Предыдущая публикация
Май 1945 год
Сердце Василисы замирало от каждого раската грома, молния сверкала так, что освещала всю избу. Но не было в ней страха, как вот у её кошки, что под лавку забилась. Было лишь сладкое предчувствие, ей казалось, что именно сегодня он вернется. Сердцем чувствовала и душой. Недавно письмо от Лёньки пришло, так она теперь со дня на день ждала своего мужа. С Лёнькой любовь у нее сильная, еще как весной в сороковом году на танцах в клубе как познакомились, так и поняли, что судьба их свела. Лёнька сиротой был, отца и мать схоронил в начале тридцатых, с теткой жил, а в 1939 году перебрался в отчий дом. Жених был завидный - свой дом, работа в колхозе механиком. Красивый, работящий, мечта многих девчонок. Но едва он увидал Василису, сердце его тут же забилось, голову потерял. Стал бегать за ней, в соседнее село до дома провожал, а потом и замуж позвал. Осенью 1940 года они поженились, но не успели насладиться супружеской жизнью, не успели родить ребенка, как в июне 1941 года началась Великая Отечественная и Леонида призвали на службу танкистом. Он писал письма, а она молилась, чтобы вернулся живым и невредимым. В конце 1943 году он в госпиталь попал, ожоги получил, два месяца лежал, но оправился и дальше службу нёс.
Гром громыхнул еще раз, а потом скрипнула калитка. Василиса, накинув шаль на плечи, распахнула дверь и выскочила на крыльцо. Предчувствие её не обмануло - Лёнька вернулся!
- Лёня! Лёня! - как чумная бежала она навстречу к мужу и бросилась к нему в объятия. Пока он шептал имя жены, она целовала каждый шрам не его шее и руках.
- Я здесь, моя душа, жизнь моя, - шептал он. - Василисушка... Всё позади, я дома. я вернулся.
- Муж мой, милый мой, единственный. Похудел как, усох будто весь. Откормлю, отогрею, - прижималась она к нему.
Та майская грозовая ночь была одной из самых счастливых в жизни Василисы... Не знала она тогда, что гром был предвестником испытаний.
****
Сентябрь 1945 года.
Она сидела на лавке поглаживала свой живот и улыбалась. Василиса знала, что в ней уже зародилась жизнь. Как фельдшер сказала - два месяца сроку, в апреле родить должна, к середине ближе. Она мечтала, чтобы сын был первенцем, а потом уж и девочку можно. А если Господу угодно, так она Лёньке с десяток ребятишек нарожает, чтобы семья была большой и крепкой.
- Василиса, отчего лыбишься? - бригадир, Татьяна Михайловна подошла к ней с ведром воды. - Отчего не работаешь?
- Так отдыхаю, тёть Тань. Коровы доены, воду дала. А кормушки им Иван заполнит.
- Слыхала я, беременна ты. Прими поздравления, товарищ Семенова. И это... Коз из загона выпусти и ступай до дому. Твой Лёнька уж скоро на обед придет.
- Спасибо, тёть Таня, - поблагодарила её Василиса и пошла к загону с козами на другой конец фермы.
Идя домой, она стянула платок, от которого у неё вся голова уж вспотела. Хоть и сентябрь на дворе, а всё жара стоит дневная. По правую сторону небо заволокло тучей, знать, дождь будет, вон, слышно как гремит со стороны Ивановки. Может и до них тучка дойдет?
Проходя мимо сельского совета, она увидела молодую девушку, одетую по городской моде, та держала на руках мальчонку, которому на вид и года не было. Василиса улыбнулась - несколько месяцев и она своё дитя на руки возьмет. Только отчего Галина, помощница главы сельского совета так смотрит на неё странно, провожая взглядом?
Василиса пожала плечами и продолжила свой путь. Дойдя до дома, она открыла калитку и пошла к умывальнику. Ополоснув лицо и помыв руки, молодая женщина стала снимать постиранное белье. Ежели туча дождевая придет, намочит простыни.
- Простите, мне сказали, что Леонид Семёнов здесь проживает, - услышала Василиса женский голос и, стянув простыню с веревки, удивленно посмотрела на незнакомку. Именно её она видела возле сельского совета.
- Да, здесь проживает. Этой мой муж. А вы по какому делу к нему?
- Позовите его, пожалуйста, - не ответив на вопрос Василисы, попросила незнакомка.
- Он с минуты на минуту появится, а зачем вам Леонид? - но она не успела услышать ответ, как в калитку вошёл муж и встал как вкопанный, увидев гостью.
- Тамара? - будто сглотнув ком в горле, удивленно произнес он.
- Да, Лёня, вот, приехала. Некуда больше.
- Я ничего не понимаю, что происходит? - дурное предчувствие поселилось в душе Василисы и она переводила взгляд с гостьи на мужа.
Незнакомка опустила голову, а потом вскинула её и посмотрела с вызовом на Леонида. Тот, будто на секунду замешкавшись, представил её жене:
- Это Тамара, медсестра из госпиталя, где я лежал после того, как мой танк подбили. Это она помогала писать тебе письма.
- Очень приятно, Тамара. А меня Василисой зовут, - она протянула руку гостье. - Но в толк не возьму, отчего вы к нам приехали?
- Оттого, что...
- Она жизнь мне буквально спасла, - не дал ей договорить Леонид. - Ухаживала за мной будто за дитём малым. У Тамары родителей не стало, вот тогда она в госпиталь служить пошла. Я ж сколько раз на грани был, в горячке лежал, орал от боли, а она рядом была, помогала. Вот я и предложил, когда выписывался - если худо будет, пущай приезжает к нам в село. Работа у нас тут всегда найдется, да той же медсестрой. Наша-то баба Зина на ладан дышит.
- А я уж Бог весть что подумала, - улыбнулась Василиса. - Значит, Тамара, вы жизнь моему мужу спасли.
- Он преувеличивает, - ответила молодая женщина с легкой улыбкой на губах. - Жизнь ему спас наш доктор Макаров, а я лишь свою работу выполняла.
- Вы проходите, Тамара, проходите, что же я вас на пороге держу?
Чуть позже, сидя за столом и наблюдая за маленьким Лёвочкой, Василиса тихо спросила у Тамары:
- А отец.. Он жив?
Тамара отвела взгляд и пожала плечами:
- Не знаю. Он в госпиталь к нам попал, любовь у нас случилась. Да вот только уехал, как поправился, и больше ни слуху ни духу от него не было.
Василиса тяжело вздохнула. Вот жизнь, как людьми крутит. Но они помогут Тамаре, ведь она была рядом в тяжелые для Леонида дни. Завтра Василиса сама лично проводит Тамару в сельский совет и порекомендует её на место бабы Зины, которая едва ходит и уж слеповата. А лучше с Лёней пойдут, он и расскажет, как медсестричка за ним в госпитале ухаживала.
В передней комнате, расстелив на нетопленной печи матрац, Василиса уложила гостью и её сыночка спать.
****
Она проснулась посреди ночи от грохота грома.
- Вот и до нас дождь дошел, - прошептала она и, повернувшись, провела рукой по постели - мужа рядом не было.
Василиса очень хотела пить, потому она встала и накинула на себя халат, ступая по полу на цыпочках. Лёня, небось, на улице дымит. Она хотела тихонечко пройти, чтобы не разбудить Тамару и ребенка. Подойдя к ведру, она осторожно зачерпнула ковшом воду и стала пить, как вдруг услышала чей-то раздраженный шёпот, доносившийся из открытого окна. Подойдя ближе, она увидела через прозрачный тюль Лёню и Тамару.
- Зачем ты приехала? Как ты вообще меня нашла?
- Найти нетрудно было. Это ведь я отправляла твои письма жене. Смешно, правда? А ведь я могла этого не делать, не относить послания на почту, но делала это.
- Зачем ты приехала? - грозно повторил Лёня.
- Чтобы ты увидел, к чему наша связь привела. С сыном познакомился...
Повисло молчание, будто ледяной водой окатило Василису, она опустила руку с ковшом и вода струйкой потекла вниз. Ноги будто к полу приросли, она не могла сдвинуться с места, словно окаменела.
- Хочешь сказать, что Лёва мой сын?
- Твой, Лёнечка, твой. В августе я его родила, аккурат как мы с тобой любовь в госпитале крутили, так через девять месяцев после нашей последней ночи и понесла. Год и месяц ему.
Леонид опустился на скамью и достал трубку. А Василиса пыталась унять бьющееся сердце, ей казалось, что его стук слышен на всю округу.
- Я жену не брошу, - наконец сказал он.
- А я и не прошу, чтобы ты жену бросал. Но помочь ты мне должен. Родителей у меня нет, родня не в восторге была, когда я пыталась найти у них приют. Конечно, в лицо никто не говорил, но чувствовала я, что мы с Лёвочкой лишние, видела осуждающие взгляды людей. Лёвочка ведь мою фамилию носит, вот кабы другая была, сказала бы, что замуж вышла и мужа на фронте потеряла. Некуда мне было податься, вот и решила я сюда приехать. Я ведь не прошу многого - помогай нам по мере сил, навещай сына. Со временем, может быть и жена твоя всё узнает. Но только, если ты этого захочешь, я же молчать буду как рыба.
- Я едва выкрутился, врал, что сам позвал тебя. Тома, Василиса ребенка ждет. Ты лишняя здесь.
- Твоя жена ребенка ждет, а я уже родила. Лёва есть и тебе надо это принять. Завтра, если мне дозволят остаться медсестрой при сельском враче, я попрошу жилье. Есть же у вас пустующие дома?
- Емельяновы померли, дом государству отошел.
- Вот... А коли мне не дадут жилье, так в медпункте пока перекантуемся с сыном. А теперь, Лёня, иди к жене, не дай Бог проснется и увидит, что тебя нет.
Василиса тихонько вернулась в комнату и юркнула под простыню. Ей бы заплакать, но слёз не было, злость обуяла её. Сжав зубами простыню, она прислушивалась к шагам мужа. Вот он лёг, обнял её и вскоре засопел.
Утром она ушла на дойку и по дороге Василису проняло - она плакала и слезы текли не переставая из глаз.
- Васька, чего зареванная? - спросила Татьяна, когда Василиса в коровник вошла.
- Не знаю, плаксивой стала какой-то с беременностью. Всё думаю, как Лёнька мой бился с фрицем, как тяжело ему было, - врала Василиса.
- Эх, деточка, до чего дурные мысли в твоей голове сидят. Чего удумала реветь? Дома твой мужик, хорошо всё, дитенка ждешь. Чего реветь?
- Знаю, тёть Тань, знаю. Да ничего поделать с собой не могу.
- Слышь, Васька, а чего за гостья у вас? Видала вчера Галину, говорит , к Леониду твоему баба какая-то явилась.
- Ах, медсестра из госпиталя. Кабы не она, неизвестно, как бы выкарабкался мой Лёнька. Вот он и сказал ей, что коли худо будет, пусть в село наше приедет.
- Ты, Васька, в оба глаза гляди. Знаю я таких. Мужиков сейчас по пальцам пересчитать можно. Кабы твоего не увела. Дома то особо не привечай, ночь провела и пусть ступает дальше.
- У нас она будет медсестрой, коли возьмут. А там, может, и жилье дадут.
- Кабы так, было бы хорошо, - кивнула Татьяна. - А то Зинка уже ни черта не видит, шприцем попасть не может. А всё-таки не привечай у себя дома, мой тебе совет. Баба она смазливая, как бы беды не было.
Возвращаясь домой после утренней дойки, Василиса уже знала - она не уйдет, гордо вскинув голову. Лёня её муж. Да, оступился, загулял, но она не отдаст его другой. В конце концов, Тамаре не стоило ложиться под чужого мужа. Она знала, что Леонид женат и всё равно с ним спуталась. А своего будущего ребенка Василиса без отца не оставит. Но и не простит ему этот поступок.
Когда она вошла в дом, Леонида уже не было, он на поле ушел. С тех пор, как вернулся в конце мая, на тракторе работал.
Зато в доме была Тамара. Она кормила вчерашней кашей своего сына. Увидев Василису, она улыбнулась и поздоровалась.
- Вы уже с утра в трудах?
- Да, на ферме рабочий день рано начинается. Ходила на утреннюю дойку, - Василиса подошла к ведру и зачерпнула воду, жадно глотая прохладную жидкость, пытаясь успокоиться. Затем, сев за стол, она сняла платок и посмотрела в глаза своей сопернице.
- Василиса, Леонид обещал к обеду прийти и отвести меня в сельский совет к комсоргу. По поводу работы... Я сразу же, как жилье дадут, тут же уйду, не буду вас стеснять, - быстро проговорила Тамара.
- Тамара, а как это, а? Как быть с чужим мужем и отправлять письма его жене? Как быть с ним, зная, что коли выживет, к жене возвратиться, наигравшись с тобой, как с куклой? Ладно мужик, духом он слаб, не может долго без женщины. Но как ты посмела с ним спутаться? Неужто свободных мужиков мало было?
Тамара побледнела и вцепилась пальцами в деревянный стол так, что аж костяшки побелели.
- Вы...Вы... Вы знаете...
- Не нужно выкать, давай уж прямо, на чистоту разговаривать. Мы же теперь в некоем роде родственники. Дети наши будут родными по отцу.
- Откуда ты узнала? - прошептала Тамара.
- Оттуда, - Василиса кивнула в сторону окна. - Слышала ваш ночной разговор. Но ты должна уяснить одно - я не отдам тебе мужа. Слышишь? Не отдам. Он любит меня и останется со мной. А вот ты зря приехала. Как будешь жить, глядя на нашу с ним жизнь семейную? Как ты вообще посмела сюда явиться? Сидишь за моим столом, ешь еду мной приготовленную...
Тамара встала и подошла к окну, вытирая слезы, покатившиеся из глаз.
- Прости, Василиса, прости. Знаешь, когда я увидела Леонида впервые, на него без слез взглянуть нельзя было. Но у него был такой боевой дух, такой настрой, сразу видно было, что не терпится ему вернуться в строй. Он рассказывал о тебе, какая ты красивая, какая добрая. А я завидовала, что есть такая любовь.
Он на поправку быстро пошел. Однажды я дежурила, пила чай травяной, а он в сестринскую вошел. Вот я и угостила его. Полезны для больных такие отвары, силы придают. Мы засиделись тогда, в ту ночь всё и случилось.
Василиса сжала кулаки, настолько ей было неприятно это слушать.
- А потом еще несколько раз мы были вместе...- продолжила Тамара. - Но я чувствовала, не любит он меня, просто сложно мужику без бабы, а тогда уж больше двух лет прошло, как из дома уехал. Молодой ведь он, природа своё берет. Знала, что уедет он и не вспомнит обо мне, но я любила и мне было всё безразлично. И вот настал день выписки, он покинул госпиталь и даже не попрощался, не моя смена была. Проводить я его не успела. А потом поняла, что ребеночка жду. Родила Лёвушку. Трудно мне было с дитём малым, люди кругом осуждали. Родителей нет, про них правду Леонид сказал. Даже дом спалили в тот проклятый день... К тетке подалась, так там у самой двое детей подростков. Чувствовала я, что лишние мы. А потом я решила сюда поехать. Пусть, думаю, ребенок растет на свежем воздухе, пусть Леонид знает, что сын у него есть. Тоже ведь поучаствовал в его рождении. Да и в селах, насколько знаю, нехватка медиков, порой один врач на всю округу.
- Я сейчас уйду и хочу, когда вернусь, увидеть пустой дом. Чтобы ни тебя, ни твоего сына здесь не было. Ребенок, конечно, ни в чем не виноват, но я не святая простота и за своим столом разлучницу и нагулянного ребенка терпеть не стану. Надо было думать раньше, когда с женатым путалась.
Василиса ушла из дома, а когда вернулась вечером, увидела, что муж сидит один за столом.
- Где Тамара?
- В медпункте. там заночует, а завтра ей ключи от дома Емельяновых дадут. Ты всё знаешь, так ведь, Вася?
- Знаю, - она села за стол. - Знаю и никогда тебе этого не прощу, хоть и понимаю всё. Понятное дело, долго без жены, она женщина красивая. Но что же это за любовь такая? Как можно любить и быть с другой? Что за натура у вас, мужиков, такая?
- Вася, - он присел рядом с ней на корточки и взял её ладони в свои руки. - Васька, прости меня, слышишь? Не прогоняй только, прошу тебя.
- Еще чего! - она вырвала свои ладони из его рук. - Ты мой муж им и останешься, не собираюсь я в разведенках и брошенках ходить. Но и ты должен будешь выполнить мои условия..
- Какие?
- Сына ты будешь видеть, но никто не должен знать, что он твой. И Томке своей об этом скажи. И второе - ты не будешь к ней ходить. Увижу раз - потреплю твою зазнобу так, что мать родная не узнает.
****
1947 год.
Василиса была беременна вторым ребенком. Первенцем, как она и мечтала, был сын, которого назвали Петенькой. Вот-вот уж родить должна, будут у них дети погодки.
Слово своё Леонид сдержал - Тамару не навещал, он ждал, когда Лёвушка подрастет, чтобы водить его на рыбалку, играть с ним. А пока он малым был. Помогал тихо, чтобы никто не знал.
Тома тоже была тише воды и ниже травы. В основном работала или сидела за книгами. Поговаривали, что на врача учиться поедет.
В день, когда начались роды, врача не было в селе, поэтому Леонид за Тамарой побежал.
- Только не она! - кричала Василиса.
- Васька, отбрось ревность свою. Кто кроме Томки? Варвары-повитухи уж год как нет на белом свете. Пока ты Данилыча дождешься, разродишься без помощи. А Томка с Данилычем не одни роды приняла.
Он не стал дальше слушать возражений жены и побежал за Тамарой. Женщина действовала хладнокровно, не было со стороны медсестры никакой ревности, а если и была, то умело она её скрывала. К вечеру на свет появился еще один мальчик.
- Борисом назову, - держа на руках сына, улыбался Леонид.
- Да, Лёнька, умеешь ты сыновей делать, - заметила Тамара. - Глянь, все друг на друга похожи. Лёвушка таким же родился.
- Ты, говорят, Тамара, в город собралась? - лежа на кровати, спросила Василиса, отдыхая после родов. -Когда?
- Зависит от экзаменов. Скоро сдавать поеду. Если поступлю, то уже к осени меня здесь не будет. Данилыч говорит, что из меня толк выйдет.
- А как же Лёва? В ясли отдашь?
Тамара повернулась к умывальнику и тщательно намыливала свои пальцы, будто задумавшись.
- Я вас хотела попросить пригреть на время Лёвушку. В садике постоянно детки болеют, карантины. А здесь у него даже соплей нет.
- Ты что такое говоришь, Тамара? - чуть ли ни в один голос спросили Леонид и Василиса.
- Я прошу вас, - она повернулась к ним и жалобно посмотрела. - Не чужие ведь люди. за два года я ни разу вас не побеспокоила. Хоть и отец ты ему, Лёня, да ни разу ни словом ни делом я этого не выдала. Ты же батька ему, не одна же я ребенка заделала.
- Ты как себе это представляешь? - спросила Василиса.
- С трудом. Хотя бы на первое время, я прошу вас. Пока учусь, работать буду при больнице, денег стану присылать. Навещать буду по возможности. А потом, выучившись, я уеду и вы меня больше не увидите.
- Нам подумать надо, - ответила Василиса, глядя на мужа строгим взглядом.
Через три дня Василиса пришла в медпункт и позвала Тамару поговорить:
- Я согласна.
- Что? - не поверила она.
- Я согласна. Пусть Лёвушка поживет у нас. Но когда ты окончишь обучение, ты должна пообещать, что уедешь и больше нас не побеспокоишь. Ради этого, ради будущего своих детей и ради своего спокойствия я потерплю несколько лет.
ЭПИЛОГ
Тамара уехала на учебу, оставив Лёвушку с Василисой и Леонидом. Вскоре Василиса с удивлением поняла, что привязывается к мальчику. Он и её сыновья были похожими. Лёвушка был послушным и смышленым мальчишкой, который веселил Василису и был слишком любознательным. А еще этот маленький человечек любил Петю и Бориса.
Через несколько лет, когда Тамара приехала, чтобы забрать его, подросшему мальчишке сказали правду.
- Я знал, я чувствовал. А еще видел, какие у нас с Петькой и Борькой глаза одинаковые, - рассудительно ответил десятилетний мальчик.
Он был умным и сообразительным. Истерик не закатывал, всё принял спокойно.
- Лёва, - Василиса прижала его к себе. - Ты можешь приезжать к нам когда захочешь. Мы всегда будем рады тебе.
- Я обязательно буду приезжать на каникулы, правда, мама? - спросил он у Тамары. - А вообще... Я рад, что у меня целых две мамы.
Тамара и Василиса рассмеялись. Да, некогда они были соперницами, но теперь.. Всё в прошлом. Тамара выходит замуж за своего коллегу, врача хирургического отделения, а у них с Леонидом наконец родилась долгожданная дочка София.
Лёвушка и правда приезжал к ним на каникулы и потом, когда вырос. В селе знали уже правду, но супругам было всё равно. Несмотря на ошибки прошлого, семья оказалась крепкой и выстояла. Василиса простила мужа, как бы не говорила ему ранее, что такого не будет. она любила его так же, как в тот день, когда провожала на фронт. И так же, как в тот день, когда поздней весной 1945 года над селом гремел майский гром.
Автор Хельга
Зато в доме была Тамара. Она кормила вчерашней кашей своего сына. Увидев Василису, она улыбнулась и поздоровалась.
- Вы уже с утра в трудах?
- Да, на ферме рабочий день рано начинается. Ходила на утреннюю дойку, - Василиса подошла к ведру и зачерпнула воду, жадно глотая прохладную жидкость, пытаясь успокоиться. Затем, сев за стол, она сняла платок и посмотрела в глаза своей сопернице.
- Василиса, Леонид обещал к обеду прийти и отвести меня в сельский совет к комсоргу. По поводу работы... Я сразу же, как жилье дадут, тут же уйду, не буду вас стеснять, - быстро проговорила Тамара.
- Тамара, а как это, а? Как быть с чужим мужем и отправлять письма его жене? Как быть с ним, зная, что коли выживет, к жене возвратиться, наигравшись с тобой, как с куклой? Ладно мужик, духом он слаб, не может долго без женщины. Но как ты посмела с ним спутаться? Неужто свободных мужиков мало было?
Тамара побледнела и вцепилась пальцами в деревянный стол так, что аж костяшки побелели.
- Вы...Вы... Вы знаете...
- Не нужно выкать, давай уж прямо, на чистоту разговаривать. Мы же теперь в некоем роде родственники. Дети наши будут родными по отцу.
- Откуда ты узнала? - прошептала Тамара.
- Оттуда, - Василиса кивнула в сторону окна. - Слышала ваш ночной разговор. Но ты должна уяснить одно - я не отдам тебе мужа. Слышишь? Не отдам. Он любит меня и останется со мной. А вот ты зря приехала. Как будешь жить, глядя на нашу с ним жизнь семейную? Как ты вообще посмела сюда явиться? Сидишь за моим столом, ешь еду мной приготовленную...
Тамара встала и подошла к окну, вытирая слезы, покатившиеся из глаз.
- Прости, Василиса, прости. Знаешь, когда я увидела Леонида впервые, на него без слез взглянуть нельзя было. Но у него был такой боевой дух, такой настрой, сразу видно было, что не терпится ему вернуться в строй. Он рассказывал о тебе, какая ты красивая, какая добрая. А я завидовала, что есть такая любовь.
Он на поправку быстро пошел. Однажды я дежурила, пила чай травяной, а он в сестринскую вошел. Вот я и угостила его. Полезны для больных такие отвары, силы придают. Мы засиделись тогда, в ту ночь всё и случилось.
Василиса сжала кулаки, настолько ей было неприятно это слушать.
- А потом еще несколько раз мы были вместе...- продолжила Тамара. - Но я чувствовала, не любит он меня, просто сложно мужику без бабы, а тогда уж больше двух лет прошло, как из дома уехал. Молодой ведь он, природа своё берет. Знала, что уедет он и не вспомнит обо мне, но я любила и мне было всё безразлично. И вот настал день выписки, он покинул госпиталь и даже не попрощался, не моя смена была. Проводить я его не успела. А потом поняла, что ребеночка жду. Родила Лёвушку. Трудно мне было с дитём малым, люди кругом осуждали. Родителей нет, про них правду Леонид сказал. Даже дом спалили в тот проклятый день... К тетке подалась, так там у самой двое детей подростков. Чувствовала я, что лишние мы. А потом я решила сюда поехать. Пусть, думаю, ребенок растет на свежем воздухе, пусть Леонид знает, что сын у него есть. Тоже ведь поучаствовал в его рождении. Да и в селах, насколько знаю, нехватка медиков, порой один врач на всю округу.
- Я сейчас уйду и хочу, когда вернусь, увидеть пустой дом. Чтобы ни тебя, ни твоего сына здесь не было. Ребенок, конечно, ни в чем не виноват, но я не святая простота и за своим столом разлучницу и нагулянного ребенка терпеть не стану. Надо было думать раньше, когда с женатым путалась.
Василиса ушла из дома, а когда вернулась вечером, увидела, что муж сидит один за столом.
- Где Тамара?
- В медпункте. там заночует, а завтра ей ключи от дома Емельяновых дадут. Ты всё знаешь, так ведь, Вася?
- Знаю, - она села за стол. - Знаю и никогда тебе этого не прощу, хоть и понимаю всё. Понятное дело, долго без жены, она женщина красивая. Но что же это за любовь такая? Как можно любить и быть с другой? Что за натура у вас, мужиков, такая?
- Вася, - он присел рядом с ней на корточки и взял её ладони в свои руки. - Васька, прости меня, слышишь? Не прогоняй только, прошу тебя.
- Еще чего! - она вырвала свои ладони из его рук. - Ты мой муж им и останешься, не собираюсь я в разведенках и брошенках ходить. Но и ты должен будешь выполнить мои условия..
- Какие?
- Сына ты будешь видеть, но никто не должен знать, что он твой. И Томке своей об этом скажи. И второе - ты не будешь к ней ходить. Увижу раз - потреплю твою зазнобу так, что мать родная не узнает.
****
1947 год.
Василиса была беременна вторым ребенком. Первенцем, как она и мечтала, был сын, которого назвали Петенькой. Вот-вот уж родить должна, будут у них дети погодки.
Слово своё Леонид сдержал - Тамару не навещал, он ждал, когда Лёвушка подрастет, чтобы водить его на рыбалку, играть с ним. А пока он малым был. Помогал тихо, чтобы никто не знал.
Тома тоже была тише воды и ниже травы. В основном работала или сидела за книгами. Поговаривали, что на врача учиться поедет.
В день, когда начались роды, врача не было в селе, поэтому Леонид за Тамарой побежал.
- Только не она! - кричала Василиса.
- Васька, отбрось ревность свою. Кто кроме Томки? Варвары-повитухи уж год как нет на белом свете. Пока ты Данилыча дождешься, разродишься без помощи. А Томка с Данилычем не одни роды приняла.
Он не стал дальше слушать возражений жены и побежал за Тамарой. Женщина действовала хладнокровно, не было со стороны медсестры никакой ревности, а если и была, то умело она её скрывала. К вечеру на свет появился еще один мальчик.
- Борисом назову, - держа на руках сына, улыбался Леонид.
- Да, Лёнька, умеешь ты сыновей делать, - заметила Тамара. - Глянь, все друг на друга похожи. Лёвушка таким же родился.
- Ты, говорят, Тамара, в город собралась? - лежа на кровати, спросила Василиса, отдыхая после родов. -Когда?
- Зависит от экзаменов. Скоро сдавать поеду. Если поступлю, то уже к осени меня здесь не будет. Данилыч говорит, что из меня толк выйдет.
- А как же Лёва? В ясли отдашь?
Тамара повернулась к умывальнику и тщательно намыливала свои пальцы, будто задумавшись.
- Я вас хотела попросить пригреть на время Лёвушку. В садике постоянно детки болеют, карантины. А здесь у него даже соплей нет.
- Ты что такое говоришь, Тамара? - чуть ли ни в один голос спросили Леонид и Василиса.
- Я прошу вас, - она повернулась к ним и жалобно посмотрела. - Не чужие ведь люди. за два года я ни разу вас не побеспокоила. Хоть и отец ты ему, Лёня, да ни разу ни словом ни делом я этого не выдала. Ты же батька ему, не одна же я ребенка заделала.
- Ты как себе это представляешь? - спросила Василиса.
- С трудом. Хотя бы на первое время, я прошу вас. Пока учусь, работать буду при больнице, денег стану присылать. Навещать буду по возможности. А потом, выучившись, я уеду и вы меня больше не увидите.
- Нам подумать надо, - ответила Василиса, глядя на мужа строгим взглядом.
Через три дня Василиса пришла в медпункт и позвала Тамару поговорить:
- Я согласна.
- Что? - не поверила она.
- Я согласна. Пусть Лёвушка поживет у нас. Но когда ты окончишь обучение, ты должна пообещать, что уедешь и больше нас не побеспокоишь. Ради этого, ради будущего своих детей и ради своего спокойствия я потерплю несколько лет.
ЭПИЛОГ
Тамара уехала на учебу, оставив Лёвушку с Василисой и Леонидом. Вскоре Василиса с удивлением поняла, что привязывается к мальчику. Он и её сыновья были похожими. Лёвушка был послушным и смышленым мальчишкой, который веселил Василису и был слишком любознательным. А еще этот маленький человечек любил Петю и Бориса.
Через несколько лет, когда Тамара приехала, чтобы забрать его, подросшему мальчишке сказали правду.
- Я знал, я чувствовал. А еще видел, какие у нас с Петькой и Борькой глаза одинаковые, - рассудительно ответил десятилетний мальчик.
Он был умным и сообразительным. Истерик не закатывал, всё принял спокойно.
- Лёва, - Василиса прижала его к себе. - Ты можешь приезжать к нам когда захочешь. Мы всегда будем рады тебе.
- Я обязательно буду приезжать на каникулы, правда, мама? - спросил он у Тамары. - А вообще... Я рад, что у меня целых две мамы.
Тамара и Василиса рассмеялись. Да, некогда они были соперницами, но теперь.. Всё в прошлом. Тамара выходит замуж за своего коллегу, врача хирургического отделения, а у них с Леонидом наконец родилась долгожданная дочка София.
Лёвушка и правда приезжал к ним на каникулы и потом, когда вырос. В селе знали уже правду, но супругам было всё равно. Несмотря на ошибки прошлого, семья оказалась крепкой и выстояла. Василиса простила мужа, как бы не говорила ему ранее, что такого не будет. она любила его так же, как в тот день, когда провожала на фронт. И так же, как в тот день, когда поздней весной 1945 года над селом гремел майский гром.
Автор Хельга
Следующая публикация
Комментарии 5