитки», и т. д.
Заводчиков прежде всего интересовали люди, знающие ремесло на новом месте, необходимо было всё производить руками своих крепостных. Позднее, когда встал вопрос о создании постоянного населения в Сибири, об освоении сибирских земель, главное внимание канцелярия стала обращать на прикрепление людей к земле. Беглых крестьян, осевших на землю и обзаведшихся хозяйством, гораздо легче приписывали к новому месту, чем бродячих ремесленников. Тех нередко возвращали назад. В одном из документов говорится: «…как выяснилось, что Палкин не оседает на земле, не занимается крестьянским делом, а живёт по квартирам, питаясь портновским ремеслом, то канцелярия и решила его выслать. О прописывании его на заводе исполнительная экспедиция не считает нужным».
В указах заводской канцелярии прямо подчёркивается «дабы они, в особенности волостные головы по должности их бдительное попечение о принуждении молодых крестьян более к хлебопашеству и свойственному их состоянию занятию…».
Стремление прикрепить переселенцев к земле особенно ярко проявилось в конце XIX века, когда правительство стало выдавать поселенцам ссуды на обзаведение, так переселенцы Я. Лихачёв (семья из 3 человек), Я. Макаров (семья из 5 человек), А. Макаров (семья из 6 человек), И. Шергин (семья из 2 человек), Н. Горбунов (семья из 10 человек), К. Волков (семья из 4 человек), получили «на домообзаводство» по 50 рулей сроком на 33 года. с уплатой по истечении 5 льготных лет ежегодно по 6 % («в том числе 4 % интереса и 2 % погашения») и обязались вплоть до полной уплаты долга не продавать возводимых построек.
Расселялись коми широко по всей Западной Сибири. Об этом говорят и приведенные в тексте названия поселений. Таким образом, имеющиеся документы показывают весьма значительный отлив коми крестьянства в Сибирь и активное участие коми в освоении и заселении Сибири. Результаты первой экспедиции в Сибирь подтверждают возможность нахождения и в настоящее время в Сибири населённых пунктов, жители которых сохранили прежний язык и национальное самосознание. В экспедиционных поездках 1969 года собран разнообразный архивный и полевой материал по вопросам переселения коми в Сибирь и современному коми населения Сибири. Впервые проведено обследование изолированных групп коми – пермяков и коми-зырян, в течение ста лет обитающих в инонациональном окружении, выявлен процесс взаимоотношений коми с соседями, различия, имевшиеся в проявлении этого процесса в разные эпохи, в период феодализма, капитализма и социализма.
Однако собранного полевого материала еще не достаточно для широких обобщений, так как он собран в основном только в двух населенных пунктах Алтайского края. Для этого, чтобы выводы могли быть распространены на коми переселенцев всей Сибири и некоторых районов Европейского Севера СССР, необходим полевой материал с более широким охватом районов исследования. Кроме того, следует признать, что в ходе проведения обследования был собран не всесторонний материал. Отряд, в частности, не имел магнитофонов и соответственно не смог привезти записи живого разговорного языка, что было бы очень важно для языковедов.
Печатается в сокращении. Полностью читайте в источнике: Жеребцов Л.Н. Современное коми население Южной Сибири (Раздел научного отчета Сибирского этнографического отряда от итогах экспедиции 1969 г.) // Историческая демография: научный журнал. – 2021. – № 2 (28). – С. 51-73.