Предыдущая публикация
В Курск через Горловку: как Донбасс сделал медсестру из Кузбасса стальной женщиной
Медсестра из Новокузнецка Марина Андреас, съездив три раза в командировку на Донбасс, решила продолжать помогать раненым в Курской области.
Призвание
Ее папа очень хотел, чтобы дочь посвятила жизнь медицине, считал и считает профессию Божьей. Марина стремление родителя поддержала и 18 лет назад сразу после школы пошла в медицинский колледж. Училась, как сама вспоминает, не в себя. Грызла гранит науки всегда сверх положенных знаний, и, наверное, оттого сразу после защиты диплома успешно стала трудиться в областной травматологии Прокопьевска. Там по-настоящему поднаторела в крепости духа, профессиональном хладнокровии и истинном чувстве познания.
«А потом 29-я больница Новокузнецка, где уже много лет работаю медсестрой-анастезисткой. Горжусь, что на операциях, и простых, и совсем сложных, являюсь правой рукой доктора. Работа мне нравится, потому спасаю людей и чувствую свою большую нужность».
Отправляйте меня первой
Почти три года назад, с первого дня спецоперации, женщина стала искать выходы на всевозможные контракты в военных госпиталях, прифронтовых медпунктах. Планировала ехать всего на полгода, дочь — на тот момент пятилетняя — оставалась дома, бросать надолго не хотела ее. Пока искала, минимальное время контракта возросло до одного года.
Призвание
Ее папа очень хотел, чтобы дочь посвятила жизнь медицине, считал и считает профессию Божьей. Марина стремление родителя поддержала и 18 лет назад сразу после школы пошла в медицинский колледж. Училась, как сама вспоминает, не в себя. Грызла гранит науки всегда сверх положенных знаний, и, наверное, оттого сразу после защиты диплома успешно стала трудиться в областной травматологии Прокопьевска. Там по-настоящему поднаторела в крепости духа, профессиональном хладнокровии и истинном чувстве познания.
«А потом 29-я больница Новокузнецка, где уже много лет работаю медсестрой-анастезисткой. Горжусь, что на операциях, и простых, и совсем сложных, являюсь правой рукой доктора. Работа мне нравится, потому спасаю людей и чувствую свою большую нужность».
Отправляйте меня первой
Почти три года назад, с первого дня спецоперации, женщина стала искать выходы на всевозможные контракты в военных госпиталях, прифронтовых медпунктах. Планировала ехать всего на полгода, дочь — на тот момент пятилетняя — оставалась дома, бросать надолго не хотела ее. Пока искала, минимальное время контракта возросло до одного года.
«Совершенно случайно узнаю, что моя же больница объявила по разнарядке регионального Минздрава набор в месячную командировку в прифронтовой госпиталь — горловскую больницу № 2. Моментально бегу к нашей начальнице отдела кадров Анне Валерьевне. Что хотите делайте, говорю, а меня срочно отправляйте в Горловку самой первой, как хотите, говорю. Была такая страсть и желание поехать туда, что Анна Валерьевна, видимо, почувствовав безудержность, тут же внесла мою фамилию в список командировочных. Уже через неделю были в Горловке. Приехали в шесть вечера, поужинали, и, что называется, с корабля на бал — срочно в операционную, спасать наших раненых ребят. И мы там трое суток безвылазно без сна на ногах, в сутки по 290 бойцов поступало. Попали, видите, на самое освобождение Артемовска в 2023 году».
Мы в шоке, а ему смешно
Марине запомнился в первой командировке в Донбасс невероятный, просто нереальный, по ее воспоминаниям, случай мужской стойкости и оптимизма. Привезли всего израненного парня с перебитой ногой и свернутой челюстью. Врачи ее пытаются поставить на месте, а боец протягивает свой сотовый телефон женщине и, пытаясь улыбнуться, просит его сфотографировать на память в профиль и анфас, в горизонт и вертикаль.
«Невероятная сила духа настоящего русского солдата, ему больно, мы в отчаянии, а он на позитиве такой, будто ничего страшного не произошло: „Все будет хорошо, ребятки, прорвемся“. Не можем скрыть улыбки и такая разрядка у всех, как камень с плеч — этот точно будет жить. Поэтому Россию никому и никогда не победить».
Она рассказывает, что поначалу было страшно от разрывов снарядов, и она не понимала, в отличие от местных, где наши стреляют, где враг. Но через неделю с коллегами привыкла. При всем этом медсестру из Новокузнецка не покидало чувство ответственности перед своими пациентами. Мысль одна — спасти во что бы то ни стало.
Вот на каталке в операционную везут молодого парня, ему чуть за двадцать, пуля попала в бедро и каким-то зловещим образом пробралась в живот, который разворотила напрочь.
«Прооперировали, перевели в реанимацию, дальше о его судьбе ничего не знаю, молила Бога, чтобы выжил, надеюсь, мои молитвы Господь услышал».
Чудо, да и только
Во вторую командировку в Горловку Марина вызвалась уже в мае 2024-го, и снова горячая пора.
«Привезли бездыханного бойца средних лет с очень серьезным ранением. Качали, безрезультатно, вывезли тело в коридор, мимо шел наш врач из Киселевска Александр, фамилию сейчас не вспомню. Он каким-то шестым чувством заметил на каталке, где лежал солдат, шелохнувшуюся простыню. „Пулей качать в операционную“, — скомандовал доктор.
Подключили аппараты, парень ожил, провели повторную операцию, снова перевели в реанимацию, откуда в общую палату он ушел своими ногами. Про этот чудесный случай до сих пор в горловской больнице всем рассказывают».
Мы в шоке, а ему смешно
Марине запомнился в первой командировке в Донбасс невероятный, просто нереальный, по ее воспоминаниям, случай мужской стойкости и оптимизма. Привезли всего израненного парня с перебитой ногой и свернутой челюстью. Врачи ее пытаются поставить на месте, а боец протягивает свой сотовый телефон женщине и, пытаясь улыбнуться, просит его сфотографировать на память в профиль и анфас, в горизонт и вертикаль.
«Невероятная сила духа настоящего русского солдата, ему больно, мы в отчаянии, а он на позитиве такой, будто ничего страшного не произошло: „Все будет хорошо, ребятки, прорвемся“. Не можем скрыть улыбки и такая разрядка у всех, как камень с плеч — этот точно будет жить. Поэтому Россию никому и никогда не победить».
Она рассказывает, что поначалу было страшно от разрывов снарядов, и она не понимала, в отличие от местных, где наши стреляют, где враг. Но через неделю с коллегами привыкла. При всем этом медсестру из Новокузнецка не покидало чувство ответственности перед своими пациентами. Мысль одна — спасти во что бы то ни стало.
Вот на каталке в операционную везут молодого парня, ему чуть за двадцать, пуля попала в бедро и каким-то зловещим образом пробралась в живот, который разворотила напрочь.
«Прооперировали, перевели в реанимацию, дальше о его судьбе ничего не знаю, молила Бога, чтобы выжил, надеюсь, мои молитвы Господь услышал».
Чудо, да и только
Во вторую командировку в Горловку Марина вызвалась уже в мае 2024-го, и снова горячая пора.
«Привезли бездыханного бойца средних лет с очень серьезным ранением. Качали, безрезультатно, вывезли тело в коридор, мимо шел наш врач из Киселевска Александр, фамилию сейчас не вспомню. Он каким-то шестым чувством заметил на каталке, где лежал солдат, шелохнувшуюся простыню. „Пулей качать в операционную“, — скомандовал доктор.
Подключили аппараты, парень ожил, провели повторную операцию, снова перевели в реанимацию, откуда в общую палату он ушел своими ногами. Про этот чудесный случай до сих пор в горловской больнице всем рассказывают».
Марина уверена, что без поддержки горловских врачей и медсестер, теперь ее друзей и подруг, им — сибирякам — было бы сложно. И горловские медики поддерживали: создавали домашние условия проживания и питания, консультировали по оборудованию, да по всем абсолютно вопросам. Никогда кузбассовцы не видели своих местных коллег понурыми, раздраженными и тем более обозленными.
«Людочка, медсестра с оперблока, ее там все знают, ну такая душка жизнерадостная, подруженька моя. У нее от бомбежек вся квартира развалена, ни окон, ни дверей, муж съехал из-за панических атак. А она с улыбкой, новыми анекдотами, приколами, с таким юмором девушка. Ну как, глядя на таких людей, не радоваться?»
Я просто не могу уже
А после третьей командировки, из которой медсестра вернулась на днях, и уезжать Марине Андреас не хотелось, окончательно прикипела в Горловке к коллегам, к раненым своим ребятам. Называет всех их своей родной семьей — отцами, матерями, сестрами, братьями, сыночками.
«Там я как будто нашла саму себя настоящую, там чувства обнажены, там все на ладони — помыслы радость и слезы. Там человеческая движуха, и по совести, и по профессии».
Марине снова не сидится на месте, он переживает за героев СВО и снова хочет их спасать от смерти. После новогодних праздников она отправляется в прифронтовой медицинский госпиталь Курской области. Там планирует пробыть полгода, а потом, после небольшой передышки в родной новокузнецкой больнице, снова попросится в горловскую командировку.
«Не могу жить уже по-другому, просто уже не могу! Ценности жизненные стали другими».
«Людочка, медсестра с оперблока, ее там все знают, ну такая душка жизнерадостная, подруженька моя. У нее от бомбежек вся квартира развалена, ни окон, ни дверей, муж съехал из-за панических атак. А она с улыбкой, новыми анекдотами, приколами, с таким юмором девушка. Ну как, глядя на таких людей, не радоваться?»
Я просто не могу уже
А после третьей командировки, из которой медсестра вернулась на днях, и уезжать Марине Андреас не хотелось, окончательно прикипела в Горловке к коллегам, к раненым своим ребятам. Называет всех их своей родной семьей — отцами, матерями, сестрами, братьями, сыночками.
«Там я как будто нашла саму себя настоящую, там чувства обнажены, там все на ладони — помыслы радость и слезы. Там человеческая движуха, и по совести, и по профессии».
Марине снова не сидится на месте, он переживает за героев СВО и снова хочет их спасать от смерти. После новогодних праздников она отправляется в прифронтовой медицинский госпиталь Курской области. Там планирует пробыть полгода, а потом, после небольшой передышки в родной новокузнецкой больнице, снова попросится в горловскую командировку.
«Не могу жить уже по-другому, просто уже не могу! Ценности жизненные стали другими».
Следующая публикация
Комментарии 7