Предыдущая публикация
Нина прошла через комнату, где уложили спать Наташу, в коридорчик за веником.
А на обратном пути поправила одеяло племяннице.
- Спишь?
Наташа не ответила. Но как только тетка, вздохнув, отошла от ее дивана, уткнулась в подушку и всхлипнула тихонько.
А не надо ей ничего говорить! Она и так знает, что мама ее бросила! Ей еще неделю назад соседка, баба Лида, все рассказала.
- Ох, Наташенька, и не повезло ж тебе с матерью! Вертихвостка скаженная она, вот что! И папаша у тебя такой же! Что одному, что другой – гулянки только и нужны! А что летечко коротко – про то им и знать неохота! Да и минуло уж оно! Дите по двору бегает, а им все одно – волю подавай! Я, вот, что тебе скажу, Наташка! Просись к тетке! Пусть Нинка тебя заберет! У нее хоть сыта будешь! А если с отцом останешься, то ничего хорошего тебя не ждет! Так и знай! У него домов – как у зайца теремов! Он уж, вон, новую семью себе присмотрел! А тебя куда? Его зазноба тебя не примет. У нее своих – семеро по лавкам! Лишний рот ни к чему! Поняла?
Наташа слушать бабу Лиду не хотела. Но убежать та ей не дала. Крепко вцепилась в рукав кофточки, и пока не высказала все, что думала, не отпустила. И внимания даже не обратила на Наташины слезы. Хорошо еще, что Нина увидела в окно, что творится что-то неладное, и крикнула, чтобы Наташа шла домой.
Спрашивать у племянницы о том, что случилось, она не стала. Сунула Наташе тряпку в руки и скомандовала:
- Ну-ка! Помоги мне! Развели бардак! Мать приедет – отругает! Это тебе она бабушка, Наталка, а со мной церемониться не станет. Может и вицей вытянуть!
- Ты ж уже большущая! – ахнула Наташа, глядя на тетку, которая лихо намывала окна, балансируя на подоконнике на одной ножке. – Разве тебя можно?!
- А отчего ж нельзя? – рассмеялась Нина. – Дети для мамки всегда малыши. Сколько бы лет им ни стукнуло. Я уж и замуж сходить успела, и развестись, а все маманя меня воспитывает! И, знаешь, что я тебе скажу, Наталка? Дай Бог ей здоровья! Пусть! С меня не убудет, а она рядом…
Нина осеклась, но продолжать тему не стала. И Наташа поняла почему. Больно делать ей тетка не захотела… Просто у Нины мама была, а у Наташи…
Обида ледяной змейкой ворохнулась на сердце и свернулась там калачиком, грея себе место. А Наташа, наплакавшись, еще успела сквозь сон услышать, как ругнулась тихонько тетка, порезав палец об осколок чашки, и как вздохнула бабушка:
- Учишь вас, учишь… Иди сюда, горе мое! Полечу…
Утром бабушку Наташа уже не застала, а тетя встретила ее на кухне мрачным:
- На завтрак что тебе приготовить?
- Все равно…
- Тогда – блины. Садись! И слушай меня внимательно! Через час машина придет, а нам с тобой еще собраться надо.
Нина смешивала ингредиенты для теста машинально, почти не глядя на свои руки. Ее взгляд был прикован к Наташе, которая сжалась на табурете, подобрав ноги и уткнувшись носом в свои коленки.
- Кузнечик ты мой… Наташа, послушай меня! Мама твоя уехала. Как далеко и как надолго – не знаю. Она мне не сказала.
- А папа?
- А папа… Сам тебе объяснит потом, какие там у него дела… Все, что тебе нужно сейчас знать – жить теперь ты будешь у меня.
- Долго?
- Не знаю, Наталочка… Как пойдет…
Увезла шестилетнюю Наташу Нина в тот же день. Навела порядок в шкафчиках на кухне, выбросила все съестное, что нашла там, и перебрала Наташины вещи.
- Да уж… - выбрав единственный приличный сарафан из горы пестрых одежек, Нина кивнула племяннице. – Одевайся! И ничего не бери отсюда! Пусть. Потом все купим.
Разрешила она Наташе взять с собой только пару игрушек.
- Выбери самые любимые. Ехать далеко нам и лучше налегке.
Она заперла дверь, подхватила легкую свою сумку, и взяла племянницу за руку:
- Двинули!
Как ни крутила Наталья головой по сторонам, надеясь еще хоть разок увидеть отца на прощание, тот так и не появился…
От поселка до города доехали быстро. А там Наташа вдруг заупрямилась.
- Мама меня не найдет! – ревела она, сидя в аэропорту.
- Наталочка, девочка моя, не плачь! Мы ей письмо напишем!
- Я писать не умею!
- Научишься! Тебе же в школу на следующий год!
Наташа даже плакать перестала, когда поняла, что именно сказала ей Нина.
- Значит… Я совсем-совсем никогда к ним не вернусь? – почему-то шепотом спросила она у тетки.
- Я не знаю, Наталочка… - так же шепотом ответила ей Нина.
Все эти подробности Наташа вспоминала потом пусть и с трудом, но всякий раз терзая память. Что упустила она? Где не сделала того, что должна была? Хотя, чего можно было требовать от шестилетнего ребенка? Причин поступков взрослых ей никто объяснить не удосужился.
Впрочем, Нину Наташа за это никогда не винила. Ведь ближе человека у нее попросту не было. Бабушки не стало всего через полгода после того, как тетка забрала Наташу к себе, а родители сгинули, словно их и не было никогда ее жизни. Изредка Нина получала письма от Наташиного отца, но племяннице их не показывала. Не хотела расстраивать и не понимала, как объяснить девочке, что она не нужна, а чужие дети в количестве трех штук – очень даже… Отчимом Олег показал себя куда лучше, чем отцом для собственного ребенка.Время шло. Наташа пошла в первый класс. Нина расстаралась, и собрала племянницу честь по чести. И гольфы белые с кружевом, и бантики не хуже, чем у других девчонок. Наталка старательно таращилась на учительницу и думала только том, что пятерка – это единственно правильная отметка…
Пыл ее к старшим классам немного поугас, но школу Наташа окончила хорошо. Об институте даже не думала. Нина болела. Нужно было становиться на ноги и как можно скорее. Поэтому, пошла в училище. А что? Стрижку хорошую сделать не всякий мастер может. Вон, какие очереди к тем, у кого руки откуда надо растут! А она еще и понимает, что кому идет, а что не очень. Глянет на женщину, и видит ее другой – красивой! Нина не сразу эту особенность племянницы поняла и приняла, а как разобрала, что к чему, так и выдала:
- Тебе, Наталка, сам Бог велел людей красивыми делать! Учиться только тебе надо… В Москву поедешь!
- Куда?!
- Не кудахтай! В Москву! Есть у меня там одна подружка. Поможет на первых порах. А дальше уж сама… И помни, девочка, что потопаешь – то полопаешь! Не гонись за дармовщинкой! Ничего хорошего не выйдет! А что заработала – все твое! И никто у тебя этого не отнимет!
Подруга Нины Наталью приняла честь по чести. Даже умудрилась пристроить в довольно модный салон красоты. Подай-принеси, конечно, но Наташа и тому была на первых порах рада. Сняла комнату в коммуналке и начала работать. Шмыгала мимо именитых мастеров мышкой, а сама подмечала, что да как. И это довольно быстро заметили.
- Что смотришь? – усмехнулся Борис, лучший дамский мастер салона. – Интересно?
- Да.
- Ну, смотри! Сама-то умеешь что-нибудь?
- Нет! – честно ответила Наташа, понимая, что ее умения лучше не демонстрировать таким, как Борис.
- Ладно! – с прищуром смерил ее взглядом Боря. – Иди сюда. Покажу кое-что.
Так началась ее учеба.
Кем только Наташа не была за те два года, пока Борис делал из нее «подобие». И мымрой, и грымзой, и Бог знает, кем еще! В выражениях Борис не стеснялся. Но Наташа лишь стискивала зубы, чтобы не ляпнуть что-то ему в ответ, и пыталась сделать то, что ей приказывали. Борис бушевал, ругался, но всякий раз, получив тот результат, который требовал, удовлетворенно хмыкал:
- Моя школа!
Однажды Наташа все-таки не выдержала и, вспомнив свое босоногое детство, выдала Борису в ответ что-то настолько заковыристое, что тот только рот открыл.
- Ничего себе цветочек! Я думал, что ты ромашечка, а ты – целый кактус!
- Не люблю, когда обзываются, - проворчала Наталья в ответ.
- А как тебя мама в детстве ругала?
- Да никак! Не за что было!
- Вот как?
- Если что-то натворю – называла меня стрекозой…
- Прекрасно! Я тоже буду так тебя называть! Только, на ругательство это не похоже. Но слово мне нравится. Тебе идет! Ты похожа на стрекозу.
- Это чем же?
- А такая же сильная и упертая! А еще… красивая! Вот! Будешь у меня – стрекоза! С крылышками! – рассмеялся Борис и тут же велел Наташе заняться уборкой. – Давай-давай! Это тебе за мои нервы!
С нервами Бориса Наталья со временем научилась справляться так виртуозно, что когда она объявила ему, что возвращается к тетке, ее учитель не смог сдержать эмоций:
- Выучил тебя на свою голову! Куда?! Я же себе замену готовил! Наташка, как ты можешь?! Не уезжай! Я прошу тебя!
- Не могу, Боренька! – Наташа обнимала Бориса, и ревела, как маленькая. – Мне надо ехать. Хорошо еще, что соседка догадалась мне позвонить! Нина совсем плоха. И как я могу ее бросить?! Она же мне мать заменила…
С этим Борис спорить не стал. Ему, сироте, выросшему в детском доме, Наташина история была известна во всех подробностях.
- Лети, стрекоза моя… Все правильно делаешь. Только, обещай, что, если будет плохо, то вернешься!
- Не буду, Борь. Не люблю давать обещания. Пустое это занятие.
- Что ж. Тоже верно. Лети. Я тебя ждать буду…
Нину Наташа увидела, и зашлась.
- Ну что ты, девочка моя?! – Нина силилась улыбнуться, сияя лысиной и похлопывая себя по макушке. – Каков кочанчик, а?! Врачи говорят, что отрастут, как поправлюсь! Так что, нечего рыдать! Будешь мне еще модную стрижку делать!
- Нин, почему ты молчала? Почему ничего мне не сказала?!
- Тревожить тебя не хотела, Наталка. Думала, может и срастется у тебя что-то в столице… Замуж выйдешь, детишек нарожаешь…
- Ну ты даешь! Это ты решила меня с глаз долой прогнать, чтобы помереть спокойненько? Ну уж нет! Не дам!
- Да что ты можешь сделать, Наталка? – грустно улыбнулась Нина. – Мое время вышло…
- А это мы еще посмотрим! – сдвинула брови Наташа.
Борис на ее просьбу откликнулся сразу.
- Парик вышлю, как найду. А с человеками придется повозиться. У меня есть, конечно, кое-какие связи, но не напрямую. Но ты не дрейфь, Наташка! Найду я тебе самого лучшего доктора! Обещаю!
- Я знаю, Борь. Вот нисколечко не сомневаюсь!
Уже через неделю она заставила Нину напялить новый парик и выдала:
- Такой красоты столица еще не видала, Ниночка! Все ахнут!
Нина лишь грустно усмехнулась в ответ. Она давно уже поставила на себе крест и мечтала лишь об одном – чтобы Наташа устроила свою жизнь.
Ехать в Москву на консультацию она отказалась.
- Ничего из этого не получится, Наташа. У нас тоже тут врачи хорошие. Какая разница-то – здесь или там?! Ты же видишь, что со мной делается! Мне осталось два понедельника!
- И слышать ничего не желаю! Тебе не стыдно? Боря пол-Москвы на уши поставил, чтобы найти тебе хорошего специалиста, а ты нос воротишь! Не стыдно?!
На этом споры и закончились. Ценить чужое время и усилия Нина Наташу учила с малолетства. И племянница с превеликим удовольствием ей об этом напомнила.
- Выдра ты, Наталка! Уела! Ладно. Съездим. Все равно ничего из этого не получится. Только потратимся…
Однако, к счастью, Нина оказалась не права. Врач, который принял ее, долго перебирал бумажки, качал головой, что-то бурча себе под нос, а потом воззрился на Нину.
- Вы, голубушка, жить хотите?
Нина задумалась.
Она давно уже отплакала свое. Отпустила себя и решила, что если уж на роду ей написано уйти до срока, то так тому и быть. А что? Замужем была, ребенка воспитала, жизнь, пусть и не особо, повидать и узнать успела. Другим и того не дано…
- Не знаю, - наконец выдохнула она, подняв глаза на врача.
- Так не пойдет! Я не возьмусь за вас до тех пор, пока вы мне точно не скажете, что хотите жить! Это главное, что нам нужно для успеха! У вас же дочь!
- Она мне не…
- Да это все неважно, голубушка! У нее дети есть?
- Нет. Она не замужем пока.
- Так у вас дел невпроворот! А вы куда-то собрались! Разве матери это позволено?! Нет, нет и еще раз нет! Будем работать?!
- Будем… - робко согласилась Нина.
Следующий год станет для нее настоящим испытанием. Она, уже решившая было, что все видела и все знает, стискивала зубы и заставляла себя отрывать по утрам голову от подушки, вспоминая слова врача: «Разве матери это позволено?»
Наташа работала сразу в двух салонах, чтобы оплачивать крошечную квартирку неподалеку от центра, где проходила лечение Нина, и по ночам драила полы в подъездах, напевая «Хабанеру».
- Наталка, ты бы не про птичек да любовь песни пела, а нашла бы себе кого-нибудь!
- Ниночка, все потом! Вот тебя на ноги поставим, а там и мне жениха сыщем! Никуда он от нас не денется!
Она не хотела до поры до времени рассказывать Нине, что познакомилась с одним из врачей в ее центре. Молодой, перспективный, но тоже «понаехавший» Алексей ухаживал за Наташей в «дистанционном режиме».
- Мы с тобой да сапога пара, Наталка! – смеялся он в те редкие минуты, когда им удавалось встретиться. – Оба только о работе и думаем!
- Нет, Лешенька! Я думаю о тебе! А вот ты, судя по всему, только о работе! – парировала Наталья.
- Ну вот еще! Я тоже о тебе думаю… Ната, а давай поженимся? Вдвоем как-то легче думается. А?
- Леш, ты мне этот вопрос уже в двадцатый раз задаешь! Погоди! Вот, Ниночка поправится, тогда и поженимся!
И столько уверенности было в ее голосе, столько силы, что Алексей лишь молча обнимал свою невесту, думая о том, что не может Бог не услышать такое сердце.
Так и получилось. Далеко не сразу, но терапия дала свои результаты. И однажды Нина приехала прямо в салон к Наташе, где та работала в тот день, и на пороге стянула с головы парик:
- Все, Наталка! Все!
Наташа выронила ножницы, и ахнула:
- Нин…
- Ремиссия, Наташенька! – Нина плакала, смеялась и танцевала по салону, не обращая внимания на косые взгляды.
И столько было жизни в этой женщине, что вслед за нею поднялись с мест те, кто был там в тот день.
Кто-то включил музыку, и хозяйка салона, выглянувшая на минутку из своего кабинета, чтобы узнать, что случилось, застала странную картину.
Люди танцевали! Мужчины, женщины, и даже малыш, который пришел с мамой, и битый час капризничал, не желая стричься… А солировала странная женщина с париком в руках и короткой седой щетиной на голове.
И было в этом празднике жизни что-то этакое, завораживающее и заставляющее сорваться с места, что дородная хозяйка салона не отказала себе в таком удовольствии и присоединилась к веселью.
А спустя еще полгода гордая Нина выдавала замуж свою Наталку. Она ревела в три ручья на груди у Бори, и тот, как мог успокаивал ее:
- Ну что вы, Ниночка! Это же такое счастье! Представляете?! Наша стрекоза – и замужем! Боже мой! Да это же просто чудо какое-то! А как вам прическа невесты?! Нет, вы мне ответьте!
- Боря – это шедевр!
- Точно! Только, она может еще лучше! Я вам говорю! Не дайте ей закопать свой талант! Она знает, что такое красота! Более того, она умеет творить ее! Нельзя таким даром разбрасываться! Скажите ей, что я лично буду нянчить ее детей, но она не должна бросать профессию! Я этого не допущу!
Нина кивала о ответ, а сама не сводила глаз с Наташи. Легкая, словно перышко, Наталья порхала по залу. Подойдя к ди-джею, она о чем-то пошепталась с ним, и Нина рассмеялась в голос, услышав ту самую песню, под которую когда-то танцевал салон красоты.
- И что стоим? Кого ждем?! – Наташа потянула руку Нине, та Борису, и скоро уже большая часть гостей вышла на танцпол.
- Будь счастлива, стрекоза… - Нина на мгновение прижала к себе племянницу, поправляя фату Наталье. – Будь счастлива – жизнь моя…
(Автор: Людмила Лаврова)
Следующая публикация
Нет комментариев