Предыдущая публикация
Почти генеральский уголок в исполнении Володи Овчи…никова
Из книги «Вечерняя поверка 36 лет спустя…»
8 батарея 1985 года выпуска
…
Курсант Овчи…ников, 1-е отделение 85-го взвода, номер по списку 106
Овчи…ников Владимир Сергеевич жив-здоров, живёт в Калининграде, на связи, есть телефон, может находиться в строю и присутствовать на мероприятиях лично. В батарейных мероприятиях в основном участвует. С учетом его места дислокации в случае отсутствия предлагается числить его временно отсутствующим в командировке.
Володя и сам о себе может рассказать, что захочет и если захочет.
…
Фотография, где Володя на стульях уголок держит, была сделана на нашей встрече 18.07.2020 по поводу 35-летия выпуска – в Нижнем собирались, в Берёзовой роще, уже облюбованном нашими месте.
Как видно из удостоверения к Золотому знаку ГТО, большой поклонник январей (исторически демонстрирующий в январях особые успехи и достижения) Володя времени зря не теряет.
Володя, так держать! Гордимся и берём с тебя пример!
(Лично я бросаю пить, встаю на лыжи. Если получится. И всех призываю).
…
Ну, и на закладку одна история в тему, из главы «Дядя Женя», про тот самый уголок, который в исполнении Володи уж точно не хуже.
Генеральский уголок
Обычный человек, обычный среднестатистический обыватель сразу рисует себе привычную из нынешней современности картину – ну, мол, сейчас этот начнёт рассказывать какую-нибудь очередную хрень про какую-нибудь крутую генеральскую дачу. Как вариант – из числа тех генералов, кто до последнего времени благополучно подвизался на разных руководящих должностях в нашей армии и в последнее время кучно пошёл на посадку. И, как в таких случаях следует, прощай, дачка, прощай, замок сорокавосьмиэтажный с мраморными статуями, прощай, тот самый прелестный генеральский уголок…
Повелись? И зря. Хотя… Контрастнее будет выглядеть разочарование. Да и вряд ли это приличному выпускнику ГВЗРКУ будет интересно – иная у нас закваска.
Вопрос на засыпку: какая самая крутая оценка была в советской школе? Такая вот самая крутая и гордая. Которая настолько точно и безвариантно оценивала твои таланты, что дополнительных пояснений уже никому и не требовалось. Ни товарищам твоим, ни папе с мамой – всё было понятно без лишних слов. Когда ты приходил из школы домой, а в дневнике у тебя или в какой-нибудь тетради с контрольной или с домашним заданием торжественно и гордо красовался искусно и старательно изображённый размашистой рукой учителя, да красной-то пастой, этот уникальный математический знак. Цифра. С виду простенькая, а тут…
Ну, что, угадали? Двойка? Ну, это банально, так себе, это на каждом шагу было, заслуженно и незаслуженно, в основном, заслуженно. Это оценка была достаточно распространённой в широких кругах и почти никак её счастливого обладателя не характеризовала и среди других не выделяла. Ну и что, двойка и двойка, гусь или как только её не называли?
Пятёрка? Ещё банальнее. Это значит ты ботаник, как сейчас говорят, или тебе почему-то сильно свезло сегодня, или просто сегодня училке ты приглянулся чем-то. Не, не то…
Самая крутая и гордая оценка была… КОЛ. Но не тот, который тебе хоть на башке теши, в смысле, бестолку с тобой разговаривать и возиться – по себе знаю, не раз такое слышать приходилось. А кол в смысле кол, т.е. единица, т.е. цифра 1. Которую ты гордо и торжественно получал за особо выдающиеся успехи, за какой-то конкретный подвиг по конкретному предмету или за поведение, что ещё интереснее со всех точек зрения, особенно с точки зрения последствий.
Каждый нормальный советский человек, каждый нормальный советский ученик хоть раз в жизни, но кол этот зарабатывал и торжественно и гордо получал и домой приносил. Со всеми вытекающими (ну очень редко – приятными) последствиями, как для твоей бестолковой черепушки (подзатыльник – это самое мягкое), так и для твоей самой любимой и бережно хранимой пятой точки, которая за такие выдающиеся заслуги точно огребала заслуженное отцовское воздействие. Запоминавшееся надолго. Иногда и сидеть подолгу после этого не получалось.
И вот ты торжественно и гордо, с высоко поднятой головой шествуешь из школы домой, торжественно неся в портфеле уникальную заслуженную награду, т.е. кол, и все твои внутренние органы, а особенно части и поверхности тела, особенно некоторые поверхности тела, находятся в состоянии томительного ожидания и предвкушения от получения заслуженной награды за эту уникальную отхваченную тобой по случаю заслуженно оценки.
Вы ни разу в своей жизни не получали кол? Тогда какой же Вы советский человек! Не о чем нам с Вами разговаривать, не поймёте потому что ничего, если Вы кол ни разу не получали. Тогда Вы, получается, и подвигов не совершали?!
А вот наш товарищ (мы его договорились величать Чудиловым) к концу своего (нашего с Вами) первого курса, т.е. к июню 1982 года, такой подвиг совершил в своей боевой и политической, в одном из основных её видов – физподготовке, что ему не то, что двойку, – кол даже не хотели ставить, даже на кол этот боец физру не тянул.
Минус кол, т.е. «-1» – может быть, но таких не бывало оценок в истории человечества, нам, по крайней мере, такие случаи неизвестны. Но если этот наш боевой товарищ чего и заслуживал – то тот самый минус кол.
И дядя Женя этот минус кол ему бы и поставил, не сомневайтесь. Перепрыгнуть через дядю Женю никому никогда не удавалось и не удалось никогда, никому и ни разу.
Он бы и рад, Евгений Сергеевич, чтобы через него перепрыгнули, в смысле, не через него, а через норматив минимальный. «Сынок, ну ту хоть шесть-то раз подтянись!» А если нет минимума – то и через дядю Женю перепрыгивать было бесполезно – заденешь чем-нибудь, потом лечиться будешь долго и мучительно.
Но кол с минусом он бы этому бойцу точно вкатил. Будучи человеком не от науки, а от физкультуры, от сохи и стакана, простенько так – кол и минус к нему. Без изощрений. А вот другие наши преподаватели могли талант этого нашего товарища и покудрявее оценить. Как, например, наши любимые герои с ТЭРЦов Валера Гашин и Лёва Улыбин. Они б ему кол не только с минусом – кол с тангенсом вхерачили бы. Запросто! Или с котангенсом, что уже, конечно, другая функция, типа обратная, но в нашем случае разницы особой не играет. Эти преподы – учёная, научная военная белая кость – кол с тангенсом легко бы поставили. АЧС пачки помните? Рисовали? А не очень (мягко говоря) удачно на доске рисовали? Признавайтесь! А как Ваше это не очень удачное изображение АЧС пачки двумя (максимум!) лёгкими мазками мелком рукой Валеры Гашина на глазах у всей аудитории легко превращалось в другое изображение, знакомое каждому пацану с детства? Не врубились? Тогда вспоминайте спектр пачки, рисуйте, детство вспоминайте, Валеру Гашина с Лёвой Улыбиным. Упрётесь – обращайтесь – так и быть, нарисую. Супруге моей (а она у меня учительница), когда ковид попёр, на первом занятии в дистанционном режиме через интернет ребятишки этот самый доработанный Валерой Гашиным АЧС пачки и выдали во весь экран компуктера!
А если б ещё Коробану свезло оценку ставить, то там не только бы кол с минусом или кол с тангенсом! «Товарищ курсант, а Вы не хотите этим самым рупором себе в рожу заехать?» – это если товарищ на Антеннах удачно ответил на вопрос про рупоры. Помните, там эти рупоры на стойках были, и Коробан с указочкой…
Короче, приплыл товарищ по физо, без вариантов. В конце первого, самого вообще-то непростого курса.
А это что значило? При приличной крыше этого бойца – будущего Воина ПВО – в лице папика, имевшего приличную должность и кое-какой приличный вес в верхах Минобороны, особенно Московской его ПВОшной компоненты… Успехи сынули были таковы поразительны, заметны и выдающиеся, что никакого авторитета и уважения папика не хватило бы. Как ни крути, но подтянуться хотя бы на тройку ты должен был.
А если ты полтора раза за день в сумме подтягиваешься? А если полтора раза в неделю? Какую оценку заслуживаешь? Тот самый минус кол и заслуживаешь.
В общем, как говорил наш знаменитый замполит майор тогда ещё Шны…ов Александр Алексеевич, «ну что, товарищи курсанты, солнышко светит, а отпуск кому-то не светит…»
Герою нашему не то, чтобы отпуск не светил, – ему не светило продолжение учёбы вообще и светило ему стопроцентное отчисление из училища. Без вариантов. Он бы с удовольствием лишился бы отпуска и посидел бы в казарме, но речь об этом даже и не шла – парень заработал своим добросовестным физкультурным трудом тот самый вылет прямиком из училища в войска.
Забегу вперёд истории: но он закончил училище и выпустился вместе с нами. Физкультура была и оставалась его единственной слабой точкой, слабой стороной. А в остальном парень достойно и учился с нами, и выпустился достойно, и служил потом достойно, говорят.
Не знаю, какие тогда усилия предпринял его папа – в церковь ходил, Министра обороны куда-нибудь целовал, или жену его, или продал всё и сделал правильные взносы куда надо – не знаю, да и особо упражняться на эту тему смысла не вижу.
Только в один прекрасный момент в том самом июне 1982 года вызывают этого нашего бойца прямо к начальнику училища, к нашему знаменитому и любимому генерал-майору Вундеру Виктору Юрьевичу, царство ему небесное…
Тогда Вундер был ещё начальником училища, поскольку было это дело в конце нашего первого курса – а мы тогда, напомню, сдавали всё в июне, в июле – отпуск, а в августе мы уже вернулись из отпуска и уехали на целый месяц на полигон в Золотово. И было это всё в июне 1982 года.
А Вундер был уволен приказом Министра обороны СССР № 0911 от 25.08.1982 (это ещё до нашей голодовки), а по училищу приказ о его увольнении был № 325 от 25.09.1982 (уже после голодовки).
А Виктор Юрьевич – он, напомню, 25.10.1924 года рождения, и на момент описываемых событий – в июне 1982-го – ему было уже почти 58. Многие из наших ребят до этого возраста вообще не дотянули. А Виктор Юрьевич – что тут говорить: участник войны, боевой офицер, настоящий генерал, настоящий руководитель. И что характерно – я совершенно не помню его иначе, как в сапогах. Такое ощущение осталось в памяти, что он всегда ходил в сапогах.
Не знаю, может, я и ошибаюсь, но у меня такое осталось воспоминание. И Юра Ту…яков, который с нашего 84 взвода и который мне эту историю и напомнил, тоже уверен и помнит, что Вундер всегда в сапогах ходил.
Так или иначе, мы Виктора Юрьевича запомнили исключительно в сапогах, и в нашей истории это имеет определённый смысл, определённое значение.
В общем, наш боевой товарищ, которому в том июне 1982-го стукнуло аж 18 лет, аж 23 июня, и который находится в таком расцвете сил, что был способен горы плечом свернуть и подтянуться на турнике аж целых полтора раза в неделю, и… Старый убелённый сединами боевой генерал почти 58-ми лет от роду в сапогах, тоже. Полегче маленько, конечно, генеральские хромовые, нежели наши юфтевые, но так ведь, как в том анекдоте, «так мне и лет поболе будет…». Помните анекдот? Василий Иваныч с Петькой гражданскую отвоевали, всех беляков победили, домой вернулись и… Можно маленько и отпыхнуть, расслабиться… Сели в хате, в тазики воды налили, сапоги сняли, портянки размотали, штаны-галифе снизу закатали и… ноги в тёплую воду. Кайф! Сидят, балдеют. Вдруг Петька и говорит: «Василь Ваныч, а что это у тебя ноги-то грязнее моих?» «Так мне ведь, Петька, и годков-то поболе будет…»
Всего каких-то сорок лет разницы, улавливаете?
Вот и тут – убыл наш товарищ к генералу, вызвали. В генеральский уголок вроде как, т.е. в кабинет начальника училища. Хрен его знает, чего там да как. Вернулся потом, какой-то задумчивый, озабоченный, озадаченный. Ничего особо не рассказывал, так, общие фразы. Сразу вроде в спорткубрик попёрся, на турник начал пытаться запрыгивать – пытаться только, для него и запрыгнуть было упражнение, преодоление земной силы тяжести и самого себя.
В отпуск не поехал, естественно (потом – точно не скажу, может, на недельку его и выпустили – это Василич может сказать, если помнит, наш папа Буль, командир взвода наш и этого героя), но и из училища его не выпи…дили тогда, не отчислили.
Вот в чём бы Вы думали заключается прелесть нашего нынешнего общения, через сорок с лишним лет, людей, которые четыре года жили вместе в одной казарме, в одних стенах, переносили одни и те же тяготы и лишения, если можно так сказать, которые прошли после выпуска совершенно разными дорогами, сорок лет потом жили совершенно разными жизнями… А сейчас?
Я вообще не помню этой истории, если честно. А тут – созвонились с Юрой, языками чешем – а хрен ли нам, красивым бабам, как говорится: оба – пенсионеры, оба – на дачах сидим.
И тут Юра мне рассказывает, как этот наш товарищ вернулся от Вундера. Рассказывает про разговор Вундера с этим нашим Чудиловым.
– Учиться-то хочешь, сынок, служить?
– Конечно, товарищ генерал. (Товарищ наш ничего другого и ответить не мог, естественно. Стоит в кабинете начальника училища генерала Вундера, возле двери, переминается с ноги на ногу…).
– А будешь?
– Буду.
– А чего у тебя не получается-то?
…
– А чего тут сложного-то?
Старый (хотя язык не поворачивается такое сказать про мужика в возрасте почти 58, войну прошедшего – мы сегодня уже все кто под шестьдесят, а кто и поболе будет, его того возраста пережившие уже, понимаем того нашего генерала, начальника училища, его здоровье и состояние, и физподготовки тоже) боевой генерал в возрасте почти 58 лет в сапогах в своём кабинете на глазах молодого сочного, на чистом сливочном масле взрощенного, подмосковного кренделя-распи…дяя берёт два стула, ставит их спинками друг к другу, подходит, опирается о спинки стульев и… делает уголок и держит его.
Про что эта история – уж сами решайте. Про оценки, колы да двойки? Особенно если учесть, что один из авторов этого сюжета – золотомедалист. Про физкультуру? Про генеральские уголки? Которые тоже разные, оказывается, бывают. Про нас с Юрой и нашу общую память через 40 лет? Как говорится, дорогая, ты же у меня умница, выбери правильный вариант ответа сама…
Не уверен, что этот поступок Виктора Юрьевича тогда нашего этого товарища пробил – вряд ли: ему, как и большинству мажоров, по барабану, кто и что тут перед ним вытворяет – выкаблучивает. Ты хоть маршалом будь, хоть на уши на батуте или в шпагат на лыжах встань – у парня другое мировосприятие и отношение к жизни. Но… на турник он залезать начал, поскольку понял, что больше его ничто не спасёт, кроме него самого. И минимум он до выпуска делал. Точно.
Одно лишь можно сказать точно – таковы были наши первые командиры – начальник училища генерал-майор Вундер Виктор Юрьевич, царство небесное…; заместитель начальника училища полковник Пищалёв (к сожалению, не знаю его судьбы), он же – дед Пищалёв, он же – бессменный председатель спорткомитета училища (вспомнил тут одну историю в исполнении деда Пищалёва, коротенько отвлеку. …Утро, дед Пищалёв идёт с утреннего обхода территории, в штаб, в свой кабинет, проходит мимо дежурного по училищу и так, по ходу, в окошко: «Дежурный, вызови ко мне комбата 7 батареи Николаева». Видимо, нагляделся на территории училища, которую знал, как свои пять пальцев, и кто за какой участок территории отвечал, какая батарея. Вот и оценил качество уборки территории гвардейцами 7 батареи, за что и планировал вынести – без занесения куда надо – очередную благодарность комбату этого героического воинского подразделения майору Николаеву. Дежурный – человек опытный и мудрый, сразу же врубается и мгновенно уточняет: «А Путято?» Дед Пищалёв на секунду приостанавливается, задумывается и говорит: «Давай и Путято. Е…ать – так обоих..» Откуда-то помню такую историю); дядя Женя, подполковник Родин Евгений Сергеевич, царство небесное…, преподаватель кафедры физподготовки… Наши командиры – и комдив наш первый полковник Голос Юлий Андреевич, царство небесное…, и комбат, и командиры взводов, и Валера Дорогов, царство небесное…, конечно же, – красавчик был вообще по всем видам…
…
Ах, да, о чём это мы?
Тренируемся, парни, тренируемся! 19 июля 2025 года у нас с вами очередная встреча, в полдень в ДОСе меж ворот. 40 лет выпуска. Помните, наверное, приказ все получили-читали. На всякий случай ещё раз продублирую.
Так что… готовимся, пресс качаем, отжимаемся, подтягиваемся, подъём переворотом, выход на обе руки, стометровка, километр, три (будет кто выступать – на лыжах, в июле, нам не привыкать…) и т.д.
Шутка, конечно же. Приехали бы все, и то хорошо.
Но… Володю уголок сделать на стульях, подержать – попросим! Володя, ты как? Значкист ГТО, как-никак, да ещё и золотой! Может к тому времени ещё кто сподобится, в смысле ГТО сдать.
… Пошёл-ка я тренироваться… На всякий случай.
Следующая публикация
Комментарии 5