Предыдущая публикация
Рассказ "По ту сторону берега".
Глава 7.
Adler
Никодим не мог заснуть. Прасковья тоже не спала. То и дело она вставала и проверяла внука. Переживала. Никодим понимал ее волнения, но думать об этом не хотел. Решил прогуляться, чтобы мысли тягостные облегчить.
Свое село и народ Никодим любил. У каждого живущего здесь была за плечами своя история, свои беды, печали, горести и радости.
Молодежь гуляла и веселилась. Старцы, маявшиеся без сна, присматривали. Никодим услышал звук гармони и остановился. Музыку он любил и бывало сам играл. Мелодию по слуху подбирал. У Прасковьи долгими вечера под окнами стоял и пел.
От воспоминаний хорошо стало. Славное время было. Полное надежд и ожиданий. Жена его, тогда еще молодая девушка, смущалась и робела.
Зря Прасковья думала, что он за нее перед матушкой не заступался. Заступался. Еще как заступался. Только не прилюдно, чтобы материнский авторитет не подрывать. За закрытыми дверями разговоры вел. Прасковья, душа его, обижалась. Не видела она этого и не слышала. Но разве позволил бы Никодим кому в душу его плевать? Нет. Ни за что. В его семье женщин берегли и любили. Своих сестер он почти не вспоминал, словно и не было их. Воспоминания эти сердце ранили. Те, рано преставились...
Матушка с отцом хуже жили и старые порядки блюли. Уставшие были и от горя несчастные. А от того и излишни строгие. Никодим тогда их не понимал. Не до того было. Буйство души одолевало, словно зараза какая.
Сыновья это будущее, а дочки... Их вроде не для себя растишь, а горе от потери все же остро чувствуется. Матушка не хотела к Прасковье привыкать. Кто знает, что у нее в душе было. Оно разве поймешь, разберешься в этих чувствах. И Прасковья такая же. Не знал Аким и Агафья, что Никодим когда-то дочку потерял. Жена все разговоры запретила. И хоть прожила девочка недолго, а борозда на сердце все равно осталась.
Вот так и со снохами. Вроде чужие в дом приходят, а потом привыкаешь к ним. За дочек принимаешь. А когда случается что, то горе от потери остро чувствуется. Словно кровинку теряешь.
А сколько еще таких семей было, где дети не доживали? Ничего, вставали, поднимались и жили ради тех, кто есть. О живых думали, а не о мертвых.
Никодим прошелся по тропинке. К реке направлялся. Любил он прохладу, которая шла от воды и воздух там был волшебный.
Над рекой образовался легкий туман. Никодим на траву прилег и вверх посмотрел на звезды. Сегодня не хотелось думать о грядущем. Сегодня только о семье. О женщинах, и детях.
Аким, старший сын, парень строптивый. Никодим, глядя на него, себя вспоминал. Потому многое ему с рук спускал. Знал, что сын перебесится.
Федор, младший сын, был другим. Подумалось Никодиму, что, когда тот из армии вернется, женить его надо. Чтобы не разгулялся. А может того и гляди тот кого себе и присмотрел.
Дом, что для Акима и Агафьи строили, почти готов был. Да только Прасковьюшка теперь ни Лильку, ни невестку, ни сына, ни внука никуда не отпустит. Потерянную дочь в ней увидела. И Лилька... Смешливая девчонка уходить не захочет. Улыбнулся Никодим, вспомнив, как Лилька к нему подбежала и попросила в другой дом не отпускать. Испугалась подслушанного разговора. Все-таки они все привыкли друг к другу и разлучаться не собирались. То, что невестка с внуком поправятся, Никодим не сомневался. Другого исхода он принимать не хотел. А там дальше жизнь покажет... Может и не коснутся их беспорядки.
Будут люди жить, трудится. Радоваться и печалиться. Будут склоки и ссоры. Смех и счастье. Главное, чтобы все в прок было. И из уст в уста истории их передавались потомкам для соответствующих выводов.
Подумал Никодим, что если бы он мог сказать что-то будущим поколениям, то слово это было бы «Любовь». Потому что нет силы сильнее и могущественнее.
***
Фроська прыгала от счастья, почувствовав скорую свободу. Ерема, как обычно, глупо улыбался. Намывал полы вместо жены.
От подружек Фрося узнала, что сестра ночью разродилась. Удивилась тому, что Агафья находилась между жизнью и смертью. Поговаривали, что Аким от нее совсем не отходит. Только бы лютовать после ее смерти не начал. Фроська прислушавшись к своим чувствам не испытала ничего, кроме негодования. Не понимала она, как грозный Аким, может сопли и слюни пускать. Тьфу ты! А не мужик!
- Сам виноват! – Вслух сказала она. – Такую девку, как я упустил! Вот пусть и пожинает. Поделом ему. Потом сто раз пожалеет. Только двери мои для него будут закрыты.
- А? – Ерема голову поднял и на жену посмотрел.
- Говорю, невеста я завидная, - Фроська нахмурилась. – Тебе повезло, что я твоя жена.
Ерема закивал. Во Фросе его восхищало абсолютно все и с ее словами он был полностью согласен.
- Ты три сильнее, да побыстрее. Пока твоя матушка не вернулась.
Фроська на ногти свои посмотрела. Почернели они от работ и руки в мозолях. Ну ничего. В дом свой вернется, все наладится.
Скучно стало Фроське, решила посмотреть, что Ульянка делает.
Авдотья Платоновна ушла к соседке лясы точить. Значит невестка без присмотра осталась. Ульяна занималась мясом. Заметив Фроську, в ее сторону голову не повернула.
- Вот ты вся такая правильная, послушная, аж противно. Неужто от Авдотьи сбежать не хотела?
Этот вопрос мучил Фроську давно, да только возможности задать его не было.
Ульяна вздрогнула, но отвечать не стала.
- Признавайся, Авдотью боишься? Или корысть какую имеешь? – Фроська прищурилась.
Ульяна же посмотрела на Фросю и неохотно сказала:
- Мне тут хорошо.
Фроська крякнула.
- В своем ли ты уме, девка?
Ульяна даже бровью не повела.
- Тебя злобная бабища камни жевать заставляла. Я бы ее после такого... -
- Было за что. – Ульяне разговор не нравился. Но и выгнать настырную ятровку она не могла.
Фроське только удивляться оставалось.
- Мой Ерема то, наверное, поумнее тебя будет.
Ульяна замерла и на Фросю посмотрела.
- Плохой поступок я сделала. По заслугам получила и получать буду.
- За кашу?
Ульяна отвечать не стала, только мрачнее стала. Фроська у виска покрутила и вышла. Какой-то секрет был между Авдотьей и Ульяной, но Фроська думать об этом не стала. Потом у Еремы расспросит, что между свекровью и невесткой произошло. Скоро ее здесь с Еремой не будет. Сумасшедшие все в этом доме. Со своими мухами в голове. Ну и пусть. Вот еще, ей Фроське надо, из-за них свою светлую голову ломать. Как только переедет, про Авдотью Платоновну, как про страшный сон забудет. Ничего, справятся с Еремой как-нибудь. Голодать точно не будут.
***
Агафья открыла глаза и увидела Акима. Слабо улыбнулась. Медленно повернула голову и прошептала:
- Сын... где...
Сердце сжалось от тоски. Неужели...
Аким к жене повернулся. Поближе к ней присел и поправил ее волосы.
- Все хорошо. С ним все в порядке. Не тревожься. Ты много крови потеряла... Тебе отдых положен.
Агафья занервничала. Подумала, что муж ее успокоить хочет.
Аким к пересохшим губам жены воды поднес. А затем из комнаты вышел. Хотел ребенка показать. Знал, что Агафья не успокоится.
Прасковья от внука не отходила и никого к нему не подпускала. Как сыч в оба глаза за ним глядела и молилась. Доктор сказал, что следить надо, выхаживать. Она строго его указ выполняла. Потому что по-другому нельзя было. Не знала еще Агафья, что детей больше иметь не сможет. Прасковья не сильно огорчилась новости. К лучшему это. Теперь главное жизнь младенцу сохранить. Акиму Прасковья внука не отдала, но к невестке согласилась его отнести. Верила в невидимую связь между дитем и матерью.
Агафья, увидев, что с ребенком все в порядке, выдохнула. Поняла Прасковья, что сдюжит невестка. Теперь точно сдюжит. И в тот момент словно камень с души упал.
С каждым днем Агафье становилось все легче и легче. Сильная духом была. Каждый день Аким о ней заботился. И даже бульоны для нее сам варил. Прасковья хоть и охала, но сыну показала что и как делать надо.
Ни на секунду Аким не засомневался ни в своих чувствах, ни в правильности действий. Потому что любил сильно и по-настоящему. Узнал, что детей больше не будет, но отказываться от жены и не думал. Значит так угодно сверху. Недуг жены как свой принял. Молил Бога, чтобы тот всю ее боль ему отдал. И Агафья поправилась.
Никодим, глядя, как дела дома налаживаются, радовался. Как-то вечером Прасковья сказала, что случилось чудо, ведь доктор ничего не обещал.
Никодим заулыбался. Агафья у них любовью лечилась. Сильнее лекарства не придумали еще, и наверное, не придумают никогда. И чем-то он был прав. Кто знает, справилась бы она без поддержки Акима.
- В город завтра, - предупредил Никодим жену и обнял. Не хотел о надвигающихся бедах рассказывать. Прасковья к мужу прижалась и на груди у него заснула. Сегодня снились ей хорошие сны. И на душе было отрадно.
Спал и Аким с женой обнявшись. В друг друга влюбленные, они словно не верили своему счастью. Были благодарны судьбе. Агафья теперь по-другому на жизнь смотрела. Считала, что не было бы счастья, да несчастье помогло. По отца вспоминала, но без горечи. Знал ли тот, что зло добром обернется? Да что уж судить теперь...
Спала и Лилька. Ей снились сладкие, хорошие сны, какие и должны сниться детям.
Дрыхла и вредная Фроська. Рядом с ней, любуясь ее красотой, лежал Ерема и не верил своему счастью. У него был свой мир в голове.
Тихая была ночь, безветренная. Люди отдыхали после тяжелого дня, чтобы набраться сил и завтра поутру вновь за работу взяться. О лучшем грезили и веру с надеждой в сердце носили. Для будущего детей старались. Духом не падали. Подумалось Никодиму, что правильно живут. И чтобы не случилось - справятся. Обязательно справятся и все беды перенесут. По другому и быть не может.
Конец
Все главы здесь↙️
#ADLER_поТуСторону
___________________________________________ Final https://dzen.ru/id/5ccead3c178ebe00b3e738e1?share_to=link
Следующая публикация
Комментарии 68