ЖИЗНЕННЫЕ РАССКАЗЫ

Направила свою коляску на кухню. Разогрела чайник, достала из холодильника котлету. Съела, попила, чай. Мамы всё не было. Не выдержала, вновь взяла телефон и набрала номер: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», - вновь раздался голос автоответчика. Перебралась на свою кровать, положив телефон под подушку. Свет тоже не стала выключать, без мамы так страшно. Лежала долго, но всё же заснула. *** Проснулась, когда солнышко заглянуло в окно. Мамина кровать заправлена. - Мама! – крикнула она в сторону прихожей. В ответ тишина. Взяла телефон, позвонила. В ответ тот же чужой металлический голос Стало страшно, из глаз полились слёзы. *** Константин возвращался из кафе. Там каждое утро продавали свежую сдобу. У них с мамой каждое утро начиналось с этого, она готовила завтрак, а сын ходил в кафе за булочками. Константину уже тридцать, но он до сих пор не женат. Девушки и женщины просто не обращали на него внимания: некрасивый, худой, болезненный. Болезни его преследовали с самого рождения. Надо было дорогое лечение, но мама его воспитывала одна. Последний диагноз поставили, когда он уже стал взрослым, объявив, что у него не может быть детей. С тем, что никогда не женится, Костя уже смирился. В траве мелькнул сломанный старый телефон. Телефоны и компьютеры были его и увлечением, и работой. Он был программистом и блогером. Телефоны у него, конечно, были и притом самые крутые, но из-за чисто профессионального любопытства он поднял этот. Телефон был раздавлен, словно по нему проехала машина и отбросила его в сторону. «Может, что случилось? – мелькнула мысль, сунул сломанный аппарат в карман. – Дома разберусь». *** После завтра извлёк из найденного телефона симку и вставил в один из своих. Номера на симке принадлежали в основном больнице, пенсионному фонду и другим подобным учреждениям, но первым стоял адрес «дочка». Немного подумав, позвонил по этому номеру: - Мама! – раздался радостный детский голос. - Я – не мама, - растерянно произнёс Костя. - А где мама? - Не знаю. Я нашёл сломанный телефон, переставил симку и позвонил. - У меня мама пропала, - раздался плач. – Она ещё вчера ушла в магазин и не вернулась. - А где твои папа, бабушка? - Нет у меня ни папы, ни бабушки. У меня только мама. - Тебя, как зовут? – парень понял, что ребёнка надо выручать. - Юля. - Меня – дядя Костя. Юля, выйди из квартиры и скажи соседям, что осталась одна. - Я не могу выйти, у меня ножки не ходят. И в соседней квартире никто не живёт. - Подожди, как это не ходят? – Константин совсем растерялся. - Я такая родилась. Мама говорит, что надо накопить денежек и мне сделают операцию. - А как ты передвигаешься? - На коляске. - Юля, ты свой адрес знаешь? – Костя приступил к действиям. - Да, улица Кутузова дом семь, квартира восемнадцать. - Я сейчас приеду, и мы найдём твою маму. Он выключил телефон. Нина Антоновна зашла в комнату сына: - Костя, что случилось? - Мама, я нашёл сломанный телефон. Поставил симку в один из своих. И позвонил. В общем, там маленькая девочка осталась одна в квартире, и она инвалид. А других родственников у неё нет. Я узнал у неё адрес. Поеду, разберусь. - Поехали вместе, - и женщина стала собираться. Нина Антоновна одна воспитывала сына, который очень часто болел, она прекрасно представляла, каково одинокой матери с больным ребёнком. Сама она сейчас на пенсии, а сын очень хорошо зарабатывает. Они вызвали такси и поехали выручать ребёнка. *** Позвонили в домофон. - Кто? – раздался грустный голос ребёнка. - Юля, это я, Костя. - Заходите! Зашли в подъезд. Дверь в нужную квартиру уже была приоткрыта. Зашли в квартиру. Худенькая девочка в инвалидной коляски, смотрела на них грустными глазами: - Вы найдёте мою маму? - Как твою маму зовут? – сразу задал вопрос Константин. - Лида. - А фамилия? - Перова. - Подожди, Костя! – остановила его мать и спросила у девочки. – Юля, ты кушать хочешь? - Да. В холодильнике была котлетка, но я её вчера съела. - Так, Костя, беги в магазин, в который мы всегда ходим, купи то что мы покупаем. - Понял! – и выбежал из квартиры. *** Когда вернулся, мать успела что-то приготовить на кухне. Сразу разобрала пакеты, накрыла на стол. Когда поели Костя взялся за поиски мамы девочки. Открыл городской сайт и стал просматривать происшествия за вчерашний день. «Так, так. На улице Парковой водитель автомобиля «жигули» допус-тил наезд на жен-щину. Постра-давшая доставлена в тя-жёлом состо-янии в больницу». Достал телефон, стал звонить. После третьего звонка ответили: - Да, вчера к нам доставлена постра-давшая с улицы Парковой. Состояние тяжёлое. Пока не приходила в себя. - А как её фамилия? - Документов и сотового телефона при ней не было. Вы её родственник? - Ну… пока не знаю… - Приезжайте по адресу… - Адрес я знаю. Сейчас приеду. Отключил телефон и подошёл к девочке: - У тебя фотография мамы есть? - Да, - она подъехала к тумбочке и достала альбом. – Вот мы с мамой недавно фотографировались. - Какая у тебя мама красивая! Константин достал телефон и сделал снимок, улыбнулся девочке: - Пойду, - искать твою маму. *** Открыла глаза. Белый потолок. Сознание потихоньку возвращалось. Перед глазами мелькнула летящая машина… Попробовала пошевелиться, движение болью отдалось во всём теле. Подошла медсестра, тихо спросила: - Проснулась? И тут глаза Лиды расширились от ужаса: - Сколько я здесь лежу? - Двое суток. - Там в квартире дочка одна... - Лида, успокойся! – медсестра осторожно положила руку на грудь больной. - Здесь молодой мужчина вчера приходил. Оставил тебе свой телефон. Говорит, что твой машиной раздавило. - Мне позвонить… - Сейчас! – она задела пальцем по надписи: дочь, и приложила аппарат к ухо больной, и оттуда раздалось: - Мама! - Юленька, доченька, как ты! - Всё хорошо! Со мной бабушка Нина и дядя Костя приходит. - Какой дядя Костя? - Больная не волнуйтесь! – произнёс зашедший врач. – Иначе, оберу телефон. Давайте я вас осмотрю! - Доченька, я перезвоню, - крикнула Лида и выключила телефон. Доктор осмотрел. Приказал, что-то медсестре, та тут же поставила капельницу. Когда врач вышел, медсестра взяла телефон и положила себе в карман. - Можно, я с дочерью ещё минутку поговорю? – тихо прошептала Лида. - Доктор запретил вам волноваться, - но всё же достала телефон и набрала номер. - Доченька… - Лида, меня зовут Нина Антоновна, - раздался незнакомый женский голос. – Выслушайте меня! Мой сын нашёл ваш сломанный телефон. По сим-карте разыскал вашу дочь и вас. Я – пенсионерка. Пока вы в больнице, побуду с вашей дочерью. Не волнуйтесь! Передаю телефон Юле. - Мама, не расстраивайся и выздоравливай быстрее! – раздался голос дочери. - Доченька, слушайся бабушку! – схватилась Лида, как утопающая за соломинку. - Больная, выключайте телефон! – раздался голос медсестры. *** На следующий день Лиду перевели в общую палату, а вечером, в часы приёма заглянула медсестра: - Перова, к тебе посетитель. Лида даже удивиться, как следует не успела. Зашёл парень, какой-то некрасивый, худой: - Здравствуйте, Лида! Меня Костя зовут, - улыбнулся. – Вот пришёл навестить тебя. Не обижаешься, что я сразу на «ты»? - Нет. Он поставил на тумбочку большой пакет: - Здесь моя мама тебе собрала. - Костя, я даже не знаю, кто вы, - растерянно произнесла больная. - Я случайно нашёл твой раздавленный телефон. Симка оказалась целой. Позвонил твоей дочери. Затем разыскал тебя. - Как там моя Юленька? - Сейчас. Он взял с тумбочки телефон, который сам оставил при первом посещении. Немного поколдовал над ним. - Вот, пожалуйста! Лида глянула на дисплей и увидела свою дочь. - Мама! – закричала та. – Тебе больно? - Нет, доченька, уже не больно. Как ты? - Ко мне баба Нина приходит. Больная долго разговаривала со своей дочерью. Константин терпеливо ждал. Поговорив, Лида опустила голову: - Я теперь ваш должник. - Ладно тебе, Лида! – улыбнулся. – И давай, переходи на «ты»! - Спасибо, тебе, Костя! - Сейчас покажу, как пользоваться этим телефоном. *** Прошли две недели. Виновник той аварии принёс Лиде отступные двести тысяч прямо в больницу и привёл адвоката. На следующий день её выписали из больницы. Костя приехал за ней и привёз домой. - Мама! – радостно закричала дочь. Казалось, ещё немного и она выскочит из своей коляски. Лида присела рядом с ней, обняла дочь и заплакала от счастья. Затем подошла к пожилой женщине: - Нина Антоновна, большое вам спасибо! - Ладно, тебе Лида! Юля мне вроде внучки стала. - Нина Антоновна, мне виновник аварии отступные принёс, - она достала из сумочки деньги. – Возьмите! Мне больше нечем вас отблагодарить. - Убери, Лида! – Строго произнесла пожилая женщина. - Мы с сыном, точно, не обеднеем, а тебе Юлю лечить надо. Костя уже договорился с какой-то клиникой. - Мама! - радостно воскликнула дочка. – Дядя Костя сказал, что мы с тобой поедем в больницу и мне сделают, чтобы ножки ходили. *** Две недели пробыла Лида с дочерью в клинике. Поставили спицы. Через три месяца, нужно обратно в клинику. Затем всё это ещё раз через год и ещё раз через год. Через три года, после трёх операций и реабилитации, обещали, что Юля будет ходить. А пока девочка так и передвигалась в коляске. К тому же, спицы доставляли неудобства. Но видно судьба решила испытать на крепость этих четверых людей. У Нины Антоновны стало плохо с сердцем и её положили в больницу в тяжёлом состоянии. Три ночи провела Лида в больнице рядом с этой, ставшей родной, женщиной. Возвращалась домой лишь приготовить на всех обед и немного поспать. Ночами с Юлей оставался Константин. На четвёртый день Нина Антоновна окончательно пришла в себя. Долго грустными глазами смотрела на сидящую рядом Лиду, затем тихо проговорила: - Доченька, видно не долго мне осталось жить на белом свете. Выходи замуж за моего Костю. Он человек надёжный. Вместе вы и Юлю на ноги поставите. - Нина Антоновна, разве он меня возьмёт? - Возьмёт! – на лице женщины мелькнула улыбка. – Обязательно возьмёт. *** Пожилая женщина держала за руку девочку с ранцем за спиной и букетом цветов. Если бы не довольно высокий рост девочки, можно подумать, что в школу она идёт в первый раз. А она и шла в школу первый, но уже в четвёртый класс. Первые три года она обучалась дома дистанционно. Окончила три класса на четвёрки и пятёрки. И вот сейчас шла в школу на своих ногах. - Бабушка, мне страшно немного. - Что ты, Юля? Тебе уже десять лет! Вон и твои папа с мамой идут! - Доченька, ты что такая невесёлая? – подошла к ней Лида. - Боится в школу идти, - помотала головой Нина Антоновна. - Давай руку! – Константин подал девочки свою ладошку. – Пошли! - Вот с тобой, папа, мне совсем не страшно, - улыбнулась Юля. И они, весело болтая, направились к школе, а следом шли мама и бабушка, такие же счастливые. Если история Вам по душе, нажмите Класс, мне будет очень приятно

— Оль, короче… давай поговорим. — Короче давай – пожала плечами я – Хотя мне и так уже все понятно. — Ну тем проще… – тяжело вздохнул он – Давай тогда все решим сразу. Настроен я серьезно. — Да я уже давно готова – кивнула я – Ты как, временно уходишь, или совсем? С разводом? — С разводом – присаживаясь рядом, ответил Игорь. Ну отлично, тогда я сейчас Мишкины (это сын наш) вещи соберу, и можете идти. Тут надо было видеть его лицо…) Медленно повернулся ко мне, посмотрел и говорит. — В каком смысле Мишкины вещи соберешь?! — В прямом – как ни в чем ни бывало ответила я – Люба со мной останется, а Мишу с собой возьми. Ему отец нужен обязательно. Ты же хороший папа? — Ээээ – только и смог сказать он – Дети обычно с мамой остаются. У тебя что вообще совести нет? Как я вообще мог с тобой прожить столько времени – он схватился за голову. — А что такого? Почему я должна двоих воспитывать, а ты со своей курицей веселиться? Ты ведь там жизнь пошел налаживать семейную? Вот считай, ребенок у вас уже будет! Полдела сделано! — Да ты что несешь такое?! Игорь вскочил с дивана и принялся названивать любовнице. — Ты прикинь! Говорит он в телефон – Она говорит, чтобы я сына с собой взял! Вообще конченая да?! Сижу на диване посмеиваюсь. Жду чем дело кончится. Короче они поругались по телефону, потом он к ней поехал, уговаривать ее видимо сына нашего воспитывать. Та ему отказала. Он вернулся мрачный, пытался со мной помириться. Да только он мне теперь нафиг не нужен. А сына отдавать ему я и не собиралась. Пусть идет куда хочет. Мне все равно. Если история Вам по душе, нажмите Класс, мне будет очень приятно

— Как расписались? И ничего не сказала! Вот дуреха! — всплеснула руками Прасковья Ивановна, — что же я матери твоей скажу, когда на ее могилку пойду? Девчонке всего девятнадцать лет, а она без моего ведома замуж выскочила непонятно за кого! Ни свадьбы, ни праздника, как мышки, по-тихому расписались, не по-людски. Что я деревенским скажу? Разве так можно? Соседи мне помогали тебя растить с трёхлетнего возраста, когда твои родители со света белого сгинули. Эх... Прасковья Ивановна обессиленно села на лавку в горнице и с негодованием уставилась на самовар, словно это он был во всем виноват. Она так всегда делала, когда была в расстроенных чувствах. За распахнутым окном кудахтали куры, а летний ветер доносил лай деревенских собак. — Ладно, — Прасковья решительно хлопнула по столу, — чего теперь делать, хоть плачь, хоть ругайся — толку нет. Собирать тебя надо. Пойду курицу словлю, в дорогу вам зажарю, пирогов опять же надо испечь, сметанки, творога с собой положить, гостинцев разных. Путь неблизкий. В райцентр с Митькой соседом съезжу, денег тебе с собой со сберкнижки сниму. Теперь они мне ни к чему, пенсии хватит, а вот тебе денежки пригодятся. Чай, не бесприданница ты у меня. Мой дом тебе достанется, когда помру, хозяйство опять же крепкое у нас… Бабушка заплакала, утираясь фартуком. Ей было жаль отпускать внучку, но она понимала, что сейчас такие времена, и молодёжь стремится в город. Настя села рядом и тоже заплакала: — Бабуля, не переживай. Я устроюсь в городе и тебя к себе заберу. Будешь жить с нами. Роберт сказал, что квартиру снимет для нас. Всё будет хорошо. А через год пойду работать. Бабушка посмотрела на Настю, такую наивную и добрую, и слёзы потекли из глаз еще сильнее. "Если её обманут и обидят, я не переживу", — подумала Прасковья Ивановна. А вслух сказала: — Ты за меня не беспокойся, я всё же дома остаюсь, здоровье ещё хозяйство вести позволяет. А в случае чего гаврюшкинские люди у нас хорошие, помогут. Иди, собирайся, вон уж, твой Роберт приехал. За окном послышался звук мотора и хлопок дверцы. В избу вошёл Роберт — высокий симпатичный парень. Сразу было видно — не местный, городской. Даже одет по-другому — дорогая рубашка-поло и кремовые шорты. Ансамбль завершали лёгкая хлопковая кофта, небрежно накинутая на плечи, и новенькие белые кроссовки, умудрившиеся остаться белоснежными, несмотря на деревенские тропинки. Ни дать, ни взять — персонаж с теннисного корта. Увидев нарядного Роберта, бабушка Прасковья замолчала, насупившись. Этого парня она видела всего несколько раз, а уж зятем стал. — Здравствуйте, Прасковья Ивановна, — чинно сказал Роберт, — Настя уже вам сказала новость? Вы не беспокойтесь, я позабочусь о ней. И семья у меня приличная. — Это ваше дело, молодое, — ответила Прасковья Ивановна, — да только Настеньку мне не обижай и в обиду не давай. Одна она у меня на всём свете осталась. Родители твои в курсе, чего вы наделали-то? Роберт улыбнулся: — Сегодня маме позвонил, сообщил. И вы правильно сказали — это наше дело. Ну, она примерно в таком же недоумении была, как и вы сейчас, но моё решение приняла. Так что не волнуйтесь, всё идёт по плану. — По плану так по плану, — улыбнулась Прасковья Ивановна, — садитесь, внуки мои, за стол, сейчас кормить вас буду. Когда ещё щей из печи поедите да парного молочка попьёте. Настя вздохнула с облегчением — бабушка смирилась и приняла её выбор. Она посмотрела на молодого мужа, и ее сердце наполнилось счастьем и надеждой. *** Настя и Роберт познакомились всего три месяца назад на молодежном празднике в райцентре. Она — студентка колледжа, он — специалист банка, посланный на практику по распределению от университета. Простая деревенская девушка с ангельским личиком и таким же нравом с первой минуты покорила сердце видавшего виды парня из большого города. В ней не было напыщенности и равнодушия, присущих его бывшим подружкам. Уже на следующий день Настя повезла его к себе в деревню Гаврюшкино, чтобы познакомить с бабушкой. Разве могла тогда подумать Прасковья Ивановна, что эта дружба зайдёт так далеко? *** Наутро Настя и Роберт попрощались с Прасковьей Ивановной и уехали, забрав с собой её спокойные ночи и радость сердца. — Вот, возьми, — бабушка сунула Насте в руку записку, — тут адрес моей старинной подруги. Она в том же городе живёт. В случае чего, поможет. Бери и не спорь. Настя взяла записку, положила её в сумочку и обняла единственного родного человека. Настала пора прощаться... Прасковья Ивановна ещё долго стояла на дороге, всматриваясь в удаляющийся джип Роберта. Соседи, что вышли проводить Настю, сочувствующе смотрели на пожилую женщину, утирающую глаза кончиком косынки. К Прасковье подбежала соседская девочка Маша и обняла её: — Не плачь, тетя Прасковья, я буду к тебе каждый день приходить, хочешь? Мама сказала, что мы будем тебе помогать. Прасковья Ивановна взяла на руки курносую девчушку и погладила ее по кудряшкам: — Спасибо, милая моя, всё же наш гаврюшкинский люд хороший. Пошли-ка, Машенька, чай пить с малиновым вареньем. *** Когда машина Роберта подъехала к роскошному коттеджу его семьи, Настя ахнула: такого красивого дома она не видела. Дальше райцентра девушка никогда не была. А тут такая красота! — Пошли, — позвал за собой Роберт, — наконец, с моими познакомишься. В холле их встретили отец и мать Роберта. По выражению их лиц было видно, что они тоже переживают за сына и с некоторой опаской рассматривают свою невестку. — Здравствуйте, — робко приветствовала Настя новых родственников, машинально поправляя ладошкой ситцевое платье, — меня Настей зовут, я из Гаврюшкино. — Ну, здравствуй, Настя из Гаврюшкино, — хохотнул отец, очевидно, девушка пришлась ему по душе, — а я — Семён Петрович, отец Роберта. Можешь звать меня папой, если хочешь. — Не могу пока, — честно призналась Настя, — вот попривыкну к вам, тогда и назову, а пока можно я вас дядей Семёном величать буду, не обидитесь? — Нет, конечно, — улыбнулся отец Роберта. — А меня мамой называть не нужно, — сухо сказала мать Роберта, — лучше Эльзой Эдуардовной, по имени отчеству. Настя поёжилась от холодного тона матери Роберта. "Просто она не привыкла ко мне, — успокаивала себя Настя, — всё впереди". *** Позже Настя поняла, что семья Роберта была богатой и влиятельной. Вскоре в городе узнали, что в доме Картапольских появилась невестка из деревни. Потешались все кому не лень. К тому же масла в огонь подливала Настя, сама того не ведая. Как-то, во время приёма, устроенного Эльзой Эдуардовной для высшего общества в честь внезапной женитьбы сына, Настя, которая сидела возле свекрови, заявила: — Такие курицы у вас в городе мелкие. Вот у нас в деревне курицы откормленные. Надо на колхозном рынке кур брать. Завтра съезжу, куплю курицу пожирнее, зарубим её, я её ощипаю и сварю суп. Пальчики оближете! Довольная собой Настя посмотрела на оторопевших гостей и встретилась с колючим взглядом побледневшей свекрови. — Настя, это куропатки, а не курицы, — сказала Эльза Эдуардовна, — если тебе они не нравятся, тебе подадут мясо с шампиньонами. — Ой, нет, этих поганок я есть не стану, — ответила простодушная Настя, — такие белые грибы у нас в погребе от сырости растут. Лесные грибочки кушать надо, они куда ароматнее. Я вот грузди уважаю, знаете, как бабушка их вкусно солит? Хотите, принесу, бабушка нам с собой гостинцы направляла? — Нет, не надо, — процедила сквозь зубы мать Роберта, — может, ты гостям ещё варёной картошки предложишь или щучью голову? Сиди и молчи уже. Настя недоумевала. Что же она такого сказала? Она посмотрела на Роберта. Тот сидел весь красный и испуганно смотрел на мать. За другим концом длинного стола кто-то прыснул. Это была молодая красивая девица в элегантном платье и с безупречной укладкой. На Насте тоже был красивый костюм, который лично выбрала ей свекровь. Но девушка чувствовала себя в нем неуютно и боялась испачкать его едой. К тому же Настя все ещё плохо управлялась ножом и постоянно забывала, какой вилкой нужно есть салат, а какой — рыбу. Всё это безмерно бесило Эльзу Эдуардовну и смешило Семена Петровича, который ко всему относился гораздо проще, чем его супруга. Когда гости разошлись, мать Роберта молча удалилась в свои покои, оставив остальных членов семьи в гостиной. — Чего ты лезла со своей курицей? — негодовал Роберт, — ты понимаешь, что опозорила нас? У нас приличная семья, так веди себя соответственно. — А что я такого сказала? Смотрю, все молчат, вот и решила начать разговор, — ответила Настя. — Зато весело получилось, — засмеялся свекор, — они что, на самом деле, куриц не ели? Да половина из них приехали из провинции, а гнут из себя лордов. Вообще, они пришли сюда не ради вас с Настей. Они пришли из-за моего положения, так что пусть слушают. Так их, Настена. Между прочим, Роберт, твоя прабабка тоже из деревни была. Да, да, чего смотришь? Так что не задирай нос, сын. А Настя всему научится, всему своё время. Настя благодарно посмотрела на Семена Петровича, и тот ей подмигнул. Но Роберт, кажется, разозлился ещё больше, однако промолчал. Молодые ушли в свою комнату и легли спать, не сказав друг другу ни слова. Если Настя уснула сразу, то Роберт долго ворочался в постели. Его мучили сомнения. *** Начало сентября для Насти ознаменовалось продолжением учебы. Она пошла в колледж, а Роберт занял руководящую должность в банке отца. Он работал допоздна, и Настя скучала вечерами одна. Так прошёл почти год, и вот — Настя получила заветный диплом менеджера по гостиничному делу. — Поздравляю, дорогая невестка, — сказал Семен Петрович, — это дело надо отметить. Бери мою карту и отправляйся к Роберту на работу. Сделаешь ему сюрприз: скажешь, я даю ему выходной в честь такого случая. — Спасибо, папа, — сказала радостная Настя и обняла свекра. — Беги, стрекоза, — улыбнулся Семен Петрович. Ему нравилась эта простая и открытая девушка. Настя надела нарядное платье и отправилась прямиком в банк. Сотрудники с удивлением смотрели на невестку босса и исподтишка перешептывались. Настя, не замечая насмешливых взглядов, быстрым шагом прошла по коридору и открыла дверь в кабинет Роберта. Он был не один. За столом сидела молодая красивая женщина и что-то обсуждала с Робертом. — Добрый день, — сказала Настя, — Роберт, папа дал тебе выходной и сказал отпраздновать мое окончание колледжа! — Колледж — это круто, — усмехнулась девушка, — куда уж нам со своими двумя универами. Роберт покраснел, а Насте стало не то себе. Она промолчала, боясь, что муж снова отругает её за лишние слова. — Хорошо, пойдём, — сказал Роберт, который хотел как можно скорее выйти их этой неловкой ситуации, — знакомься, Настя, это — Милана. Она раньше была моей однокурсницей, а теперь работает здесь. — Приятно познакомиться, — тихо сказала Настя. Милана же промолчала, разглядывая свой маникюр. — А можно и мне с вами? — вдруг спросила она. — Не знаю, — замялась Настя. — А я знаю, — нагло сказала Милана и поднялась с места, — а ещё я знаю, где можно отлично провести время. Настя умоляюще посмотрела на Роберта, желая, чтобы он отказал настойчивой девице. Но тот сделал вид, что ничего не заметил. Милана привела их в модный ночной клуб "Посейдон". Здесь царил полумрак, и гремела музыка. Почти все столики с мягкими диванчиками были заняты "золотой молодёжью", к которой Роберт тоже принадлежал. Но не Настя. Она чувствовала себя среди них, как инородное тело. — Эй, молодожёны! — крикнул им какой-то парень, — идите к нам! Давно не виделись, Роб, что, кольцо к земле тянет? Или в деревню? И все рассмеялись, кроме Роберта и Насти. Чтобы отвлечь друзей от неприятных шуток, Роберт заказал на всех выпивки и дорогих закусок. Настя терпеть не могла ни устриц, ни других морских гадов, что здесь подавали. — Что, в твоей деревне такого не видели? — спросила одна из знакомых Роберта, яркая блондинка в откровенном платье. — Нет, — ответила Настя и отвернулась. Праздник для неё обернулся мучением. Зато Роберт был в "своей тарелке". Он веселился и, кажется, совершенно забыл, что женат. Время для Насти тянулось долго, наконец, она не вытерпела: — Роберт, пойдём домой. Я устала. — Тебе надо, ты и иди, — отрезал Роберт под одобряющие возгласы пьяной компании, — и вообще, Настя, давай разведемся! Мы с тобой разные люди. — Вот это поворот! — заорали богатые друзья Роберта, — давно пора! А мы уж думали, что до тебя никогда не дойдет. Молодец, Роб! Роберт вернулся к друзьям, а Настя стояла бледная и ошарашенная. Её словно облили холодной водой. Сразу вспомнились слова бабушки, которой сейчас так не хватало. Настя вызвала такси и уехала в дом Картапольских собирать вещи. Квартиру Роберт так и не снял. Заявление на развод она решила подать завтра. Но сегодня она ни за что не останется в этом доме. — Не пори горячки, Настя, — уговаривал невестку Семен Петрович после того, как она все ему рассказала, — завтра подумаем, как быть. Я сниму тебе квартиру, устрою на работу. Потерпи немного. — Нет, Семен Петрович, — ответила Настя, — Роберт прав: чужая я здесь. За меня не волнуйтесь, у меня здесь есть одна знакомая. У неё и буду жить. Берегите себя, вы хороший человек. И Настя ушла, как и пришла, с одним чемоданом. Все вещи, что покупала ей Эльза Эдуардовна, а также дорогое обручальное кольцо, Настя оставила на столе вместе с прощальной запиской. *** Когда Роберт вернулся, то, несмотря на уговоры отца, не стал искать Настю. Роберт испытал облегчение от того, что ошибка юности исправилась сама собой и без особых трудностей. А в это время Настя постучала в большие дубовые двери старинного особняка. Ей открыла пожилая женщина в элегантном чёрном платье, похожая на даму с полотен старых художников. — Это вы Изольда Тихоновна? — робко спросила её Настя, — я — Настя, внучка Прасковьи Агатовой, вашей подруги. Она говорила, что я могу к вам обратиться, когда попаду в беду. — Заходи, — коротко сказала Изольда Тихоновна. Когда Настя, запинаясь и дрожа, поведала подруге бабушки свою историю, та нахмурилась и сказала: — Разводись с ним и не переживай. Я помогу тебе и сделаю из тебя настоящую леди. А Прасковью мы сюда заберём, как только она будет готова к переезду. Вот вернётся внук из-за границы, так сразу за ней и съездим. Нечего Прасковушке там одной куковать. Бабушку твою я уважаю, она мне однажды жизнь спасла. А тебе, Настенька, я скажу одно: всё, что ни делается — к лучшему. И Настя успокоилась. Она поняла, что теперь у неё появилась ещё одна бабушка. *** После развода Насти и Роберта никто из них больше не вспоминал друг о друге. Обида Насти испарилась, когда она познакомилась с Михаилом, внуком Изольды Тихоновны. А дальше — влюблённость, пышная свадьба, приезд бабушки Прасковьи и рождение дочки и сына. Десять лет промелькнули быстро. За это время Михаил построил сеть отелей, одним из которых, самым крупным, управляла Настя. *** — Милая, а нас с тобой зовут на приём, — хитро улыбнувшись, как-то сказал Михаил, — один бизнесмен находится на грани банкротства и хочет, чтобы мы инвестировали в его компанию. Ее еще можно спасти, если убрать из правления его бестолкового сына-выпивоху вместе с его алчной жёнушкой. Иду туда только из уважения к преклонному возрасту приглашающего. — Давай сходим, если надо, — ответила Настя. Она во всем поддерживала мужа. Машина Михаила остановилась возле до боли знакомого коттеджа. Это было семейное гнездо Роберта, бывшего мужа Насти! Но теперь Настя была уверена в себе и ничего не боялась. Ни один мускул не дрогнул на ее лице, когда она зашла в ненавистный дом. Их встречала жена Роберта, та самая Милана, что открыто издевалась над Настей раньше. Милана не узнала в красивой женщине с безупречным вкусом ту самую деревенскую девушку. Зато узнала Эльза Эдуардовна. Она испуганно замерла, увидев бывшую невестку под руку с могущественным бизнесменом. — Счастлива видеть вас в нашем доме, — услужливо пролепетала она и собственноручно приняла пальто Насти. Узнал её и Роберт. Он натужно краснел и кашлял, речь его путалась, а рука постоянно тянулась к бутылке дорогого коньяка. Милана постоянно что-то шипела ему на своём змеином, а мать обжигала сына взглядом, виноватясь перед высокими гостями. Один только Семен Петрович держался со всеми просто и с достоинством. — Не видать мне инвестиций, так, Михаил Романович? — прямо спросил он, отводя гостя в сторонку, — это из-за Насти, да? — А это решать ей, — ответил Михаил и подозвал жену. Втроем они вышли в беседку, чтобы никто не мешал их разговору. — Рада видеть вас, дорогой Семен Петрович, — Настя обняла бывшего свекра, — я помогу вам, но с одним условием. Вы снова возьмёте управление компанией и банком в свои руки и назначите достойного преемника. Семен Петрович радостно кивнул и горячо пожал руку Насти, у которой словно камень с души упал. *** А Роберт с Миланой стояли возле Эльзы Эдуардовны и пыхтели от злости. Они понимали, чем для них грозит помощь Михаила и решение отца. — У вас такая утончённая и умная жена, к тому же просто красавица! — воскликнул один из гостей, неженатый владелец крупной адвокатской конторы, — Михаил Романович, поделитесь, где вы добыли такой редкий алмаз? Я тоже хочу такую найти. Михаил улыбнулся, похлопал молодого мужчину по плечу и громко, чтобы все слышали, ответил: — В деревне Гаврюшкино, что в тысяче верст отсюда. Там целая кладезь достойных невест. Моя бабушка и моя жена оттуда родом. Я женился и ни о чем не жалею. Скажу больше — я счастлив! — Буду знать, — улыбнулся адвокат, — ждите в гости, с невестой из Гаврюшкино. Я сейчас серьёзно. Настя почувствовала, что, гордится своей родиной. И всё благодаря Михаилу. Она тоже ни о чем не жалела. Жалел один лишь Роберт. Жалел об упущенном счастье... Автор И. ОШЛАНСКАЯ

Маргарита ещё пуще нахмурила брови, строго взглянула на дочь, затем – на внучку и наконец ответила: – Даже не думай. Мало того, что столько времени к матери погостить не приезжала, так ещё и заявилась без предупреждения, – она поправила очки и мотнула головой. – Тем более, я жить одна привыкла, с ребёнком квартиру делить тяжело будет, а пенсия у меня маленькая – на двоих не растянуть. – Мама, пожалуйста, – Алиса продолжила давить на жалость. – Насчёт финансов не переживай: деньги мы будем каждый месяц высылать. А к Леночке ты быстро привыкнешь, да и вдвоём всегда веселее. Правда, солнышко? – Алиса обратилась к дочери. Лена неохотно кивнула головой. Ей не хотелось расставаться с родителями. Да и с бабушкой будет неуютно. Она ее видела один раз в жизни. И, судя по всему, бабуля злая и несговорчивая. Наступило молчание. Маргарита серьёзно обдумывала неожиданное предложение, взвешивая все «за» и «против». С одной стороны, сохранилась ещё обида на непутёвую дочь, совсем позабывшую про вдову-мать, а с другой – Маргарита сама давно хотела повидаться с внучкой, да и, действительно, одной жить опостылело – скучно. В квартире ведь нет даже кошки. Через пару минут женщина приняла окончательное решение: – Ладно, так уж и быть, присмотрю за внучкой. Алиса чуть не подпрыгнула от радости. – Спасибо, мамуль, ты у меня лучшая! – в знак благодарности она чмокнула накрашенными красным губами маму в щеку. Затем обняла дочку, слегка прослезившись. – Веди себя хорошо, ладно? Время быстро пролетит, подумать не успеешь, как я вернусь. – Хорошо. – тихо ответила Лена, и из глаз потекли слёзы. – Так, а ну не реветь, – сердито бросила бабушка, и девочка, перестав плакать, сжала челюсти. – А вы когда улетаете? – спросила у Алисы. – Сегодня вечером. – бросила та, уже собираясь уходить. – Я поспешу, чтобы не опоздать, – спокойно продолжила она, уже стоя на пороге и готовясь уйти. – Деньги буду присылать в конце месяца. Ну всё, не скучайте! Пока! Дверь захлопнулась. Бабушка лишь покачала головой. – Бестолковая, – тихо произнесла она и схватила чемодан. – Ну, пошли. Может, ты есть хочешь? – спросила у внучки, утаскивая багаж в комнату. – Хочу. – Лена всхлипнула и вытерла мокрую щеку рукавом кофточки. Оставив чемодан в гостиной, Маргарита отвела ребёнка в кухню. Накормила жареной картошкой с луком и напоила горячим чаем. Для Лены начался новый этап в жизни. С самого начала в доме бабушки ей жилось несладко. Девочка получала упрёки в свой адрес за каждую мелочь. В редких случаях Маргарита Денисовна не чуралась дать ребёнку подзатыльник. – Лена, ты почему свет в ванной не выключила? – ругалась она на внучку. – Ты что, меня в долги загнать хочешь? Из-за тебя денег на оплату счетов не напасёшься! – Я собиралась в ванную вернуться, – девочка пыталась оправдаться, вздрагивая от каждого крика. – Всегда нужно свет выключать, бестолковая! Ей-богу, вся в мать! И так каждый день. Бабушка находила массу причин, за что зацепиться. Она будто чувствовала облегчение, отругав ребенка. – Лена, а ну, иди сюда, паразитка! – позвала Маргарита внучку. Девочка поспешно вышла из гостиной, отвлёкшись от прочтения книги. – Бабушка, что случилось? – она уже была готова к новой порции замечаний. – Ты почему обувь у порога бросила, а? – злая бабушка указала пальцем на ботинки, оставленные за дверью. – Я же говорила тебе, голова садовая, обувь ставить в рядок! – Я и поставила, как ты велела… – заикнулась было Лена, на что Маргарита Денисовна цыкнула и громко добавила: – Не спорь со старшими! Сопливая ещё! К тому же, ты у меня в доме живёшь – значит, делай то, что я тебе говорю! – женщина положила руку на грудь и заохала. – Ох! Сердце шалит. Доведёшь ты меня до инфаркта. Осуждающе взглянув на внучку, она ещё раз проговорила последнюю фразу, а затем рявкнула на неё: – Ну, что стоишь? Капли неси! Или хочешь бабушку в гроб отправить? Свалилась мне тут как снег на голову, никакой от тебя пользы! Тем временем заканчивался первый месяц проживания Лены у бабушки, а обещанные деньги Маргарита Денисовна так и не получила. Дозвонившись до дочери с пятого раза, женщина задала вопрос в лоб: – Алиса, когда деньги пришлёшь? Что за наглость - обещать и не сделать? – Не переживай, мама, – успокаивала Алиса, но теперь в её голосе чувствовалось безразличие. – У нас небольшие трудности, нужно подождать. И ещё, – она выдержала небольшую паузу, и вдали послышались чьи-то весёлые голоса и звон бокалов. – Придётся Леночке три месяца у тебя пожить. Там такие неприятные обстоятельства нарисовались – в общем, долго рассказывать. Ты пока мне не звони, я сама тебя наберу. Лене передавай привет. Не скучайте. Услышав короткие гудки, Маргарита разочарованно вздохнула и тут же уставилась на внучку, стоящую рядом. - Навязали на мою голову, - бросила она молчаливой девочке. – Надо было плату вперёд брать. Если она не вышлет денег на этой неделе, то я отправлю тебя в интернат. Пусть там кормят и приглядывают. Ни через неделю, ни через месяц деньги так и не прислали. Бабушка продолжила звонить дочери, но та лишь руками разводила – «неприятные обстоятельства», и всё тут. В конце концов, Алиса просто перестала отвечать на звонки. Через обещанные три месяца дочь так и не вернулась за Леной. Маргарита не смогла отдать внучку в интернат, потому что понимала: если с ней что-то случится, то некому будет подать стакан воды. В последнее время сердце пошаливает. Прошло уже больше года, но вестей от Алисы не было, пока вскоре она не прислала смс: «Когда Лену заберём, не знаю. Трудности.». Что делать, Маргарита не понимала. Кроме неё, родственников у девочки больше нет, за помощью обратиться некуда, из квартиры ребёнка не выгонишь – родная внучка всё-таки, а пособия на двоих не хватало – приходилось экономить на всём, даже на лекарствах. Питались одними макаронами, картошкой и тушёнкой, от которой Лену начинало тошнить. Спала девочка на старой скрипучей раскладушке. Канцелярия для школы покупалась по минимуму, одежду Маргарита шила для внучки из своего старого тряпья, которое становилось поводом для насмешек одноклассников. Об экскурсиях и школьных праздниках можно было забыть – для бабушки это считалось непозволительной роскошью. В четырнадцать Лене пришлось устроиться на работу, раздавать листовки, за которые она получала сущие копейки. Жизнь – не малина. Девочка не могла позволить себе сходить на день рождения к подруге, потому что бабушка забирала у неё все, что она зарабатывала. Бабушка была настоящим тираном, оскорбляющим Лену по любому поводу. Лишняя она в её доме, ненужная. Бесконечные упрёки, нападки, придирки… Девочка ждала, когда наконец сможет переехать от бабушки и спокойно зажить собственной жизнью. Прошло время, и Лена закончила одиннадцатый класс с золотой медалью – она всегда была очень способной девочкой и круглой отличницей. Пора поступать в высшее учебное заведение. Маргарита настаивала на поступление в родном городе, но девушка решила иначе и подала документы в московский университет. – Просто копия своей матери. Как она меня бросила, так и ты меня оставишь! – фыркала бабушка, расстроившись из-за новостей. – Уезжай и больше не возвращайся. Неблагодарная! Обиженная словами бабушки, Лена уехала, пообещав звонить каждый день. Чтобы жить в Москве более-менее сытно, Лене пришлось подрабатывать вечерами. Стипендии не хватало, хорошо хоть дали место в общежитии. Девушка не приезжала к бабуле на каникулах, так как старалась заработать, чтобы немного денег отправлять бабушке. Но Маргарита Денисовна не оценила стараний внучки. Деньги получала охотно, но все также злилась на «непутевую» девчонку – копию своей бесстыжей матери. Так прошло пять лет. Даже после вручения диплома Елена не приехала к Маргарите. И вот пожилая женщина уже отчаялась увидеть внучку, как вдруг, одним летним вечером в дверь её квартиры позвонили. На пороге стояла Лена, держа в руках чемодан. «Прямо как одиннадцать лет назад», – пронеслось в голове у старушки. – Привет, бабушка! – Лена радостно обняла её. – Прости, что так долго не могла приехать! Но теперь я вернулась, встречай! Когда внучка прижала Маргариту к себе, та обратила внимание на выпирающий живот. Женщина поняла, Лена беременна. – И что это такое? Что это, я спрашиваю? – рассерженная бабушка показала рукой на живот. – Всё, нагулялась и решила домой вернуться, мерзавка? Съездила в Москву, паразитка? Ты хоть понимаешь, что ребёнка мы не прокормим? Лена старалась не нервничать и успокоить разбушевавшуюся бабушку, но та продолжала осыпать её проклятиями. Осталось только начать громить посуду, но Маргарита, не выдержав собственной истерики, сползла по стене на пол, схватилась за сердце и заохала. Кое-как приведя в чувство старушку, девушка объяснила, что у неё есть жених, но пока он приехать не может. – Рома на вахте работает, на Севере, понимаешь? – внучка обмахивала Маргариту газетой. – Жить пока негде. Вот я и решила, пока он не вернулся, к тебе приехать. Извини, что так тебя напугала. И вдруг бабушка заплакала. – Ты прости меня, внученька, – хлюпая носом, отвечала она. – Прости, дуру старую. Я ж всё по мамке твоей сужу, она ж, как пропала, я вся на нервах была. – Тоска мучала пожилую женщину. – А тут и ты наконец приехала, я уж думала, не вернёшься. А ты вернулась, хорошая моя. Вернулась… Прошло две недели, как Лена приехала к бабушке, их отношения были более-менее стабильны. Однажды, вернувшись из магазина, старушка услышала, как Лена с кем-то разговаривает – громкий и весёлый мужской голос раздавался по всей квартире. Поспешив в кухню, Маргарита обнаружила рядом с внучкой молодого, слегка уставшего на вид парня симпатичной наружности. Заметив хозяйку, он встал и с почтением наклонил голову. – Здравствуйте, Маргарита Денисовна, рад познакомиться! – аккуратно пожал руку пожилой женщины. – Бабуль, это Рома, мой жених, – улыбаясь, Лена представила гостя. Поздоровавшись с Романом, женщина присела на табурет. – Тоже с нами будешь жить, Рома? – она подозрительно покосилась на парня. – В однушке все вместе не поместимся… – Мы и не будем тут жить, бабушка, – ответил довольный парень. – Рома квартиру нашёл, поэтому мы переезжаем, – добавила Лена. У Маргариты перехватило дыхание. Пришло осознание, что она вновь вернётся к жизни в одиночестве. Нижняя губа дёрнулась, а глаза покраснели. – То есть, как это, переезжаете? – прошептала женщина, опустив глаза в пол. – Совсем? А как же я одна буду? Внученька, – старушка повернулась к Лене, и по её морщинистым щекам потекли слёзы. – Ты опять меня оставляешь, да? Вынув из кармана растянутой кофты носовой платок, она начала вытирать им лицо. – Ну что Вы, Маргарита Денисовна, не плачьте. – Рома взял опечаленную женщину за руку. – Никто Вас не оставляет. Вы поедете с нами. - Вы заберёте меня с собой? – в глазах Маргариты вспыхнули огоньки радости. – Ну конечно, – ответила Лена. – Я тебя не брошу, слышишь? Все вместе, одной большой семьёй будем жить. Всем места хватит. Ощутив приятное чувство счастья, Маргарита прижала к себе молодую пару, высказывая им слова благодарности. Такие эмоции своенравная женщина давно не испытывала – её преследовало лишь раздражение, с того самого момента, как единственная дочь покинула родной дом. Прошлое тяготило, было безумно стыдно за свои поступки, но старушка осознала – внучка её простила и даже была благодарна за то, что та её не бросила и воспитала. И Маргарита, и Лена поняли – закончился этот сложный этап в жизни, пришла пора наконец стать счастливыми. Если история Вам понравилась, нажмите: Класс или оставьте свое мнение в комментариях, мне будет очень приятно

Как там - в поговорке-то? Кто везет – того и погоняют! А Зинаида Петровна везла: такой человек найдется в каждой семье. И он добровольно, по умолчанию и априори, как говорится, взваливает на себя все проблемы: рабочие, бытовые и организационные. А все остальные получают уже готовый результат. И или наслаждаются им, или порицают: в зависимости от степени совпадения полученного с их мечтами и чаяниями. Многие скажут, что это, конечно, глупость: пытаться все сделать самостоятельно. Ведь можно же заставить членов семьи. Или, хотя бы, попытаться! А теперь еще и нанять многочисленных помощников. И потом, что же Вы, дорогая Зинаида, так опрометчиво позволили сесть себе на шею трем взрослым мужикам, прощенья просим – по-другому не сказать? Как так? Почему так всех распустили? А детей, вообще, нужно было воспитывать должным образом, дорогая мамаша! Да, детей нужно воспитывать. Она, собственно, и пыталась это сделать – опять только она… Но у них был пример перед глазами: их собственный папочка, который не шибко рвался помогать жене. Нет-нет: свою Зинушу-то он любил! Поэтому и не кусал руку, которая его кормит - в прямом и переносном смысле: жена и получала гораздо больше Олега. Просто Зинаида всегда была очень мягкотелой и совершенно не умела настаивать! И, со временем, поняла: лучше все сделать самой, чем по сто раз сотрясать воздух. А эта веселая компашка очень умело стала всем пользоваться: дорогая, я опять все сожгу – у тебя лучше получится! Мамочка, я же не умею варить пельмени! Куда ты дела мои чистые носки? Мам, мне нужен новый смартфон! Сходи в магазин сама, милая – у меня чемпионат по футболу! Только не таскай тяжести – для картошки возьми сумку на колесиках, которую я тебе подарил на 8 марта! И она, конечно же, шла всем навстречу! А как иначе-то, дорогие мои? И откладывала «себя» на потом – это, кажется, называется синдромом отсроченной жизни. - Вот подрастут Ванька с Венькой – высплюсь! Скоро пойдут в садик – вздохну! Слава Богу – будут ходить на продленку! Все – завтра, завтра, завтра… Время шло, а ничего не менялось. Уже и дети стали взрослыми, но ни от них, ни от Олега помощи практически не было. А жена и мама продолжала таскать за собой сумку на колесиках, варить собственноручно налепленные пельмени и мыть унитазы, на которых три богатыря часто забывали поднять сиденье. И у всех выработался условный рефлекс: прав был старина Павлов со своей собакой-то! У Зинаиды Петровны – что она должна все это делать. А у остальных – что именно она должна все это делать! Да, она: не царское это дело! И ладно бы, если женщина была домашней хозяйкой и занималась исключительно бытом – это было бы объяснимо! Но она же еще и работала! И не просто работала, а была тем, кого принято называть кормильцем семьи. Ну и поильцем, конечно же: Зина получала гораздо больше мужа. - Мам, нужно сдать деньги на выпускной! - У меня не фурычит смартфон! - Нам с Венькой нужны новые куртки! – мальчики были близнецами. А это – двойные траты. И ни одного обращения к отцу! Как так? - А это – к маме! – на все просьбы сыновей отвечал любящий папа. И тут, конечно же, опять выработался тот самый рефлекс: академик Павлов, привет! И если раньше Олег предпринимал кое-какие телодвижения в сторону подработки, то теперь, как говорится, забил на все болт и наслаждался жизнью: Зинуша все разрулит! Да и зачем, собственно, напрягаться? Ведь жена «закрывала» все потребности семьи! И не надо париться относительно покупок ширпотреба и еды – все сделает добрая Зинаида! - Я даже не знаю, как платить за квартиру! – горделиво хвастался в компании друзей Олег, находя в своем поведении некое достижение, что ли: смотрите – ведь это я так воспитал свою жену! - Да, и ни разу не включал стиралку! Все – она! И «собратья по разуму» с восторгом смотрели на мужчину: да, повезло парню! А потом Зинаида сломалась. Да, как старые игрушки, которые выпускались в эпоху развитого социализма: машинку или мотоцикл нужно было заводить прилагающимся для этой цели ключиком. Но наступал момент, когда внутри игрушки что-то происходило, и она переставала заводиться: ключ просто проворачивался. Вроде, все, как раньше: и игрушка, по-прежнему, целая и красивая, и вот он – ключик, а завести не удается! Это произошло после того, как близнецы заявили, что будут поступать на платное, и не в очень дешевый ВУЗ: - Ты же все оплатишь, правда, мамочка? - А почему бы вам, мальчики, не попробовать на бюджет? – удивилась Зинаида. - А там очень мало мест! – резонно объяснили близнецы. - Но попробовать-то можно! - Да мы уж, лучше, наверняка! У тебя же есть деньги, мамуля? А у мамули – неприятности на работе: ее, ценного специалиста, неожиданно уволили! Да, уволили: дескать, спасибо за ударный труд, как говорится, но мы больше не нуждаемся в Ваших услугах. Времена суровые – решили сократить штат. Единственным слабым утешением было то, что она в списке «на выкинштейн» оказалась не одна. Особых накоплений в семье не было: все уходило «на жизнь». И у Зинаиды Петровны сдали нервы: элементарно, Ватсон! Удивительно еще, что так поздно! И женщина решила уйти. Куда? К кому? - возник естественный вопрос. Да просто уйти! От всего этого надоевшего быта, от отсутствия помощи и взаимопонимания, от использования ее в качестве служанки и денежного мешка. Да, кто-то скажет, что это – жестоко: мы же в ответе за тех, кого приручили и всякое такое! А разве с ней поступают не жестоко? Другая бы давно уже послала всех по известному адресу. Первым делом Зина Петровна приобрела путевку в пансионат на неделю. На работе она получила расчет и некоторую существенную сумму в качестве отступных. Поэтому, деньги у нее были. Но добрая женщина, конечно же, оставила несколько тысяч своим домочадцам: вскоре у мужа должна быть зарплата, которую теперь ему придется потратить не только на себя. Да, дорогой Олежек! Первый день в пансионате она просто отсыпалась. Вечером позвонил муж: днем он был на работе, а дети ездили по своим делам. - Ты где, Зинуша? – обычно жена вечером была дома и ждала всех со вкусным ужином. – И почему ужина нет? - Приготовите – будет! – устало произнесла женщина. По ту сторону трубки помолчали, а потом произнесли: - Я не понял, а ты где? - А я от вас ушла! - Как это ушла? – изумился Олег: это был бунт на корабле. - А как уходят? Ногами! Переставляя их попеременно! - Кто он? Я его знаю? – вопрос был задан на повышенных тонах. – Я же так тебя люблю, Зинаида! А ты меня предала! Короче, волчица ты и самка, ты, Варвара: к Птибурдукову ты уходишь от меня! Кстати, у Зины тоже была большая белая гр удь и служба, как в известном романе Ильфа и Петрова… "Господи, какими же глупыми могут быть иногда мужики! – с тоской подумала Зинаида. – Все мысли – об одном! И даже в голову никому не пришло, что меня элементарно заездили!" Но вслух этого не произнесла – ей стало жалко наивного мужа: не зря его не ценили на работе-то! - а только сказала: - Да не парься ты так – нет у меня никого: просто устала и решила взять тайм-аут. - От кого устала? – после большого молчания раздалось в трубке: мужчина переваривал услышанное. - От нас? Это было просто оскорблением! Как это можно от них устать? Да, с сыновьями-то, действительно, немного проблематично. Ну, а он-то что? Разве он своей Зинуше доставляет какие-то хлопоты? Да ни в коем разе! И ест, что дадут. И наденет, что жена приготовит. И давеча даже пошел в магазин. Ну и что с того, что принес вместо курицы утку! Кстати, с яблоками – самое то! И тут – такой плевок в душу: устала она, видите ли! - Да, дорогой, от вас! Точнее, от вашего поведения! Вас я люблю, а вот ваше поведение мне перестало нравиться! Поэтому, давайте, поживем отдельно – по-моему, сейчас именно такой случай. И посмотрим, что получится! - А как же мы? - А что вы? Учитесь жить самостоятельно, господа офицеры – ты же так называешь себя и детей! Вас трое – как-нибудь выкарабкаетесь! И отключилась. За час - 19 пропущенных звонков от Олега и близнецов: перспектива остаться без ужина никого не обрадовала… А Зина Петровна вырубила телефон. Да, на неделю! До второго! А дальше - трам-пам-пам… И постепенно стала приходить в себя. Хотя от мыслей о своих мальчиках полностью избавиться не удалось. Равно, как и от обиды, нанесенной неожиданным увольнением. Но ситуация уже не казалась такой безвыходной и критичной. Ведь выход есть даже из тупика и запутанного лабиринта. В первом случае, нужно просто повернуть назад или осадить: осаже, силь ву пле! Во втором, идти, постоянно держась рукой за одну из стен. Проверено! А жить для себя оказалось очень приятно, и Зинаида стала входить во вкус. К концу недели она уже полностью оклемалась и начала рассылать резюме, договариваясь о собеседовании. Жить стала в комнате, снятой у одинокой бабули. И на первом же собеседовании ей предложили неплохую должность – не хуже прошлой! И зарплата соответствующая! Ура три раза! В первый же вечер после возвращения она позвонила домой – одному из сыновей: оказалось, что все живы и здоровы! И никто не страдал от недоедания и грязи! - Все нормально, мамочка! Что едим? Да все: варим пельмени, заказываем готовую еду, я научился варить картошку – это оказалось совсем несложно! А ты как? Отошла немного? Да, она отошла! Но возвращаться пока еще не хотела. - А мы с Ванькой подали документы на бюджет: говорят, что у нас есть все шансы! Да елы-палы! Надо было давно их оставить одних – все проблемы за неделю решились! А она столько лет гонобобилась, хотя могла бы прожить это время с пользой для себя. Ну, ничего – еще наверстает! - Ты когда вернешься? Мы соскучились! А папа научится включать стиральную машину! - Поздравь его от меня и скажи, что я им горжусь и буду считать себя его современницей! - Я серьезно, мам: когда вернешься? - И я серьезно! Поэтому, пока не вернусь! И, хотя Зинаида тоже соскучилась и уже совсем не сердилась, решила пока не возвращаться. А общаться можно и по скайпу. А завтра ее уже ждали на новой работе! Поэтому, нужно было озаботиться выбором наряда: ведь людей у нас еще встречали по одежке и лицу. И уже потом обращали внимание на душу и мысли. А лицо и одежда у перфекционистки Зиночки Петровны всегда были в порядке. Да и с душой и мыслями все тоже обстояло неплохо. А если что-то ей и приходило в голову, так это исключительно в воспитательных целях: ведь даже богатыри, если верить классике, могут просидеть на печке целых 30 лет и 3 года. Да, пока не получат тот самый ускорительный пендель, как в этом случае. Согласны, богатыри, кавалеры и господа офицеры? Кому как больше нравится! Автор: Ольга Ольгина

Сообщала и уходила. У неё ведь куча дел. Гораздо важнее, чем маленькая дочка. Танечка оставалась с дедушкой и бабушкой. Игорь, к удивлению многих односельчан, от ребёнка не отказался. Под неодобрительным взглядом матери в свой выходной он шёл к Людмиле, чтобы побыть с дочкой. Евгению Николаевну покорность сына раздражала. Деревенские кумушки мужчину нахваливали, а она злилась. Ответственный, фу. Кому лучше делает? Бегает на поводу у Людки и радуется? И он действительно радовался. Нет, сначала, конечно, боялся. Танечка такая крохотная, невесомая, будто сделана из хрусталя. Несостоявшиеся тесть и тёща внимательно смотрят, как он неловко пытается качать доченьку. Потом они смягчились и приходам Игоря стали радоваться. Чаем его поили, гостинцы собирали. Если человек хороший, то почему нужно волком смотреть? Сам Бог велит привечать. В глазах Людмилы дочь с каждым годом превращалась в балласт. Где-то в глубине души она много раз пожалела, что родила. Это сначала она чувствовала себя кошкой, которая играет с пойманной мышью. Шантажировать Игоря ребёнком быстро надоело. Отца Тани она предпочитала просто не замечать. Пусть ходит, раз нравится. Ей же легче. -Балласт ты мой, непутёвая, - ворчала Людмила, застёгивая Танечке куртку. - Когда уже вырастишь, что б не возиться с тобой... Таня молчала. Ей и самой хотелось поскорее вырасти, чтобы не мешать маме. Она, может, и к папе ушла жить. Он предлагал несколько раз. Но там злая баба Женя. Лучше с родными бабулечкой и дедулечкой. Они хорошие и называют её не "балластом", а любимым "солнышком". Папа пусть в гости приходит. Они с бабулечкой его пирогами накормят. Года шли, но Евгения Николаевна так и не приняла внучку. Она считала, что из-за этой противной девчонки её сын не построил семью. Из-за Тани мало помогал ей деньгами. Каждый день она выговаривала Игорю своё недовольство. -Мам, это моя дочь, - не уступал мужчина. - Я её бросить должен? -Почём знаешь, что твоя?! Людка - та ещё ш****а, - возмущалась Евгения Николаевна. -Всё, - махал рукой Игорь и уходил. - И по деревне не болтай. Моя Таня и точка. После таких разговоров возмущённая Евгения Николаевна ещё долго ворчала, громыхала посудой и раздражённо толкала стулья толстыми боками. Когда Игорь сообщил, что приобрёл участок и будет строить на нём собственный дом, Евгения Николаевна разозлилась ещё больше. -Чем тебе наш дом не угодил!? - кричала она. - Я скоро умру и всё тебе останется. -Мам, прекрати, - улыбнулся Игорь. - Не надо умирать. -Это жизнь, - вздыхала женщина, театрально прикрывая глаза. -Хорошо, когда эта "жизнь" с тобой случится, я вернусь сюда. Свой дом Танюшке отдам. Евгения Николаевна закипела. Танюшке?! Людкиной дочке?! Дом, который её сын...своими руками?! Не бывать этому! -Ты так не сделаешь, - прошипела Евгения Николаевна. Как в воду глядела. Не сделал. Не успел. К тому времени Людмила уехала из деревни. Она всё-таки встретила "любовь всей жизни". Фермер из соседнего посёлка позвал замуж, но поставил условие. Без Тани. Своих детишек нарожаем. На Слоновских похожих внешностью и повадками. Люда, не моргнув глазом, оставила дочь родителям. Скинула, как она сказала подругам, балласт. Танечка, услышав это, расплакалась. Тихо, чтобы никто не услышал. Не балласт она, а солнышко. Только не для родной матери. По правде сказать, исчезновения мамы Таня если и ощущала, то только иногда. Где-то совсем в глубине души. Людмила и раньше мало времени уделяла родной кровиночке. Теперь же Таня просто перебралась в более большую комнату. Больше ничего не изменилось. Приезжала Людмила редко. А как родился их со Слоновским первый сын, так и вовсе пропала. Тане было двенадцать, когда ранним утром соседка тётя Галя, задыхаясь от слёз, вошла в сенцы. Они с бабушкой собирались печь блины. Дед ушёл на рыбалку. День, начавшийся как обычно, разделили жизнь девочки на до и после. -Игорь разбился, - сглотнув комок волнения, выдала тётя Галя. - На машине. Таня выронила венчик, которым мешала жидкое тесто. Его капли разлетелись по деревянному полу. -Папа, - только и смогла прошептать Таня перед тем, как рухнуть следом. После п.о.х.орон вся деревня обсуждала, как некрасиво вела себя Евгения Николаевна по отношению к внучке. Таня этого не помнила. Она вообще ничего не помнила, кроме папиного лица, похожего на восковую маску. Он больше не улыбался. И руки... такие холодные. Таня дотронулась очень аккуратно. Провела пальцем по белой руке. Она бы обняла его и заплакала, но Евгения Николаевна оттолкнула и отругала. Не хватай! Людмила тоже приехала, но к г.р.о.бу не подошла. Постояла поодаль и ушла. Даже с родителями не поговорила. Новый удар ждал Таню спустя месяц после п.ох.ор.он. Дом с резной верандой, высоким крыльцом и большими окнами достается Тане. Она единственная родная дочь. Но родная ли? Мать Игоря сомневается. Евгения Николаевна била в колокола. Дочь не Игоря. Обманула его подлая Людка, скинула балласт на сыночку и деньги тянула. -Не дочь она ему! Не дочь! Игорёк сам хотел удостовериться, даже заявление писал, - рассказала Евгения Николаевна удивлённым односельчанам. - И тест хотел сделать, чтобы окончательно от д.армо.едок отречься. Жалко, не успел. Ох, как же разозлилась бабушка Тани, узнав о сплетнях, разносимых несостоявшейся сватьёй. Схватила черенок, заготовленный под новую лопату, и побежала к воротам Евгении Николаевны. -А ну выходи, балаболка! - закричала она. - Выходи! Со всей силы ударив в ворота, женщина повторила призыв. Повыходили соседи. Никто не подумал остановить Лилию Марковну, просто понаблюдали. Кто-то даже подбадривал. Так с ней, мол, со сплетницей. Евгения Николаевна в страхе закрыла входную дверь на ключ и, спрятавшись под столом, набрала участкового. -Дочь мою гадит, ребёнка гадит! Ты посмотри на неё! Я ей сейчас! - пригрозила бабушка Тани, не стесняясь подъехавшего представителя органов. -Лилия Марковна, умоляю, идите домой, - просил он. - Не надо самосуд устраивать. Таня плакала дома. Для мамы она - балласт, отцу - неродная. Слишком подло обходится с ней судьба. Нельзя вот так, в раз, лишать всего. Игорь был папа! Её папа! Никто не смеет отбирать! Таня слышала, как вернувшиеся бабушка разговаривала по телефону с Людмилой. -Отвечай говорю? Дочь точно от него? - повторяла она один вопрос за другим. Тане стало очень страшно. -Уверена? - послышался ещё один уточняющий вопрос от бабушки. - Хорошо. Хорошо. Разберёмся. Наверное, можно выдохнуть, но Танечка не могла. Слишком страшно от того, что будет дальше. *** Больше всего не хотелось видеть бабу Женю. Уж очень злые у неё глаза. Колючие и холодные. Но встретиться им всё-таки пришлось. Бабушка Тани настояла на ДНК-тесте. Для этого поехали все вместе в город, сдали образцы и обратно - ждать результата. Таня сильно переживала. Впрочем, возможно Лилия Марковна волновалась не меньше. Просто старалась быть бойкой и решительной. Лишь Людмила лишь махнула рукой. -Даже если не от Игоря, то какая разница?! Раньше нужно было думать, теперь-то что, - равнодушно сказала она, уплетая землянику из маленькой кастрюльки. -Бессовестная! - вспыхнула Лилия Марковна. - Пошла вон отсюда! -Ма, ты чего? - удивилась Людмила. Лилия Марковна замахнулась на дочь поварёшкой. -Подобру-поздорову, иди! Не доводи до греха! Людмила возмущенно покачала головой и выскочила из комнаты. Таня посмотрела ей вслед, понимая, что для этой женщины так и осталась ненужным балластом... Конверт с результатами вскрыли прямо в коридоре. Евгения Николаевна жадно искала глазами подтверждения своим словам, но, увы, не нашла. Отцовство Игоря подтвердилось. Таня не смогла сдержать радости. Впервые с момента с.ме.р.ти папы она почувствовала себя по-настоящему счастливой. Для него она не балласт, а ДОЧЬ. Настоящая. Дом и другое имущество, оставшиеся от отца, отошло Тане. Людмила завистливо присвистнула. *** После окончания школы Таня уехала учиться. Провожали её дедушка с бабушкой. Мама умудрилась позабыть о такой мелочи, как отъезд дочери. На выпускном была, благодарности за воспитание дочери принимала. Вполне достаточно. Для Тани мамы словно не существовало. Людмила позвонила всего несколько раз. Первый поздравить с днём рождения, второй, кажется на новый год. Потом их общение окончательно перешло в мессенджеры. Редкие открытки на праздники, иногда фото и короткие сообщения. -Мы с младшим сыной едем к врачу. Можно у тебя остановимся? - попросила она. -Что-то серьёзное? - уточнила Таня. -Нет, просто муж забрать не сможет, у него работа, а на автобусе ехать не хочется, - объяснила Людмила. Таня отдала брату свою кровать, мать заняла кровать соседки, благо та уехала ночевать к парню и разрешили воспользоваться мебелью. Сама девушка спала на полу. Таня окончила учёбу, вышла на работу, снимала жильё, старалась помочь бабушке и дедушке. Крутилась как могла. Просить помощи или просто совета у мамы даже не думала. Не хотелось снова слышать упрёки, что она балласт. Люда сама набрала дочери, чтобы решить щепетильный вопрос. -Я решила уйти от Слоновского, - объявила она в трубку. - Надоело. Живу как в аду. Таня напряглась. Маминого голоса она не слышала уже пару лет. Тем более родительница никогда раньше не делилась с ней подробностями личной жизни. -Все мужики, знаешь-ли, одинаковые, - вздохнула Людмила. - Жаль поздно я это поняла. -Если тебе трудно жить с мужем, то уходи конечно, - ответила Таня. -Я ушла. Только вот..., - Людмила помедлила. - Куда ухожу - не подумала. Ты же знаешь, что я не работаю. Двое детей. Жить негде, денег нет. -Поживи первое время у бабушки с дедушкой, а потом что-то подыщешь, - посоветовала дочь. -Танюх, ну ты даёшь! Куда мы втроем к родителям на шею в их халупу! - голос Людмилы зазвучал с раздражением. - У тебя огромный дом стоит закрытый! Скажи, пусть дед ключи нам отдаст. Мы бы отлично разместились! Места всем хватило! -Ключи от папиного дома хочешь? - задумчиво произнесла Таня. -Это давно твой дом. Причем тут папа? -Да, ты права, мой, - со вздохом ответила Таня. - Только вот зачем там балласт в виде тебя и твоих детей? Людмила, услышав, поперхнулась собственной слюной. В трубке повисло молчание. Некоторое время она собиралась с мыслями. -Издеваешься? - наконец, выдала мать. - Твои братья из-за тебя окажутся на улице. -Не из-за меня, а из-за их матери, - со всей серьёзностью ответила Таня. - Повторюсь, балласт в жизни мне не нужен. Таня не знала правильно ли она поступает. Ей стоило огромных усилий отказать маме. На секунду она пожалела, что была грубой, но потом почему-то стало легко... Она перестала быть балластом. Их позиции поменялись. Жизнь - не шахматная партия. Её не нужно играть. Её нужно ЖИТЬ. И, желательно, по-человечески. Иначе исход возможен не в твою пользу. Если история Вам по душе, нажмите Класс, мне будет очень приятно

— Замуж выходи, — советовали друзья, — нельзя одной, не проживешь на пенсию. И знакомили Иру с разными пожилыми мужиками, которые вызывали у нее только одно чувство-рвотное. Тем не менее одиночество было невыносимо. И Ира дала объявление в соц сетях: «Приглашаю для совместного дожития пожилую одинокую даму». Вот уже 8 лет В Ириной квартире ежедневный праздник. Три пожилые, ухоженные, веселые красавицы празднуют свое существование. Они объединили свои жизни, свои пенсии, свои интересы. У них есть машина, дача, вполне приличные деньги за сданные в аренду квартиры двух подруг. Они с палками для скандинавской ходьбы носятся по парку, плавают в бассейне, бегают по театрам, выставкам, концертам, принимают гостей и два раза в год отдыхают на лучших курортах. И еще они никогда не ссорятся. Если история Вам понравилась, нажмите: Класс или оставьте свое мнение в комментариях, мне будет очень приятно

Приглядевшись, я увидела, что у дедушки руки в крови. Тут на меня напал не детский ужас. На мой вопрос, что же с ним случилось я тоже не получила вразумительного ответа, только мычание и он обречённо поднял с земли, валяющийся рядом пакет. Там были осколки бутылок из под пива. Он подобрал с земли ещё пару осколков и положил опять в пакет. Так вот почему у него руки в крови. Я стала вытирать ему руки влажными салфетками, чтобы потом поднять и довести его до дома (может я плохая, но измазать одежду в крови мне честно не хотелось…). Вытерев руки, я подняла дедушку. Мой вопрос про адрес он прореагировал. Начал опять что-то невнятно мычать. Я не понимала его, сколько бы не вслушивалась. Он видимо, поняв, что я туплю, начал указывать мне рукой куда идти. Так я довела его до многоэтажки, стоявшей в этом же дворе. Он показал мне на домофон и на пальцах показал два числа. Я сразу догадалась, что это номер его квартиры. Я позвонила в нужную квартиру и оттуда донёсся взволнованный женский голос. Дедушка снова что-то замычал. Через считанные секунды к нам на улицу выбежали мужчина и женщина. Они сначала накинулись на дедушку, начав рассматривать, как он и не случилось ли с ним чего-нибудь. Затем мужчина поблагодарив меня, взял дедушку на руки и понёс наверх в квартиру. А женщина стала меня спрашивать — как же они могут отблагодарить. Я отказалась и уже хотела было уйти, как женщина вдруг попросила меня её минутку подождать, будто что-то вспомнив. Она мигом побежала в подъезд и через минуту появилась с огромной корзиной малины. «Свойская» : похвасталась сразу она. Я поблагодарила её, но брать отказалась. » Бери, бери» — настаивала она. » Мы чуть с ума не сошли, когда приехали с дачи и увидели, что нашего деда дома нет. А всё дело то в чём. Его на войне немцы в плен взяли, а он чтобы не проболтаться, так как высокий пост занимал, язык себе поранил. А там не до санитарии было. Пока из плена выбрался воспаление началось и ему пол языка ампутировать затем пришлось. Вот теперь он не разговаривает толком. Только звуки издаёт, как глухонемой. У нас во дворе на детской площадке повадились по вечерам подростки пиво пить. Бутылки кидают куда не попадя. Мы уже и жалобу в полицию написали, пусть примут меры. Дети всю эту грязь в руки берут, а то и ещё хуже о стекляшки ноги и руки сколько раз резали. Вот дед и повадился после того как Ирочка, дочка моя, ножку порезала, ходить за этими сволочами стекло убирать, чтобы дети опять не поранились. А он у нас уже старый, ноги толком уже не держат. Мы его уж и так и этак уговаривали не ходить, ключи прятали от квартиры, а он знай себе ходит. Один раз так упал я пока со смены пришла, 6 часов на холодной земле пролежал, никто не помог. Вот мы уже собирались идти искать. А тут глядим звонок в дверь. Спасибо тебе.» После слов этой женщины я онемела. Она сунула мне в руки корзину и я поклонившись ей (да, да, поклонившись. Слов я не смогла тогда найти вообще никаких) поплелась домой. На пол пути я заплакала. Почему у нас всё так? Почему мы думаем только о себе? Обращаюсь ко всем, если вы видите, что человек упал и не может сам встать, не приписывайте его сразу к пьяницам. Подойдите к нему! Может ему сейча необходима Ваша помощь! И особенно это касается молодёжи, давайте не будем забывать, что мы ЛЮДИ, С БОЛЬШОЙ БУКВЫ! Если история Вам по душе, нажмите Класс, мне будет очень приятно

А так, только при очередном кормлении новенькая медсестра обратила внимание на неадекватность грудничка и малыша в срочном порядке доставили в реанимацию. У него началась асфиксия, врачи приняли меры и подключили малыша к кислороду. Мальчик был в тяжелом состоянии, но выжил. Еще бы пару часов и не спасли бы. Видимо там, на небесах, кто-то с любовью присматривал за черным отказничком. Медсестра Альбина в свои выходные навещала крошку в палате. Так он ей запал в душу, никак не могла забыть его беспомощный взгляд и тяжелое состояние необычного мальчика. Спустя время самочувствие Марка наладилось, ребенка готовили к выписке и переводу в Дом Малютки. Аля уговорила мужа усыновить этого мальчика. Своих детей у них не было, а этот случай показался ей знаковым. Муж долго сопротивлялся: — ЗАЧЕМ нам чёрный ребенок? Оставь его, пусть его усыновляют люди его расы Но Аля смогла уговорить мужа. Пройдя школу приемных родителей и медкомиссию, они подали документу в опеку. Решение комиссии пришлось ждать в течение недели и наконец, Марка можно было забрать домой. Биологическая мама мальчика так и не появилась в роддоме. У нее был шанс забрать отказ на ребенка, но она им не воспользовалась. Альбина ушла в декретный отпуск по уходу и чувствовала себя абсолютно счастливой. Так, маленький смуглый мальчик обрел семью, надежду на счастливое будущее и любовь. А еще через полгода, Аля узнала что беременна! И это спустя три года после безуспешного лечения от бесплодия. Да… действительно, кто-то там, на небесах играет нашими судьбами, проверяя нас на прочность, доброту и способность любить… Если история Вам по душе, нажмите Класс, мне будет очень приятно