Художник Галина Аксенова


Месяц спустя

Посреди ночи Зосю разбудил доносящийся из кухни шум.

Воспользовавшись тем, что Зосина мать временно переселилась на дачу, тэрэнька устраивала очередной приём.

Под аккомпанемент гитары по квартире разливалось экспрессивное пение:

- Ах! Когда б я прежде знала,

Что любовь творит беды,

Я б с весельем не встречала, не встречала б

Полуночныя звёзды, полуночныя звёзды...


Голос сбился, а потом кокетливо попенял какому-то Филимону Макарычу на то, что тот «так смотрит и отвлекает».

- Вы прямо прожигаете меня взглядом! Я так позабуду все слова из романсу!

В ответ раздалось басовитое бурчание и причмокивание, а следом заливистый смех кикиморы.

- Да что ж такое-то! – простонала Зося, с трудом разлепляя глаза. – Валентин-а-а! Валюша! Уймитесь уже! Дайте поспать! Сколько можно?!

На кухне притихли, но ненадолго.

Кто-то снова принялся наигрывать на гитаре, и Валюха истово продолжила исповедь страдалицы:

- Не лила б от всех украдкой

Золотого я кольца,

Не была б в надежде сладкой, надежде сладкой

Видеть милого льстеца, видеть милого льстеца...


Под подушкой встрепенулся сотовый, оповещая о полученном сообщении.

В такое время написать могла только Татьяна, поскольку кипучая энергия ведьмы почти не оставляла ей время на сон.

«Дрыхнешь, Зоська? А у меня получилось! От Петьки прЫвет!»

Завершала фразу цепочка смайлов, и до Зоси не сразу дошёл смысл прочитанного.

- Не могла подождать до утра со своими прЫветами! – раздраженно пробормотала Зося и замерла.

От Петьки привет... От Петьки... От Петьки??!

Телефон едва не выскользнул из рук, а из кухни возопили с надрывом:

- Люди добры, люди добры,

Люди добры, как мне быть?

Я неверного любила,

Научите, научите, как забыть, научите, как забыть...

- Чтоб тебя! - пробормотала Зося и бросила тапочку в дверь.

Пение оборвалось, и вновь послышалось сюсюканье и сдавленные смешки.

Стараясь не прислушиваться, Зося быстро вызвонила подругу. Однако на первом же гудке сотовый отключился.

Скатившись с кровати, Зося метнулась к столику за зарядником, и споткнувшись, растянулась на коврике, повалив заодно и стул.

- Опять хозяйка барагозит, - вздохнуло в кухне. - Пойду, взгляну на непутевую. Не скучайте без меня, Филимон Макарыч. Съешьте еще пирожочек. Порфирыч, подлей чайку дорогому гостю.

- Валюшка, - сидя на ковре, Зося потирала ушибленное колено. - Я, кажется, потеряла зарядник... Ты его не видела?

- Ох, гарэчка (горечко, бел.) - кудрявая кикимора покачала головой. – Вон он, зарядник ваш. Торчит из розетки. Говорила же, чтобы не работали с вечеру! Просила себя беречь! Так нет. Научная работа у неё, видитили. Кому нужны эти ваши дисиртации? На кой сдалися, скажите? Кто их будет читать? Как тень уже стали! Бледная, худая, губы гузкой, глаза в кучку!

- Спасибо! – Зося почти не слушала ворчание тэрэньки. – Мне надо срочно позвонить. Срочно! Кажется, Таня вернула Петьку!

- Да ну? – восхитилась Валюха. – Вот с кого вам пример бы взять! Татьяна Владимировна бодрая, энергичная. Такую силищу взнуздала! Поэтому и дела у неё спорятся! И денюжку зарабатывает, и людям помогает. Эх, хозяйка!

- Не ворчи... погоди... – Зося прислушалась, и когда Таня ответила, закричала. – Тань! Таня!! Петька ожил? Это правда??

- Ожил, ожил. – засмеялась Таня. – Тепленький, настоящий. Шевелится, разговаривает даже. Только тупит.

- В смысле тупит? – Зося посмотрела на жадно прислушивающуюся к разговору тэрэньку и включила громкую связь.

- В таком. Не в себе он. Прочухался вроде, но меня не узнал. Ни тебя не помнит, ни сестриц. В полном раздрае, короче.

- Ох!.. И что же теперь делать?

- А ничего. Выпускать его в мир нельзя. Побудет пока при особнячке швейцаром. А дальше посмотрим.

- Отличная идея! – согласилась с Таней Валюха. – В пристройстве будет, согретый, накормленный. Под приглядом.

- Слышу знакомый голос, - хмыкнула Таня. – Ночные бдения продолжаются? Всё чудишь, Валюха?

- А почему бы не почудить? – кикимора взбила кудри пухлой наманикюренной рукой.

- Чуди, но знай меру. Не мешай хозяйке.

- Да я разве ж мешаю? – всплеснула ладошками тэрэнька. – Это к Профирычу кум из деревни приехал. Так мы помузицировали немного. Для услаждению ума. Я тут спросить хотела, Татьяна Владимировна, вы ж всё знаете. До того захотелось мне пудру Сирень! Была такая когда-то у бывшей хозяйки... Душистая! БархОтная! В картонной коробочке, за восемь копеек штука.

- Ты на сайте смотрела? Я ж тебе ссылку давала.

- Смотрела-а-а. Там только коробок. А мне вставочка нужна. Люблю старинное!

- Ладно. По свободе поищу. Всё, ребятушки, гуд баюшки. Валюха, заканчивай оргии и гони прочь гостей-дармоедов. А ты, Зоська, поспи. В первой половине дня у меня клиенты, все впритык расписаны. Освобожусь после четырех. Если хочешь - заглядывай. Томочка-Тонечка и здань как раз закончили отделку верхних комнат. Особнячок преобразился и заиграл красками. Оценишь-восхитишься. По мне – так получилась конфетка.

- Я с утра забегу. Можно? Петьку хочется повидать.

- Не торопись. Он пока что ходячий Альцгеймер. Никуда до вечера не денется. Всё, отбой. Даю тебе установку на крепкий сон!

Зося отложила сотовый и вздохнула.

- И что ты об этом думаешь, Валь?

- А что тут думать? Спать надо! – тэрэнька поправила одеяло и взбила подушки. – Ложись, хозяюшка. А мы еще немного посплетничаем.

- Я за Петьку переживаю...

- Нашла за кого переживать! – фыркнула кикимора. – Он тебя дурил? Дурил! Послал за неприятностями? Послал! Вот пусть чурбаком и постоит. Как его Таня обозвала то? Швейцаром?

- Всё-равно жалко. Он же не нарочно.

- Ха! Таскался за девками как телок на веревочке...

- Так под приворотом же! – Зося зевнула и прилегла.

- Приворот приворотом, а все одно его к ним тянуло! И не начинай, хозяйка! – Валюха заботливо подоткнула одеяло. – Надо будет тесто поставить. Пирожки ему отнесешь от меня. Всё ж таки есть и польза от его пакостничества. Иначе разве б встретилися мы с тобой? А потом и с Филимоном Макарычем... Зовёт он меня с собою в деревню. Обстоятельный мужчина. Серьёзный. К хозяйству важному приставленный – и коровушки есть, и козочки, и куры.

- А ты? – пробормотала Зося засыпая. – Согласилась?

- А я теперь городская! Здеся я возродилась как та богинка из пены морской! Жизнь заново проживаю! Вся такая воздушная! В духах и туманах!.. Филимон Макарыч прямо так и сказал – вы, Валюша, вся такая воздушная пышечка! Да только сам-то он, к сожалению, слишком приземлён. Ни бельмесу не соображает в фантиках-украшательствах. Только и разговору про молоко и удои. Так что не боись, хозяйка. Никуда я от тебя не денуся. Я не Злуч-предатель. Как оклемалась Филонида, так сразу к ней возвратился. Оно и понятно. Столько лет вместе коротали. Соскучился по родному гнезду. А я по Андрюшке вовсе не скучаю. Поделом ему. Пускай побатрачит на лисуна. Вот ни капелюшки его не жалею! По мне – так пускай всю жизнь в лесу проторчит!

- Ммм... – сонно вздохнула Зося и поглубже зарылась в одеяло.

- Спи, спи, глазки сомкни... Куда ж от тебя уходить то... Пропадешь ведь без меня. - Валюха погладила Зосю по голове и проследовала к зеркалу. Расчесав топорщащиеся дыбом кудри, пощипала себя за щёки, вызывая румянец. Потом достала флакон Баккары и щедро побрызгала на волосы. – Деревня... Где теперь я, и где та деревня? Не сманит меня туда. Ещё чего!

- Долго тебя ждать ещё? – в комнату заглянул недовольный Порфирыч. – Кум заскучал, а я его развлекать не нанимался. Да и на работу скоро. В лифту людей возить.

- Здеся я, ребятишечки-и-и, иду-у-у! - томно повела плечами тэрэнька и промурлыкала фальшиво. - Снился мне сад в подвенечном уборе, в этом саду мы с тобою вдвоём. Звёзды на небе, звёзды на море, звёзды и в сердце моем...

Из кухни немедленно отозвалась гитара, и Валюха с придыханием завела очередную историю о непонятой любви и страданиях.

Удивительно, но Зося даже не вздрогнула. Всё благодаря Таниной установке на сон.

Далеко далеко от города в затерянной в лесу деревеньке спала и бабка Филонида, улыбаясь да прижимая к себе хрупкую куколку-маковушку.

Сычик Злуч и цвыркун заседали возле печи – домовик уже в который раз пересказывал сверчку-старику о своём городском житье-бытье.

Негромко потрескивали дрова, огонь освещал комнатку, не позволяя теням выбираться из углов.

Было уютно и тепло, несмотря на завывающий на улице ветер.

Ему вторили-скрипели деревья, тучи брызгали на землю дождём, предвещая щедрый урожай ягод и грибов.

В крапиве за домиком уже проклюнулось несколько поганок. И среди них покачивались и извивались в тщетной попытке выбраться из земли два странных гриба на длинных тонких ножках с черными кружевными шляпками как у мухоморов...


Конец
#ПроСтрашное
источник