Предыдущая публикация
СЕРГЕЙ ПЛОТНИКОВ, АВТОР КНИГ О НОВОМУЧЕНИКЕ ПЕТРЕ БОЯРСКОМ "СЛЁЗЫ МУЧЕНИКА" И "АНГЕЛ ПУТЕВОДИТЕЛЬ"
Мои книги об иерее Петре Боярском (II)
В прошлую субботу я начал размещать в блоге главы из моей неопубликованной книги об иерее Петре Боярском. Напомню, две мои книги о нём опубликованы (вторая и третья), две неопубликованы (первая и четвёртая), и сейчас речь идёт о последней, четвёртой, книге значительно дополненной и неопубликованной. Называется она «Ангел Путеводитель и мы, идущие за ним». Расширил я предыдущую книгу, называвшуюся «Ангел Путеводитель», за счёт историй тех, кто в молитвах своих прибегал к помощи убиенного иерея Петра. («Ангел Путеводитель» вышел тиражом 3 тыс. экземпляров. Книга продавалась в Почаевской Лавре, которой я и уступил права на издание книги. Возможно, Лавра делала дополнительные тиражи, что мне доподлинно не известно.)
Я начал заниматься судьбой иерее Петра Боярского после возвращения с Афона в 2003 г., получив благословения на работу над книгой об о. Петре и от духовника, и от родителей о. Петра, с которыми вначале списался, а затем неоднократно встречался в течение нескольких лет. К тому времени существовала книга Владимира Карагодина "Новомученик Пётр"об о. Петре, и я был знаком с ней. Достойно удивления то, что мне всё-таки захотелось создать свою книгу об о. Петре. Я объездил многие места, связанные с недолгой земной жизнью молодого священника, познакомился со многими людьми, знавшими его. Все эти люди были разделены как бы на два лагеря: один, больший, лагерь составляли люди, уважавшие, любившие, ценившие о. Петра, другой лагерь, меньший, состоял из людей, презиравших о. Петра, доходивших чуть ли ни до ненависти по отношению к нему. Напомню, что ко времени моей работы над первой (так же, как и последней, неопубликованной до сих пор) книгой прошло 10-ть лет со дня гибели священника, а эмоции у людей были сильны. Они будто только вчера расстались с о. Петром, а кто-то и не расставался. Похоже на то, что иерей Пётр Боярский никого не мог оставить равнодушным по отношению к своей личности.
Не знаю, что я ещё мог нового сказать об убиенном священнике по сравнению с книгой Владимира Карагодина (кстати, я с ним впоследствии познакомился). Владимир собрал всё главное. Жизнь о. Петра была коротка, на внешние события небогата. Возможно, мне просто хотелось прожить часть моей жизни с этим молодым священником и напитаться его верой, ведь иерей Пётр Боярский знал, что его могут убить, однако же полностью вложил свою жизнь в руки Божии, не пытаясь сбросить с плеч свой крест.
Итак, сегодня ещё несколько глав из моей книги «Ангел Путеводитель и мы, идущие за ним».
Молитвенник, и странник, и проповедник, и мученик
Михаил всегда начинал утро с Господней молитвы: «Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое…» И Надежда рано научила Петруся двум молитвам: «Отче наш…» и «Богородице Дево, радуйся…» Ему было всего пять лет от роду, а он уже непременно молился перед иконой каждый день, и молился без всякого на то принуждения. Уснёт на полу, а через некоторое время встрепенётся, на коленочки поднимется, домолится и тогда уж ложится спать на кроватку. Побывав с родителями на Пасху в церкви, покрыл голову маминым платком, и ходил по дому, и ручкой взмахивал, как будто кадил храм. В крестах, иконах, молитвах, церковных службах, храмах его душа угадывала что-то родное и неосознанно искала повсюду Бога и Его Царство Небесное. В этих поисках ушёл он однажды на целых 15 километров от дома – ему было тогда около семи лет. Дома переполох, слёзы, обыскались уже. Привезли мальчика некие люди из соседнего села. Отец, увидев безмятежного сына, не выдержал – снял ремень и приложил его к тому месту, которое немного ниже спины. А Петя, не проронив ни слезинки, оглядел ещё сильнее расстроившихся родных и сходил в дом за гармошкой. Вышел, сел на ступеньку и заиграл, так что родители вновь заплакали, только теперь радостными слезами. Мать сжала в объятиях сына: «Петрусь, любый, как ты нас напугал…» Трудно понять того, кто не от мира сего. Вот пошёл Пётр в первый класс школы и через некоторое время обратился к учительнице группы продлённого дня Евгении Семёновне, да обратился при всём классе: «Скажите, Бог есть?» Учительница – человек верующий была уже и тогда, но дело происходило в советской школе, и она не смогла сказать ни «да», ни «нет». Сказала бы «да» – и уже вскоре её уволили бы из школы; сказала бы «нет» – покривила бы против своей совести. Она сказала так: «Подойдёшь ко мне на переменке – поговорим». Но Петя не подошёл, потому что не ему нужен был ответ, который он знал. Мальчик хотел опереться на авторитет любимой учительницы в своих спорах со сверстниками о существовании Бога… Прошло ещё года два-три. Однажды сосед пожаловался Надежде, что её сын оборвал его сливу. «Мама, – сказал тихо Пётр, потупив взгляд, – не был я в том саду и не срывал сливы». Но мать не поверила ребёнку, а поверила взрослому и прутьями из метлы посекла сына. Не проронил он ни слезинки, хотя часто плакал, глядя на этот мир, не верящий в Бога. Вскоре выяснилось, что сосед не знал точно, кто оборвал его сливу, и прошёлся по всей улице. Пётр не обиделся на мать. Он вообще не обижался, он только часто не по-детски скорбел: «Нет правды нигде в мире…» Вот как в юном уже возрасте в Петре показалось всё то, что потом проявилось в нём во много раз сильнее: и молитвенность, и странничество, и проповедничество, и мученичество за всех и вся во имя Иисуса Христа Распятого. В одной из Своих притч Господь говорит, что там, где зерно упало на добрую землю, там оно и принесло плод: одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать. Такой доброй землёй и была душа Петра Боярского: росточек Царства Божьего пробился ещё в детстве и стал расти-подрастать, так что к двадцати годам стало видно ясно, какое это должно быть прекрасное, цветущее дерево, в котором поселятся птицы небесные.
Следующая публикация
Нет комментариев