Предыдущая публикация
Двойник сестры.
Лида мечтала накопить денег и уехать на Дальний Восток.
-Там раньше всего встает солнце, – говорила сестра. – Я хочу видеть его самой первой.
Сестра любила солнце и все, что горит. Она была помешана на этом, а мама устраивала жуткие скандалы.
Маму Лида простить не могла, потому что из-за этих скандалов Надя назло ей все жгла. И в тот, последний раз, тоже сделала назло, так и не успев побывать на Дальнем Востоке. Поэтому вместо сестры на Дальний Восток поедет Лида, как только накопит деньги на билет.
Работу найти было сложно: никто не хотел брать семнадцатилетнюю, а до совершеннолетия еще полгода. К тому же учиться на первом курсе сложно, мама вообще запретила работать. Но Лида нашла выход: устроилась проводить опросы, но на деле не стояла на улице и не опрашивала людей, как было нужно, а сама заполняла опросники, прося знакомых оставить свой номер телефона и подтвердить, что они отвечали на вопросы анкеты. Когда знакомые закончились, пришлось иногда прогуливать пары и ловить прохожих.
Так она познакомилась с Ульяной.
Это было в пятницу, на площади. Лида заполнила все анкеты и собралась домой. Рядом тусовались какие-то школьники, и среди них девушка, ужасно похожая на Надю.
-Чего пялишься? – настороженно спросила девчонка.
-Ты на сестру мою похожа, – смущенно ответила Лида.
-В натуре? Прикол.
Девчонка обернулась на одноклассников, словно чего-то боялась. Спросила нервно:
-Тебя как звать?
-Лида.
-Меня Ульяна. Позвонишь мне вечером?
-Ладно, - удивилась Лида. - Диктуй номер.
Ульяна продиктовала. Лида записала его в чистую анкету.
Чтобы позвонить, притворилась, что пойдет в магазин за кефиром, пришлось выдуть всю пачку, так что живот стал как барабан. Мама бесила своим надзором, словно с Лидой могло что-то случиться. С одной стороны, понятно – после того, что случилось с Надей... Но, с другой стороны, Лида же ничего не поджигает, чего она боится?
-Не хотела при одноклассниках говорить, они не в курсе, - сказала Ульяна голосом, тоже сильно похожим на Надин. - Я приемная, не знаю, кто мои родители. Как, говоришь, сестру твою зовут? Мы в натуре похожи?
-Да, аж жутко, как похожи. Я сначала подумала, что ты - это она. Но... Надя погибла четыре года назад.
-Жесть. Сочувствую. Может, она тоже была приемная, не знаешь?
-Не. Она на маму сильно похожа. И вообще, мама у нас не из тех, кто приемных берет, – призналась Лида.
-Злая?
-Ну, типа того.
-А мои родаки добрые, хоть и неродные.
-Ты так легко об этом рассказываешь. Ну, о том, что приемная, – удивилась Лида.
Лида подумала, что она бы сошла с ума, если бы оказалась приемной. Но Ульяна, похоже, ничуть не страдала.
-А что такого – родители мои погибли, не пьяницы какие-то. Так что все норм. Жалко, конечно, но мне с приемными повезло. Слушай, а родственники? Было бы круто, если бы родные нашлись.
-У нас нет родственников. Но я узнаю у мамы.
-Расскажешь потом?
-Ага. Приходи завтра на площадь. Часов в пять, у меня пары до четырех.
-Забились. На кого учишься?
-Да, куда взяли. Менеджмент. Ничего интересного.
-А я кинологом хочу стать.
Лида чуть не забыла купить кефир, так была взбудоражена этим разговором. Было бы классно, если бы Ульяна оказалась их родственницей.
Мама ничего не заподозрила, только спросила, не заболела ли Лида, что-то щеки горят. Эта показная забота тоже злила, будто можно заслужить прощение, что упустила старшую дочь.
-Да нормально я. Мам...
-Что такое?
-А у нас есть родственники?
Мама поджала губы.
-Ты видела кого-то на похоронах Нади?
-Нет.
-Ну, на нет и суда нет.
Больше ничего узнать не удалось, хотя за вечер Лида еще два раза задавала наводящие вопросы. Про отца не спрашивала: Надя была очень похожа на маму, и они с сестрой думали, что Лида похожа на отца, потому что в отличие от мамы и Нади она была высокая и кудрявая, так что если Ульяна и родственница, то с маминой стороны. В памяти почему-то всплыли игры в кукол Барби, кажется, Надя играла в них. Но почему вспоминается сейчас, Лида не могла понять.
Встретились, как и договорились, но на этот раз Ульяна была одна.
-Я спросила у родаков, – охотно поделилась она. – Мама сказала, что давно ждала вопросов, типа, в подростковом возрасте все хотят корни узнать. А мне все равно, но родственников найти прикольно. Короче, оказывается, там такая история! Меня в детдом тетка одна принесла. Она на вокзале ждала поезд, рядом сидела женщина с ребенком. Дикого вида, по ее словам. Ну, тетка та поинтересовалась, все ли в порядке, и женщина сказала, что вот, девочка – сирота, родители ее погибли. И что она везет девочку к родственникам. Попросила эту тетку подержать меня, пока в туалет пойдет, и пропала. Ну, эта тетка поискала ее, потом в полицию обратилась. Или тогда еще милиция была? Короче, женщину ту не нашли. А я в детдом попала.
-Можно же было узнать про погибших и ребенка.
-Да пытались. Но ничего такого не слышали. Это сейчас интернет, тогда не было.
-Можно сейчас поискать.
-Да это не здесь, под Екатеринбургом где-то. Мы с Урала, вообще-то. Переехали пять лет назад, отца пригласили работать. У вас нет там родственников?
-Неа. Жаль, получается, никак не узнать?
Ульяна закусила губу, прищурилась.
-Я слышала, что есть такие штуки, по генам смотрят родственники или нет. В фильме каком-то. Но у нас такого нет, – сообщила она.
-Ага, я тоже слышала. Может, будут скоро?
-Да если и будут, это сколько стоит!
-А мы денег накопим, – предложила Лида. – Я только на Дальний Восток съезжу.
-Зачем?
-Сестра моя туда хотела.
И Лида рассказала Ульяне про Надю.
Домой вернулась поздно, мама уже с ума сходила.
-Ну разве можно так, Лида! Я уже по больницам собиралась звонить!
После общения со смелой Ульяной в Лиду словно Надя вселилась и захотелось дерзить маме, хотя обычно она предпочитала тихий бунт.
-Я взрослая, где хочу, там и гуляю!
Надя всегда так говорила, она вообще не боялась маму. Кажется, только раз сестра испугалась: Лида помнила, как мама трясет маленькую Надю как тряпичную куклу.
-Взрослая она! Да тебе восемнадцати нет, взрослая! Иди поешь, голодная, поди!
Хотелось еще побунтовать, но есть тоже хотелось, и Лида сдалась.
-Ладно...
Мама села напротив и смотрела, как Лида ест. По ее глазам было видно, что она ей не терпится что-то рассказать или показать.
-Ну? – в нетерпении бросила Лида.
Мама притащила пуховик: тот самый, который они смотрели на прошлых выходных, но не купили.
-Серьезно? Но это же дорого!
-Нормально. Носи на здоровье. Ну-ка, примерь! А теперь покрутись! Красота...
Пуховик был классный, и Лида немного смягчилась.
-А деньги где взяла?
-Духи продала.
-Зачем, мама?
-Ой, да обойдусь я без них, а Лариса уже давно на них глаз положила.
Духи маме подарил ухажер, из Франции привез. В России таких не было, какая-то редкость, но в Европе – последний хит. Пахло вкусно, но резко, Лида от них чихала. Мама же обожала духи и берегла их, пользовалась редко. Поклонник тот в итоге смылся куда-то, мама долго по нему страдала.
-Спасибо, мам, – сказала Лида, но даже в этот момент не испытывала искроенной благодарности и все время думала о Наде.
С Ульяной они стали встречаться часто: прогуливали вместе уроки и пары, заполняли анкеты, болтали. Первое время еще строили планы, как узнать, не родственники ли они, но потом забыли: они быстро подружились, Лиде даже казалось, что у нее снова есть сестра, только теперь не старшая, а младшая.
Маме она про Ульяну не говорила. Боялась, что та увидит и опять слетит с катушек, вспомнив про Надю. Они вообще не поднимали эту тему: мама тогда даже в больнице полежала и год на таблетках провела. Не то, что Лида считала, будто этим мама искупила вину, но лишний раз трепать нервы не хотелось.
Однажды Ульяна прибежала взволнованная, с горящими глазами.
-Тут папа такое нашел! – сообщила она. – Оказывается, есть фоторобот этой женщины! Ну, портрет. В смысле той, которая меня везла к родственникам. Та тетка, которая меня в детский дом доставила – художница была. Она нарисовала женщину, в милиции вроде даже распространяли объявление. Но не нашли ее. Мы жуть как похожи, смотри!
Ульяна протянула затертый альбомный листок. Лида развернула его и замерла. Женщина, изображенная на рисунке, была очень похожа на Ульяну и Надю. Но еще больше она была похожа на маму...
-У тебя есть доступ к сканеру? Можно попробовать где-нибудь разместить, может, ее кто знает? И маме своей можешь показать! Она похожа на Надю? А на маму твою?
-Нет, не очень, – почему-то соврала Лида. В памяти снова всплывали смутные картинки из детства: кукла Барби с обрезанными волосами, Надя со спичками в руках, мама, которая трясет ее, словно куклу...
-Ну все равно. Покажи, ладно?
Рисунок Лида забрала, хотя он жег ей руки. Что-то липкое и страшное всплывало в памяти. Она пыталась ухватить эти воспоминания, но не получалось. Там точно была Надя, и она, Лида, совсем маленькая. Кажется, они играли в кукол.
Вернувшись домой, рисунок решила спрятать: не хватало, чтобы мама его нашла. Сначала положила в книгу, но мама любила читать, и хотя Лидины книги не брала, мало ли что. Положила бы в сумку, но там мама искала зажигалки и спички. Тут не помогали даже таблетки, она была помешана на этой теме, словно Лида могла заразиться от сестры. Можно не ходить вечером в душ, когда мама проворачивает свой обыск, но мама не любит, когда ритуалы нарушаются, начнет нервничать и устраивает еще более серьезный обыск.
Лида решила спрятать рисунок под матрасом. Он оказался тяжелее, чем она думала, и устроив рисунок в уголок, она уже собиралась опустить матрас, когда почувствовала что-то шершавое и выпуклое. Пошарила рукой – это оказалась тетрадь, которая каким-то образом прилипла к нижней части матраса. Лида вообще не помнила, когда его в последний раз поднимали, может, никогда, поэтому сердце сильно забилось: она не знала, что это такое, но надеялась, что там будет что-то от Нади.
Она не ошиблась. Это был дневник сестры. Было поразительно, что он существовал, а Лида ничего об этом не знала. Когда она писала его? Видимо, когда Лида была в ванной: это правило было с детства – каждая должна вечером двадцать минут мыться в ванной, мама была помешана на чистоте.
Записи были короткие, видимо, сестра и правда вела его урывками. В основном там было про огонь – это Лида и так знала. Надя была помешана на огне и все время что-то поджигала. Эта была их тайна. Тайна, которая ее погубила.
От одной из записей у Лиды пошли мурашки по спине: сестра писала о маме.
«Она сделала прическу, как у тети Оли, я точно помню, что она такую носила. Я поэтому всем куклам обстригала каре, а мама ругалась. Кажется, парикмахер не поняла ее, и мама сильно злилась. Она взяла ножницы и обстригла волосы как попало. Лида плакала, еле успокоила ее. Она так боится маму, что неудивительно, учитывая, что мама – не ее мама».
Про прическу Лида помнила, как мама остервенело стригла себе волосы. Ей тогда было лет пять.
Не ее мама...
Тетрадь выпала из рук. Голова заболела так, что Лида сжала виски руками. В памяти всплывали картинки: их детские игры с Надей.
-Ты будешь тетей Олей. Бери эту куклу, у нее короткие волосы.
-Кто такая тетя Оля?
-Мамина сестра, ты что, забыла? Ну да, тебя же не было тогда. А это папа, держи. И положи малыша в кроватку. А я буду мамой.
-Это я?
-Нет, это другая девочка. Дочь предателей. А тебя еще нет с нами. Сейчас будем делать пожар.
Однажды мама застала их за этой игрой и била ремнем, истошно крича. Лида забыла об этом, так ей было тогда страшно. Она плакала, а Надя не боялась. Она смотрела на маму и говорила: давай устроим пожар, давай устроим пожар, давай устроим пожар! Как Лида могла об этом забыть?
Пришлось бежать в туалет и смывать воду, чтобы мама не услышала, как Лиду вырвало. Но она услышала.
-Что с тобой, дочка, заболела?
-Отравилась, – слабым голосом ответила Лида. – Наверное, пойду спать.
-А помыться?
-Не могу, мам, кажется, у меня температура.
Тетрадь и рисунок Лида спрятала в сумку. Она и правда легла в постель: ее колотило, как в лихорадке. Мама принесла прохладное полотенце, положила на лоб, села на краешек кровати и гладила ее по руке. Совсем как в детстве.
-Может, сделать тебе чай с малиной?
-Не надо, мам, – сказала Лида, чувствуя, как в уголках глаз скапливается влага. – Иди спи, все хорошо.
Той ночью Лида не спала. Утром умылась прохладной водой, выпила две чашки растворимого кофе и пошла на пустырь. Там она сожгла тетрадь и рисунок. Ульяне наврет что-нибудь, это теперь неважно, она и так знает, что Ульяна – сестра Нади, но не ее сестра. Как все было, можно только догадаться. Видимо, тетя Оля – сестра мамы, которая увела у нее мужа. А мама устроила пожар. Или Надя? А мама просто ничего не сделала, позволила им погибнуть.
Хорошо, что мама спасла Ульяну. Плохо, что она не спасла остальных.
Интересно, а кем были ее, Лидины родители? Она не хотела знать. Хватит с нее тайн. Теперь она будет просто жить: заботиться о маме, дружить с Ульяной, делать так, чтобы никто ничего не узнал. Может, она расскажет маме про Ульяну. Но не сейчас, а когда-нибудь потом. Когда побывает во Владивостоке и увидит первые лучи солнца...
#историиизжизни #рассказы #пролюбовь #истории
-Там раньше всего встает солнце, – говорила сестра. – Я хочу видеть его самой первой.
Сестра любила солнце и все, что горит. Она была помешана на этом, а мама устраивала жуткие скандалы.
Маму Лида простить не могла, потому что из-за этих скандалов Надя назло ей все жгла. И в тот, последний раз, тоже сделала назло, так и не успев побывать на Дальнем Востоке. Поэтому вместо сестры на Дальний Восток поедет Лида, как только накопит деньги на билет.
Работу найти было сложно: никто не хотел брать семнадцатилетнюю, а до совершеннолетия еще полгода. К тому же учиться на первом курсе сложно, мама вообще запретила работать. Но Лида нашла выход: устроилась проводить опросы, но на деле не стояла на улице и не опрашивала людей, как было нужно, а сама заполняла опросники, прося знакомых оставить свой номер телефона и подтвердить, что они отвечали на вопросы анкеты. Когда знакомые закончились, пришлось иногда прогуливать пары и ловить прохожих.
Так она познакомилась с Ульяной.
Это было в пятницу, на площади. Лида заполнила все анкеты и собралась домой. Рядом тусовались какие-то школьники, и среди них девушка, ужасно похожая на Надю.
-Чего пялишься? – настороженно спросила девчонка.
-Ты на сестру мою похожа, – смущенно ответила Лида.
-В натуре? Прикол.
Девчонка обернулась на одноклассников, словно чего-то боялась. Спросила нервно:
-Тебя как звать?
-Лида.
-Меня Ульяна. Позвонишь мне вечером?
-Ладно, - удивилась Лида. - Диктуй номер.
Ульяна продиктовала. Лида записала его в чистую анкету.
Чтобы позвонить, притворилась, что пойдет в магазин за кефиром, пришлось выдуть всю пачку, так что живот стал как барабан. Мама бесила своим надзором, словно с Лидой могло что-то случиться. С одной стороны, понятно – после того, что случилось с Надей... Но, с другой стороны, Лида же ничего не поджигает, чего она боится?
-Не хотела при одноклассниках говорить, они не в курсе, - сказала Ульяна голосом, тоже сильно похожим на Надин. - Я приемная, не знаю, кто мои родители. Как, говоришь, сестру твою зовут? Мы в натуре похожи?
-Да, аж жутко, как похожи. Я сначала подумала, что ты - это она. Но... Надя погибла четыре года назад.
-Жесть. Сочувствую. Может, она тоже была приемная, не знаешь?
-Не. Она на маму сильно похожа. И вообще, мама у нас не из тех, кто приемных берет, – призналась Лида.
-Злая?
-Ну, типа того.
-А мои родаки добрые, хоть и неродные.
-Ты так легко об этом рассказываешь. Ну, о том, что приемная, – удивилась Лида.
Лида подумала, что она бы сошла с ума, если бы оказалась приемной. Но Ульяна, похоже, ничуть не страдала.
-А что такого – родители мои погибли, не пьяницы какие-то. Так что все норм. Жалко, конечно, но мне с приемными повезло. Слушай, а родственники? Было бы круто, если бы родные нашлись.
-У нас нет родственников. Но я узнаю у мамы.
-Расскажешь потом?
-Ага. Приходи завтра на площадь. Часов в пять, у меня пары до четырех.
-Забились. На кого учишься?
-Да, куда взяли. Менеджмент. Ничего интересного.
-А я кинологом хочу стать.
Лида чуть не забыла купить кефир, так была взбудоражена этим разговором. Было бы классно, если бы Ульяна оказалась их родственницей.
Мама ничего не заподозрила, только спросила, не заболела ли Лида, что-то щеки горят. Эта показная забота тоже злила, будто можно заслужить прощение, что упустила старшую дочь.
-Да нормально я. Мам...
-Что такое?
-А у нас есть родственники?
Мама поджала губы.
-Ты видела кого-то на похоронах Нади?
-Нет.
-Ну, на нет и суда нет.
Больше ничего узнать не удалось, хотя за вечер Лида еще два раза задавала наводящие вопросы. Про отца не спрашивала: Надя была очень похожа на маму, и они с сестрой думали, что Лида похожа на отца, потому что в отличие от мамы и Нади она была высокая и кудрявая, так что если Ульяна и родственница, то с маминой стороны. В памяти почему-то всплыли игры в кукол Барби, кажется, Надя играла в них. Но почему вспоминается сейчас, Лида не могла понять.
Встретились, как и договорились, но на этот раз Ульяна была одна.
-Я спросила у родаков, – охотно поделилась она. – Мама сказала, что давно ждала вопросов, типа, в подростковом возрасте все хотят корни узнать. А мне все равно, но родственников найти прикольно. Короче, оказывается, там такая история! Меня в детдом тетка одна принесла. Она на вокзале ждала поезд, рядом сидела женщина с ребенком. Дикого вида, по ее словам. Ну, тетка та поинтересовалась, все ли в порядке, и женщина сказала, что вот, девочка – сирота, родители ее погибли. И что она везет девочку к родственникам. Попросила эту тетку подержать меня, пока в туалет пойдет, и пропала. Ну, эта тетка поискала ее, потом в полицию обратилась. Или тогда еще милиция была? Короче, женщину ту не нашли. А я в детдом попала.
-Можно же было узнать про погибших и ребенка.
-Да пытались. Но ничего такого не слышали. Это сейчас интернет, тогда не было.
-Можно сейчас поискать.
-Да это не здесь, под Екатеринбургом где-то. Мы с Урала, вообще-то. Переехали пять лет назад, отца пригласили работать. У вас нет там родственников?
-Неа. Жаль, получается, никак не узнать?
Ульяна закусила губу, прищурилась.
-Я слышала, что есть такие штуки, по генам смотрят родственники или нет. В фильме каком-то. Но у нас такого нет, – сообщила она.
-Ага, я тоже слышала. Может, будут скоро?
-Да если и будут, это сколько стоит!
-А мы денег накопим, – предложила Лида. – Я только на Дальний Восток съезжу.
-Зачем?
-Сестра моя туда хотела.
И Лида рассказала Ульяне про Надю.
Домой вернулась поздно, мама уже с ума сходила.
-Ну разве можно так, Лида! Я уже по больницам собиралась звонить!
После общения со смелой Ульяной в Лиду словно Надя вселилась и захотелось дерзить маме, хотя обычно она предпочитала тихий бунт.
-Я взрослая, где хочу, там и гуляю!
Надя всегда так говорила, она вообще не боялась маму. Кажется, только раз сестра испугалась: Лида помнила, как мама трясет маленькую Надю как тряпичную куклу.
-Взрослая она! Да тебе восемнадцати нет, взрослая! Иди поешь, голодная, поди!
Хотелось еще побунтовать, но есть тоже хотелось, и Лида сдалась.
-Ладно...
Мама села напротив и смотрела, как Лида ест. По ее глазам было видно, что она ей не терпится что-то рассказать или показать.
-Ну? – в нетерпении бросила Лида.
Мама притащила пуховик: тот самый, который они смотрели на прошлых выходных, но не купили.
-Серьезно? Но это же дорого!
-Нормально. Носи на здоровье. Ну-ка, примерь! А теперь покрутись! Красота...
Пуховик был классный, и Лида немного смягчилась.
-А деньги где взяла?
-Духи продала.
-Зачем, мама?
-Ой, да обойдусь я без них, а Лариса уже давно на них глаз положила.
Духи маме подарил ухажер, из Франции привез. В России таких не было, какая-то редкость, но в Европе – последний хит. Пахло вкусно, но резко, Лида от них чихала. Мама же обожала духи и берегла их, пользовалась редко. Поклонник тот в итоге смылся куда-то, мама долго по нему страдала.
-Спасибо, мам, – сказала Лида, но даже в этот момент не испытывала искроенной благодарности и все время думала о Наде.
С Ульяной они стали встречаться часто: прогуливали вместе уроки и пары, заполняли анкеты, болтали. Первое время еще строили планы, как узнать, не родственники ли они, но потом забыли: они быстро подружились, Лиде даже казалось, что у нее снова есть сестра, только теперь не старшая, а младшая.
Маме она про Ульяну не говорила. Боялась, что та увидит и опять слетит с катушек, вспомнив про Надю. Они вообще не поднимали эту тему: мама тогда даже в больнице полежала и год на таблетках провела. Не то, что Лида считала, будто этим мама искупила вину, но лишний раз трепать нервы не хотелось.
Однажды Ульяна прибежала взволнованная, с горящими глазами.
-Тут папа такое нашел! – сообщила она. – Оказывается, есть фоторобот этой женщины! Ну, портрет. В смысле той, которая меня везла к родственникам. Та тетка, которая меня в детский дом доставила – художница была. Она нарисовала женщину, в милиции вроде даже распространяли объявление. Но не нашли ее. Мы жуть как похожи, смотри!
Ульяна протянула затертый альбомный листок. Лида развернула его и замерла. Женщина, изображенная на рисунке, была очень похожа на Ульяну и Надю. Но еще больше она была похожа на маму...
-У тебя есть доступ к сканеру? Можно попробовать где-нибудь разместить, может, ее кто знает? И маме своей можешь показать! Она похожа на Надю? А на маму твою?
-Нет, не очень, – почему-то соврала Лида. В памяти снова всплывали смутные картинки из детства: кукла Барби с обрезанными волосами, Надя со спичками в руках, мама, которая трясет ее, словно куклу...
-Ну все равно. Покажи, ладно?
Рисунок Лида забрала, хотя он жег ей руки. Что-то липкое и страшное всплывало в памяти. Она пыталась ухватить эти воспоминания, но не получалось. Там точно была Надя, и она, Лида, совсем маленькая. Кажется, они играли в кукол.
Вернувшись домой, рисунок решила спрятать: не хватало, чтобы мама его нашла. Сначала положила в книгу, но мама любила читать, и хотя Лидины книги не брала, мало ли что. Положила бы в сумку, но там мама искала зажигалки и спички. Тут не помогали даже таблетки, она была помешана на этой теме, словно Лида могла заразиться от сестры. Можно не ходить вечером в душ, когда мама проворачивает свой обыск, но мама не любит, когда ритуалы нарушаются, начнет нервничать и устраивает еще более серьезный обыск.
Лида решила спрятать рисунок под матрасом. Он оказался тяжелее, чем она думала, и устроив рисунок в уголок, она уже собиралась опустить матрас, когда почувствовала что-то шершавое и выпуклое. Пошарила рукой – это оказалась тетрадь, которая каким-то образом прилипла к нижней части матраса. Лида вообще не помнила, когда его в последний раз поднимали, может, никогда, поэтому сердце сильно забилось: она не знала, что это такое, но надеялась, что там будет что-то от Нади.
Она не ошиблась. Это был дневник сестры. Было поразительно, что он существовал, а Лида ничего об этом не знала. Когда она писала его? Видимо, когда Лида была в ванной: это правило было с детства – каждая должна вечером двадцать минут мыться в ванной, мама была помешана на чистоте.
Записи были короткие, видимо, сестра и правда вела его урывками. В основном там было про огонь – это Лида и так знала. Надя была помешана на огне и все время что-то поджигала. Эта была их тайна. Тайна, которая ее погубила.
От одной из записей у Лиды пошли мурашки по спине: сестра писала о маме.
«Она сделала прическу, как у тети Оли, я точно помню, что она такую носила. Я поэтому всем куклам обстригала каре, а мама ругалась. Кажется, парикмахер не поняла ее, и мама сильно злилась. Она взяла ножницы и обстригла волосы как попало. Лида плакала, еле успокоила ее. Она так боится маму, что неудивительно, учитывая, что мама – не ее мама».
Про прическу Лида помнила, как мама остервенело стригла себе волосы. Ей тогда было лет пять.
Не ее мама...
Тетрадь выпала из рук. Голова заболела так, что Лида сжала виски руками. В памяти всплывали картинки: их детские игры с Надей.
-Ты будешь тетей Олей. Бери эту куклу, у нее короткие волосы.
-Кто такая тетя Оля?
-Мамина сестра, ты что, забыла? Ну да, тебя же не было тогда. А это папа, держи. И положи малыша в кроватку. А я буду мамой.
-Это я?
-Нет, это другая девочка. Дочь предателей. А тебя еще нет с нами. Сейчас будем делать пожар.
Однажды мама застала их за этой игрой и била ремнем, истошно крича. Лида забыла об этом, так ей было тогда страшно. Она плакала, а Надя не боялась. Она смотрела на маму и говорила: давай устроим пожар, давай устроим пожар, давай устроим пожар! Как Лида могла об этом забыть?
Пришлось бежать в туалет и смывать воду, чтобы мама не услышала, как Лиду вырвало. Но она услышала.
-Что с тобой, дочка, заболела?
-Отравилась, – слабым голосом ответила Лида. – Наверное, пойду спать.
-А помыться?
-Не могу, мам, кажется, у меня температура.
Тетрадь и рисунок Лида спрятала в сумку. Она и правда легла в постель: ее колотило, как в лихорадке. Мама принесла прохладное полотенце, положила на лоб, села на краешек кровати и гладила ее по руке. Совсем как в детстве.
-Может, сделать тебе чай с малиной?
-Не надо, мам, – сказала Лида, чувствуя, как в уголках глаз скапливается влага. – Иди спи, все хорошо.
Той ночью Лида не спала. Утром умылась прохладной водой, выпила две чашки растворимого кофе и пошла на пустырь. Там она сожгла тетрадь и рисунок. Ульяне наврет что-нибудь, это теперь неважно, она и так знает, что Ульяна – сестра Нади, но не ее сестра. Как все было, можно только догадаться. Видимо, тетя Оля – сестра мамы, которая увела у нее мужа. А мама устроила пожар. Или Надя? А мама просто ничего не сделала, позволила им погибнуть.
Хорошо, что мама спасла Ульяну. Плохо, что она не спасла остальных.
Интересно, а кем были ее, Лидины родители? Она не хотела знать. Хватит с нее тайн. Теперь она будет просто жить: заботиться о маме, дружить с Ульяной, делать так, чтобы никто ничего не узнал. Может, она расскажет маме про Ульяну. Но не сейчас, а когда-нибудь потом. Когда побывает во Владивостоке и увидит первые лучи солнца...
#историиизжизни #рассказы #пролюбовь #истории
Следующая публикация
Присоединяйтесь к нашему сообществу 
Больно становится от одной мысли о том, как пес месяцами в одиночку мучился от жутких ран и старался выжить...
Нет комментариев